Словно экскурсовод, пересчитывающий группу туристов, он начал тыкать указательным пальцем в каждого из Предтеч, сопровождая жест краткой характеристикой:

– Яйцеголовый учёный. Училка. Фермер. Одинокая мамаша на пособии (такая характеристика досталась Саманте). Загадочный Дух по имени Джимми. Спортивный недоумок. И пара нимфеток. Откуда бы нам познакомиться?

Он снова расхохотался и, наконец, представился:

– Меня зовут Бутч Кэссиди!

Оливия поняла, что уже слышала это имя, и что именно его пыталась вспомнить не так давно⁴. Точно, это было оно. Проклятье! Догадка насчёт того, что Фрэнк продал их именно мафии, оказалась верна. Судя по помрачневшим физиономиям Саманты, Лаймса и толстяка Артура, они тоже это поняли.

– Я живу «по ту сторону закона», – подтвердил Кэссиди их предположения. – Но занимаюсь, я считаю, тем же, чем и вы, мисс Оливия.

Личное обращение было неожиданным – Флоренс удивилась.

– Преподаю людям уроки, – пояснил мужчина. – А также тем, чем вы, мистер Лаймс, – он повернулся к профессору. – Ставлю опыты на людях и использую полученные результаты для собственных целей.

Кэссиди снова рассмеялся – по всей видимости, это была одна из его постоянных привычек: подтверждать значимость сказанного заливистым хохотом.

– У меня нет никаких собственных целей, – вздёрнул подбородок Лаймс, которого задело такое сравнение.

– Ну, так я и не говорил, что мы прям-таки близнецы-братья, док, – Кэссиди ухмыльнулся. – Вы работаете для всего человечества, я – для его части. Не лучшей, согласен, для себя самого. Но кроме проблем с законом – чем я всерьёз от вас отличаюсь?

Кэссиди расхохотался вновь. Никто, кроме машинально оскалившихся на шутку босса гангстерских горилл, этот смех, разумеется, не подхватил.

– Я решил сразу же ввести вас в курс дела. Чтобы снять самые важные вопросы: как вы здесь оказались и что с вами будет дальше. Ваш славный друг Фрэнк работал на меня давно. Ещё до того, как вас собрали на той армейской базе…

– Дерьмо… – тут же отреагировала Саманта.

– Ох, Фрэнк… – вздохнул Лаймс.

– У него не было выбора, – будто защищая предавшего Предтеч Ника, сказал Кэссиди. – Если бы ему не предложили участвовать в вашем проекте, он бы уже кормил крыс в городской канализации. Знали бы вы, сколько он задолжал ребятам, от которых я спас его шкуру, – поняли бы, что куш, который вам бросило государство, не так уж и велик. В случае с Фрэнком, он почти целиком переходил мне. Поэтому он изо всех сил старался выполнить всё, о чём я его просил дополнительно. Я имею в виду ваш «Адекват». Фрэнк спёр его для меня из вашей лаборатории, но довести дело до конца у него не вышло. Вы знаете – из-за этих кретинов из Церкви…

Кэссиди не просто говорил. Одновременно он сверлил глазами каждого из Предтеч, словно старался понять, кто из чего сделан.

– Но получилось даже лучше, – продолжил он, – хотя и сложнее. Фрэнк приволок вас прямо сюда!

Кэссиди рассмеялся снова.

– Честно говоря, я глазам не поверил! Я хохотал как бешеный. Этот идиот подумал, что я заплачу ему больше, если он доставит сюда не формулы и готовые образцы «Адеквата», а вас – живой материал для его производства! А также самого квалифицированного, из тех, что есть на этом свете, учёного спеца по этой части! Полный восторг! Полный!

– Простите… – откликнулся Лаймс, уловив, что Кэссиди говорит о нём.

Кэссиди уже не смеялся, хоть весёлые чёртики все ещё плясали в его глазах.

– Теперь, профессор, вы будете делать «Адекват» для меня. Его последнюю, стабильную версию, конечно. Ту самую, которая так и не досталась правительству.

Пришла очередь рассмеяться профессору – поражённому наглостью прозвучавшего предположения.

