– Когда ты уехала, семь лет назад, я с тоской зашел в твою комнату и обнаружил там страшный бардак. Повсюду были разбросаны рваные листики, а на полу лежала розовая обложка. Я сел и начал как пазл собирать в едино твой дневник. Да, это нехорошо, но мне стало любопытно, что в твоей юной голове.

Вот теперь мне стало очень стыдно.

– Я тогда много о себе узнал, а также о том, в кого ты влюблена. Яров Артем.

– Кто же порвал мой дневник?

– Это сделал Артем. Он последний кто был в твоей спальне. Артем возвращался туда за банданой и напакостил.

Вот почему он не отвечал на звонки и сообщения. Артем узнал, что я его обманула, сразу, как только поехала в аэропорт.

– Мальчишку две недели мучала горячка. Переживал. Тогда всем было непросто. Вер, он изменился. Очень. И не в лучшую сторону. И как отец, я говорю тебе, найди себе нормального парня, а Ярова оставь в прошлом. Сейчас Артем напоминает мне Андрея, своего отца, когда тот еще не встретил Марианну. И его может изменить только очень сильная девушка. Подумай, нужно ли тебе это. Если да, то я сам отвезу тебя на вечеринку…

Глава 4

Вера

Несмотря на предостережения отчима, я не стала противиться своему желанию. Я хочу снова войти в жизнь Артема Ярова и меня так просто не остановить. Уверена, он не такой ужасный, каким его попытались выставить Матвей и сестры. Плохиша и раньше никто не видел с хорошей стороны. Считали грубым, невоспитанным, закрытым – испорченным мальчишкой. Но я же знала какой он на самом деле. Без меры заботливый настолько, что готов был отгородить своей опекой от всего мира и я любила его таким.

Я могла бы подождать, отложить нашу первую после долгой разлуки встречу на потом, чтобы подгадать удачный момент.

Мы как бы случайно встретились в университете и разговорились. Сходили бы вместе пообедать, он показал бы мне место, где теперь буду учиться, а после, мы бы прогулялись по ночному городу… Но вечеринка, я считаю, подходит больше. À la guerre comme à la guerre.

Можно надеть нарядное короткое платье, сделать яркий макияж. Правда, я не знаю, что нравится Артему: подчеркнутые глаза, наполненные гипнотическим блеском или ярко накрашенные губы, призывающие и манящие прильнуть, вырвать поцелуй. Каких девчонок он теперь предпочитает? Загадочных и недоступных или открытых, готовых к романтике? Понятно одно, каким бы ни был выбранный образ, мне надо показать себя во всей красе.

Нет, я не собираюсь, увидев его бросаться в объятия, соблазнять и тащить в постель, желая таким образом помириться, привязать к себе. Но комплект нижнего белья, белого с тонким кружевом, все-таки надела. Это не для него, а для меня. Так я буду уверенней в себе.

Свой выбор я остановила на золотистом платье с черными прозрачными рукавами. Короткое, облегающее, подчеркивающее тонкую талию и длинные, стройные ноги. То, что нужно для молодежной тусовки.

Когда оно подлетает, все равно остается прикрытым самое интересное, а вот фантазию это должно разбудить. Ха, да – это из серии «смотри, но не трогай». Интересно, надолго ли Артема хватит? Посмотрит ли он на меня так, что внутри все перевернется…

Волосы оставила распущенными. Натуральный блонд, немного вьющиеся. Тут мы с куколками схожи, все светлые и с густой шевелюрой. Спасибо маме, это у нас от неё.

Может сыграть на стереотипах и прикинуться безмозглой дурочкой? Нет, это уже перебор.

Покачала головой таким мыслям.

Лучше оставаться собой и быть максимально открытой и искренней.

Да уж, мне очень не хватает компании. Подруг нет и жаль, что сестры еще мелкие. Если бы пошла с ними, мне было бы спокойнее, а тут иду одна.

Хотя мне к этому не привыкать. Одиночество – мой пожизненный спутник.

Устроившись перед дамским столиком, я подчеркнула и без того выразительные глаза черной линией подводки и тушью. А потом вытянула губки и равномерно распределила по ним прозрачный блеск с сияющими частицами. Вот, так идеально – получились не вульгарно ярко-красные губы, явно говорящие: иди и возьми, а сдержанные, почти скромные, но все равно цепляющие взгляд.

