– Я не просто его выбрал. Я сам его выковал. На самом деле, я не знал, каким он выйдет, я просто хотел лучшее оружие, какое только можно, чтобы оно хоть немного походило на мой прошлый меч, который я потерял в Бездне. Я долго ковал его и украшал, и, видимо, мои собственные грехи передались ему, оттого его сущность и стала такой. Но я ничуть не жалуюсь, это превосходный меч для меня.

– Твой прошлый меч тоже имел такое вульгарное имя?

– Вульгарное? Ха-ха-ха! Ты считаешь это имя вульгарным? Что ж… тогда ты упадешь со своего облака, когда узнаешь имя моего прошлого меча. – Он прочистил горло и торжественно огласил: – Гнев Небесного Дракона, Обагренного Кровью Простого Народа.

Видя абсолютное замешательство на лице Хэ Ли, Ши Хао поспешил оправдаться:

– Мне было всего восемнадцать, когда я придумал это имя… Согласен, оно не самое удачное, но меч от этого хуже не стал. Моя главная цель – вернуть его себе.

Хэ Ли очень удивился и уже собрался расспросить этого храбреца, как он собирается достать меч из Бездны, в которой живой человек, несомненно, лишится жизни, если сумеет в нее попасть, а бессмертный, если пробудет в ней какое-то время, распадется на хрупкие осколки льда. Однако Ши Хао не дал ему задать вопрос, а осуждающе оглядел его облако, которое уже начало заметно отставать от вульгарного, но быстрого меча, и сказал:

– Почему ты не используешь меч?

– Проводникам душ не дают мечи. Меч – это привилегия высшего чина. Только судьи, чиновники и стражники Преисподней имеют право обладать мечом.

– Почему же ты не стал стражником?

– Такая работа не по мне. Я не люблю командовать людьми и раздавать пинки нарушителям. – Хэ Ли невольно вспомнил о генерале Чэне, который очень это любил. Прийти и накричать на кого-то, позвякивая мечом, ударить по столу, выбить дверь ногой, назначить наказание, отправить в тюрьму – это было работой мечты генерала Чэна.

– Ах, ты настоящий дипломат, – ухмыльнулся Ши Хао. – Лучше поговорить с человеком и направить его мудрыми речами, чем махать кулаками, правда?

Хэ Ли обрадовался, что кто-то наконец понял его.

– Именно так.

Они еще долго разговаривали о жизни в Преисподней и о Стране Ши, пока пролетали над бескрайними просторами Поднебесной. Их путь лежал на запад, к Кровавому заливу, где располагалась деревня Люшань и Тенистые Горы, на которых товарищи собирались отыскать ближайший орден заклинателей, упорно игнорировавший проблему простых смертных.

Тучи постепенно сгущались над горами, и когда товарищам оставалось совсем немного до деревни, разразилась жуткая буря, полил страшный ливень и подул ветер. Облако бедного Хэ Ли начало деформироваться и рассеиваться из-за ветра, но это не так его волновало, ведь он мог перейти на другое – его беда была в том, что ветер был встречный и сильно тормозил его, из-за чего ему приходилось расходовать вдвое больше сил, чтобы не отставать от Ши Хао. Молодой король спокойно рассекал на мече, а тот просто-напросто разрезал тучи перед своим хозяином и даже не дрожал от страшных порывов ветра.

В один момент Хэ Ли просто сдуло с облака, и он полетел вниз. Он уже был мертв, поэтому, упади он с высоты, его душа бы просто перенеслась в Преисподнюю и восстановила телесную оболочку в Пещере Возрождения. Несмотря на это, страх он испытал чудовищный, как только его ноги потеряли опору, и издал истошный вопль:

– А-А-А-А-А-А-А!

Вдруг он ударился обо что-то торсом, точно шмякнулся на ветку дерева, и ветка обвила его вокруг талии.

– Почему ты не сказал мне, что твое облако такое хлипкое? – рассерженно произнесло «дерево» над его головой. – Это самый неэффективный способ передвижения, который мне довелось наблюдать! Мне плевать на правила твоего мира, я куплю тебе нормальный меч, как только мы найдем приличную кузницу.

