– Запомни, Фей Фицджеральд. Заморочь всем головы, а затем притворись, что впускаешь в мое тело призванного духа. Красиво. Артистично. Убедительно. На этом можешь считать свою работу оконченной. Остальное я сделаю сам, тебе останется лишь не мешать представлению.

Послушать мистера Рафферти – так все легко.

Тогда как на деле…

Нет, хватит. Еще секунда этой давящей тишины – и я не выдержу.

На мгновение прикрыв глаза, я попыталась отрешиться от происходящего.

«Что делала и говорила настоящая Фей? Кажется…»

Я плавно вскинула руки, наполняя комнату мелодичным перезвоном колокольчиков. Словно по сигналу Ши поднялся и начал свой путь вокруг гостей.

– Со… сосредоточьтесь, – чуть дрогнувшим голосом повторила я всплывшие в памяти чужие слова. – Слушайте. Смотрите. Духи с изнанки светлого мира ходят среди нас, и если вы откроете свой разум, то сумеете почувствовать их… Тех, кого вы потеряли, о ком сожалеете, кого не можете забыть…

Негромкое покашливание оборвало и без того не самый стройный рассказ, выдернув меня из воспоминаний в дымную реальность малого покерного зала. Нарушитель обнаружился сразу же. Молодой мужчина в черном фраке и полумаске – тот самый, неприязненный взгляд которого я отметила еще в самом начале сеанса, – нахально подался вперед, едва не заходя за пределы очерченного свечами круга.

– Полагаю, всесильная духовидица и так знает, зачем мы здесь.

Во рту пересохло. Я застыла, крепко упершись каблуками в пол, чтобы унять дрожь в коленях. Хотелось закричать, но единственное, что я могла, – найти глазами мистера Рафферти, безмолвно умоляя того вмешаться.

Взгляд, полный отчаяния и невысказанных вопросов, разбился о каменное спокойствие организатора шоу. Мужчина остался недвижим, всем своим видом давая понять, что сеанс идет по плану. А значит, и я должна строго придерживаться своей роли.

Что ж..

– Терпение. – Я встряхнула запястьями, надеясь, что перезвон и благовония рано или поздно сделают свое дело, успокоив гостя. – Духам нужно время, чтобы проявить себя.

– Вчера они появились быстрее.

– Тени не подчиняются нашим желаниям, – зашла я с другой стороны, стараясь, чтобы ответ прозвучал уверенно и мягко. – Мы с Ши лишь скромные проводники, вынужденные уважать их волю…

– Нет!

Громкий хлопок ладони по столешнице заставил всех вздрогнуть. Свечи покачнулись, языки пламени заколыхались, бросая неверные отсветы на взволнованных прерванным ритуалом гостей. Ши, тершийся около мужчины, с шипением спрыгнул со стола и исчез во тьме, не завершив круга.

– Гарольд… – Невысокая блондинка, чье лицо терялось за белыми перьями маски, испуганно вцепилась в локоть разбушевавшегося спутника. – Пожалуйста, успокойся…

Он с возмущением стряхнул ее руку, оттолкнув девушку так, что та чуть не упала со стула.

– Ну уж нет! Он требовал уважения при жизни, но после смерти я не позволю ему диктовать мне, что делать. Хватит!

Я удивленно моргнула.

«Гарольд?»

Гарольд… Фэрфакс?

В Брейден-холле Фэрфакса-младшего знали прекрасно. Будучи посудомойкой, не покидавшей рабочее место в глубине кухни, я никогда не встречалась с ним лично, но слышала немало. Единственный сын крупного финансового магната Фицроя Фэрфакса, Гарольд был известен своими скандальным поведением, беспорядочными связями и вечеринками, после которых в ресторанах и клубах приходилось делать ремонт, а половину гостей выкупать из полицейских участков. Газеты без устали смаковали безумные выходки банкирского сынка, прихлебалы всех сортов и мастей пытались попасть в ряды его свиты в надежде урвать часть денег и веселья, а заведения на Карнивал-лейн с ужасом гадали, к кому Фэрфакс-младший нагрянет в следующий раз.

