Секунды на полторы. Далее моя память услужливо подбросила воспоминание о том, как этот представитель мужского рода сегодня упражнялся на мечах. Литые мышцы, капельки пота на коже – нет, с такого расстояния я их не видела, но представлялись они очень даже.

Интересно, откуда на его груди появились шрамы? Может, в поход на дракона бегал?

И демонстрировал ему гладкую рельефную грудь.

Ошеломленная собственными мыслями, я на миг прикрыла веки, чтобы переждать дурацкое наваждение. Сейчас как еще сообразит, что у меня слюна до самого пола свисает, и все – пиши пропало!

Тетя Дина всегда говорила: мужик обыкновенный имеет тонкую душевную организацию. На него с наскока налетать нельзя. Если спугнула – все. Они же чуть что, так сразу в кусты, а там догонять устанешь.

Состряпав вид святой простоты, я молча села на ближайший свободный стул рядом с хозяином дома и скромно сложила лапки на колени. Будь моя воля, убежала бы на противоположный конец стола и еще бы стульями от него отгородилась. Но слуги накрыли для меня именно здесь, а переставлять такую гору тарелок и приборов мне было лениво.

Я же себя знала. Одной разбитой тарелкой моя природная рукожопость точно не обойдется. Когда остальным девочкам выдавали обаяние, грациозность и изящество, мне вручили что осталось.

Дважды осмотрев пустые тарелки перед собой, я вдруг подумала, что сама села, наверное, все же зря. Судя по наряду Машкиного мужа, этикет в этом месте чтили и учили. Но только мне помогать элегантно присесть никто не ринулся. В столовой даже слуги не присутствовали.

Остро ощутив на себе сверлящий взгляд фехтовальщика, я продолжала осматриваться по сторонам, но на самом деле пыталась справиться с накатывающим чувством тревоги. Почему он молчит? Что он обо мне думает? Почему я вообще здесь?

От этих мыслей становилось только хуже. Сердце стучало, ладони чуть вспотели, но я старалась сохранять внешнюю невозмутимость. Сама с ним заговаривать и не думала. Ждала нападения и бдела, потому как отчетливо чувствовала себя на вражеской территории.

Такие эманации злости игнорировать получалось с трудом.

– Я пригласил тебя на ужин, чтобы примириться, – все же заговорил мой визави первым.

Его голос был мягким, обволакивающим, низким. Я даже расслышала в нем хрипотцу, будто специально выверенную в граммах.

По спине промчался табун лошадей. Я все еще ждала выстрела в упор. И он случился. Даже раньше, чем я успела дотянуться до блюда с запеченными кусками странной фиолетовой рыбы.

О том, что это все же была именно рыба, говорили хвост и плавники. И да, я дико хотела есть. А когда я хочу есть, даже самые красивые мужики могут идти в баню.

– Татия, скажи мне честно, что ты делала сегодня в подвале? Зачем нужна была пентаграмма? Ты пыталась призвать в наш мир демона?

Нет, ну если с этой стороны взглянуть на мое появление в его жизни…

А впрочем, на демона я пока все же не тянула. Кого бы его жена ни пыталась притащить сюда, у нее это то ли не получилось, то ли получилось, но я пока не понимала, что именно.

Ну не телами же она с Машкой хотела поменяться? Если дело обстояло именно так, то мозги у боярыни и правда отсутствовали. Потому что это мне было сложно здесь приспособиться, а ей в нашем мире наверняка почти невозможно.

Да Машка меня однозначно в больницу сдаст, как только я начну пугаться электричества и машин. А уж если разучусь пользоваться мобильником…

В общем, жену этого индивида я искренне жалела уже сейчас. Правда, не от всей души, потому что очень уж мне не хотелось, чтобы мое тельце попортили. Пусть у меня имелся небольшой животик, а грудь не претендовала на Мисс Мира, это все же были мои личные сантиметры и честно заработанные жировые отложения.

Я их собиралась вернуть себе во что бы то ни стало.

– Молчишь? – зло усмехнулся супруг. – Неужели так трудно сказать? Я же все равно узнаю.

И мне обязательно расскажи, когда узнаешь!