По-моему, здорово. Есть место для маневра.

Краситься у меня получается хорошо. Я всегда видела Бланш в боевом раскрасе и по её примеру тоже баловалась косметикой. Она же меня ей и снабжала, выступая в роли спонсора. На праздники дарила средства для ухода за кожей, помады, румяны и другие наборы, да так много, что излишки уже раздаривала я.

В пансионате нам не разрешали сильно краситься, аргументируя это тем, что так мы станем отвлекаться от учебы. А вот дома я отрывалась экспериментируя.

В дверь постучали и в комнату, не дожидаясь приглашения, вошла мама.

– Красавица, – сказала она, разглядывая меня. – Какая ты стала взрослая, – она посмотрела вверх и вправо, проморгалась и сгибом пальца дотронулась до уголка глаза, словно смахивая застрявшую соринку.

Я убрала прядь волос за ухо и улыбнулась, неловко принимая комплимент.

– Спасибо.

– Ты уверена, что хочешь поехать? Может, лучше останешься дома? Я сделаю попкорн. Посидим. Посмотрим фильм.

Мы не раз сегодня уже говорили о моем решение пойти на вечеринку, но мама не сдается.

– Еще успеем. Мам, я не собираюсь уезжать и впереди нас ждет много семейных вечеров.

– Я переживаю, – она села на кровать и начала нервно теребить пальцами подол юбки. – А если тебя там кто-нибудь обидит? Ты же никого не знаешь.

Обидит? Даже смешно. Она что до сих пор видит во мне пятилетнюю девочку в песочнице, у которой соседский ребенок может отобрать игрушку? Или вопрос в другом? Честь семьи.

– Я знаю Женю и Артема – этого вполне достаточно, чтобы умерить пыл навязчивых кавалеров.

– Кавалеров да, а вот сами хозяева… Все же, вы много лет не виделись.

– Но это не значит, что мы не знакомы. К тому же там будут студенты из моего университета, а я хочу завести новые знакомства, найти друзей. И… Если честно, просто повеселиться. Мне редко это удавалось во Франции, дай оторваться перед первым учебным годом.

– Ты права, – мама часто закивала. – Прости. Я все время упускаю тот момент, что у меня уже взрослая дочь. Но если что, сразу звони. Голову оторву за мою девочку, – бойко проговорила мама, давая интонацией понять, что не шутит. – Ну, если ты непреклонна и направляешься на вечеринку, где соберется толпа молодых ребят, тогда… Нам наверно стоит поговорить о контрацепции.

Мои глаза чуть не вылетели из орбит. По спине проскользил неуютный холодок, а в ушах зазвенело.

– О боже! Мама! – вскрикнула я, не зная какая следующая гениальная мысль посетит родительскую голову. – Нам не надо об этом говорить. Я не в монастыре росла. Мне все известно, – выпалила, лишь бы пресечь лекцию «откуда берутся дети».

– Ты пьешь таблетки?

Я прикрыла ладонью лицо, не зная плакать или смеяться. С ума сойти, как неловко. Хочется залезть под кровать, прячась от этого разговора.

Вот что бывает, когда твоя мать сексолог и для неё темы о сексе, безопасности интимных отношений совершенно нормальные.

– Нет, мам, я не пью таблетки.

– Тебе в первую очередь нужно думать о здоровье… – кажется, вот-вот и она протянет мне контрацептивы.

– Хватит! Я еще даже не занималась сексом, – призналась только бы остановить ее. Жар залил лицо, значит, я густо покраснела.

Она замерла, приоткрыв рот.

– Это правильно, – подобралась и закивала. – Матвей верно говорит, вот выйдешь замуж, а там уже…

– Давай закроем эту тему. Все, что надо знать, я знаю. И тебе не стоит переживать о случайных внуках.

– Ладно. Ты у меня такая красивая, как не переживать. Во Франции ты жила под присмотром в закрытой школе и мне было спокойнее.

– Мам, ты себе как-то однобоко рисуешь место, где я училась. Мы все равно выбирались потусоваться. Не часто, но я общалась с ребятами. Просто как друзья.

