Мобилем Идана управляла сама – так она и позволила бы кому-то лишить себя этого удовольствия! Ей, и без того считавшейся безнадёжно испорченной, такое мелкое чудачество не доставляло проблем, что вызывало зависть некоторых знакомых. Ида входила в небольшой кружок по интересам, где прогрессивные дамы обсуждали техномагические новинки, и водить они умели все, но не все могли позволить себе подобную вольность публично.

Впрочем, кое-кто и не хотел. Фрау Логерлет, например, которая считала себя вдовой при живом муже – тот был стар и почти не проводил время с женой – с удовольствием пользовалась услугами шофёра. Ида видела пару раз этого рослого красавчика с широкими плечами и изумительно голубыми глазами и не сомневалась, что его навыки вождения интересовали нанимательницу только как приятное приложение к самому шофёру.

Дворцовая прислуга была вышколена на совесть. Лакей, который подал гостье руку, помогая выбраться из мобиля, и бровью не повёл, обнаружив, что искать гостью нужно со стороны водительского места. И сел за руль, чтобы отогнать транспорт, с прежней печатью вежливой невозмутимости на лице.

В то же мгновение перед Иданой возник ещё один молодой человек в точно такой же сине-зелёной ливрее и с поклоном попросил следовать за ним.

С того дня, когда юную фройляйн Морнхут представили ко двору, она бывала во дворце несколько раз. Семья пользовалась уважением, король вообще любил техномагию и техномагов, поэтому заметное пятно на репутации не стало причиной немилости его величества. И, наверное, именно это во многом определило нынешнее положение Иды: порицаемая и недостойная, она так и не стала полноценным изгоем в обществе.

Сейчас Идана прибыла по делу, поэтому пригласили её к третьему восточному подъезду. Восточная сторона издавна считалась в Транте посольской, в этом крыле располагалось министерство иностранных дел, здесь же принимались все иноземные делегации и почти не попадались праздношатающиеся бездельники.

Ида ни разу не видела илаатского принца, да и вообще илаатов встречала на своём веку мало, и воображение рисовало очень странные картины, больше основанные на стереотипах и домыслах, чем на знаниях. Ей то представлялся солидный мрачный кабинет, отделанный дубовыми панелями, где восседал угрюмый и зловещий мужчина в военной форме, то – варварски роскошное подобие тронного зала, где на расшитых подушках возлежал полуобнажённый мускулистый красавец, которого обмахивали опахалами обнажённые наложницы.

Про Илаатан Ида знала мало. Её интересовали книги по медицине, немного – мифы и легенды, поэзия и совсем уж по остаточному принципу всё остальное, так что фройляйн Морнхут хоть и имела общее представление о нравах и обычаях соседей, но именно что общее.

К лёгкому разочарованию Иданы, слуга привёл её в обыкновенную гостиную, интерьер которой всего лишь ненавязчиво отсылал к илаатским традициям, что-то подобное и даже куда более эффектное встречалось в домах падких на экзотику аристократов. Низкая, немного непривычная мебель, обитая пёстрой тканью и украшенная резьбой на деревянных частях, мозаичный пол, сложные барельефы с растительным орнаментом и мозаичные вставки на стенах, два настенных фонтана друг против друга… Красиво, но совсем не то, что рисовала фантазия. Впрочем, и она сейчас не в Илаатане, а в королевском дворце, откуда бы здесь взяться совершенно чуждым интерьерам?

Илаат, который поднялся навстречу гостье, одновременно соответствовал её ожиданиям и обманывал их. И хотя неприлично столь откровенно кого-то разглядывать, но Идана просто не могла удержаться, и, пока они вежливо раскланивались и знакомились, девушка давала волю своему любопытству, насколько позволяло плохое зрение. Её извиняло то, что принц Сулус ан-Яруш, который настаивал на неформальном разговоре без титулов, и сам отвечал не менее откровенным интересом.

