* * *

Женя проспал дольше, чем планировал. Обычно он ложился до одиннадцати часов, но неприятности Киры сдвинули его график. Пока рабочие устраняли неполадки и убирали излишки воды, она смирно сидела в комнате Жени. Кира наивно боялась, что отель все-таки предъявит ей штраф, поэтому разложила на кровати содержимое своего кошелька и по кругу пересчитывала его. Жене хотелось одновременно и смеяться при виде этой картины, и убеждать, что ее волнения беспочвенны.

Халат Киры распахивался при любом лишнем движении, оголяя костлявые ключицы, и она беспрестанно поправляла его, кусая нижнюю губу. В конце концов Женя сходил к ней в номер и принес рюкзак, чтобы девушка переоделась и перестала нервничать.

Наверное, он никогда не видел ее в таком беспомощном состоянии. Когда Кира приходила на пары неподготовленной или забывала приносить домашние задания, то всегда умудрялась выйти сухой из воды, но в этот момент показала свою слабую сторону.

Работники отеля принесли Кире извинения и предложили заказать бесплатный ужин. Она чуть не заплакала от счастья и упорхнула к себе в номер. Женя размышлял о ней до тех пор, пока сон не взял над ним верх.

Утром он проверил телефон и обнаружил там эсэмэску от отца:

«Хорошего отдыха!»

Женя нахмурился. Вчера он коротким сообщением известил отца о прибытии в Питер. Отец прочитал его, но ничего не ответил, а вот сегодня в шесть утра, перед работой видимо, сумел сформулировать хоть какой-нибудь комментарий.

На завтрак отель предоставил шведский стол. В столовой собралась огромная толпа голодных жильцов. Женя наложил себе творог с фруктами и занял только что освободившийся столик в уголке. Удачное место. Тут можно спокойно поесть и не беспокоиться, что кто-то будет проталкиваться мимо и задевать его. Женя полностью сосредоточился на еде и расслабился. Творог оказался очень нежным на вкус: мягкий, в меру кислый и свежий. В сочетании с грейпфрутом, апельсином и ананасами он раскрывался с лучшей стороны.

– Последи за ней! – неожиданно услышал Женя знакомый голос.

Перед ним вдруг появилась тарелка, наполненная большим количеством еды: сосисками, фруктами, овощами, тефтельками, маслинами и зеленым горошком. Женя с раскрытым ртом поднял голову и увидел исчезающий в толпе затылок Киры. Она наглым образом протиснулась к столикам с едой, игнорируя изумленные лица сонных постояльцев. Женя закатил глаза и покачал головой.

– Спасибо! – спустя пару минут поблагодарила Кира с довольной улыбкой и поставила на стол еще одну тарелку и две чашки капучино. Одну она придвинула Жене. – Ты не против, если я присяду с тобой?

Был ли у него выбор? Никакого. Он коротко кивнул. Кира опустилась на стул.

– Откуда ты взяла кофе? Вроде бы автомат не работает. – Он неловко приблизил к себе чашку и загляделся на красивую кремовую пенку.

– Его только-только починили. Кстати, я не знала, добавляешь ли ты сахар, так что вот, – Кира порылась в рюкзаке, который значительно уменьшился в размере по сравнению со вчерашним днем, и извлекла из него три маленькие упаковки сахара. – Брала когда-то в кафе на всякий случай, и вот пригодились.

– Спасибо, но я пью без сахара.

– Ух, какой ты правильный! – Кира хихикнула и спрятала пакетики обратно в рюкзак.

Женя ощутил неприятное чувство, сдавившее живот, но попытался не думать о нем. Нет смысла переживать о том, на что ты не можешь повлиять. Нужно либо что-то делать со своими переживаниями, либо принять их как данность и жить с ними, но не жаловаться на судьбу за неудачи.

– Ты собралась ВСЕ это съесть? – Женя обвел рукой две забитые едой тарелки. С трудом верилось, что эта щупленькая девушка сможет вместить в себя такой, мягко говоря, насыщенный завтрак.

– Конечно, – Кира энергично закивала.

Пока Женя медленно пережевывал творожок, она опустошила тарелки и откинулась на спинку стула.

– Как же мне плохо-о-о, – простонала Кира, поглаживая выступивший живот.

– Не надо было столько есть.

