– Нет, что ты, – нахмурился он. – Ты родилась в семье, некогда занимавшей крайне высокое положение в Империи. Правда, теперь ваш род сильно обнищал, а твои родители погибли несколько лет назад, но ты – законная Боллар, старшая дочь. Ваш род до сих пор входит в Синклит и является одним из высших.

От сердца отлегло. Ирвен нежно погладил меня по щеке и взял за пострадавшую руку. Осмотрел, а потом спросил:

– Болит?

– Немного, – признала я.

– У тебя был вывих, но целитель сказал, что кости не сломаны.

– Что произошло вчера? Почему я ничего не помню?

– Я не могу рассказать. Рассказ может всколыхнуть воспоминания, а это опасно. Ты хотела навредить себе, я это предотвратил.

Ответ не принёс удовлетворения. С одной стороны, я не испытывала перед ним страха, с другой – чувствовала, что он говорит неправду. Я не могла быть его невестой. Всё внутри восставало против мысли об этом. Но вслух обвинять не стала. Замолчала и затаилась, решив понаблюдать.

Ирвен снова погладил меня по лицу.

– Не веришь? – горько усмехнулся он. – Жаль. Но это не имеет значения. Мне необходимо уехать и встретиться с твоим братом. Думаю, что у него будут нужные мне ответы. Мы с тобой знакомы всего месяц, но мне казалось, что мы узнали друг друга достаточно хорошо и сблизились. А вчера ты сделала нечто, выходящее далеко за пределы того, что я ожидал и считал возможным.

Что такого я могла сделать?

И тут меня настигло озарение – вчера я ему отказала. Он предложил мне брак, но я отказала. Отчётливо вспомнились все детали – и мои ощущения, и его глаза, и слова. Я отказалась выходить за него замуж, а он попытался меня убедить! Спорил, злился…

Я похолодела и сжалась.

Ирвен лжёт. Нельзя ему верить…

– Хорошо, – мило улыбнулась я, пытаясь не выдать эмоций. – Пока тебя не будет, я почитаю или посплю.

Ирвен наклонился и поцеловал меня в щёку. Прикосновение его губ заставило смутиться и разволноваться. Он прислонил пальцы к виску, и с него сорвался сгусток магии. Стремительной синей молнией понёсся куда-то прямо сквозь стену, и вскоре за дверью раздались тяжёлые шаги.

– Кеммер, заходи. Гвен, ненаглядная, это мой брат. Он присмотрит за тобой, пока меня не будет.

Братья оказались очень похожи. Настолько похожи, что было невозможно определить, кто из них старший. На левом виске Кеммера свилась сложным узором идентичная Ирвеновой печать, только глаза были не чёрными, а нормальными. Голубыми.

Когда мой «жених» ушёл, Кеммер расположился на кресле у кровати и открыл книгу. Разговаривать со мной он не собирался, и это почему-то задело. Показалось, что он меня терпеть не может.

Вскоре принесли еду, и я утолила голод. Попробовала уснуть, но ничего не получилось – присутствие Кеммера нервировало слишком сильно. Вскоре скука стала настолько невыносимой, что я обратилась к своему соглядатаю:

– Господин Кеммер, вы могли бы принести мне какую-нибудь книгу?

– Какую именно? – оторвался он от чтения.

Я растерялась. Не ожидала, что он поинтересуется моим мнением.

– Ирвен сказал, что супружеских измен между магами не бывает и что за них наказывают боги. Это так странно… Я бы хотела почитать о причинах.

– Историю Солара, Гесты и Танаты? Хорошо. Сейчас принесу. Но прежде мне необходимо убедиться, что ты никуда не денешься, пока меня не будет. Понимаешь?

– Понимаю… – протянула я, надеясь, что он уйдёт, а я хотя бы выгляну наружу.

Происходящее мне совершенно не нравилось.

– Тогда давай запястья, – подхватил он с пола брошенную Ирвеном верёвку.

Отступать было некуда, я и позволила себя связать. Кеммер ловко накинул петли мне на ноги и руки, стянув их вместе. Явно делал нечто подобное не первый раз, и осознание этого заставило насторожиться и взглянуть на него иначе.

– Ай, – возмутилась я.