Ноги Хэ Ли вновь нашли опору, он оказался на краю меча. Он обернулся и увидел фениксовые глаза, горящие гневом из-под сдвинутых бровей. Ши Хао поймал его в полете и поставил на свой меч, недаром он был таким длинным, что умещал двух людей. Ши Хао сильно рассердился, потому что падение Хэ Ли было внеплановым, а этот человек, похоже, ненавидел, когда его планы рушат. Хэ Ли, почувствовав вину, произнес:

– Я приношу свои извинения…

Ши Хао фыркнул и больше ничего не сказал, а накренил меч и стал снижаться кругами. Его рука крепко обнимала Хэ Ли за талию, чтобы тот снова не свалился, что было очень легко сделать, если не управляешь мечом, поэтому Хэ Ли чувствовал себя горшком с цветком, который тащат, прижав к груди.

Через какое-то время они достигли деревни Люшань, возвышающейся на холмах, окутанных туманом и орошаемых ливнем. Небо было темное, и что-либо разглядеть было трудно, в окнах не горело ни одной свечи. Товарищи вымокли до нитки и пошли по лужам широкой проселочной дороги мимо мертвенно-тихих домов.

Ши Хао убрал свой здоровый меч за спину, его лезвие блеснуло, отразив молнию на небе. Вдруг дверь одного дома перед ними отворилась, и в проеме показалось лицо старухи.

– Вы заклинатели, молодые господа? – спросила она, хрипло перекрикивая ветер.

Ши Хао уверенно шагнул в сторону двери.

– Мы лучше заклинателей, бабуля. Разрешите? Буря разыгралась не на шутку, мой товарищ едва не разбился в горах, представляете?

Женщина внимательно осмотрела их и, заметив артефакты на поясах, здоровый меч и обаятельную улыбку Ши Хао, впустила внутрь.

– Темно, хоть глаз выколи, – сказал Ши Хао, скидывая с себя свою попугайскую мантию, вымокшую до нитки. – Нельзя ли свечу зажечь? Не страшно в темноте, бабуль? Говорят, в тени прячутся злые духи.

Женщина плотно закрыла дверь и проскрипела похуже ее:

– Тому, кто столько раз повидал смерть родной крови, разве будет страшна темнота? Злые духи… что ж, пусть приходят за мной. Но если вы боитесь темноты, я зажгу свечу.

«Это та самая проклятая старушка из письма Вэй Хуаи?» – подумал Хэ Ли, пока бабуля шаркала по полу и дрожащими руками зажигала свечу. Пламя озарило ее сморщенное лицо, и пустота ее взгляда теперь стала отчетливо видна.

Ши Хао ответил смешком:

– Мы ничего не боимся, и вам не стоит, раз мы здесь. Просто в темноте легко покалечиться, а это в наши планы не входит.

Он прошел к низкому столу, снял меч и поставил его в угол.

– Должно быть, вам интересно, кто мы такие, раз не заклинатели. Вламываться в чужой дом, не назвав свое имя, – это грубое нарушение этикета, прошу за это прощения. – Ши Хао улыбнулся старушке. – Мы друзья Вэй Хуаи, прибыли сюда по его просьбе. Этого очаровательного молодого господина зовут Хэ Ли, а имя вашего покорного слуги – Ши Хао.

Старушка, услышав первое имя, казалось, ожила и сложила руки перед лицом.

– Вэй Хуаи! Ах, славный благодетель, Вэй Хуаи! Я никогда не забуду его деяний. Раз вы его друзья, значит, тоже люди добрые и поможете нам, несчастным! Сил нет уж больше так жить, а умереть духу не хватает. Вы, должно быть, устали с дороги, все вымокли, бедные, я пойду поставлю воду на чай.

Ши Хао поблагодарил женщину и, пока она была занята на кухне, обследовал весь дом, попутно зажигая все свечи, какие попадались ему на глаза. В доме было всего две спальни, очень мало мебели и витал запах старости вперемешку с мокрой древесиной.

– Хотя бы здесь не так холодно, – произнес Ши Хао, поеживаясь. – Ненавижу холод.

Они уселись за стол в комнате вместе с бабулей, которая заварила чай на всех. Хэ Ли, привыкший к чаю лучшего качества в Преисподней, чей правитель был истинным знатоком чайной церемонии, пил чай бабули без удовольствия, лишь бы согреться.

– Расскажите мне, бабуля, – произнес Ши Хао, пододвинув горячий чайник к себе и грея о него руки. – Как давно вы видели Вэй Хуаи?

– Две луны тому назад в последний раз пел он нам балладу о приходе весны на Яшмовом утесе, – восторженно сказала старушка. – Это, наверно, очень далеко, говорят, там живут волшебные лисы-оборотни. Господин Вэй Хуаи много про них рассказывал. Я не знаю, что там за горами, я никогда не выходила за пределы деревни…

Ши Хао вздохнул:

– Две луны, значит… Говорил ли он, куда направился?

