На что Кайфат, на мгновение забыв об императорском достоинстве, тотчас отреагировал закатыванием глаз.

– Гхол, ну хоть ты-то за поехавшего на власти идиота меня не держи! – простонал он, мысленно радуясь, что у него всё ещё есть кто-то, с кем можно поговорить вот так, без экивоков и церемоний. Затем посерьёзнел и уже с некоторым напором продолжил: – Разумеется она мне поддаётся. Разумеется! Непонятно другое, почему она стала это делать настолько явно… Что, тут у тебя нет ответа?

Тоже посерьёзневший гоблин медленно покачал головой.

– Вот то-то и оно, зелёный. Вот то-то и оно… – пробормотал Кайфат и принялся медленно подниматься по лестнице.

Ему не надо было оглядываться, чтобы знать – ург в данный момент смотрел ему вслед грустным, сочувствующим взглядом.

Взглядом, которым не смотрят ни на своего императора, ни уж точно на живого бога. Он жёг ему спину, точно Луч Силы, и буквально побуждал вернуться, попробовать поговорить с самым верным и самым старым своим соратником по душам. Порыв был настолько мощным, что К’ирсан, забывшись, в ярости сжал оба кулака. И лишь осознав это, лишь тогда вернул контроль над эмоциями и сосредоточился на приведении протеза в прежнее состояние.

Время открытого разговора пока не пришло, потому как всё, хфург его задери, ещё только-только начиналось…

Глава вторая

Всё-таки интересная штука – человеческая память. Не важно кто ты, Истинный маг, «крохобор» или обычный смертный, ты никогда не запоминаешь всё одинаково ярко. Что-то пролетает со свистом, не задерживаясь в голове ни на секунду, что-то остаётся в виде полуразмытых нечётких образов, а что-то врезается намертво, сохраняясь практически в неизменном виде в течение всей жизни.

Вот казалось бы, прибытие на Торн, невообразимый – тогда он воспринимался именно таким! – ритуал дракона межреальности, встреча с настоящим мархузом… Или гораздо более поздние события, вроде устроенной монстрами резни в Гамзаре, войны в Сардуоре или битвы с Рошагом-Оррисом!.. В памяти Олега всё осталось лишь в виде серой и скучной череды событий, в которых он хоть и участвовал, но видимо подсознательно не считал действительно важными.

А вот ощущения от врастания в жизнь Нолда, от знакомства с его историей, культурой и бытом, или момент осознания своей принадлежности к этому поистине великому государству – подобного рода вещи до сих пор горели в нём негасимым пламенем.

– Нолд был лучшим местом среди двух миров, и я однажды стал его частью, – беззвучно прошептал Олег, кривя губы.

Вслушался в звучание собственных слов и… с ненавистью сплюнул. Аккурат на кучу мусора, бывшую когда-то уличной урной.

– С-сволочи, такую страну испоганили!!! – прошипел он и двинул дальше, стуча посохом по камням.

Да уж, прежний Нолд действительно был хорош. Красивый, богатый, влиятельный… Уютное очарование старых улочек, помнящих ещё времена основания, сменялось блеском и славой «магических» районов, отражающих мощь живущих там чародеев. Тут располагались кафе и рестораны, там – бутики и магазины колониальных товаров, а здесь – лавки артефакторов и алхимиков. Крупные города островной республики буквально дышали жизнью!

Тогда и помыслить нельзя было, что спустя жалкие четыре десятилетия городские службы будут заняты не обсуждением строительства нового фонтана или парка, а спешно изыскивать средства на уборку хотя бы центральных улиц. Или что студентов Академии Общей магии станут нанимать, например, не для охраны складов в немногочисленных неблагополучных районах, а для защиты торговых рядов в центре города от поднявших головы бандитов.

Нолд, потерявший не только цвет своей магической элиты, но ещё и лишившийся почти всех своих заморских колоний – пусть они даже так официально и не назывались, – бодро катился в пропасть. И не было этому падению ни конца, ни края.

Кстати о бандитах…

Олег, как раз миновавший поворот в один из проулков, замер, помянул мархуза, и вернулся назад. Туда, где в тени мусорных ящиков, весело гогоча, топталось пятеро молодых ублюдков, а из-за их спин раздавался сдавленные всхлипывания и чья-то грубая ругань.