– Это всего на пару минут… Сейчас уже не получится ослабить, только перевязывать. И не пытайся высвободиться, узел затянется ещё сильнее.

Он осмотрел дело своих рук, удовлетворённо кивнул и вышел из комнаты, а я осталась одна и попыталась освободиться от пут.

Кеммер не солгал – узлы затянулись так сильно, что на глазах выступили слёзы. Но я терпела. Запястья и щиколотки обожгло болью. Я вдруг вспомнила, что у меня есть магия, но она то ли была слишком слабой, то ли просто не подходила для того, чтобы пережечь путы. Когда брат Ирвена вернулся, он заметил, как туго верёвки врезались в кожу, но ничего не сказал, пока развязывал. Молча протянул мне книгу и сел рядом как ни в чём ни бывало.

Я открыла первую страницу «Истории сотворения магов». Нахлынуло странное ощущение. Провела пальцем по яркой иллюстрации с огненно-рыжим солнцем в образе девушки, чьи яркие волосы лучами света спускались на землю.

Прочитала вслух:

– Таната…

Сердце забилось часто-часто, и я с головой погрузилась в чтение, ища ответы на вопросы, которые даже не могла сформулировать.

Иллюстрация: Таната

Тридцать второе эбреля.

После заката

Легенда о Соларе, Танате и Гесте

Когда-то давно на дневном небосклоне мира сияли три солнца. Самым ярким и мощным был Солар. Он согрел воды океанов, породил жизнь, дал силы растениям и животным. Рядом с ним неотлучно находились две сестры – зажигательно-рыжая Таната и сдержанно-холодная Геста. Они обе хотели стать жёнами Солара, но он не мог отдать предпочтение ни одной из них. Каждая пленяла его по-своему. Младшая Геста – красотой и кротким нравом, старшая Таната – пламенной внутренней силой.

Солар начал встречаться с Танатой, но отказаться от её сестры не смог. В конце концов, он предложил брак обеим богиням, и они нехотя приняли его условия. Сёстрам не нравилось делить мужа, но каждая любила его, как умела, и каждая мечтала подарить ему детей.

Огненная Таната стала матерью первой. Она родила Солару прекрасных, невероятно мощных драконов, чьи сила и великолепие затмевали звёзды. Они поселились на земле и научились принимать не только звериный, но и человеческий облик. Будучи хищниками, драконы воспевали охоту и право сильнейшего, устраивали ристалища и жертвоприношения в честь своей матери, ежедневно вознося ей почести.

Таната возгордилась. Она начала смотреть на сестру свысока и не уставала напоминать той о неспособности зачать. Вскоре она начала называть себя не только Первой Матерью, но и Первой Женой. Всячески оттесняла сестру от Солара и изо всех сил старалась сделать так, чтобы муж проводил с той как можно меньше времени. Ежечасно вовлекала его в дела детей и потворствовала тому, чтобы Солар проводил с ними как можно больше времени, а сама всегда находилась рядом.

Дети Танаты и Солара процветали.

Геста попыталась урезонить сестру, но та лишь обозлилась в ответ. Сказала, что Геста сама виновата, что не может понести от мужа. Да и Солар стал относиться ко второй супруге прохладнее, хотя она и была красивее сестры.

Однако чудо, которого так алкала Геста, всё же случилось. Она забеременела от Солара и родила ему прекрасных детей – магов. Она подарила каждому из них частичку своей божественной силы, оставив на их висках ярко-голубые отметины. Дети Гесты разительно отличались от детей Танаты – они легко овладели магией своей матери и стали созидателями. Придумали музыку и живопись; научились делать прекрасные ткани, изысканное оружие и посуду; возвели невероятные здания.

В противостоянии один на один любой сын Гесты был слабее сына Танаты, но дети младшей сестры оказались плодовиты и быстро размножались, тогда как прекрасные драконы редко рождали потомство и с трудом могли найти подходящую пару.

Огненно-рыжая богиня не могла с таким смириться и потребовала, чтобы дети её младшей сестры стали прислуживать драконам, ведь маги слабее и уязвимее. Её сестра не только отказалась, но и с вызовом заявила прямо при Соларе, что если дети Танаты так сильны, то отчего же она за них переживает и постоянно вмешивается? Неужели боится, что её могучие отпрыски не настолько уж могучи?

