– Вызов ты принимал? – Гудко решил задержаться и выяснить, ради чего вызвали их опергруппу.

– Нет, сверху спустили, – Бодин понизил голос. – Говорят, на железной дороге ЧП, сам зам. нач. Главка генерал-майор Трушкин прибыл.

– Трушкин здесь? – Гудко нахмурился. Заместителя начальника Главка он видел лишь однажды, да и то на военном параде в честь Дня милиции. – Хочешь сказать, нас вызвал он?

– Похоже на то, – подтвердил Бодин и добавил: – Тебе лучше не опаздывать.

Гудко кивнул и направился к лестнице. Пролетев четыре пролета, он оказался на третьем этаже, там располагался кабинет подполковника Семипалова. У дверей кабинета стояли Абрамцев и Супонев. Гудко поздоровался с каждым за руку.

– Дангадзе внизу не встретил? – задал вопрос Абрамцев. – Должен бы уже подъехать.

– Не встретил, – ответил Гудко и кивком указал на дверь кабинета Семипалова. – Чего не заходим?

– У начальства, – ответил Абрамцев. – Сам Трушкин приехал.

– Слышал, – Гудко немного помолчал, затем снова спросил: – Ради чего собрали?

– Толком ничего не известно, – Абрамцев понизил голос до шепота. – Мне сам Семипалов позвонил, я еще домой уйти не успел, с бумагами задержался. Сказал: на железной дороге серьезное происшествие, тройное убийство при ограблении почтового вагона. Поезд едва успел от Москвы отойти, так что сам понимаешь, история скверная.

– Понимаю, – Гудко покачал головой. – Подробностей не знаешь?

– Откуда? Семипалов лишь обмолвился, что это дело сам начальник Главка под личный контроль берет, а потом Трушкина прислали.

Гудко покосился на следователя Супонева, стоявшего особняком. Опершись о стену спиной, Супонев прикрыл глаза и что-то тихо насвистывал под нос. Его спокойствие всегда удивляло Гудко, казалось, он в любой, самой сложной ситуации остается невозмутимым. Только он собрался высказать свою мысль Абрамцеву, как в коридоре показался подполковник Семипалов. Лицо его выражало крайнюю степень озабоченности. Завидев оперативников, он махнул рукой и приказал:

– Проходите в кабинет.

Абрамцев вошел первым, за ним потянулись остальные. В приемной их встретил старший лейтенант Кабанцев, личный помощник Семипалова. При виде посетителей он поспешно вышел из-за стола и открыл дверь в кабинет. Пропустив всех внутрь, он обратился к подполковнику:

– Для меня будут распоряжения?

– Не сейчас, Толя, – отмахнулся Семипалов. – Приготовь чай, похоже, я сегодня остаюсь без ужина.

– На всех? – чуть помедлив, уточнил Кабанцев.

– Нет, только мне. Ребята надолго не задержатся.

Не успели оперативники расположиться, как дверь открылась, и в кабинет ввалился капитан Дангадзе. Тяжело дыша, он обратился к подполковнику:

– Разрешите, товарищ подполковник?

– Входи, Дангадзе, как раз вовремя, – Семипалов бросил взгляд на часы и покачал головой. – На вводную времени почти нет, перехожу сразу к делу. Обстоятельства чрезвычайные, так что о выходных, тем более дополнительных, придется на время забыть. Сегодня на перегоне Москва – Александров на почтовый вагон железнодорожного состава, следующего до Владивостока, было совершено разбойное нападение. Убиты трое сотрудников почтового вагона, четвертый в критическом состоянии. Сейчас его везут в институт Склифософского. Почтовый вагон переправлен на запасные пути в городе Александрове, его охраной занимаются местные власти.

– Цель преступников – убийство? – следователь Супонев задал вопрос, глядя на свои ладони, сцепленные на коленях. Голос его звучал меланхолично.

– Нет, вагон был ограблен, – коротко ответил Семипалов. Манера следователя смотреть куда угодно, только не в глаза собеседнику, раздражала, и чтобы не показать этого, подполковнику приходилось напоминать себе, что в работе следователь безупречен.

– Кто в наши дни грабит почтовые вагоны? – удивленный Дангадзе не сдержал эмоций. – Мало им инкассаторских авто или, на худой конец, сберегательных касс? Да в простом магазине и то больше возьмешь!

