– Я предлагаю тебе работу с проживанием и полным обеспечением в моей академии магии, – говорит он быстро, пока мы реально не вцепились друг другу в глотки и не перегрызлись.

И молчит. Стоит, ждёт моего ответа.

Руки на могучей руки складывает и смотрит на меня выжидательно и таким взглядом, будто перед ним неразумная амёба.

Кстати, а одёжка на мужике преобразилась.

Теперь он одет как-то странновато, будто эпоху сменил.

Меня это напрягает.

Уж не в прошлое ли меня переместил?

Но в прошлом магии не было, чудищ огненных тоже… Хотя, смотря, какая эпоха.

История в любом случае вся переврана и переписана на сто рядов, что правды там хрен целых и хрен десятых. Потому кто его знает, что там было на самом деле и чего не было.

Так, погодите.

Он сказал, что работа и проживание в… я не ослышалась?

В Академии Магии?

От удивления у меня вытягивается лицо.

– В академии магии? – переспрашиваю в надежде, что мне всё-таки послышалось.

Он кивает и говорит:

– Да. Это Исправительная Академия Магических и Боевых Искусств. Сокращённо ИАМБИ. И прости, что не представился сразу. Моё имя Россрэйд Эрдалл. Я, глава академии. Ко мне обращайся на «вы» и исключительно по правилам – эрхалл Эрдалл. И как ты уже поняла, я принадлежу к расе драконов.

Нет, я ни шиша не поняла.

Какая академия? Исправительная? «Класс!»

У меня сейчас голова от жуткой новости взорвётся.

Беру и хорошо так шлёпаю себя ладонью по щеке.

Потом по другой щеке.

И ещё пару раз.

Ничего не происходит. Ничего не меняется. Этот мужик не исчезает.

Это не глюки.

Похоже, всё реально.

– Что ты делаешь? – удивляется он.

– Проверяю, не спятила ли я, – мой голос звучит жалко и беспомощно.

– Насчёт этого не уверен, – хмыкает мужчина. – Но мир настоящий. Академия магии настоящая. Ты в другом мире, женщина.

Стиснув зубы, чтобы сдержать гнев, я шиплю:

– Оставь свой сарказм при себе. Мне не смешно.

– Итак? Твоё решение? – спрашивает он с ухмылкой.

Я уже открываю рот, чтобы послать его, как он опережает и говорит:

– В любом случае выполнить работу ты обязана. Ты в другом мире, женщина, и магия тебе не позволит вернуться, пока не сделаешь то, к чему у тебя талант. Артефакт «связал» нас магическим договором, женщина.

Интересно, что конкретно заползло в зад этого ректора, что сделало его настроение таким отвратительным?

Или у него всегда такой «прекрасный» настрой?

– Хватит назвать меня «женщина», да ещё таким тоном, будто я мерзость какая-то, – рычу на него и копирую его позу, складываю руки на груди. – У меня имя есть – Белова Снежана Михайловна. Прошу обращаться ко мне Снежана Михайловна и исключительно на «вы». Надеюсь, для вас, эрхалл Эрдалл, это посильная задача? И далее, о какой работе вы всё время говорите? Или это страшная тайна?

– Нет, не тайна, – произносит он и сжимает переносицу, будто уже устал от меня.

Так, другой мир и здесь есть магия, говорите?

Мой мыслительный процесс начинает активную работу.

Знаете, а я всегда завидовала ведьмам, если они реально существуют. Они могут насылать чары, превращать врагов, например, в безногих и бескрылых мух.

Я бы превратила своего бывшего босса в свинью. Или в козла.

Получается, я теперь тоже с суперспособностями? А когда вернусь домой, они со мной останутся?

Так, насчёт моих талантов… У меня талантов много. Например, я могу стать настоящей занозой в…

– Ладно… – задумчиво чешу кончик носа. – Вы – ректор. Это академия. Я с Земли. Выходит, вы хотите, чтобы я работала вашим… Секретарём? Что-то вроде этого, да? А магию мне выделите? Я даже буду готова забыть недавнее вопиющее невежество с вашей стороны…

Мужчина демонстративно закатывает глаза, подходит к окну, долго всматривается в темноту, будто там хоть что-то можно увидеть, кроме отражения себя любимого и интерьера.

Я смотрю на его широкую спину, могучие плечи, обтянутые белой рубашкой и жилетом и вспоминаю, как недавно висела на его плече.

Толстая чёрная коса спускается вдоль позвоночника. Хочется вдруг подойти и дёрнуть за неё. Думаю, мужчина не оценит.

И зад у ректора весьма хорош.

Да, ему точно не нужны плавки с пуш-апом.

А вот такта и вежливости этому ректору, сильно смахивающего на йети сильно не хватает.