– Я в первый раз увидела шведский стол! У меня глаза разбежались, и я решила все попробовать.

– Теперь придется умерить свою жадность. – Женя пожал плечами.

Кира проследила за женщиной, несущей блюдце с круассаном, а потом вскочила и побежала к столу с едой. Женя покачал головой. Она, конечно, забавная, но должен же быть предел безрассудству! Когда человек постоянно вытворяет глупости, это начинает раздражать. Через некоторое время Кира вернулась с добычей. Лукаво улыбаясь, она забрала у Жени пустую тарелку и поменяла ее на круассан.

– Отхватила последний! Они очень вкусные, попробуй. Я один такой съела, пока себе еду набирала, но они тут же закончились. Вот новые испекли.

Женя растерянно уставился на угощение. Он наелся, но, глядя на широченную улыбку Киры, на автомате засунул круассан в рот и поднес к губам чашку ароматного кофе. Жене стал приятен такой знак внимания, но он постарался усмирить поднявшиеся в нем эмоции и расслабиться.

Кира принялась рассуждать насчет вчерашнего происшествия с душем, но потом резко смолкла и повернула голову в сторону людей, стоящих возле занятых столиков. Она поднялась, так что ножки стула громко царапнули по полу, и двинулась прямиком к шумной толпе.

Что ей пришло в голову на этот раз?

Кира подошла к старушке, растерянно осматривающей столовую с тарелкой в руках, и что-то сказала ей на ухо. Бабушка тепло заулыбалась в ответ и отрицательно качнула головой. Кира забрала ее тарелку, схватила старушку под руку и потащила к их столику. Женя расслышал, как она пыталась отказаться от помощи, но при этом не заметил сопротивления в ее движениях. Кира усадила бабушку на свой стул, а сама плюхнулась на диванчик рядом с Женей, коснувшись коленкой его бедра. Он почувствовал запах ванильных духов и выпечки и напрягся всем телом. Сердце пропустило несколько тревожных ударов, а живот свело от приятного ощущения. Женя прокашлялся, поправил очки и начал рассматривать молочную пенку, осевшую на дне чашки.

– Как вы меня выручили, молодые люди! – проговорила старушка чуть хрипловатым, но добрым голосом. – Неудобно, конечно, прерывать ваше свидание, – в ее больших глазах теплого орехового цвета заплясали веселые искорки.

– У нас еще все впереди! – поспешила успокоить ее Кира.

Если бы Женя сейчас пил что-то, то непременно поперхнулся бы.

Бабушка покачала головой.

– Ой, в молодости всегда кажется, что время идет медленно. Но не успеешь оглянуться, как твои внуки планируют, в какой дом престарелых отправят тебя через пару лет, – она тихо рассмеялась и элегантным движением поправила прическу – пучок, закрепленный на затылке серебристыми невидимками.

Выглядела старушка очень даже женственно для своих лет. Из-под лилового пиджака виднелась шелковая белая рубашка, украшенная золотой брошью в форме дождевой капли. В тон пиджаку была подобрана плиссированная юбка. Она опускалась до середины щиколоток и добавляла худому телу старушки небольшой объем. На ногах красовались бежевые туфли на низком каблучке с тонкой пряжкой. Женя заметил, что Кира тоже с восхищением осматривала пожилую даму.

– А где же ваш компаньон? – поинтересовалась Кира.

Тепло ее кожи через штаны передалось Жене.

Старушка томно вздохнула, мягко улыбнулась и ответила:

– Ох, он уже давно отошел к Богу. Обсуждает меня, наверное, там с другими родственниками!

Женя невольно улыбнулся. Редко встречаются такие приятные пожилые люди – приветливые, веселые, способные подшутить над своим возрастом, а не жаловаться, обвиняя во всем правительство и молодое поколение. Наверняка эта бабушка вдохновляет многих женщин и девушек следить за своим внешним видом.

– С кем же вы тогда приехали? – Кира собрала в кучку всю грязную посуду со стола, чтобы предоставить бабушке свободное пространство.

– Одна, моя хорошая. Как вас, кстати говоря, зовут?

Кира быстро представила Женю и себя.

– А я – Марина Петровна. – Старушка протянула руку для знакомства. Кира и Женя по очереди пожали ее. – Давно вы вместе? – Марина Петровна хитро прищурилась. Возле ее глаз тут же образовались новые морщинки.

