(Не)желанная невеста дракона (страница 28)
Потом пошел поток: поздравления, поклоны, подарки, бесконечные улыбки. Лорды, драконы, даже король и королева что-то сказали, а принц преподнес футляр с подарком. Я кивала, благодарила, но не видела никого и ничего. Мой взгляд, помимо воли, цеплялся за Ксалора. Он был рядом, принимая поздравления с холодноватой учтивостью, но когда его взгляд находил мой… Боги, как он на меня смотрел. Жарко. Выразительно. Не как на врага. Не как на нежеланную обузу. Как на свою. И в этот миг в памяти всплыли его слова, сказанные когда-то с яростью: «Ты будешь принадлежать мне, Корделия». Внутри все перевернулось и сжалось в болезненный комок.
Объявили танцы. Первый был моим – с главой обретенного мной дома. Мориус подошел ко мне с величавой улыбкой и протянул руку.
– Прошу, моя новая дочь.
Я положила руку на его могучее предплечье. Мы закружились. Музыка была чудесной, Мориус вел уверенно. Я держалась, как могла, отвечала на его тихие, доброжелательные реплики. Но все было словно неосознанным. Пока он не подвел меня к Ксалору, который ждал с безупречным видом у края площадки для танцев.
– Теперь очередь мужа, – молвил Мориус, вложив мою руку в ладонь сына.
Касание Ксалора снова обожгло. Его пальцы легли мне на талию – твердо, властно. Мы сделали первый шаг. И тут, как удар хлыста, меня настигло полное, оглушающее осознание. Он мой муж! Этот высокомерный, невыносимый дракон – мой муж! Обуял ужас, чистый и первобытный.
– Этого не должно было случиться, – вырвалось у меня шепотом, едва слышным под музыку.
Я не смотрела на Ксалора, уставившись куда-то за его плечо. Он наклонился чуть ближе, его дыхание коснулось уха, когда мы делали поворот.
– Да, но это случилось, – голос был низким, спокойным, но в нем слышалась сталь. Его пальцы сильнее сжали мою талию.
– И что дальше? – процедила я.
– Что, по-твоему, следует за вечером? – усмехнулся дракон. – Ночь.
Паника, острая и слепая, ударила в виски. Ночь… Брачная ночь! Вот где все и закончится. Позор будет полным. Абсолютным. Ноги подкосились. Я споткнулась, потеряв ритм, и рухнула бы, если бы не его молниеносная реакция. Он легко подхватил меня, прижал на мгновение к себе, спас танец от катастрофы. Я чувствовала жар его тела, слышала ровный стук его сердца под ухом. И от этого ужас только нарастал.
Мы дотанцевали под бурные аплодисменты. Ксалор отвел меня за свой стол с тем же формальным видом. Остаток праздника прошел в каком-то кошмарном полусне. Время текло неумолимо. Солнце клонилось к горам, окрашивая небо в багрянец. Танцы, смех, разговоры – все это было чужим, далеким шумом. Ксалор то отходил к кругу драконьих лордов, то возвращался, но всегда требовал моего присутствия рядом. Я сидела или стояла, улыбалась, когда надо, чувствуя, как с каждым часом стены Драконьего Пика смыкаются вокруг меня все теснее.
Мне отчаянно хотелось исчезнуть. Особенно невыносимо было ловить на себе полный надежды взгляд Марлены. Или видеть, как Элрик держит ее за руку. Они получили свое счастье. Но скоро оно рухнет.
Совсем стемнело. Факелы зажглись ярче, отбрасывая длинные, пляшущие тени. Элси появилась рядом с тихим: «Леди, пора»
Меня, считай, повели на казнь. Мы прошли через знакомые коридоры в новые покои Ксалора – старые-то были разрушены нашим последним «разговором». Они были огромными, роскошными, холодными.
Элси и еще две служанки помогли мне снять платье, ожерелье-стабилизатор, все украшения. Ванна с ароматными маслами не принесла облегчения, лишь подчеркнула мою наготу и уязвимость. Они облачили меня в ночную рубашку из тончайшего шелка – еще один намек на предстоящее. Потом, поклонившись, удалились. Оставив одну. В опочивальне мужа.
Я накинула халат Ксалора, найденный в шкафу, и подошла к огромному окну. За ним раскинулась ночь, усыпанная бесстрастными звездами. Я смотрела на них, пытаясь уловить их нерушимый покой. Время шло, дорогой муж не появлялся.
