– Выметайтесь, – тихо сказала я, указывая на дверь. – Вы и ваши… проверки. Я не игрушка для ваших манипуляций.

– Майя, – он сделал шаг ко мне, его голос стал немного мягче. – Я понимаю ваш гнев. Но поймите и вы: ребенок Антона – это все, что у нас осталось от него. Я должен быть уверен, что вы действительно заботитесь о малыше, а не о наших деньгах.

– Я не доказываю вам ничего, – выплюнула я. – Это мой ребенок. Мой. И я буду защищать его от всех, включая вас и вашу семью, если потребуется.

Ярослав внимательно смотрел на меня, и на его лице мелькнуло так тщательно сдерживаемое раздражение. Несколько мгновений я буквально наблюдала его внутреннюю борьбу. Словно он был готов силой заставить меня подписать документы, макнув носом в договор.

– Давайте обойдёмся без бумажек. Чуть позже к вам приедут грузчики, помочь собрать вещи, – он вновь мазнул взглядом по комнате, словно оценивая, стоит ли отсюда что-то забирать в его дом или эту комнатку лучше сжечь со всем содержимым. – Берите только близкие сердцу вещи. Всем остальным я вас обеспечу.

– А что после родов? – кровь в висках буквально пульсировала от напряжения.

– Решим после родов, – его голос звучал обманчиво спокойно. – Когда ребенок появится на свет, мы сможем более детально обсудить условия его воспитания. Сейчас важнее обеспечить вам комфортные условия и наблюдение врачей.

Он говорил так, будто его цель – забота обо мне и здоровье ребенка. Но кожей ощущала, что он так просто не отступится.

– Хорошо, – сказала я наконец. – Но никаких скрытых пунктов и подводных камней. Я хочу, чтобы все было предельно ясно.

– Разумеется, – Ярослав слегка склонил голову.

Телефон Ярослава зазвонил, он достал его из кармана, глянул на экран и нахмурился.

– Мне нужно ответить, – сказал он. – Я свяжусь с вами позже насчет новых документов.

Когда он вышел, я бессильно опустилась на кровать. Адреналин схлынул, оставив после себя опустошение и легкую дрожь в руках. Что это было сейчас? Действительно ли Ярослав Воронцов проводил какую-то извращенную проверку? Или просто выкручивался, когда его поймали на откровенном обмане?

И почему, несмотря на всю мою ярость, когда он стоял так близко, я не могла не замечать, как безупречно сидит на нем костюм, как притягивает взгляд жесткая линия его подбородка, какой глубокий у него голос… Что со мной не так? Неужели на меня так действуют гормоны?

После ухода юриста я почувствовала странную смесь триумфа и тревоги. Я не поддалась на их уловки. Но что теперь? Что, если Ярослав в итоге откажется от сделки? Смогу ли я сама справиться со всем?

Воронцов не соврал. Буквально спустя пятнадцать минут после его ухода приехали грузчики и помогли собрать мои пожитки. Я не вняла наставлениям Воронцова и забрала все вещи, зная, что иначе их просто выбросят. Наглеть и покупать шмотки на его деньги я не планировала.

Я оглядела опустевшую комнату в общежитии, где прожила последние два года. Маленькая, тесная, но моя. И я никому не была ничего должна. А сейчас, кажется, по уши в обязательствах перед Воронцовыми. И в первую очередь от него.

Ярослав Воронцов.

Даже мысленно произнося его имя, я ощущала странную смесь эмоций. Этот человек был словно фабрика по производству льда – холодный, расчетливый, безжалостный. В любой другой ситуации такой мужчина никогда бы не появился в моей жизни. Он существовал в иной реальности, параллельной с моей. В мире дорогих костюмов, роскошных автомобилей, деловых сделок на миллиарды и безукоризненно красивых женщин. Он даже не посмотрел бы в мою сторону, не заметил бы моего существования, если бы не ребенок.

И всё же… всё же я не могла отрицать, что в его ледяной красоте было что-то притягательное. Что-то, что заставляло меня замирать, когда он входил в комнату.

Нет. Я резко оборвала эти опасные мысли.

