– Это дом семьи Лян…

Опять молчание.

Тишина на том конце провода угнетала и поглотила Лян Го, словно беспросветная темнота. Он в беспокойстве посмотрел на полицейских, те обнадеживающе махнули рукой: продолжайте! Опасаясь, что связь прерывается из-за слабого сигнала, он покрепче прижал телефон к уху так, что ушная раковина вспыхнула болью.

– Алло? Меня слышно? – снова спросил он.

В телефоне наконец раздалось какое-то слабое шуршание, которому вторило ледяное эхо. Измененный механический голос с металлическим привкусом пронесся по закрученному телефонному проводу, ударил Лян Го по барабанным перепонкам и словно лезвием прошелся по его оголенным нервам.

– Вы обратились в полицию!

Лян Го замер от ужаса. Сунь Лань всхлипнула, зажала рот рукой, но это не скрыло громкий «У-у-у-у».

– Нет, нет! Мы не заявляли в полицию… Мы все два дня собирали деньги…

– Запомни: заявите в полицию – сына больше не увидите!

– Понял-понял! Как скажете, так и сделаем, все как скажете!

– Еще раз спрашиваю: обращались в полицию или нет? Даже если да, не страшно, просто скажи правду! Даю тебе последний шанс! Иначе не увидишь больше сына, это я тебе обещаю. Цыц, цыц… Видел бы ты, в каком он жалком виде…

Лян Го застыл в нерешительности, до боли впившись зубами в губы. Полный полицейский рядом с ним скривил лицо и поднял вверх скрещенные руки, давая понять, что это уловка похитителя, и ни в коем случае нельзя признаваться.

– Нет, правда не заявляли! Умоляю, поверьте мне, мы правда не заявляли!

Лян Го стиснул зубы, чувствуя в голове полную пустоту, но голос звучал твердо. Хоть ты там и мучаешь моего сына, мы не станем обращаться в полицию!

Голос в трубке успокоился и холодно спросил:

– Деньги собрал?

Лян Го собирался ответить, но вспомнил наставления полицейского и, набравшись храбрости, спросил:

– Сын в порядке?.. Можно?.. Дайте мне с ним поговорить…

– Нет!

– Но почему? Мы заплатим, умоляю, разрешите поговорить с ним, убедиться, что он цел и невредим, прошу вас! Пожалуйста! Мы на все согласны, говорите, все что нужно, мы…

– Завтра в полдень! – прикрикнули на том конце провода, прервав жалобные мольбы Лян Го. – Центральная площадь в Южном парке. Приходи один и приноси наличные. Как придешь – жди дальнейших указаний. Запомни: сейчас еще не поздно отозвать заявление в полицию, но, если завтра увижу полицейского, – с сыном можешь попрощаться!

– Хорошо-хорошо! Но можно сначала с ним…

Бип-бип!

Похититель отключился, и короткие гудки словно насмехались над бесполезными стараниями Лян Го. Совершенно пав духом, он положил телефон и почувствовал, что весь мокрый от пота.

Повисла минутная тишина, после чего высокий полицейский объявил:

– Мобильный телефон жертвы снова недоступен.

– Местоположение удалось определить? – спросил его полный напарник.

Высокий снял наушники и сердито проговорил:

– Удалось, но…

– Какое еще «но»! – требовательно спросил Лян Го, на бледном лице которого вспыхнула надежда. Он стремительно подошел к полицейскому.

– Похититель постоянно перемещался, поэтому радиус довольно большой. Очевидно, он звонил из движущегося транспортного средства.

– Так устройте засаду где-то поблизости и поймайте его! – почти прокричал Лян Го. После тридцати часов ожидания он не мог смотреть, как возможность уплывает от них.

– Зона нахождения преступника порядка пятидесяти километров в диаметре, но это точно центр города. Сейчас утро, час пик, полно людей в метро и наземном транспорте, плюс множество личных автомобилей, невозможно в этой толпе найти один конкретный, к тому же уже выключенный, телефон…

– Вы!.. – Лян Го неожиданно вышел из себя, выпучив глаза. – Вам за что вообще платят? Больше суток прошло – а толку ноль. Всё твердите: подождите да подождите. Зовите сюда вашего главного, пускай он нам объяснит, в чем дело!