Он не придет. Эта догадка возникла слабой искоркой надежды. Он ненавидит меня. Он не хотел этого брака. Сказал про ночь, чтобы досадить, напугать. Он сейчас где-то там, с драконьими лордами. Или с Лираэль! При этой мысли к горлу подкатил странный спазм – смесь дикого облегчения и острой, необъяснимой боли. Да. Пусть так. Пусть лучше будет так…
Скрип дверной ручки прозвучал как выстрел. Я обернулась.
В дверях стоял Ксалор. Он уже успел где-то скинуть парадный камзол, остался в темной рубашке и брюках. Его волосы были слегка растрепаны. Он закрыл за собой дверь. И его взгляд… Его взгляд, тяжелый и неотрывный, прошелся по мне – от спутанных волос до босых ног – и задержался на лице. В этом взгляде не было ни намека на то, что он собирается куда-то уйти. Наоборот. Он смотрел так, будто только что пришел именно сюда. Ко мне. И его намерения не требовали слов.
Глава 36
Я куталась в его бархатный халат, как в последний щит, и чувствовала, как под тонким шелком ночной рубашки бешено колотится сердце. Ксалор не спешил. Он медленно шел через комнату, его шаги были бесшумны на каменном полу, но каждый из них отдавался в моей груди тяжелым ударом. Его золотистые глаза не отрывались от меня – пристальные, изучающие, как у хищника, высматривающего слабину в жертве.
«Он видит», – пронеслось в голове. Видит мою панику, которая сковала мышцы и перехватила дыхание. Дракон же не захочет этого… Не захочет прикасаться ко мне, дрожащей от ужаса… Уйдет…
Но потом я увидела его взгляд. Не холодный расчет, не привычную насмешку. В нем горел огонь – решительный, плотный, голодный. И вся моя наивная надежда рухнула. Тронет. Еще как тронет! Мысль отрезвила, как пощечина. Страх, острый и дикий, сжал горло, заставив задрожать колени. Я отступила на шаг, поясницей наткнувшись на подоконник.
– Ну и реакция у тебя, Корделия… – Голос прозвучал чуть хрипловато, нарушая оглушительную тишину. – Будто тебя сейчас убивать будут.
Ксалор остановился в двух шагах. Его взгляд проскользил вниз, к моей обнаженной шее.
– Ничего страшного я с тобой делать не собираюсь, – усмехнулся он. – Чего ты боишься? Ожерелье-то сняла.
Хуже его сарказма была только моя собственная слабость. Во мне вспыхнуло возмущение, на миг прогнав леденящее оцепенение. Я возненавидела себя за то, что показываю ему свою уязвимость. После всего – после похищений, битв, разнесенных покоев – бояться брачной ночи? Это было унизительно.
– Я не боюсь, – выдохнула я, заставляя голос звучать твердо, но Ксалор улавливал каждое колебание, каждую тень на моем лице.
– Разве? – Он поднял бровь, его усмешка стала откровеннее. – Тогда объясни эту дрожь. Или она от предвкушения?
Дракон сделал еще один шаг. Расстояние между нами сократилось до ничтожного.
– Хотя… – хмыкнул он, – твоя злость гораздо лучше твоего страха. Гораздо живее. И куда привычнее.
«Он понял», – ударило меня со страшной силой. Понял, чего я боюсь и теперь использует это. Играет. Мстит. Потому что я женила его на себе. Потому что он ненавидел меня и раньше, а теперь, после всей этой свадебной пытки, ненавидит еще сильнее.
Ксалор протянул ко мне руку. Неторопливо, как бы давая мне время отпрянуть. Я замерла, не в силах пошевелиться. Его пальцы коснулись моей щеки. Легко, почти невесомо. Прикосновение было… теплым. Неожиданно теплым. И ласковым. Шероховатая подушечка большого пальца провела по линии скулы, и по всему моему телу прокатилась волна мурашек, жаркая и предательская. Где-то глубоко внизу живота зародилась странная, трепещущая пульсация. Кровь прилила к моему лицу, кожа под его пальцами запылала.
– Интересно, – прозвучал прямо над ухом тихий, обволакивающий шепот, – то, как твои чувства и желания отличаются. Странный разлад, не находишь?
Его дыхание коснулось шеи. Я вздрогнула, но не отпрянула. Это тепло, этот жар… он парализовал волю. Стыд смешивался с непостижимым влечением.
– Ты… тебе не обязательно быть здесь… – прошептала я, едва двигая губами, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. – Я могу быть твоей женой чисто формально. Ты свободен… делать что хочешь… с кем хочешь…
– С кем хочу? – Он откинул голову назад и рассмеялся. Коротко, беззвучно, но с той же едкой усмешкой. – Ну уж нет, моя дорогая, ты очень просчиталась.