Ребенок. Только ребенок имел значение. И ради него я готова была терпеть холодный взгляд Ярослава, его контроль, его присутствие в моей жизни.

Ярослав

Я положил телефон и откинулся в кресле, задумчиво глядя в окно своего кабинета. Эта девушка не переставала меня удивлять. Большинство людей её социального уровня подписали бы документы, не глядя, когда на кону стояли такие деньги и комфорт.

Но Майя оказалась умнее, чем я предполагал. И упрямее. Не прогнулась под давлением, не соблазнилась перспективами лёгкой жизни. Стояла на своём до конца.

Что ж, маленькая тактическая уступка сейчас не меняла общей стратегии. Я всё равно получу то, что хочу. Просто придётся действовать более… тонко.

Мать жаждала услышать, чем закончились наши с Майей переговоры. Вкратце обрисовал ей всё произошедшее в общаге. На том конце провода повисло молчание.

– Ярослав, – мать помедлила. – Ты же помнишь, что конечная цель – полная опека над ребёнком? Я не хочу, чтобы мой внук воспитывался какой-то… вонючей провинциалкой.

Ну, насчёт вонючей я бы поспорил. Пахло от Майи восхитительно. Персиками, ирисками и немного мёдом. Что не удивительно. Она же пчёлка Майя. Я до сих пор ощущал этот аромат. Его даже не перебивало сомнительное амбре той общаги, где она обитала.

– Я помню, – терпеливо ответил я. – И я добьюсь этого. Просто не сразу. Нужно время.

После разговора с матерью я снова задумался о Майе. Когда она смотрела на меня своими зелёными глазами, полными решимости, я испытывал странное чувство – смесь раздражения и удовольствия.

Она красива, правда, не той красотой, которую я ожидал обнаружить у избранницы младшего брата.

Ничего искусственного и лишнего.

Ни раздутых губ и огромных сисек, вылезающих из топиков. Именно таких девушек раньше приводил в дом Антон, чтобы позлить мать. У них на лицах было написано, что они жаждут побыстрее отбить вложения в свой тюнинг через постель золотого мальчика.

Пчёлка Майя очевидно была на порядок умнее этих девиц и рассчитывала на долгую перспективу с моим наивным не по годам братом. Даже я не сумел найти в себе сил отвести от неё глаза, особенно когда она начала злиться.

Румянец на бледных щеках, сверкающие глаза, решительно сжатые губы…

Мне решительно хотелось проветрить голову, чтобы выбросить её образ из своих мыслей.

Что за нелепость? Майя не была объектом моего личного интереса. Она была матерью ребёнка Антона, не более того. Средством для достижения цели.

И всё же, вспоминая наш разговор в общежитии, я не мог не думать о том, как она дерзко вздёрнула подбородок, отстаивая свою позицию. Как смело встретила мой взгляд, не испугавшись. Такое поведение было редкостью даже у мужчин в моём окружении, где большинство людей либо заискивали, либо пытались манипулировать.

Она могла бы даже зародить во мне зерно сомнения. Опутать теми же чарами, что сработали на Тоше. Но… Будь она действительно честной девушкой, крутилась бы в своих кругах, а не метила в суженые золотых парней, как мой брат.

Я решительно отбросил эти размышления и вернулся к работе. У меня не было времени на пустые фантазии. Ребёнок Антона – вот единственное, что имело значение.

А Майя была лишь временным фактором в этом уравнении, который я обязательно исключу. Через несколько месяцев, когда ребёнок родится, мы найдём способ оставить его в семье. А она вернётся к своей обычной жизни. С щедрой компенсацией, разумеется. Я даже не стану сбивать «цену», когда она сдастся. Девчонка заслужила вознаграждение.

Мой телефон зазвонил снова. На экране высветилось имя Вероники. Вот что мне действительно нужно – напоминание о реальности, о моей жизни, которая существовала задолго до появления зеленоглазой упрямицы.

– Ярослав, милый, – промурлыкала Вероника, когда я ответил. – Ты не забыл о нашем ужине сегодня?

– Разумеется, нет, – ответил я, глядя на циферблат Ролексов. – Я заеду за тобой в восемь.

