Всё было как-то не так: несколько дней подряд дул ветер, а сегодня он стих. Я чувствовала себя совершенно покинутой, одинокой и лишённой его неповторимого голоса. А больше всего я боялась того, как это может отразиться на моём первом полёте.

Глава четырнадцатая

Гром разбудил меня. Дождь барабанил по уступу за широким окном, наполняя комнату шумом. Я села на мягкой кровати, пытаясь стряхнуть сон. Темнота была слишком настойчивой и не выпускала из горячих объятий, пытаясь погрузить меня обратно в сладкое забытьё. Дождь продолжал хлестать по нашему общежитию, и во вспышке молнии я увидела силуэты полудюжины девушек, пытающихся закрыть ставни.

Как раз когда они закончили, в дверь, сопровождаемый порывом ветра, влетел фонарь. Промокшая до нитки и раздражённая грандис Эльфар зажгла своим фонарём люстру в комнате. Отовсюду посыпались стоны и жалобы, но она резко утихомирила их:

– Хватит жаловаться. Через минуту большинство из вас вернётся в свои тёплые постели, так что помолчите. – Она подождала, пока всё стихнет, прежде чем продолжить, при этом не забывая заглядывать в каждую щель, чтобы пристальным взглядом смутить шептунов: – Я знаю, что это была ты, Ариэлль. Берегись, или завтра тебе придётся дважды убирать драконье логово. Ты же знаешь, что это не пустая угроза. Я здесь из-за новой волны учеников. Всем выйти в центр.

Я неуклюже поднялась со своей койки и присоединилась к маленькой кучке новобранцев из моей волны. Грандис Эльфар скорчила гримасу, когда посмотрела на меня, а может, и на всех нас.

– Мы получили срочное сообщение из капитолия Доминиона. Часть, в которой говорится о вас, гласит следующее. – Она вытащила толстую стопку бумаги и начала читать: – «Поэтому все тренировки должны быть ускорены. После получения этого послания все ученики, которые к утру не выполнят первый полёт, будут исключены из Школы драконов. Принятые и старше должны пройти обучение в максимально быстрые сроки для выполнения своих обязанностей…»

Мы ахнули.

– Получается, нас понизят до прислуги без единого шанса? – запротестовала Стари. – Я верховный кастелян. Вы не можете так поступить со мной!

– Замолчи, дитя. – Грандис Эльфар выглядела усталой и расстроенной одновременно. – Здесь нет никого, кто против тебя. Мы надеемся, что у нас получится исполнить указ Доминара и при этом сохранить вас всех, но время не терпит отлагательств. – Она провела рукой по лицу, словно стирая усталость. – Обычно у вас в запасе есть целая неделя, чтобы подготовиться к первому полёту. Да, ваш первый полёт произойдёт раньше, чем вы будете готовы, но мы постараемся, чтобы у каждого из вас было всё необходимое для достижения успеха, если вы настроитесь на работу и действительно захотите её выполнить.

– Вы обещаете? – Саветт ахнула.

За её спиной кто-то из Посвящённых хихикнул, но грандис Эльфар раздражённо махнула рукой:

– Конечно. Это Школа, а не место для убийств. Вы действительно думаете, что мы легкомысленно относимся к увечьям и смерти студентов? Безусловно, это не так. Но мы должны вас испытывать, испытывать и ещё раз испытывать, иначе вы никогда не будете готовы стать настоящими драконьими наездниками. Только сильные духом и твёрдые волей готовы к суровостям жизни. Наша задача – подготовить вас, чего нельзя добиться деликатно. Однако сегодня вечером мы должны ускорить ваш первый полёт, прежде чем вы будете готовы, и если все из вас попытаются, кого-нибудь мы точно потеряем.

Её подбородок напрягся, когда она стиснула зубы, а губы сжались в мрачную линию, прежде чем она заговорила снова:

– Мы не хотим переводить вас всех в ряды прислуги. Многие из вас благородных кровей. У вас есть потенциал стать кем-то большим, чем посудомойкой или прачкой. Не думайте, что мы заставим вас проходить это задание. Лучше быть чистильщиком ботинок, чем грязью на скалах внизу.