Сёстры поссорились, и Солар на тысячу лет запретил обеим вмешиваться в дела детей. Им пришлось подчиниться.

Таната гневалась, видя, что дети Гесты становятся сильнее и сплочённее с каждым поколением. Поначалу они боялись драконов и уступали им во всём, но вскоре нашли способы противостоять и даже убивать их. Драконы считали Довар своим миром, так как пришли в него первыми, и поэтому отказывались искать компромисс. Маги предлагали разделить территории пополам, но гордые драконы не хотели отдавать сводным братьям ни пяди земли.

Развязалась кровопролитная битва. Божественные сёстры кинулись к Солару, и тот сказал: «Пусть дети сами решат, как им жить дальше». Он запретил своим жёнам вмешиваться и постановил, что их дети должны сами обрести мир, а не полагаться на поддержку матерей.

Но разъярённая Таната ослушалась приказа Солара не вмешиваться. Она спустилась с небес и провела страшный ритуал – наложила проклятие, лишив большинство детей Гесты магических способностей. Геста разгневалась в ответ и, видя, как драконы сминают в боях её лишённых сил детей, тоже спустилась на землю и создала в ней гигантский Разлом. В него она хитростью заманила всех детей Танаты и заковала там, используя свою уникальную божественную силу. Закончив, попыталась вернуть магию своим детям, но не преуспела – те были прокляты Танатой, и только она могла это проклятие снять.

Сёстры снова кинулись к Солару. Он разозлился, когда выслушал их. Сказал, что любит всех своих детей одинаково и потребовал, чтобы одна вернула магам силу, а другая – выпустила драконов на свободу. Но вот незадача – ни одна из сестёр не захотела делать первый шаг. Геста считала Танату подлой, а Таната боялась, что как только она вернёт магию своим пасынкам, те уничтожат запертых в неволе драконов.

Сёстры бранились и ссорились целыми днями, и Солар не смог их примирить, как не смог разрушить кованые решётки Гесты и снять проклятие Танаты. Тогда он лишил сестёр почти всех сил и изгнал обеих с дневного небосклона на ночной, под страхом божественной кары запретив всем своим детям иметь двух жён.

С тех пор Геста питает магов своим светом по ночам, наделяя их силой и божественной искрой. Её одарённых потомков называют полуночниками, и вся их жизнь проходит под покровом темноты, ведь Солар разрушает чары Гесты, стоит лишь его лучам коснуться их.

Дети Танаты заперты под земной твердью. Каждую ночь Геста насыщает сдерживающие их оковы своей силой, а огненная богиня с удовольствием насылает на магов проклятия. Она жестоко наказывает любого мужчину за измену, так как считает, что Солар предал её, взяв вторую жену.

А полу́денники – навсегда лишённые магии дети Солара и Гесты – отреклись от матери и начали поклоняться своему отцу. И он проливает на них свою милость солнечным светом. Они растят урожаи, строят дома и не показываются под лучами Гесты по ночам, ибо верят, что их может настигнуть гнев матери за то, что они предпочли возносить молитвы отцу.

Солар пообещал принять своих жён обратно, когда они помирятся, но прошли сотни лет, а сёстры до сих пор ненавидят друг друга, стараясь затмить на ночном небосклоне.

***

Закрыв книгу, я безмолвно уставилась в пространство.

Проклятие Танаты…

Это словосочетание вспыхнуло в мозгу мириадами искр. Озарение настигло внезапно. Я отчётливо вспомнила, что должна снять с себя проклятие.

Я проклята Танатой… Но почему?

Воспоминания возвращались медленно и крайне неохотно. Я изо всех сил старалась сосредоточиться именно на проклятии и выудить из памяти хоть что-то, но преуспела лишь частично.

Ритуал! Точно! Он должен был помочь мне снять проклятие!

Прикрыла глаза, и перед ними возникла мешанина знаков. Схема ритуала никак не хотела складываться, и от напряжения заболела голова.

Когда показалось, что я уже на грани повторного озарения, в комнату ворвался Ирвен. Неимоверно злой, словно его напоили ста зельями ярости.