– Чудесно. Я уже соскучилась, – в её голосе звучала отрепетированная нежность. – До вечера.

Я отключился и невольно улыбнулся. Вероника Савицкая – вот кто был моей ровней. Успешная, красивая, из обеспеченной семьи. В прошлом – модель, сейчас – владелица сети бутиков элитной одежды. Идеальная невеста.

Мы встречались уже больше года. Спокойные, размеренные отношения без лишних драм и эмоциональных всплесков. Она никогда не устраивала скандалов, не требовала лишнего внимания, не нарушала мой комфорт. Знала своё место и границы допустимого. Идеальная партия для такого человека, как я.

Я вспомнил её безупречное лицо с точёными чертами, длинные каштановые волосы, всегда уложенные волосок к волоску, стройную фигуру, которую она поддерживала ежедневными тренировками и строгой диетой. Вероника всегда выглядела так, словно только что сошла с обложки глянцевого журнала.

Все говорили, что мы идеально смотримся вместе. Две части одного целого – успешный бизнесмен и бывшая модель, оба из состоятельных семей с безупречной репутацией. Наши отношения были… удобными. Комфортными. Логичными.

Я поймал себя на мысли, что не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал с ней те эмоции, которые вызвала во мне Майя всего за несколько минут перепалки в общежитии. Раздражение, гнев, любопытство – всё это было живым, настоящим. С Вероникой же я не чувствовал почти ничего.

Секс с ней был… технически безупречным. Мы подходили с ней физически. Ника даже владела фокусами горлового минета и не возражала против нестандартных видов соития. Хотя я никогда не дурел от её запаха, не дрожал от желания, не сходил с ума от потребности её коснуться.

Просто… удовлетворял физическую потребность.

Но, возможно, именно в этом и заключалось преимущество таких отношений. Никаких сюрпризов, никакого беспорядка, никаких неконтролируемых эмоций. Всё предсказуемо и удобно.

Я снова взглянул на часы. До ужина оставалось ещё несколько часов, которые я мог посвятить работе. Открыл ноутбук, стараясь сосредоточиться на цифрах и графиках перед глазами, но мысли упорно возвращались к тому, как яростно сверкали зелёные глаза Майи, когда она швырнула документы мне в лицо.

«Чёрт возьми», – пробормотал я, потирая переносицу. Нужно было срочно выбросить эту девчонку из головы. Ведь это была всего лишь небольшая заминка в моём плане, не более того. Я привык добиваться поставленных целей, и эта ситуация не станет исключением.

Через пару месяцев, когда Майя обживётся в новой квартире, привыкнет к комфорту и заботе, она станет более сговорчивой.

А пока – ужин с Вероникой, деловые встречи, обычная жизнь. Жизнь, в которой нет места для дерзкой студентки с глазами цвета весенней листвы и непокорным характером.

Я сделал глубокий вдох и решительно переключил внимание на рабочие документы. Майя подождёт. В конце концов, она никуда не денется – теперь она зависит от меня. А я привык ждать, когда это нужно для достижения цели.

Глава 6

Майя

– Вот ты и уезжаешь, – Вика стояла, прислонившись к дверному косяку, с грустной улыбкой смотря на мою опустевшую кровать и уголок, где я недавно хранила любимые книги.

– Будешь жить теперь, как настоящая принцесса.

– Да какая из меня принцесса, – я нервно рассмеялась, оглядывая комнату, внезапно ставшую просторнее без моих вещей. – Просто временно меняю жилье. И то, не по своей воле.

– Воронцов все-таки умеет убеждать, – кивнула Вика. – Он всегда такой… напористый?

Я невольно вспомнила наш последний разговор с Холодильником в этой самой комнате, его ледяные глаза, в которых на мгновение промелькнуло что-то почти человеческое. Должно быть показалось. У него в груди вместо сердца лёд, а в голове вычислительный аппарат.

– Да, он привык, чтобы всё было по его, – киваю, допивая приготовленный Викой чай на дорожку.

– Отчего же ты тогда выглядишь, как агнец, которого ведут на заклание? – замечает моя внимательная подруга.

Пожимаю плечами.