– Комментарии приберегите для другого случая, – оборвал Дангадзе подполковник Семипалов. – Вагон ограблен, сотрудники убиты, преступники скрылись – это все, что известно на данный момент. Ваша задача – как можно скорее выйти на преступников. И чтобы не терять драгоценное время, придется разделиться. Капитан Абрамцев едет в Склиф и допрашивает свидетеля. Остальные – в Александров. Осмотреть место преступления, собрать улики и найти способ вычислить преступников. Вопросов не задавать! – Семипалов резким движением руки остановил поток вопросов, готовый сорваться с губ оперативников. – Идите, я всю ночь буду на связи. Завтра в семь ноль-ноль общий сбор. Надеюсь, до этого времени вам будет что сказать.

– До семи утра? – капитан Абрамцев нахмурился. – Срок нереальный, товарищ подполковник, и вы это знаете. Если бы у нас был хотя бы день, а то ведь ночь. В ночное время особо свидетелями не разживешься.

– Я-то знаю, капитан, а вот наверху знать этого не желают, – нехотя согласился Семипалов. – В восемь я должен буду докладывать генерал-майору Трушкину, а он, в свою очередь, обязан проинформировать генерал-лейтенанта, и хватит об этом… Супонев – вашу группу у проходной ждет машина. Забросите Абрамцева в Склиф и поедете в Александров.

Абрамцев встал, козырнул и вышел из кабинета, следом вышли Гудко и Дангадзе. Следователь Супонев замыкал шествие. До самого выхода с территории Главка никто не проронил ни звука. Лишь оказавшись на площади Дзержинского, оперативники перевели дух и позволили себе высказаться.

– И кому только в голову пришло почтовый вагон обносить? – Дангадзе расстегнул верхнюю пуговицу сатиновой рубашки и с наслаждением подставил шею легкому ветерку.

– Криминал от жары шалеет, вот и изгаляются, – капитан Абрамцев, последовав примеру Дангадзе, расстегнул ворот и закатал рукава. – Меня больше волнует вопрос: чем они там, наверху, думали, когда сроки назначали?

– Известно чем, – Гудко недовольно хмыкнул. – Им бы только распоряжения раздавать, а каким образом их выполнять – не их забота. Как думаете, удастся свидетелей найти в такое время суток?

– Какие свидетели, Олег! Тебе же сказали: вагон отогнали на запасные пути. Все свидетели укатили по рельсам в далекие дали, – Дангадзе негромко выругался. – Холера их всех забери!

– Точно! – Гудко смутился, но вида не подал. – И как прикажете свидетелей добывать?

– Полетишь во Владивосток, будешь поезд встречать и всех в кутузку, – Дангадзе рассмеялся собственной шутке.

– А кроме шуток у тебя что-то есть? – Гудко бросил хмурый взгляд на товарища. – Время идет, а мы тут лясы точим.

– Вот это верный подход, – вступил в разговор следователь Супонев. – Вместо того, чтобы начальство ругать, лучше займемся делом. Машина ждет, все готовы, а детали все равно придется на месте обсуждать.

С этими словами Супонев зашагал к автомобилю, припаркованному прямо напротив центральных ворот. У машины стоял водитель – парнишка с рыжеватыми усами. На Петровке он служил недавно, и оперативникам был незнаком. Подойдя к автомобилю, Супонев уточнил, их ли дожидается водитель, и, получив положительный ответ, махнул рукой товарищам. Через пару минут все погрузились в автомобиль, Супонев дал отмашку, и машина выехала на дорогу.

* * *

В НИИ скорой помощи имени Склифософского Абрамцев приехал около восьми часов вечера. Он сразу направился к клинико-хирургическому корпусу, отстроенному совсем недавно, вошел в вестибюль и обратился к вахтеру с просьбой пригласить дежурного врача. Вахтер, как водится, отказал, но удостоверение сотрудника милиции, предъявленное Абрамцевым, возымело действие. К Абрамцеву вышел дежурный врач, представился Сильвестром Анатольевичем и сообщил, что пострадавший в почтовом вагоне находится на операции.