На моей памяти Брейден-холл выдерживал нашествие трижды. В последний раз, если не считать вчерашнего визита на сеанс духовидицы, закончившегося на удивление мирно, это произошло пару месяцев назад. Официанты тогда озолотились на чаевых, а мне пришлось лишних пять часов помогать с уборкой зала. Честно сказать, я предпочла бы заниматься посудой вместо того, чтобы очищать дорогие ковры от битого стекла, вина и остатков ужина, но, увы, мыть было попросту нечего. А вот двум горничным, некстати подвернувшимся под руку нетрезвому мужчине, повезло куда меньше…

Первое время господин Фицрой терпел, надеясь, что рано или поздно молодая дурь выйдет из головы единственного наследника и тот возьмется за ум. Потом попытался ограничить доступ к деньгам. Угрожал. Наказывал. Грозился оставить в тюрьме или поместить в лечебницу. Но все было без толку. И вот во время очередной семейной ссоры, когда Фэрфакс-старший обнаружил пропажу фамильных драгоценностей из сейфа, сердце старика не выдержало. Завещание, согласно которому все состояние финансового магната переходило сети богаделен, лечебниц для душевнобольных и сиротских приютов, господин Фицрой составил уже в больнице. И считаные часы спустя умер, прежде чем растерявшийся наследник успел обжаловать последнюю волю отца.

Завещание должны были зачитать на следующей неделе. Информация эта, конечно, являлась конфиденциальной, но о скором конце разгульной жизни Гарольда Фэрфакса на Карнивал-лейн знали все до последней посудомойки.

Вот только зачем вдруг наследнику-неудачнику пришло в голову тратить последние сбережения на сеанс духовидицы?

Прежде чем я успела хоть что-то ответить, Гарольд Фэрфакс выпрямился.

– Достаточно слов, мисс Фицджеральд. Вы прекрасно знаете, что мне нужно, так что переходите к делу.

Он посмотрел на меня в упор сквозь прорези черной маски, и взгляд этот, полный злого отчаяния, мне не понравился.

– И только попробуй еще раз заикнуться об уважении к духам, – услышала я его тихий шепот. – Я плачу деньги, а значит, ты должна сделать так, чтобы меня удовлетворил результат. Неважно, каким способом.

Теперь я была уверена, что знаю, кому принадлежали те грязные мысли о Фей, так возмутившие меня в подсмотренном сне.

Встретившись взглядом с мистером Рафферти, я дождалась короткого кивка.

– Для продолжения сеанса мне понадобится помощь моего ассистента.

– Что? – вновь возмутился Гарольд. – Какой еще ассистент? На это уговора не было.

– Тени сегодня особенно тревожны, – ровно откликнулся мистер Рафферти, становясь рядом со мной. – Чтобы дух, явившийся на зов, мог совершить все необходимое, ему потребуется проводник. Медиум.

– Мне обещали, что писать будет настоящая духовидица, а не какой-то… – запальчиво бросил Фэрфакс-младший, но верно оценил взглядом разницу в физической силе и решил придержать язвительное определение при себе.

– Не переживайте, – в голосе помощника Фей явственно слышалась усмешка. – Уверяю вас, вы останетесь довольны.

– Уж надеюсь.

На плечо опустилась тяжелая рука.

– Приступайте, мисс Фицджеральд.

Откликаясь на плавный взмах моих рук, в глубине комнаты едва различимая Эсси дернула за ниточки, и по воздуху запрыгали отраженные системой зеркал разноцветные блики. Что-то загудело, завибрировало, защелкало, зашевелились от легкого ветра длинные перья масок и уложенные в прически пряди волос.

Над покерным столом раздались шепотки, в которых удивление мешалось с испугом.

«Начинается».

От того, насколько легко оказалось с помощью простеньких фокусов убедить гостей в реальности духов, я поймала кураж и тоже решила внести вклад в общее безумие. Нащупав носком туфли спрятанную под ковром педаль, я от души вдавила ее в пол, осыпая нас с мистером Рафферти снопом искр. Бывалые мистификаторы отреагировали мгновенно: помощница утроила усилия с театром теней, а напарник Фей замер, окаменев, точно одержимый.

– Гарольд, – незнакомым скрипучим голосом проговорил он. – Сын.

Гости ахнули. Признаться, даже у меня от столь резкой перемены тона по спине пробежали мурашки.

– Представьтесь, – попросила я духа, чтобы закрепить успех. – Кто вы и как вас зовут?