– Нет, добрый господин, он исчез, будто в воздухе растворился. Наверно, он больше не чувствовал вдохновения рядом с нами и пошел странствовать. Это действие нашего проклятия, никаких сомнений. Жизнь по соседству с племенем демонов разве благословит кого-нибудь?

– Демоны обитают под Кровавым заливом уже несколько сотен лет, если я не ошибаюсь, – возразил Ши Хао. – А ваши невзгоды как давно начались? Неужто длятся столько же?

– Нет, господин, лет семь или восемь в нашей деревне бушует хаос, а до этого она была солнечным и пригожим местом.

– Тогда виной тому не демоны, а нечто иное. Не надо их во всем винить. Скажите мне лучше вот что. Видели ли вы женщин, облаченных во все черное? Может, кто-то видел?

Старушка побелела и совсем поникла, придерживая голову рукой.

– Когда все это началось, мой младший сын вернулся с охоты и словно безумец твердил о деве в черных как ночь одеждах, которую встретил в лесу, – произнесла она тихо, и ее убитый горем голос растревожил Хэ Ли сердце. – Он стал ходить в лес каждый день и возвращаться затемно, как одержимый говорить несусветные вещи. Однажды он так и не пришел из леса, и мои старшие сыновья вскоре нашли его безжизненное тело. На нем не было никаких ран, он просто умер, неизвестно отчего. С тех пор у всех соседей начались невзгоды – то засуха нагрянет, то потоп, урожай пропадал из года в год, болезни разные выкосили молодое поколение, одни мы, немощные старики, зачем-то остались жить на пустой земле.

– Неужели заклинатели не обратили внимания на ваши страдания? – изумился Хэ Ли.

Женщина махнула рукой:

– Приходили они, заклинатели с Тенистых Гор. Навешали талисманов да заклятия свои прочитали, но это не помогло. Сказали, что надо связываться с более могущественными магами. На границе мы с демонами находимся, вот в чем дело, и, видимо, не хотели они связываться с ними. Больше не приходили. Сказали, ни за что из дома ночью не выходить, ибо бродят по улицам твари неживые. А мы, простой люд, что можем сделать? Куда писать? Благо вот, господин Вэй Хуаи забрел к нам по случайности да прислал помощь.

Ши Хао вздохнул и сказал:

– Что ж господин Вэй Хуаи не послушался совета заклинателей? Встретился с тварью неживой да и канул в небытие. Завтра наведаемся на Тенистые Горы, посмотрим, что там у заклинателей за отговорки. Бабуля, разрешите этим двум господам остановиться у вас? Насколько я понял, постоялыми дворами деревня Люшань похвастаться не может.

Бабуля закивала и благодарно поклонилась.

– Только вот, господа, у меня всего две кровати. Ах… ничего, постелю себе на полу.

Хэ Ли страстно возразил:

– Ни за что не позволю. Если и кому-то спать на полу, то лягу я!

Ши Хао хитро посмотрел на него, подпирая щеку рукой, и сказал:

– Никому не надо спать на полу. Я имел наглость осмотреть ваши комнаты и уверен: одной кровати нам двоим хватит сполна. А вы, бабуля, спите, где привыкли.

Хэ Ли сдвинул тонкие брови.

– Ты хочешь, чтобы мы легли на одной постели?

– Ну конечно, – расслабленно ответил Ши Хао. – Так будет эффективнее всего. Полы холодные, я не выношу холод, а ты, господин Хэ Ли, можешь простудиться на полу, мы же не хотим, чтобы ты рассыпался в песок. Что плохого в том, что мы ляжем рядом? Никто из нас не является женщиной, а в этом случае, согласен, было бы неприлично, не будучи женатыми, делить постель.

Хэ Ли почувствовал себя крайне неловко, но у него не хватило духу противостоять такому разумному аргументу. Действительно, не станут же они приставать друг к другу? А полы и правда были холодными, словно ветер изо всех щелей дул. В итоге он согласился.

Около третьей стражи бабуля везде погасила свет, легла в своей спальне, а два товарища обосновались в соседней.

– Ты хочешь спать у стенки или с краю, господин Хэ Ли? – непринужденно спросил Ши Хао, когда скидывал сапоги.

– Мне без разницы, – ответил Хэ Ли. У себя дома он особенно не выбирал, просто пристраивался, где было место среди храпящих собак на его кровати.