– Господин Лян, не волнуйтесь, пожалуйста. Нужно, чтобы вы содействовали следствию, иначе это затормозит расследование, – почтительно, но твердо ответил полный полицейский, сохраняя профессионализм.

– Мы еще должны вам помогать? Скажите пожалуйста! И как мы еще должны содействовать? А эти два дня мы чем, по-вашему, занимались?

Так сложно было дождаться звонка похитителя, но ничего существенного он для расследования не дал. Гнев, который Лян Го держал в себе эти два дня, вырвался наружу, и он взорвался, словно бомба с горящим фитилем.

– Похититель сказал, если завтра увидит полицию, мы… – стоявшая рядом Сунь Лань больше не могла сдерживать эмоции. Она высморкалась и снова заплакала. – Мы больше не увидим сына! Он сказал, еще не поздно не привлекать полицию… Может, нам и не стоило заявлять…

При этих словах Лян Го повернулся и обнял жену. Она казалась такой хрупкой.

– Поверь мне, Сяо Чэнь вернется, обещаю!..

Гнетущая мгла окутала эту несчастную семью. Но никто и представить не мог, что произойдет в ближайшие пару дней.

– Назовите определение похищения.

Фан У мелом обвел в круг написанные на доске иероглифы «преступление» и «похищение» и с кафедры обернулся к студентам.

Один из студентов с уверенностью на лице поднял руку:

– Похищение – это акт захвата в заложники и удержания человека с применением насилия, угроз или наркотических веществ с целью получения выкупа в виде имущественных ценностей или с иными преступными требованиями, при котором преступник использует страх родственников или иных лиц за жизнь и здоровье похищенного лица.

– Очень точный ответ, молодец! – одобрительно сказал Фан У, но лицо его оставалось безучастным. – Теперь вопрос посложнее, будьте внимательны!

Студент, ответивший на прошлый вопрос, навострил уши и вытянулся, будто готовясь к схватке. Его однокурсники тоже внимательно слушали.

– Ло и Чжан играют в маджонг. Чжан так разволновался, когда вытянул нужную кость со стены, что сердце не выдержало, и он скоропостижно умер. Свидетели заявили, что в этом раунде Чжан выиграл бы пять тысяч юаней. Чжан-младший, его единственный сын, много раз просил Ло вернуть выигранные отцом пять тысяч, взывая к его здравому смыслу. Получив отказ, он похитил господина Ло и потребовал от его семьи выкуп в размере пяти тысяч юаней, – Фан У спустился с кафедры и подошел к стоящему студенту. – Объясните, является ли это преступление похищением, и обоснуйте свою позицию.

По аудитории прокатился гвалт, все стали обсуждать услышанное.

Студент открыл рот и пробормотал в ответ:

– Нет, не является.

– Отлично! Объясните, почему это не похищение.

– Чжан получил деньги незаконным путем, играя в азартные игры, и его сыну не переходит право наследования. Но Чжан-младший пошел на преступление не на пустом месте, требуемый выкуп не превышает суммы долга, возникшего незаконным путем. Поэтому я считаю, что это не похищение с целью выкупа, – прерывисто произнес студент и закончил свою мысль гораздо менее уверенно, чем вначале.

– Поскольку вы определили, что этот долг не имеет законных оснований, значит ли это, что у Чжана-младшего не было права требовать возврата денег?

– Ну… Ну да.

– Раз у него не было права требовать возврата долга, значит, решение похитить Ло с целью получения денег ни на чем не основано? Тогда почему его действия не похищение?

– Ну… – студент принялся ожесточенно тереть затылок.

– Хорошо, садитесь, – Фан У окинул взглядом аудиторию, прежде чем продолжить лекцию, и краем глаза увидел возникшую у дальних дверей фигуру. – Ваш однокурсник совершенно верно ответил на вопрос. В качестве домашнего задания изучите, пожалуйста, разъяснения Верховного народного суда КНР «Об определении состава преступления при незаконном содержании под стражей в целях истребования долга, не подпадающего под охрану закона».

«Дзи-и-и-нь!» – звонок известил об окончании пары.