– Нет, – наконец, отвечает он.

В смысле «нет»?

– Что именно «нет»? – напрягаюсь я.

Забираюсь в кресло с ногами. Поджимаю их под себя. Меня уже начинает лихорадить и морозить. Обнимаю себя за плечи.

Он оборачивается, смотрит мне в глаза и рассказывает, что за работа:

– Всё, что придётся сделать, – это организовать и провести Новогодний праздник в академии. Обязательно с активным участием адептов. И чтобы все остались довольны, были восхищены и надолго запомнили этот Новый год.

В моём животе возникает дрожь, странное пламя паники и ужаса.

– Артефакт указал на тебя, как на талантливого специалиста в данной области. И чтобы сильнее мотивировать тебя… На празднование приедет Император.

Этот тупица-ректор-бородач-дракон-йети рехнулся?

– Я не по части утренников! – вскрикиваю и вскакиваю с кресла. – Я с детьми не работаю!

– Здесь учатся подростки и адепты старше. От четырнадцати до двадцати трёх лет, – невозмутимо говорит он.

Хлопаю себя по бёдрам.

– Ещё не лучше! Я не умею ладить ни с детьми, ни с подростками! У вас, что, нет своих организаторов праздников?!

– Есть. Но все отказались.

– Заняты? Так предложите больше гонорар, – хватаюсь за последнюю соломинку. – А меня верните домой.

– Здесь другая причина, – кривится мужчина.

* * *

– И вы решили, что я – лучший вариант? – мой голос сипло-гнусавый, но мужчину, кажется, моё состояние не заботит.

Его заботит эта стрёмная академия и детки, которые вообще-вообще никому в этом придурочном мире не нужны.

Теперь я в курсе той причины, почему он не может нанять хоть самого затрапезного аниматора.

В этой исправительной академии учатся, мягко говоря, и грубо выражаясь, малолетние преступники и отщепенцы.

Или если говорить простым и понятным языком – юные отбросы общества, такие как бастарды, от которых отказалась высокородная и не очень родня и которые не нужны ни одной школе-академии и любому другому учебному учреждению;

беспризорники, с которыми местные органы опеки не в силах справиться;

шпана, одарённая магически и которой дали второй шанс, а если не исправятся, отправятся на каторгу и будут лишены магии;

малолетние преступники из неблагополучных семей, чьи злодеяния не успели принести вреда кому-либо, но шансы продолжить в том же духе очень высоки; этот список можно продолжать.

Причём здесь учатся и исправляются не одни только парни, но и девушки.

– Не я решил. Артефакт, – невозмутимо отвечает ректор.

Пожимаю плечами и говорю:

– Значит, он ошибся. Я вам точно не помощник. Организовать праздник за короткий срок совместно со шпаной нереально! Я ещё повторюсь, что не имею опыта работы с детьми и подростками.

– Нет никакой разницы, – стоит он на своём и не сводит с меня своих… хоба, да у ректора глаза с вертикальным зрачком!

Обалдеть, он и, правда, дракон. Всё ещё не могу поверить, что такое возможно.

– Есть разница, – произношу максимально сдержанно и разглядываю его глаза.

Россрэйд моргает и вновь его глаза выглядят как у обычного человека.

– Снежана… Михайловна, – выдавил он из себя, – артефакт в любом случае уже связал вас обязательством…

– Это когда он успел? Я согласия не давала! – начинаю звереть.

– В тот момент, когда вы пересекли грань миров, – в зарослях его бороды мелькает самодовольная усмешка.

Я прищуриваюсь и шиплю:

– Но вы не спрашивали моего мнения. Вы меня похитили. Значит, не считается. Нет никакого обязательства.

– В магии нет полутонов. Есть свершившееся действие, которое тянет за собой следствие и свершившийся факт сделки. Вы не сможете вернуться домой до тех пор, пока не выполните поставленную задачу.

Я хочу его убить. Прямо сейчас.

Но если я убью этого придурка, то точно останусь здесь навсегда. И вряд ли меня здесь будут терпеть, местная шпана меня и прикопает. В первом же сугробе.

– Уверяю вас, это будет поистине трагически прекрасный новый год, – говорю с ехидной улыбкой и щёлкаю пальцами.

Мужчина кривится от этого звука и бормочет недовольно:

– Воздержитесь от драм и трагедий. Праздник должен быть весёлым, радостным, искрящимся и адепты должны принимать в нём активное участие.

Разжечь огромный костёр из канабиса? Тогда все адепты будут радостными, весёлыми и искрящимися. Преподы, кстати, тоже. Как и гости. Как и император.

А что? Хорошая идея.

– Только без дурных идей, – строгим тоном произносит мужчина, будто мысли мои прочитал.