Открытки счастья (страница 15)
– Может, денег? Счастья в личной жизни?
– Денег можно, они точно не помешают. Хотя это не главное, да? Впрочем, для кого как. А вот любви мне не надо.
– А что так? – вскинулась Оля.
Андрей вздохнул:
– Ну, разочаровался, не верю в нее больше. Хотя ладно, напишите, пусть будет.
Оля аккуратно написала пожелание и вновь подняла глаза на Андрея:
– Мира? Сейчас это актуально.
– Это, к сожалению, всегда актуально. Давайте, заверните, не откажусь! А, вот! Я лета хочу. Устал что-то от зимы.
– А я люблю зиму, – вставила Оля. – Красиво, снег.
– Да тяжело просто зимой на скорой, машина застревает в снегу, холодно, серый город. А летом всё бодрее. О, придумал! Хочу здоровья для всех.
Оля удивленно вскинула бровь.
– Да нет, это не то, что я такой благородный, просто я вижу столько больных людей, и столько с этим связано грусти, что лучше бы такого никогда не было. Пусть все будут здоровы.
– Так и писать – здоровья для всех? – уточнила Оля.
– Так и пишите, – рассмеялся Андрей.
– Вот вам ваша открытка! – Оля протянула ему карточку с заснеженным Кремлем.
«Андрей, поздравляю вас с Новым годом! Желаю вам здоровья для всех, любви, мира и лета! Ольга».
Андрей прочел и расплылся в улыбке:
– Это самая необычная открытка, которая у меня когда-то была. Спасибо!
Оля посмотрела на часы и спохватилась – времени до поезда оставалось немного, пора было уходить.
Услышав, что ей нужно идти, Андрей кивнул:
– Приятно было познакомиться! Желаю вам найти ту, кого вы ищете, и чтобы ваши волшебные открытки оказались рабочими, тем более я теперь в этом сам заинтересован!
Услышав про открытки, Оля задержалась в дверях:
– А вы же на скорой работаете и каждый день видите много людей? Вы можете мне помочь раздать открытки? Здесь штук пятьдесят, я их подписала. Задача такая – все раздать. Тогда всем счастье, понимаете?
Она протянула ему пачку карточек.
Андрей опешил и покачал головой:
– И все-таки вы какая-то странная.
Оля скосила глаза в сторону елки с баранкой:
– Вы на себя посмотрите. Так открытки оставить, нет?
– Ладно, давайте, я попробую. – Андрей взял разноцветную пачку.
– Спасибо! – улыбнулась Оля и ушла.
***
У нее еще оставалось немного времени, и перед тем, как отправиться на вокзал, Оля заехала на Красную Площадь.
Утро давно рассвело солнечным морозным днем. Вся площадь была залита светом.
«Красная – потому что красивая!» – улыбнулась Оля.
Именно так ей, маленькой, сказала мама, когда Оля впервые здесь оказалась.
Она подошла к Спасской башне; запрокинула голову и долго смотрела на часы-куранты. Несмотря на солнце, шел небольшой снег; нечасто такое встретишь, чтобы солнце и снег пересекались в одном дне, но в этот понедельник случилось именно так. Глядя на куранты, Оля подумала про наступающий декабрь и предстоящий Новый год. Скоро эти часы пробьют те самые двенадцать ударов, которые услышат во всей нашей огромной стране.
Наверное, если бы любого россиянина попросили назвать место, которое ассоциируется у него с Новым годом, каждый бы назвал Спасскую башню. Она – наш главный новогодний символ; так сложилось, и это нерушимо,
как и любовь русского человека к Новому году и вера в связанные с ним чудеса.
Словно подтверждая ее мысли, стоящий рядом малыш лет пяти, указывая на часы-куранты, закричал:
– Новый год!
– Ну что ты, Миша, еще не Новый год! – сказали мальчику его родители.
А Оля подумала, что Новый год штука такая – когда его чувствуешь, тогда он и есть, и Миша определенно прав.
Рубиновые кремлевские звезды сверкали, солнце подсвечивало и многократно усиливало блеск куполов старых московских храмов.
Оле вдруг вспомнилась та открытка с заснеженным Кремлем, что она подписала сегодня странному парню, с которым они познакомились при таких необычных обстоятельствах; и она загадала, чтобы все его мечты сбылись.
***
Закрыв за Олей дверь, Андрей вернулся в комнату.
«Какой красивый почерк, буквы с завитушками, как цветы!» – подумал Андрей, еще раз прочитав Олины пожелания. Он прикрепил открытку на елку, рядом с баранкой – ну вот, к празднику уже подготовился!
Андрей лег здесь же в гостиной на диване, попытался уснуть, но сна не было ни в одном глазу. Он лежал и смотрел на свою обтрепанную елку с повешенной баранкой и почему-то думал про Олю. Надо было хоть адрес ее спросить…
Отчаявшись заснуть, он встал, налил себе еще чая. На столе стояла Олина чашка с розовым отпечатком помады на краешке.
А жаль, что она ушла, он бы с удовольствием продолжил этот странный разговор о желаниях. Все-таки это была необыкновенная девушка – пришла утром в понедельник, а у него такое чувство, как после томного вечера правильно проведенной субботы. И будто выпил не чай из пакетика, а, скажем, бутылку шампанского, хотя он его вообще-то никогда не пьет.
Да, надо было попросить ее номер телефона или хоть фамилию узнать, можно было бы поискать ее через социальные сети. А теперь он ее, дурак, при всем желании никогда не найдет. Что ж, значит, не судьба, а против судьбы не попрешь. Жаль. А вдруг встреча с этой девушкой и была главной в твоей жизни, а ты не догадался, сидишь тут, как идиот, в своем затянувшемся утре понедельника, пьешь остывший чай, а она вот уехала.
И Андрей вдруг понял, что, если он ее не найдет, ему из этого сволочного понедельника никогда не выйти.
«Так, стоп, хорош рассуждать! – вскинулся Андрей. – Она же сказала, что работает в музее детства, а много ли в Петербурге таких! Стало быть, зацепка есть».
Он взглянул на часы – завтра вечером ему выходить на смену, значит, можно успеть смотаться в Петербург. «Приду в этот музей детства, найду ее адрес, есть же там коллеги какие-то, они подскажут; или сразу ее увижу, вдруг она как раз будет на работе. Она увидит меня, удивится, может, даже обрадуется. Спросит, наверное: а как вы здесь? А я скажу: а так, мы же с вами не договорили! И будет у нас прекрасный вечер понедельника».
Андрей додумывал и развивал диалог с Ольгой уже в такси по дороге на вокзал.
***
Скоростной поезд стрелой летел через снежные просторы; за окном проносились леса, города, деревни.