– На сегодня все, вы свободны! – Фан У направился к выходу из аудитории, но фигура у дальних дверей пошла к нему навстречу.

– Здравствуйте, профессор Фан! Рад снова вас видеть! – Чэнь Муян улыбался уголками рта, но взгляд оставался серьезным.

Фан У не понимал, в каком качестве отвечать своему бывшему ученику, ныне офицеру криминальной полиции. Межличностные взаимоотношения всегда были его слабым местом.

– Здравствуй! – ответил он, глядя Чэнь Муяну прямо в глаза. Его лицо, лишенное каких-либо эмоций, напоминало маску.

– Я стоял там, у дверей, слушал вашу лекцию, – произнес Чэнь Муян. – Как в старые добрые времена.

– Хотите сказать, мой уровень преподавания совсем не вырос? Значит, я топчусь на месте, – с серьезным видом отозвался Фан У и повернулся в сторону.

Чэнь Муян сначала опешил, потом рассмеялся:

– У вас отличное чувство юмора, профессор!

Шутка, такая редкость в устах Фан У, создала у Чэнь Муяна ложное ощущение, будто, несмотря на суровый вид профессора, они сблизились. Он окинул Фан У внимательным взглядом: та же небрежная одежда, но лицо со вчерашнего дня еще больше посерело и стало совсем безжизненным.

Бледным, словно у мертвеца.

– С чем пожаловали? Хотите опять повспоминать прошлое? – Фан У снова смотрел прямо на Чэнь Муяна.

Скрытый смысл вчерашнего выговора капитана Лу был совершенно ясен, но это далеко не первый раз, когда Чэнь Муяна отстраняли от дел из-за споров с начальством. Он не получал никаких сообщений от своей рабочей группы и даже об утреннем звонке похитителя узнал со слов других коллег. Понятно, что его максимально отодвинули от этого дела. Он вернулся в кампус, следуя какому-то естественному порыву.

– Да нет, – Чэнь Муян помолчал мгновение и решительно продолжил: – Работа мне нравится, но вечно ссорюсь с начальством, постоянный стресс. Увы, подхалимничать – не моя сильная сторона.

Он хотел пошутить, но совершенно забыл, с кем разговаривает. Его собеседник уж точно не умел ни заискивать перед кем бы то ни было, ни подлизываться. Фан У замедлил шаг и на ходу кивнул паре проходящих мимо студентов. Чэнь Муян не удержался и с горечью вздохнул:

– Все-таки в университете лучше! Одна задача – учиться и постигать науку, не заботясь о том, что там думают вышестоящие.

– Тут вы не правы, – повернулся к нему Фан У. – Я не могу позволить себе непочтительно относиться к своему начальству.

– Правда? – изумленно спросил Чэнь Муян.

– Я всегда отношусь к вышестоящему начальству с величайшим уважением, иначе как бы я достиг таких успехов и положения? – не было похоже, чтобы Фан У шутил.

В голове Чэнь Муяна мгновенно возникла картина: толстопузый Гу Чжэньцзян развалился в широком кресле босса, положив ногу на ногу. Он с благодушным видом потягивает красное Romanée-Conti, а Фан У стоит в сторонке, замерев в подобострастном поклоне…

– Право – вот мой единственный начальник! – Фан У внимательно посмотрел на Чэнь Муяна. – Эй, а вы что…

– Да ничего, ничего, – Чэнь Муян непроизвольно мотнул головой, стараясь отогнать нереальную картинку в голове. – Какое поэтичное сравнение!

– Сравнение? Ну, может быть, и так, – без улыбки отозвался Фан У. – Но, если говорить по существу, право – мое единственное божество!

– Вы преувеличиваете, профессор, – не смог скрыть иронию в голосе Чэнь Муян.

– Ничуть. Не найти более подходящего слова, чтобы описать, как я отношусь к делу всей моей жизни. Для меня между словами «право» и «божество» стоит знак равенства, право – это поистине божественная сущность…

Солнце клонилось к горизонту, рассыпая теплый предзакатный свет. Профессор и бывший студент медленно прогуливались под сенью деревьев, а весенний ветерок поднимал облачка пыльцы, которая оседала на их одежде.