– Не стану скрывать, состояние его критическое, – заявил Сильвестр Анатольевич. – Операция продлится не один час, так что рекомендую вам приехать завтра. Желательно ближе к полудню.

– Вы принимали больного? – проигнорировав рекомендацию врача, задал вопрос капитан Абрамцев. – Он что-то рассказал о том, что произошло?

– Нет, его принимал хирург, – Сильвестр Анатольевич недовольно поморщился, но на вопрос ответил. – По поводу того, говорил ли он с врачом до операции, я могу уточнить, но на это уйдет время. Я не намерен отвлекать хирурга разговорами во время работы.

– Где я могу подождать окончания операции?

– У себя дома, – Сильвестр Анатольевич снова поморщился. – Больница – не зал ожидания на вокзале.

– Это исключено. Я должен поговорить с врачом, – отрезал Абрамцев. – Так где я могу подождать?

Через пять минут он сидел в комнате отдыха, которой пользовались врачи и медсестры, дежурившие ночью, и дожидался, когда освободится хирург. Комната отдыха не пустовала и в вечернее время. То и дело дверь открывалась и впускала медперсонал всех калибров и возрастов. Врачи на капитана внимания почти не обращали, разве что бросали удивленные взгляды и тут же отводили глаза. Брали что-то из холодильника и сразу выходили. Молодые медсестрички, напротив, с интересом разглядывали незнакомца, расположившегося в кресле у окна. Абрамцев подозревал, что их набеги в комнату отдыха в этот вечер происходили чаще, чем в обычные дни, и причиной тому была его персона.

Ближе к десяти вечера комнату отдыха оккупировала группа медсестер в количестве шести человек. Разливая по стаканам чай, они перешептывались и украдкой бросали взгляды на Абрамцева. Надо признать, капитану Абрамцеву было чем привлечь женское внимание. Рост сто восемьдесят два сантиметра, ни грамма лишнего жира в накачанной систематическими тренировками фигуре, которую выгодно подчеркивали полуспортивные брюки и светло-голубая тенниска. Темно-каштановые волосы аккуратно пострижены, щеки гладко выбриты. Во всем облике чувствуется стать, а шоколадного цвета глаза светятся озорными искорками, сообщая заинтересованным лицам, что их владельцу не чужд юмор.

Абрамцеву их внимание было приятно. В этом году ему исполнялось тридцать два, десять из которых он прожил в счастливом браке, но последнее время ему стало казаться, что что-то из их отношений с супругой ушло, погас огонь, или просто рутина заела, и ему льстило, что он все еще не потерял привлекательности. Не то чтобы он подумывал о других женщинах, просто внимание молоденьких особ доказывало, что он еще не списан в запас. К тому же ожидание затягивалось, а присутствие медсестер хоть как-то скрашивало вынужденное безделье. Одна из медсестер, невысокая смуглая брюнетка, подначиваемая подругами, отделилась от группы и подошла к Абрамцеву.

– Скажите, вы к кому-то из персонала пришли? Случайно не жену ждете? – оглядываясь на подруг, спросила она.

– Случайно не жену, – сдерживая улыбку, ответил Абрамцев.

– Тогда кого же? Посещения пациентов закончились, да и не пускают сюда простых посетителей.

– Это конфиденциальная информация, – Абрамцев решил напустить на себя важности.

– Ой как интересно! – медсестра оглянулась на подруг. – Слышали, девочки, информация секретная!

Девушки прыснули, зажимая рты кулачками и ладошками. Абрамцев довольно улыбнулся.

– И что же, долго вы тут сидеть будете? – медсестра снова обратилась к Абрамцеву.

– Столько, сколько потребуется, – снова ушел от прямого ответа Абрамцев.

– А жена волноваться не будет? – вид обручального кольца на пальце незнакомца несколько остудил пыл девушки.

– Так он женат! – выдохнула кто-то из медсестер. – Отбой, девчата, тут нам ловить нечего.

– Ну почему же, – та, что подошла к Абрамцеву, так быстро сдаваться не собиралась. – Быть может, молодой человек носит кольцо всего лишь на память. Я угадала?

– Увы, я давно и счастливо женат, – Абрамцев вынужден был прервать игру. – А в больнице я по долгу службы. Приехал опросить одного из пациентов. Его доставили сюда с железнодорожного вокзала города Александров.