Он имел непривычную наружность, но определённо был красив. Хорошего роста – такого, чтобы не возвышаться над окружающими совсем уж неприлично (хотя принц, наверное, мог себе подобное позволить), но при этом иметь право считаться высоким мужчиной. Конечно, принц не сверкал обнажённым торсом, но свободные белые одежды сидели на нём очень хорошо, безо всякой наготы подчёркивая тонкую талию и широкие плечи и давая понять, что сложён мужчина прекрасно.

Илаат двигался текуче и грациозно, длинные распущенные волосы и подведённые глаза вкупе с обилием золотых украшений производили странное впечатление и, наверное, должны были придавать в глазах непривычных к такому трантцев женственности, но этого не происходило. И ничего чрезмерного, крикливого в его наружности не виделось: простая белая одежда удачно оттеняла блеск золота.

Ида пришла к выводу, что илаат походил на змею – белую с чёрной головой морскую гадюку, ядовитую обитательницу прибрежных скал.

Показывая себя гостеприимным хозяином, Сулус предложил чай и закуски, вежливо поинтересовался, не случилось ли каких-то проблем в дороге и всё ли у неё, Иданы, хорошо. Поскольку это были обыкновенные светские мелочи, вдаваться в детали Иде не следовало, даже если бы жалобы имелись, поэтому она несколько минут поддерживала спокойный светский разговор, с удивлением ловя себя на том, что совершенно не волнуется. А ведь находится наедине с незнакомым мужчиной, притом чужестранцем, обычаи родной страны которого знает посредственно! Больше того, разглядывает его без стеснения и позволяет рассмотреть себя.

А с другой стороны, что ей скрывать и чего стесняться? Белый с пепельно-розовым дневной наряд очень шёл Идане, тонкие кружевные перчатки и жемчуг на шее – тем более, а собранные в аккуратную высокую причёску кудряшки постоянно притягивали взгляд собеседника. Безупречная осанка, тонкая талия, обаятельная улыбка… Если попытаться поставить себя на место илаата, привыкшего к совсем иным чертам и одеждам, это должно смотреться столь же экзотично и привлекательно, как наружность принца в Транте.

Через несколько минут принесли чай. Никаких любопытных служанок, столик прикатил ещё один лакей с лицом, напоминающим восковую маску. Идана даже пристально вгляделась в его движения, гадая, человек ли это или отлично исполненный автоматон?

Но через мгновение от этого вопроса отвлекло появление ещё одного илаата, при виде которого все мысли о лакее вылетели из головы фройлян Морнхут.

Такие же свободные белые штаны, как у принца, подпоясывал шёлковый алый шарф, а верхнюю часть тела прикрывал только длинный распахнутый жилет, расшитый красным и золотым. На груди висело несколько ниток бус. Ида с трудом и вскользь вспомнила, что эта деталь одежды называлась кутра, и постаралась сосредоточиться на том, чтобы оторвать взгляд от торса непривычно полуобнажённого мужчины. Это давалось с трудом: илаат был слишком хорош собой. Гладкая смуглая кожа, развитая мускулатура, правильные черты лица…

Ох, Защитник, можно подумать, она могла сейчас разглядывать его лицо!

– Я прошу прощения за то, что прерываю беседу, – заговорил илаат, у двери глубоко поклонившись и прижав ладони к груди. – Мой господин, прилетел почтовый ворон с вестью из дома.

– Простите, фройляйн, это не займёт много времени, – обратился принц к Идане, принял из рук посетителя небольшой цилиндрический футляр и полностью сосредоточился на нём.

– Разрешите представиться, прекрасная дева, я Кутум Чёрный Ветер, – белозубо улыбнулся почтальон и склонился к руке Иды.

– Идана Морнхут, приятно познакомиться. – Ида всё же заставила себя отвлечься от волнующего и смущающего вида полуобнажённого рельефного торса и смогла вежливо улыбнуться илаату в лицо, когда тот задержал её ладонь в своей заметно дольше положенного.

Перчаток Кутум не носил, у соседей это вообще было не принято, и Ида не смогла не отметить, какие горячие у него руки. И, кажется, сильные.

