Монстросити. Панктаун (страница 19)
– Боюсь, что не смогу сделать это бесплатно, мистер Руби. Несмотря на свою благодарность за вашу помощь в получении моего собственного экземпляра, Аль-Азиф слишком ценен, чтобы просто его отдать. Нам пришлось бы вернуться к десяти тысячам мунитов… и это лучшее, что я мог бы предложить вам как друг. В любом случае… полагаю, Габриэль сделала вам копию «Аль-Азифа», поскольку не могу представить, что она одолжила вам свой экземпляр. Разве она не может сделать вам новую копию?
Жадный ублюдок! Габи дала ему экземпляр этой книги бесплатно, а он не мог сделать то же самое? Но как мне спорить с его логикой? Двух других книг должно быть достаточно.
– Конечно, – справившись с собой, дружелюбно ответил я. – Не хотел выглядеть дармоедом. Все в порядке. Тогда увидимся?
– Да, мистер Руби. И желаю вам хорошо провести время с отцом.
До тех пор мне придется не высовываться на улицу. Если он заметит меня в субтауне, когда я утверждал, что нахожусь в другом месте…
– Спасибо, – ответил я. И отключился.
* * *
Поскольку пистолет у меня украли, я не мог сжечь тело мистера Голуба плазмой, как было с Габриэль. Может, снова найти Рабаля? Купить новый пистолет? По крайней мере, плазменные патроны были все еще в моей квартире.
У меня по-прежнему оставался обрез. К черту все. Я воспользуюсь им.
Следующую пару дней я не выходил из квартиры. Полностью затонировал окна, чтобы никто не мог увидеть меня внутри. Интересно, пыталась ли Салит дозвониться мне? Ужасно хотелось ее увидеть. Я продолжал себе твердить, что даже к лучшему, что это не удается.
Завтра утром у меня была назначена встреча на окраине, где я должен был совершить преднамеренное убийство в нескольких кварталах от того места, где мой отец читал лекции о занятиях скорее созидательных, чем разрушительных, где он учил гармонии, а не уничтожению, упорядоченности линий и перспективе, а не анархии и хаосу. Видите? Даже без магической силы заклинаний я перестраивал судьбу. Свою собственную и других людей.
Но, как безмолвную мантру, повторял про себя: «Я – хороший человек». Именно потому, что я был хорошим человеком, мне предстояло завтра совершить убийство. Разве я хотел этого? Но на мне лежало бремя ответственности, и я должен был что-то сделать, поскольку это касалось моей врожденной доброты, доброты более глубокой, чем я предполагал. Я был готов рискнуть и умереть или обезуметь ради блага других. Кто бы мог подумать? У меня появилось понимание того, что должны чувствовать мужчины, когда из патриотизма вступают в армию и сражаются на войне. Зная, что могут не вернуться домой. Возможно, это просто животный инстинкт, природная программа, защита стада даже с риском для себя. Скорее химия, чем героизм. Какой бы мотив ни играла труба, я должен следовать за ней. И все прочее дерьмо.
Габи дразнила меня за работу в отделе поддержки клиентов, и это меня злило, поскольку было стыдно. Мои родители справились гораздо лучше. За последние несколько лет они незаметно дали понять о своем разочаровании. Но у меня не нашлось ни талантов, ни особых склонностей. Мое эго было слишком велико, чтобы оставаться довольным своим положением, однако усилий не хватало, чтобы изменить свои перспективы. Я завидовал людям, способным примириться с собственной ничтожностью во вселенной и начинять оливки перцем с той же безмятежностью, с какой волы тянут плуг. Но, возможно, по иронии судьбы, я был как раз тем человеком, на кого можно свалить все эти знания и ответственность. Не наполненный ничем другим, я мог быть наполнен ими. Не сосредоточенный ни на чем другом, я мог видеть то, чего не видели другие. Я размышлял об этом в терминах своего города. Большинство людей видели только магазины, офисы, места, куда им нужно добраться, и если приглядывались внимательнее, то замечали трещины на тротуаре… но не видели линий напряжения, которые образовали эти трещины, или тяжести здания, давившего на почву, не видели ветров, которые создавало и направляло пространство между домами… все эти силы, в некотором смысле, формировали невидимый город, который существовал параллельно с видимым.
За день до нашей встречи с мистером Голубом я сидел и смотрел на большой, во всю стену, экран видеотанка. В нем не было функции видеофона, но я мог получить доступ к ограниченным без подписки диапазонам сети. Я проводил выборочный поиск по различным темам. В данный момент пытался выяснить, сколько видов нечеловеков поселилось в Пакстоне. Много. Приводился пример каждого из них. Народ Кали был представлен фотографией мужчины. Я еще не закончил просматривать список, и мне попадались снимки нескольких рас, которых я никогда не встречал, но пока никого похожего на мистера Голуба. Или, если уж на то пошло, на серебристого человека-птицу, который украл мой рюкзак.