Озвучить эту фразу вслух хотелось просто невероятно, но я в который раз удержала себя от необдуманного поступка. Я ведь и правда не знала, что именно в подвале делала его жена, а потому и ответить могла лишь за то, что видела своими глазами.

– Я лежала, – произнесла я максимально честно.

Но явно не то, что от меня хотели услышать. Его красивое лицо заметно исказилось. Притягательные губы превратились в тонкую упрямую линию, а скулы заострились. О том, что брюнет взбешен и еле сдерживает себя, я узнала совсем не от него.

О нет! Мужчина молчал, как партизан в стане врага. Только пальцы на вилке побелели и прибор медленно согнулся пополам.

Впечатлившись на всю оставшуюся жизнь, я решила придерживаться прежнего курса. Косить под потерявшую память, как в каком-нибудь любовном романе.

Что примечательно, сама я любовные романы не читала. Между работой в зоомагазине, педагогическим институтом и попытками не заснуть на третьей паре некогда было вздыхать над страстными взглядами графинь и герцогов. Моей задачей было не вылететь с последнего курса.

А вот Машка –другое дело. Имея повышенную стипендию, она шла на красный диплом и не просто много читала – она этим жила, особо уважая любовное фэнтези.

Иногда даже вслух зачитывала что-нибудь невероятно пикантное. Ее слова теперь всплывали в памяти с обескураживающей точностью. Особенно те, где героиня ножкой оп, а он ее раз на плечо и в пещеру! Ну это если дракон. Или она вся такая вредная и внезапная, а он ее в портал и под землю ночь страсти устраивать – это если демон.

Попаданки, – слово-то какое неэстетичное, но в полной мере происходящее передающее! – всегда действовали по двум схемам. Либо честно признавались, что они из другого мира, после чего герой им верил или не верил. Либо косили под утративших память, попутно разбираясь с собственной безопасностью, потому что довериться хоть кому-то не получалось.

И вот второй вариант мне как раз подходил куда больше, потому что красавец-муж явно переел груш, яблок и прочих оленьих фруктов и был готов порвать меня – в теле своей законной жены – на мелкие, но очень неаппетитные кусочки. Было видно, что она его допекла. Да он от любого моего слова был готов взорваться просто потому, что я его произнесла.

А еще он смотрел. Так, будто уже мысленно прикидывал, в какой именно угол подвала меня лучше засунуть, чтобы не мешалась до самого развода и не вытворяла того, от чего может дергаться глаз.

Молчание за столом длилось ровно столько, сколько нужно было, чтобы я успела мысленно перебрать все возможные варианты побега, включая драматический прыжок в окно с криком: «Свободу попугаям!».

А вилка тем временем окончательно сдалась под натиском пальцев моего так называемого супруга. Издав жалобный звон, прибор треснул надвое.

Я невольно поежилась. Если он так легко справлялся с металлом, то что станет с моей хрупкой шеей, едва вскроется, что его супружницы в этом теле нет? Отчего-то ответ на этот вопрос мне знать не хотелось.

– Лежала, – повторил он медленно, растягивая слово, будто пробуя его на вкус. – В подвале. В пентаграмме.

Я осторожно кивнула, стараясь изобразить на лице невинность ягненка, который совершенно случайно забрел в мясную лавку.

– Ну… да. Лежала.

– И ничего больше?

– Ну… – Я прикусила губу. – Может, немного посидела?

Проведя ладонью по лицу, собеседник словно попытался стереть с него остатки терпения.

– Посидела? – его голос по-прежнему звучал мягко, но теперь в нем явственно проскальзывали стальные нотки. – Может, ты там еще и задремала?

– Можно и так сказать, – робко согласилась я, уставившись в пустую тарелку.

С тех пор как я появилась в столовой, полнее она не стала. Но о еде снова пришлось забыть, едва брюнет резко поднялся на ноги.

Ужас изморозью заскользил по позвоночнику. Я уже успела мысленно представить, как он набрасывается на меня со словами: «Молилась ли ты на ночь, Марианна?» – но вместо этого мужчина лишь прошелся вдоль стола, чтобы остановиться у камина.