– Ну надо же… беженцы из Гарташа и их милые развлечения, – сказал Олег с ненавистью, в общем-то ни к кому конкретно не обращаясь. – Интересно, по какой квоте вас сюда впустили: одарённые дети, родственники магов или члены семей охотников на монстров? Хотя какая, хаффу под хвост, разница… – И уже громко, адресуя свои слова к веселящимся мерзавцам, продолжил: – Слушайте сюда, недоноски! Оставили девку в покое, а сами взяли ноги в руки и живо свалили отсюда пока я добрый!

Парни подобного обращения очевидно не ждали. На миг они аж остолбенели от олеговой наглости… чтобы спустя секунду с новой силой загоготать.

– Чего? Это ты нам, что ли, мужик? – выдал видимо заводила. По крайней мере только он выделялся на фоне остальных более дорогой одеждой и явно какой-то магической висюлькой на шее. – Или может мне показалось?

На последней фразе мерзавец с разбитным видом сделал несколько шагов по направлению к Чимиру и демонстративно нацепил на правую руку кастет с гномьими рунами.

– Лучше бы последнее. А то я, знаешь ли, страсть как не люблю всяких сующих свой нос в чужие дела святош.

Святош? Олег аж растерялся на мгновение. Чего несёт этот доморощенный король помойки?! Потом вспомнил как выглядит и невесело усмехнулся. Да уж, а за кого ещё можно принять худого как палка и к тому же кутающегося в серую робу с капюшоном человека, кроме как за члена очередного новомодного аскетического культа – их после падения Орриса развелось в Нолде как хаффов не резаных. Понятно, что часть имела негласную поддержку Наказующих, которые таким образом сдерживали развитие общины верующих во Владыку, но всё же, всё же…

– Эй, клоун, ты меня слышишь? – продолжил изгаляться молодчик, и Олег, который собирался было ограничиться только демонстрацией знака Подмастерья, моментально забыл про свои мирные инициативы.

– Лучше, чем тебе хотелось бы! – прорычал он, наконец давая волю характеру.

Легонько стукнул основанием посоха о камни брусчатки, выпуская Силу. Затем подправил её движение волевым усилием, придал нужную форму заклинанием Каменной Руки и… с садистским наслаждением принялся наблюдать за тем, как из кирпичной стены ближайшего здания выдвинулась здоровенная лапища, сграбастала дерзкого урода и одним движением отправила в кучу его подельников. Тот даже вскрикнуть не успел, как врезался в своих товарищей и те точно кегли с воплями боли разлетелись в стороны.

Защитный амулет на шее дерзкого молодчика даже пробудиться не успел – повторения ошибки времён своей молодости, когда его магия не сработала против защищённого амулетом Мирта бандита, Олег не допустил.

– Отребье! – процедил Чимир и, презрительно поджав губы, приблизился к тому закутку, где как он думал ублюдки издевались над девушкой.

Уже мысленно приготовился пострадавшую успокаивать, исцелять, а быть может и блокировать участки памяти магией Света, однако вместо этого в очередной раз разразился площадной бранью и снова едва не сплюнул. Вместо несчастной девицы на земле по-бабьи всхлипывал, утирая текущую из носа кровь, похожий на вышибалу мужик, а его обидчик – во всяком случае только у него были сбитые и окровавленные кулаки – лежал без сознания чуть в стороне и щеголял формой городской стражи.

Чимир, не разобравшись, влез в историю, которая ни коим образом его не касалась и весьма вероятно обидел тех, кого как раз обижать было и не за что. Он снова выругался, на этот раз помянув магию Света, которая превратила его из сдержанного и вдумчивого мага в агрессивного и склонного к поспешным решениям психа, и направился к выходу из переулка.

Мысль извиниться или хотя бы оказать помощь у него как возникла, так и улетела прочь.

– К хфургу всё! Сами разберётесь, – прорычал он и двинул ко дворцу Совета Мастеров, туда, куда Олег и шёл с самого начала.