– Мистер Фицрой Фэрфакс к вашим услугам.

Шепотки стали громче. Одна из двух присутствовавших на сеансе дам втянула воздух с шумным всхлипом.

Мужчина, сидевший по левую руку от меня, откашлялся.

– Господин… э-э-э… Фицрой, – с легкой заминкой проговорил он, обращаясь к мистеру Рафферти. – Прежде чем мы продолжим, нам бы хотелось убедиться, что вы – это действительно вы.

С губ агента Фей сорвалась усмешка.

– Ты всегда был придирчив к деталям, Иан. Но за это я и ценил твои услуги. Что ж, слушай. Последняя оформленная тобой сделка касалась бриллиантового колье от Артье. Украшение было передано в собственность миссис Донован.

– Что? – не сдержался Фэрфакс-младший. – Да как ты посмел? Лишил меня всего, а сам выполнял все капризы этой потас…

Порыв ветра, ворвавшийся в комнату, вихрем пронесся над столом, едва не затушив свечи. Свет угрожающе замерцал, воздух наполнился треском. Гости вздрогнули, во все глаза уставившись за мое плечо на мистера Рафферти, и, хоть я не могла обернуться, по испуганным взглядам было понятно, что разгневанного духа мужчина сыграл отменно.

– Гарольд, – спутница Фэрфакса-младшего прижалась к нему, чуть не плача.

– Полегче, молодой человек, – добавил ее сосед. – На вашем месте я бы придержал язык за зубами. Злить… отца не в ваших интересах. Продолжайте, мисс Фицджеральд, и постарайтесь вернуть покой господину Фицрою.

Я только хмыкнула про себя. Да уж, хорошо, что сеанс был ненастоящим. В противном случае Фэрфаксу-старшему можно было бы только посочувствовать. От такого сына, как Гарольд, покоя не было ни при жизни, ни в посмертии.

Быстрый взгляд на Эсси, взмах руки – и все утихло. Напрягшиеся гости выдохнули.

– Желаете устроить еще одну проверку? – спросила я, надеясь, что у мистера Рафферти были заготовлены и другие козыри в рукаве.

Три маски кивнули.

Рэдхенд Рафферти как будто не удивился.

– Тогда, – все тем же старческим голосом проговорил он, – я назову кое-что существенное, что связывало меня с каждым из вас. Не ожидайте, что это будет известно всем. Но тот, к кому будет обращено мое послание, поймет. Что ж, слушайте. Тридцать восемь. Адам. Лейк-Руж. Расти. Пятая пуля. Июль. Шустрый Никс.

Эффект оказался ошеломляющим. Гарольд в бешенстве сжал кулаки, кто-то из мужчин сдавленно охнул, двое других схватились за сердце. Женщина, и без того всхлипывавшая, побледнела и едва не свалилась в обморок, но, к счастью, ее сосед успел поддержать бедняжку.

Что бы ни скрывалось за этими словами, подобраны они были идеально.

– Полагаю, этого достаточно? – проскрипел мистер Рафферти. – В таком случае перейдем к делу. Чего ты хочешь, Гарольд, и почему даже после смерти отказываешься оставить меня в покое?

Фэрфакс-младший выпрямился, расправив плечи, и произнес то, чего я никак не могла ожидать.

– Завещание. Мне нужно, чтобы ты переписал завещание, отец.

Что?!

Даже для меня, посудомойки, несведущей в юридических делах, сказанное прозвучало настолько абсурдно, что на секунду лишило дара речи. Полная бессмыслица. Абсолютное безумие. На что вообще рассчитывал Гарольд, собираясь предъявить нотариусу написанное рукой призрака завещание? Кто купится на это? Кто поверит в подобную чушь?

Гарольд Фэрфакс, наследник многомиллионного состояния, завещанного отцом прямо с изнанки светлого мира.

Бред.

Но, судя по лицам собравшихся, они были настроены совершенно серьезно. Представление мистера Рафферти вкупе с замысловатыми фокусами заставили их поверить в реальность призраков. И они были готовы – да-да, готовы! – подтвердить подлинность завещания умершего господина Фицроя и передать все деньги наследнику, вытащившему отца с того света, лишь бы получить состояние Фэрфаксов, завещанное старикам и сиротам.