Огонь играл на его лице, подчеркивая резкую линию подбородка и высокие скулы. Боже, да он даже злым выглядел чертовски привлекательно!

– Знаешь, о чем я думаю? –на меня даже не смотрели, наблюдая за пламенем в камине. – Ты либо врешь, либо…

– Либо? – не удержалась я.

Сердце стучало так громко, что, казалось, его было слышно даже на расстоянии.

А ведь тетя Дина всегда нам с Машкой говорила: «Рядом с мужиком лучше молчать! Особенно если он получил зарплату!»

– Либо продолжаешь издеваться надо мной, – холодно выплюнул брюнет, внезапно обернувшись, чтобы прожечь меня своим взглядом.

И вот я прямо почувствовала, как пришло мое время. Драматичнее момента было не придумать.

Тяжко вздохнув всей собой, я опустила глазоньки долу, поправила скромное серое платьице, облизнулась на недосягаемую рыбку и…

– А может, я просто ударилась головой? И потеряла память? – предложила я жалобным голоском, но с большим таким укором во взгляде. – У меня сегодня так голова болела после того, как вы меня до спальни несли.

Он рассмеялся. Сухо, без тени веселья.

– Ударилась. Потеряла память. –Его пальцы сжались в кулаки. – Очень убедительно, Татия. Я тебе почти поверил.

Я тяжко вздохнула. План «наивная дурочка» провалился, даже не успев укорениться. Оставалось перейти к запасному варианту.

– А вы точно мой муж? – внезапно спросила я и пытливо прищурилась.

Брюнет обескураженно замер. На его лице промелькнуло недоумение.

– А кем я еще могу быть?

– Ну как же! – с готовностью воскликнула я. – Бандитом. Моим похитителем. А вдруг это не вы, а кто-то, кто принял ваш облик?

Возникла выразительная пауза.

– Татия, ты серьезно? – поинтересовался мужчина устало.

– Абсолютно! – убежденно кивнула я. – Я же говорю: потеряла память. Если хотите, можете проверить.

– Проверить? – Он склонил голову набок.

Ему словно было интересно, как далеко я готова зайти в этой игре.

– Да! Например… – Соображать приходилось быстро. – Задайте мне вопрос, ответ на который я должна знать.

И вот зря я так сказала. Хозяин дома неторопливо приблизился ко мне.

Ощутив его рядом, я отчетливо почувствовала, как по спине слоновьими табунами побежали мурашки.

– Хорошо, – прошептал он, наклонившись так близко, что я ощутила его дыхание на своей коже. – Как мое имя?

Я замерла, словно суслик перед хищником. Если бы знала ответ на этот вопрос, под таким взглядом точно сказала бы правду без всяких детекторов лжи.

– Э… – Я демонстративно закатила глаза к потолку, будто вспоминала.

Тишина стояла такая, словно мертвые с косами уже присутствовали здесь и только и ждали, когда примут меня в свои тепленькие объятия.

Брюнет резко выпрямился. В темных глазах вспыхнуло что-то опасное.

– Арсарван, – его голос прозвучал слишком мягко.

В следующий момент меня схватили за запястье. Я инстинктивно дернулась, но хватка была железной. Кажется, он не поверил в мою потерю памяти, но хуже было другое: он не собирался меня отпускать.

А значит, из этого дома мне все-таки придется бежать. Исключительно собственного спасения ради.

Но сначала следовало хоть что-нибудь съесть, потому что убегать на голодный желудок –последнее дело. Мало ли когда еще поужинать придется!

Все намеки на страх мною были задушены.

– Слушайте, а чего вы на меня кричите? – спросила я вполне миролюбиво. – Я вас вообще второй раз в жизни вижу. Хотя нет, в третий. Вы же еще столб под моим балконом кромсали.

У Машкиного мужа медленно выгнулась правая бровь.

– Хватит, – приказал он глухо.

Всего одно слово, но пробрало меня по самое не могу. Однако я продолжала придерживаться все той же стратегии. Ничего не помню! Эту фразу я собиралась сделать своим девизом, а пока мирно сложила свободную руку на колено и изобразила из себя послушную, хорошую, скромную, добрую…