Она переводила свой проницательный взгляд с одного на другого, словно желая запечатлеть в нашем сознании образ, разбросанный на камнях, и продолжила:

– Но выбор за вами. Первый полёт должен быть завершён до рассвета, иначе никому из вас не разрешат остаться в качестве новобранцев. Вы все соберёте свои вещи и переместитесь пятью уровнями ниже, в помещения для прислуги. Те, кто совершит первый полёт, станут Посвящёнными. Именно так. Никаких других испытаний.

– На улице штормит, – тихо сказала одна из девушек из нашей волны.

Я не могла не согласиться, а в моём сердце поселился страх при мысли о скользких сёдлах и проливных дождях, с которыми, помимо всего прочего, придётся бороться.

Грандис Эльфар вздохнула:

– И уже темно. Сегодня мрачная ночь, но это ваш единственный шанс. Если вы хотите воспользоваться им, одевайтесь. Мы уходим вместе через пять минут. Если вы решили остаться в качестве прислуги, начинайте собирать вещи. Дама Аделль прибудет через десять минут, чтобы проводить вас в комнаты для прислуги.

Я с трудом сглотнула. Можно просто пойти и переночевать со слугами, проснувшись в хорошей жизни – в тепле, сытости и безопасности. Если так поступить, то я больше никогда не увижу Раолкана. Или Лэнга. Мне никогда не удастся доставить послания на спине фиолетового дракона.

Это сообщение тоже было доставлено Фиолетовым? Только дурак совершит первый полёт в качестве первого наездника в темноте, во время шторма, с поджидающей смертью.

Я повернулась к кровати и начала натягивать одежду. Я была дурой. Я не могу просто уйти. От нервов у меня снова заболел живот, во рту появился кислый привкус, а голова была горячей и слабой. Меня вот-вот стошнит. Я подавила этот порыв. Мне нужно просто собрать свои вещи. Это было бы так просто. Я видела, как одна девушка так и делает. Она была осторожной и мудрой. Скорее всего, она доживёт до старости с кучей внуков. А я, вероятно, к утру превращусь в разбитую тушу на скалах внизу.

Прилетали ли птицы и разрывали ли плоть на тех, кто падал, или они позволяли драконам налететь и сжигать их?

Крепко стиснув зубы, я встала в шеренгу.

– Амель Лифброт? – спросила грандис Эльфар.

– Да? – Мои руки так сильно дрожали, что я спрятала одну в складках одежды.

– Ты же понимаешь, что сегодня вечером время дорого.

Я кивнула.

– В свете этого ты можешь попробовать совершить первый полёт, но мы не можем ждать, пока ты поднимешься по лестнице. Честь первого полёта будет передана другому. Ты полетишь на своём драконе, когда окажешься наверху. Подходи, когда сможешь. Если ты не взлетишь к рассвету, твой шанс упущен.

Честь? Я думала, это наказание. В конце концов, все проголосовали за меня, потому что не хотели быть первыми. Ужасно унизительно, что меня во второй раз выделили из-за моего медленного подъёма. Как будто я каким-то образом забирала энергию у окружающих. Горечь смешалась со страхом.

– Сколько ещё до рассвета? – спросила я.

– Остался один звонок, – сказала она и повернулась лицом к двери, высоко подняв фонарь. – Следуйте за мной, ученицы. Не переходите черту. Если вы упустите этот шанс, забудьте о нём навсегда.

Я была уже на три шага позади, когда ученица, стоявшая впереди, прошла через дверь.

Глава пятнадцатая

Снаружи было скользко, у моего костыля не было опоры, и он столько раз скользил по скале, пока я ковыляла к первой лестнице, что и сосчитать трудно. Скамья и блоки, которые я использовала ранее, исчезли, хотя у меня и мысли не было, чтобы раскачиваться на них во время шторма. Холодными, трясущимися руками я изо всех сил вцепилась в лестницу. Насквозь мокрая, я постепенно начала замерзать. Вода стекала по лицу, затуманивая зрение, а бесконечный стук дождя об утёсы и уступы мешал ушам ориентироваться в звуках. Когда было сухо, и так было трудно подниматься по лестницам, волоча за собой ногу. Но под проливным дождём всё стало ещё хуже. Минуты тянулись долго, я уже успела дважды поскользнуться, меня едва удерживали ноги, и каждый раз, когда я хваталась покрепче, от страха у меня перехватывало дыхание.