Его руки крепко обхватили меня за плечи. Сильные пальцы впились в шелк халата и кожу под ним. Он наклонился. И поцеловал меня.
Не как тогда, на горе на слете – не властно, не агрессивно. И не как на алтаре – мимолетно, для соблюдения ритуала. Этот поцелуй был исследующим. Требовательным. Губы его были мягче, чем я помнила, но не менее настойчивыми. Они двигались по моим, заставляя их ответить. И мое тело, предательское тело, откликнулось. Я вскрикнула в его рот, не отстраняясь, а, наоборот, прижимаясь ближе. Его язык коснулся моей губы, и я открылась ему, позволив ему войти, ощущая вкус – дыма, вина и чего-то бесконечно драконьего. Его горячие руки прижимали меня так плотно, что я чувствовала каждый мускул его груди. Жар внутри разливался, пульсируя там, внизу, заставляя забыть обо всем – о страхе, о ненависти, о прошлом и будущем. Был только он. Его ладони, его губы, его тело…
Но разум, слава богам, проснулся на миг раньше, чем я потеряла себя. Я рванулась назад, оторвав свои губы от его, с силой оттолкнувшись от его груди. Воздух ворвался в легкие обжигающей волной. Я стояла, тяжело дыша, глядя на него расширенными глазами. Он смотрел на меня, его губы блестели, дыхание тоже сбилось. В его глазах горел тот же огонь, что и минуту назад, но теперь смешанный с удивлением и… досадой?
– Подожди, – не позволила я ему ничего сказать, подняв дрожащую руку. Сердце колотилось так, что, казалось, вырвется из груди. Стыд за свою слабость, за ответный поцелуй, смешивался с внезапной, жгучей необходимостью сказать правду. Сейчас. Пока еще есть силы. Пока он не прикоснулся ко мне снова. – Я… я должна признаться.
Он нахмурился, ожидая.
– Я не… – Мой голос осип. Я сглотнула, собрав всю волю. – Я не невинна, Ксалор.
Слова повисли в воздухе, тяжелые и нелепые. Эффект был мгновенным. Весь жар, вся досада, все то странное напряжение, что витало между нами, испарились в одно мгновение. Его лицо стало каменным. Глаза сузились до щелочек, в них вспыхнул чистый, неразбавленный гнев. Он не двинулся с места, но казалось, воздух вокруг него сгустился и замерз.
Я видела, как работает его драконий ум. «Ложь. Обман. Опять. С самого начала. И до самого конца». Я ждала. Ждала, когда этот гнев вырвется наружу. Когда он назовет меня лгуньей, обманщицей. Теперь у него есть самый праведный повод – не просто нежеланная жена, а жена, скрывшая свою «порочность». Наверняка драконы не ставят невинность во главу угла (все-таки они вступают в брак после ста лет!), но общество, гости – все поймут и примут такой отказ. Это был выход. Для него. И позор для меня.
– Кто? – прозвучало тихо.
Слишком тихо. Слово упало, как ледяная игла.
Я покачала головой, не в состоянии что-либо объяснять. Слова застряли в горле комом.
– Кто это был, Корделия? – зло повторил Ксалор. Он шагнул вперед, стремительно. Его пальцы впились мне в подбородок, заставляя поднять голову, смотреть прямо в его пылающие глаза. – Покажи.
Я ощутила ее – ментальную магию. Не грубую силу, но давление. Он хотел увидеть. Не услышать. Увидеть правду. Я знала – могу сопротивляться. Могу оттолкнуть его вторжение. Но что толку? В отчаянии, в горькой покорности, я подумала: «Хочешь знать, дракон? Получи!»
И вместо того, чтобы отбить его магию, я сама бросилась в пучину того воспоминания. Намеренно, с жестокой ясностью, вызвала его перед своим внутренним взором и… вытолкнула ему навстречу.
Роковую ночь в Хартвуде. Крики. Запах гари и крови. Разбитые окна. Чужие руки, грубые и сильные, хватают меня, тащат в темноту. Рвущаяся ткань платья. Голый камень пола под спиной. Боль. Резкая, раздирающая боль. Чужое тяжелое тело. Сдавленный крик, который не может вырваться. И страх. Всепоглощающий страх. Потом… ярость. Безумная, всесокрушающая ярость. И тьма. Та самая тьма, которая рвется наружу, как черная волна, неся холод и небытие…
Воспоминание оборвалось резко, как обрубленное. Я снова увидела его лицо – совсем близко. Но теперь на нем не было гнева. Глубокое потрясение. И что-то еще… жалость? Отвращение? Я не могла разобрать. Его пальцы разжались, отпуская мой подбородок. Я съежилась.