– Хорошо, значит, ты знаешь как вести себя с противоположным полом. Но все равно, будь аккуратней, – надеюсь, она сменит тему. – Смотрю, ты уже обустроилась, – мама огляделась и провела ладонью по атласному покрывалу.

– Да, мне здесь комфортно. Спасибо, – ответила с все еще дико бьющимся сердцем.

Я успела разобрать чемоданы и даже немного поспать.

– Честно?

– Да, мама, – села рядом и взяла ладони матери в свои. – Я говорю правду.

Мамины глаза наполнились слезами, а лицо стало печальным и измученным. Она не стала больше ничего говорить вслух, да это и не надо. Я знаю, сколько боли принесла ей и сейчас она так же, как и Матвей не знает, как вести себя со мной, боясь, что любое слово, действие может спугнуть меня или обидеть и я вновь их оставлю.

– Дочка, я очень сильно люблю тебя.

– И я тебя, мам.

Она обняла меня и ласково провела рукой по волосам.

Трогательный момент бестактно оборвали.

– Вера, ты что решила не ехать?

– Уже столько времени, – в спальню ворвались куколки и начали наперебой меня отчитывать. – Ты пропустишь все самое интересное.

– Папа уже завел машину, давай надевай жакет, – сестра подала мне обновку. – И иди.

– Вы не куколки, вы… – мама напыжилась, разрывая контакт. – Курочки. Чего раскудахтались?

– Если мы не идем, то хоть Вера нам потом расскажет, как все прошло. Сестренка, ты красотка, – близняшка замерла с открытым ртом, только сейчас заметив и детально рассмотрев мой образ. – Но давай поторопись…

Дорога оказалась мне знакома. Видя места, по которым не раз гуляла в детстве, память услужливо раскрывала передо мной запертые сундуки с флешбэками. За столько лет я не забыла, как добираться до имения Яровых. Правда, мы затормозили раньше. Около красиво оформленной каменной арки со шлагбаумом. Вот ее я не помню, должно быть, новострой.

Отчим поднял руку в приветствии и нас без вопросов пропустили.

– Теперь здесь все принадлежит Андрею. Такой мини-поселок Яровых. Как тебе?

На арке обновления не закончились.

– Здорово, тут все так изменилось. Словно едем к маркизу или герцогу.

Повсюду горели фонари, освещая ухоженную территорию. Ровно подстриженные кусты, большие цветники, фонтан, посреди которого стояла статуя женщины, лицом и фигурой напоминающая маму Артема – все это поражало масштабами.

Мы проехали дальше, а парковая зона все не заканчивалась, все так же удивляя своим размахом и эстетикой.

Это место напомнило мне старинную усадьбу в пригороде Парижа, где папа и Бланш обменялись клятвами в любви и верности. Все так же помпезно, но не вульгарно. Очень красиво.

– Ага к маркизу Карабасу. Ничего, у нас не хуже будет. Дом твоего Артема здесь, – мы повернули за высокие сосны и перед нами предстала большая лужайка полная народа на фоне высокого белого особняка.

Никакого забора, все на виду и это так здорово и приветливо выглядит.

– Он не мой, – ответила отчиму. Во всяком случае пока. Проехав еще, мы остановились на стоянке, заставленной дорогими спортивными автомобилями.

– Смотрю, веселье в самом разгаре, – Матвей повернулся к источникам звука. Даже с такого расстояния басы заставляли стекла автомобиля вибрировать. – Может, передумаешь?

– Нет, я пойду. Зря что ли собиралась, – я достала зеркальце, вытянула губки и проверила внешний вид.

– Ладно, веселись, а я к Андрею заеду. Расскажу Яровым, что наша дочка вернулась.

– А они не знают? – я вполоборота посмотрела на Матвея, и бровь неудержимо поползла вверх.

– Нет, Лена никому не стала говорить. Боялась сглазить, а теперь пора.

– Значит, ни Артем, ни Женька не знают, что я приехала?

– Нет, устроишь им сюрприз.

Я почему-то думала, что они в курсе моего возвращения.

Ладно. Назад дороги нет. Пойду веселиться.