– Простите, мистер Кэссиди… – Лаймс несколько раз хихикнул. – Или как вас… Простите… Не могу сдержаться, это нервы… Вы потрясающе наивны! Вы что, думаете, «Адекват» варится как какое-то ведьмино зелье? Или как в мультяшной лаборатории? Где нажатие нарисованной кнопки заменяет тончайшие физико-химические процессы? Вы пересмотрели комиксов или чего-то подобного? Мишек Гамми с их «волшебным соком»? Или может Астерикса и Обеликса? Простите, но я сдаюсь…

Профессор, а за ним и некоторые из Предтеч – Альфред, Артур и Анна с Пэтти – от души рассмеялись. Кэссиди в свою очередь слушал Лаймса с широкой, растянутой до ушей улыбкой, но лицо его при этом медленно каменело. Глаза, например, перестали «улыбаться» на первых же словах учёного.

– Вы зря смеётесь надо мной, профессор, – сказал он, все ещё скалясь. – Во-первых, потому что я вообще мало кому позволяю это делать. Во-вторых, потому что вы смеётесь, кое о чём не догадываясь.

Кэссиди направился к двери.

– Пойдёмте за мной. Все! – позвал он.

В сопровождении охранников Предтечи цепочкой вышли в длинный ярко освещённый коридор. Оливия заметила, что слева, метров через десять он заканчивался тупиком, в торцевой стене которого была такая же дверь, как в подвал, из которого они вышли. Кэссиди же отправился направо. Следуя за ним, Предтечи прошли мимо нескольких однотипных, похожих на гостиничные, равномерно расположенных по коридору дверей и, миновав ещё метров двадцать, остановились у другой торцевой двери. Она отличалась тем, что была оборудована армированным стеклянным окошком – на уровне человеческого роста – через которое можно было заглянуть за неё.

– Прошу, – Кэссиди толкнул рукой дверь с окошком, приглашая всех внутрь.

Предтечи и профессор Лаймс переступили через порог и замерли – совершенно поражённые.

– Не может быть… – прошептал учёный.

– Вот это да! – воскликнул и впечатлительный Альфред. – Не могу поверить!

Такие же или похожие возгласы издали все, кроме разве что, Духа Джима, хотя даже он выглядел впечатлённым. И неудивительно: в просторном, уходящем размерами в тёмную, неосвещённую даль помещении их глазам открылась… лаборатория армейской базы «Роза»! Один в один, точная копия – с тем же, по крайней мере на первый взгляд, комплектом оборудования и даже его расположением.

Внутри их ждали двое. Высокий чёрнокожий мужчина средних лет с неулыбчивым, почти каменным лицом и ещё один, заметно моложе, с крашенными в тёмно-красный цвет волосами и жемчужной серьгой в левом ухе. Оба были в лабораторных халатах и, видимо, над чем-то трудились. Красные глаза выдавали в них Ников, впрочем, вряд ли тяжелее второй, а то первой категории.

Кэссиди снова рассмеялся – в этот раз явно торжествуя.

– Неплохо для мишек Гамми, док, правда? Кстати, теперь буду всех вас так называть!

– Как вы смогли… – спросил Лаймс. – Это невозможно! Откуда у вас всё это?

– Оттуда же, откуда и вся остальная информация о вашем яйцеголовом проекте, – горделиво ответил мафиози.

– Фрэнк, – с ненавистью констатировала Саманта, впечатав имя предателя словно кулак в ладонь. – Ублюдок!

Но этот, вроде бы очевидный, вывод оказался неверным.

– Фрэнк? Да вы что! – Кэссиди воздел руки к небу. – Он и школу-то вряд ли закончил. Тут нужна была голова поумнее. Эй! – крикнул гангстер куда-то вглубь лаборатории. – Ты ведь здесь? Выйди, покажись коллегам! – Кэссиди перевёл взгляд на Предтеч. – Приготовьтесь к сюрпризу, – сказал он, довольно потирая руки. – Он того стоит!

Что и говорить, «сюрприз» превзошёл все ожидания. Из-за большого никелированного бака, служащего ёмкостью для возгонки, вышел тот, кого Предтечи никак не ожидали увидеть – не только тут, в подпольной клонированной лаборатории, но и в принципе.

– Здравствуйте, – негромко, словно извиняясь, произнёс Джулиан Фелпс. Убитый, как все они отлично помнили, во время штурма базы фанатиками Церкви, практически у них на глазах. – Профессор… Друзья… Я очень рад, что вы живы!