– Неужели вы – одна из заложниц грядущего мира? Изумительно! Я надеялся, что Трант уступит нам несколько прелестных цветов из своих оранжерей, но даже мечтать не смел, что среди них окажется столь прелестная роза воистину королевского сорта. – Кутум рассыпался в комплиментах, выпустил наконец руку Иды и без приглашения занял соседнее кресло.

Идана попыталась вспомнить, что говорил на этот счёт этикет Илаатана – имел ли право кто-то садиться без приглашения в присутствии принца, и если да, то кто, – но не преуспела. Слишком отвлекал илаат. Бархатисто-мягкий, глубокий голос обволакивал сознание и напрочь лишал возможности думать. Так бы сидеть и слушать его вечно…

Последняя мысль слегка отрезвила, Ида насторожилась. Голос был хорош, и его обладатель – тоже, но не слишком ли быстро она растаяла?

Чтобы не затягивать паузу, девушка сделала несколько глотков чая и незаметно до боли прикусила щёку изнутри, пытаясь вернуть себе самообладание. Это помогло. Идана вспомнила, что магия илаатов позволяла им воздействовать на живую природу, включая человека и его сознание.

Внутри мгновенно вскипело раздражение, но Ида одёрнула себя и заставила сохранить лицо, даже улыбнулась велеречивому илаату.

– Я не большой знаток культуры Илаатана, но, кажется, у вас принято ценить в розах не столько их красоту, сколько остроту шипов, не правда ли?

– Сочетание красоты и умения не дать себя в обиду – воистину проявление совершенства, – с улыбкой ответил Кутум. – Да, мы ценим это в женщинах.

– То есть в том случае, если кто-то попытается влезть в мою голову, будет уместно воткнуть ему в руку шпильку? За отсутствием других шипов, – невозмутимо продолжила Идана.

Собеседник растерянно приподнял брови во время этой короткой тирады, а потом вдруг расхохотался – громко и заразительно, слегка запрокинув голову и без стеснения демонстрируя отличные белые зубы.

– Простите моего друга, – вмешался в разговор помалкивавший до сих пор принц. Он не смеялся, но улыбался весело и тоже очень искренне. – Мы должны всесторонне проверить девушек и подготовиться к их визиту. Заметные воздействия на сознание, разумеется, под запретом, а подобные мелкие хитрости, призванные расположить собеседника, используют многие. Покажи, Кутум.

– Вот, – тот аккуратно высвободил из-под украшений тонкий кожаный шнурок с изящной резной подвеской из кости или светлого дерева. – Это совсем простая поделка, какие можно достать едва ли не на каждом шагу, легко воздействует на разум, успокаивая и вызывая доверие. Наши амулеты отличаются от ваших артефактов.

– Я техномаг, я знаю, – не удержалась от замечания Ида, с жадным интересом вглядываясь в подвеску.

Артефакты Транта имели сложную конструкцию, состояли из нескольких металлов с каменными вставками и служили долго. Их заряд обычно восстанавливался сам от окружающего фона, но при необходимости техномаг мог его пополнить своей силой. А в Илаатане пользовались амулетами. Изготовленные из дерева, кости, перьев, кожи и других «живых» материалов, они могли нести большое количество магии, но не возобновляли её и, истощившись, приходили в негодность. Ида знала это в теории, но ещё ни разу не видела настоящих илаатских амулетов – в Транте их не жаловали и запрещали ввоз.

– Тем лучше! – заверил принц. – Разумеется, на сам… отбор не допустят даже таких вещиц, и за возможными женихами, имеющими соответствующий дар, приглядят отдельно, но вам предстоит жить в Илаатане и лучше заранее настроиться. Мы выясняем, насколько каждая девушка подвержена внушению, и если всё плохо – её придётся обучить защите и обеспечить амулетами.

– Ах, это была проверка, – раздосадованно протянула Идана. Осадок остался неприятный, но на хитрого принца она не сердилась, и на его друга – тоже. Разумная предосторожность, которая на пользу иноземным невестам. – И как, я её прошла?

– С блеском, – заверил принц.

– Скажите, – сообразила Идана, – а внешний вид вашего друга, наверное, тоже не случаен?