Когда я добралась до верха первой лестницы, то упала ничком, прежде чем вытянуть шею, чтобы посмотреть наверх. Молния пронзала небо, осветив вершину. Вдоль края стояли чернильно-чёрные силуэты. Моя волна была уже там, а мне оставалось преодолеть ещё три лестницы. От усталости у меня дрожали руки, а здоровая нога ныла от двойной нагрузки. Поскользнуться на лестнице было равносильно падению с дракона и мучительной смерти, а дальше оставаться на ней значило опоздать.

Я осмотрела утёс в поисках скамьи и блоков. Там. Внизу вдоль уступа. Я с трудом поднялась на ноги, преодолевая усталость и страх, и поползла к лестнице, мой костыль скользил и скручивался на мокрой земле. Я споткнулась и сильно упала на уступ, костыль отлетел в сторону.

Мгновение я лежала на земле, радуясь, что удержалась и не свалилась вниз. От боли у меня заболела щека, когда я дотронулась до неё рукой, на ощупь она была нежной и влажной, как и всё вокруг. Я почувствовала вкус крови во рту, а моё здоровое колено и ладони пульсировали. Травма не остановит меня. У меня ещё будет время обработать раны.

Я встала на четвереньки и осмотрела уступ в поисках костыля. Его нигде не было. В животе всё перевернулось, и всё внутри меня сразу же захотело вырваться наружу. Я повернулась на бок, меня стошнило, а после я вытерла рот тыльной стороной ладони. Под проливным дождём меня бесконтрольно трясло, всё тело подёргивалось в судорогах, пока я собирала остатки решимости. Мне нужно быть смелой. Да, сейчас плохо, но может быть хуже. С этого обрыва могла свалиться я.

Скамейка была недалеко, и я доползла до неё. Она была скользкой, лезть на неё было в лучшем случае безрассудно, но я перекинула через неё здоровую ногу, обхватив её снизу. Я схватилась за верёвку обеими руками и потянула её, как делала это раньше. Мокрая и тяжёлая, она реагировала вяло, едва сдвинувшись на несколько дюймов вместо тех метров, на которые раньше взлетала вверх одним рывком. Меня охватило отчаяние. Теперь, когда у меня не было костыля, это была моя последняя надежда. Либо я дойду до конца на скамейке, либо потеряю шанс стать драконьим наездником. Из глаз хлынули слёзы, я даже не пыталась их сдержать и всё тянула за верёвку снова и снова, пока не начала всхлипывать и задыхаться. От мокрой верёвки у меня стёрлись ладони, а руки дрожали и стали ватными.

Я ни за что не смогла бы этого сделать.

Я ни за что не смогла бы позволить себе сдаться.

За всю свою жизнь я ни разу не сдавалась.

Если бы я начала сейчас, то с таким же успехом могла бы отказаться от всего, и что тогда? Может, мне просто умереть здесь? Нет.

Я стиснула зубы, закрыла глаза и потянула. Я была уже на полпути, когда почувствовала незнакомый порыв ветра и посмотрела вверх. Наши драконы кружили в небе над нами, драконьи наездники расположились по обе стороны от вереницы драконов. Все остальные собирались совершить свой первый полёт. Если я не поднимусь туда и не совершу свой, что тогда станет с Раолканом?

Я всё тянула, страх и отчаяние захлёстывали меня, из носа и глаз текла смесь разочарования, гнева и безысходности. Почему. Так. Всегда. Происходит. Со. Мной? Почему?

– Где ты?

Я ахнула, чуть не выронив верёвку, а затем вцепилась в неё ещё сильнее, когда поняла, что чуть не натворила. Раолкан! Я снова слышу его!

– Магия уз заглушает наши голоса. На эту церемонию мы пришли к вам совершенно беззащитными, не имея даже возможности заговорить.

Ужасно! Почему они поступили так с таким разумным существом, как Раолкан?

– Они боятся наших мыслей. Мы думаем иначе, чем они.

– Мне очень жаль, Раолкан. Я не знала, что делать, но я не могла уйти от тебя. Я решила связаться узами с тобой, но в мои намерения не входит превращать тебя в раба.

– Всё в порядке, паучок. Помни, я выбрал тебя.

Он выбрал, не так ли? И почему он назвал меня паучком?

– Шутка для своих. Не спрашивай.