На центральной площади он был уже через четверть часа. Никто его не останавливал, стража – пусть со всей возможной вежливостью, но всё же! – не просила дать объяснений, а граждане «с активной жизненной позицией» не пытались урезонить за чрезмерную жёсткость. Окружающие были заняты собственными делами и их не интересовало очевидное нарушение правопорядка.

Однажды Олег уже проходил через подобное равнодушие в эпоху падения империи – там, на полузабытой уже Земле. И вот теперь стерва судьба вынуждала переживать подобного рода дерьмо вновь!

– Тысяча мархузов!!! – процедил Олег сквозь зубы, безуспешно пытаясь справиться с накатившим бешенством.

Сиськи Кали, насколько он любил тот, старый Нолд, настолько же ненавидел Нолд новый. Стремительно нищающий, пронизанный насквозь коррупцией и сосредоточенный на бесконечной делёжке власти. Новый Нолд в глазах Чимира гнил заживо, и он, некогда игравший весомую роль в политических играх, понятия не имел, как исправить данную ситуацию.

И ведь, что самое поганое, даже кого-то конкретного виновным в происходящем не назначишь!

Эльфы? В дела Нолда они хоть и пытались влезть, но особого успеха в этом не достигли. Льер Виттор? Да, его можно в каком-то смысле назвать предателем, но так предал-то он лишь своего Магистра Наказующих, но никак не республику. Если разобраться-то. Льер Бримс? Этот да, этот в вершителей судеб мира явно заигрался, но был ли у него иной выход, мог ли он поступать как-то иначе? Олег после многолетних размышлений в том как-то сомневался.

Вся история краха государства Истинных магов, как мирового гегемона, это череда противостояний, мелких побед и не менее мелких поражений. Вроде бы ничего особо фатального не произошло, серьёзных ошибок не совершено, однако вжух… и вот уже старая элита погибла, новая погрязла в сварах, а от былого влияния остались жалкие крохи.

Может и вправду всё дело в пророчестве? Не зря же Наказующие в последние годы устроили такую охоту на Кормчих…

Сразу вспомнился К’ирсан Кайфат, и Олег невольно заскрипел зубами от злости. Хфургов ублюдок, вот казалось бы, всё у него было плохо, все его преследовали, а прошли годы и вот он уже глава самого влиятельного государства Торна. Ещё не гегемон, сующий нос в каждую щель, но уже и не рядовая страна. И получается, что именно Ярик в своей жизни всё делал правильно, а он, Олег, нет. Если так всё сложилось в итоге.

Одно хорошо, по слухам хотя бы нанесённые Оррисом травмы у него не заживают, калека наш проклятый Владыка. Не будь этого, и Олег, который сам все последние сорок лет напоминал высохшую жердь, точно бы рехнулся от ненависти.

– Интересно, Мастер Бримс, а что бы вы сейчас сказали о своём временном союзничке, будь до сих пор живы? – прошептал Олег, едва слышно, и зло уставился на своё отражение в бронированной витрине антикварной лавки.

В стекле отразился тощий мужчина лет сорока, со впалыми щеками, морщинистым лбом и безумно усталыми глазами. Тот, кем Олег – самый одарённый маг Стихии Земли за последние несколько веков! – уж точно не планировал становиться, когда начинал свой путь в маги…

В итоге во дворец Совета Мастеров он вошёл мрачнее тучи. Миновал пост охраны, поднялся на третий этаж и, ненадолго задержавшись в коридоре, с ненавистной для самого себя угодливостью постучал в дверь нужного кабинета.

– Входи! – с барской вальяжностью бросили из-за двери, и Чимир, натянув на лицо самую вежливую из своих улыбок, потянул створку на себя.

– Здоровья вам и детям, льер Клиж! – с порога поприветствовал он хозяина кабинета.

– Ага, и тебе того же, льер Олег, – протянул тот теперь уже с какими-то снисходительными нотками. – Садись.

Стул, на который указали Чимиру, находился не рядом со столом льера Клижа, а был приставлен к стене почти у самого входа. Так что любой, кому выпадала честь на нём расположиться, моментально превращался в просителя. Впрочем, разве Олег в данной ситуации был кем-то другим?