Глава 4. Как уговорить профессора

Вопли удивления и радости сотрясли стены лаборатории. Подойти и обнять оказавшегося живым помощника профессора помешали громилы, вставшие на пути у Предтеч, так что поздравления с внезапным «воскрешением» Джулиану пришлось принимать на расстоянии.

– Ты жив! Какое счастье! – со слезами воскликнул Лаймс.

– Джулиан! Мы же тебя похоронили! Как ты, дружище? – помахал рукой Альфред Макслоун.

– Что произошло? – любопытный Артур перешёл к сути. – Как ты выкарабкался?

Фелпс качнул левым плечом и показал на него глазами. Только тут все увидели, что левая рука его лежит на перевязи, а плечо, вместе с ключицей, покрывает туго наложенный бинт, не сразу заметный в вырезе рубашки и накинутого сверху халата.

– Сообразил надеть бронежилет, когда началась перестрелка, – объяснил помощник профессора. – Чуть не истёк кровью, но… В общем, я в порядке.

– Слава богу, старина! – выкрикнул Альфред.

– Я очень рад! – сказал и Артур.

– Джулиан, мы тоже очень рады, – блеснули глазами близняшки, с совершенно очевидным намёком.

– Чему вы все радуетесь? – Оливия остановила общее ликование. – У меня ощущение, что я схожу с ума!

Все замолчали, уставившись на неё.

– Вы что не слышали? – спросила она. – Это он всё сделал!

Удивительно, но слова Кэссиди о том, кто помог построить лабораторию, как будто не были произнесены – так всех поразил факт того, что Джулиан жив. Первым после Оливии опомнился профессор.

– Джулиан… Действительно… Я прошу тебя, объясни нам?..

Фелпс уставился в пол.

– Эй, так это правда? – подключилась и Саманта. – Скажи!

Джулиан молчал, щёки его покраснели. Он словно и хотел сказать что-то, но не мог найти на это сил.

– Правда, правда, – ответил за него Кэссиди. – Джулиан – мой старый добрый знакомый. Он передавал мне каждую бумажку по каждому оборудованию, которое вы себе закупали, профессор. Так что у нас тут полный фарш всего, что было на вашей супер-пупер-базе, док!

Лаймс от растерянности едва мог говорить.

– Джулиан… Я не верю… Разве такое возможно?

– Чему не верите? Своим глазам? – Саманта обработала новую информацию намного быстрее. – Откуда всему этому взяться без его участия? Вонючий поганец… Придушила бы тебя собственными руками!

На всякий случай гориллы Кэссиди, защищая предателя от разъярённой афроамериканки, выдвинулись вперёд и скорчили ещё более свирепые морды, чем им подарила природа.

– Эй! Джулиан! Ты ничего не скажешь? – выкрикнул и Альфред.

Не поднимая глаз, молодой учёный ответил:

– Я понимаю, что вы чувствуете. Но я не мог поступить иначе. Простите меня, если сможете.

Большинство Предтеч на слова Джулиана отреагировали одинаково – презрительно скривились.

– Ты серьёзно? Не мог по-другому? Чувак! – сказал Артур.

– В этом как раз советую не сомневаться, – вступился за Джулиана Кэссиди. – Я его крепенько прижал, это я умею. Сначала пообещал собственную лабораторию – вы, учёные, клюёте на совершенно смешные вещи… А потом, когда он понял, во что вляпался, объяснил, чем это для него кончится – если он вздумает съехать с темы.

– Это так, Джулиан? – спросил Лаймс. – Ты продал нас, потому что испугался этого… гангстера?

– Вы не относитесь ко мне серьёзно… – сказал Кэссиди с печальным вздохом. – Это потому, что мы мало знакомы, док. Если позволите вас так…

– Не позволю! – воскликнул потерявший терпение Лаймс. – И вообще не собираюсь с вами разговаривать! Джулиан, скажи уже что-нибудь сам!

Внешний вид Джулиана был красноречив: он не знал, куда девать глаза и, такое у Оливии сложилось впечатление, едва удерживался, чтобы не разреветься.

– Я не думал, что всё это закончится так, – выговорил он, наконец. – Я просто хотел работать. Делать что-то важное. Как вы, профессор. Но… Но первым номером, понимаете?

– Первым? Но какой в этом смысл, Джулиан?! – профессор искренне не понимал.

– А потом стало поздно что-то менять, – продолжил Фелпс. – Я ошибался, очень сильно. И я ещё раз извиняюсь. Простите меня! Простите меня все.