– Мы вместе учимся в университете и случайно встретились в поезде.

– И в отеле, – добавил Женя, стараясь не обращать внимания на равнодушие, с которым Кира сообщила эту новость. Для нее-то это было лишь забавным совпадением.

Марина Петровна удивленно вскинула брови. Ореховые глаза тут же оживились.

– Ах, – она мечтательно вздохнула, – моя история начиналась с точно такого же поворота! Вот вы меня удивили! – Марина Петровна покачала головой. – Правда, до поездки мы друг друга не знали.

– Вы и ваш супруг? – уточнила Кира.

– Нет. – Старушка махнула рукой. – Моя первая и глубокая любовь. – На какое-то время она смолкла, глядя куда-то сквозь Женю. Казалось, Марина Петровна перенеслась мыслями и чувствами в давно ушедшие трогательные моменты своего прошлого. В ее глазах блеснули слезы. Или Жене привиделось, и это всего лишь танец бликов от люстры?

Кира, на удивление, не спешила вставить свои пять копеек и тактично молчала, давая Марине Петровне возможность насладиться драгоценными воспоминаниями. Женя всегда со щемящим сердцем наблюдал за пожилыми людьми. Он представлял, как сам через пятьдесят лет будет сидеть и воспроизводить в голове лица ушедших близких: родителей, друзей и хороших знакомых, оставивших какой-то след в его жизни. Так невыносимо тяжело осознавать, что ты уже никогда не сможешь увидеть дорогого сердцу человека, улыбнуться ему в ответ, обменяться новостями, спросить совет или оказать помощь и махнуть на прощание рукой, обещая скорую встречу. Он останется только на фотографии и в осколках стирающейся памяти и исчезнет, когда ты и сам предашься забвению.

Разве можно принять и понять чью-то смерть? Да и есть ли у нее вообще какой-то смысл? Австрийский психолог Виктор Франкл писал о том, что человек сам создает свой собственный смысл в жизни, но как быть, если мы не успеваем этот самый смысл воплотить? Мама Жени мечтала открыть свой магазин одежды и увидеть, каким мужчиной вырастет ее сын. Получается, мамина прервавшаяся жизнь так и останется бессмысленной?

– Я тогда только-только окончила университет, – заговорила Марина Петровна. – Мы с мамой поехали в гости к ее подруге в Ленинград. У нее прорвало трубу в квартире, так что мы остановились в гостинице. Мне не здоровилось, поэтому я отпустила маму на встречу с подругой и уселась на балконе подышать свежим воздухом. До сих пор помню, какой же мне тогда открывался великолепный вид с одиннадцатого этажа! Город был как на ладони! Я вытягивала пальцы и представляла, как касаюсь ими крыш домов. – Ее рука слегка приподнялась, а потом медленно опустилась. – В небе летали чайки и собирались густые, черные тучи. Ветер бил мне в лицо, путал волосы, но я чувствовала себя очень спокойно. Такое умиротворение не приходило ко мне никогда в жизни. Внезапно я заметила, как мимо моего балкона что-то пролетело. Я была уверена, что это белая птица, пока оно не опустилось у моих ног. Это оказался лист бумаги, сложенный в самолетик. На крыле было написано: «Привет». Я подняла голову и увидела, что прямо передо мной на соседнем балконе стоит красивый светловолосый парень и широко улыбается мне. Я сходила за бумагой и карандашом, чтобы написать ответ. Так мы и общались полдня такой вот «птичьей» почтой, пока он вдруг не сказал: «Пойдем гулять!» Я забыла про свой больной живот и выбежала из номера. – Марина Петровна медленно очертила пальцем контур броши и на несколько минут прервала рассказ. Люди вокруг старались поскорее доесть свой завтрак и покинуть столовую, а Марина Петровна даже ни разу не притронулась к еде. Возможно, она вообще забыла, зачем пришла в эту часть отеля.

Женя повернул голову к Кире. Она слегка приоткрыла губы, выставила на стол локти и увлеченно следила за их новой знакомой. Интересно, о чем она думала в этот момент? Иногда Жене казалось, что он может без труда считать ее эмоции, ведь Кира совершенно не умеет сдерживать их, а иногда она сбивала с толку, выходя за рамки своего привычного поведения.

Женя положил руки на колени и сцепил их в замок.