Жестокая жажда (страница 11)
Каблук мамы впился ей в ногу. Каролина зашипела.
Матушка бросила на нее недовольный взгляд, прежде чем скрыть раздражение вежливым смехом.
– Салоны одежды в столице просто божественны, – продолжал Рафа, не обращая внимания на молчаливый спор между матерью и дочерью. – Мне всегда рады в самых лучших местах. Ни один торговец не осмелится мне отказать. – Он усмехнулся. – Или лучше сказать, не осмелится отказать моему кошельку?
– Теперь ты меня заинтересовал, – сказала Нена, протискиваясь между Рафой и Каролиной. Сегодня она надела великолепные юбки макового цвета и кружевной корсет с глубоким вырезом. Ее локоны тугими прядями свисали вокруг плеч, а за ухом красовалась роза цвета оранжевого заката.
Оттолкнув Каролину бедром еще дальше от Рафы, Нена оглянулась и подмигнула. Кузина одними губами сказала ей «спасибо».
Взгляд Рафаэля метнулся к декольте Нены, прежде чем подняться и встретиться со взглядом Каролины. У него хватило наглости выглядеть таким же невозмутимым, как и прежде.
– Когда мы с Каролиной… – Сеньора Фуэнтес покачала головой, и он оборвал себя на полуслове. – Если мы познакомимся поближе, я с радостью приглашу вас с кузиной, чтобы лично показать все, что пожелаете. Мне говорили, что я щедрый хозяин.
«Секундочку, – подумала Каролина. – Что он имел в виду, говоря „когда мы с Каролиной“? Когда мы что?»
Неужели ее родители пригласили его с корыстной целью? Семья Рафаэля владела одной из крупнейших кожевенных фабрик в Абундансии. Союз их семей мог бы стать прибыльной сделкой. В детстве она не раз слышала подобное, но не придавала этому значения. Каролина полагала, что всем известно: она никогда не выйдет замуж ни по какой иной причине, кроме любви.
Повернувшись к маме, она язвительно усмехнулась.
– А вот и мои девочки, – прогремел голос отца Каролины. Он поцеловал жену в щеку. Затем пожал руку Рафе. – Рафаэль.
– Сеньор Фуэнтес, – сухо произнес Рафа, как и подобает гостю, который обращается к потенциальному тестю.
Лучше бы все было не так. Иначе серьезных последствий не избежать.
– Милая, я встретил твоего особого гостя, – обратился к Каролине отец.
Она замешкалась.
Он пришел.
И в самый подходящий момент. Все гости толпились вокруг, пили и сплетничали. Настоящий праздник еще не начался. Ей захотелось разразиться злодейским смехом.
Полнейший дурак попался в ее ловушку.
Каролина медленно потянулась к кинжалам. Сердце заколотилось быстрее. Вот он, тот самый момент. Настало время продемонстрировать всем, как искусно она владеет клинком. Пора показать им, чему обучил ее дедушка. Папа увидит ее в действии. И тогда не сможет отрицать ее мастерство.
Она сияла от радости.
Отец отступил в сторону.
Каролина лишилась дара речи.
Перед ней, улыбаясь, предстала Фернанда в изумрудном платье. Она склонила голову и сделала хорошо отработанный реверанс.
– Добрый вечер.
Каролина огляделась. Юноши с дьявольски красивым лицом рядом с гостьей не оказалось.
– Где твой брат? – резко спросила Каролина. Когда все взгляды обратились к ней, она расплылась в самой милой улыбке. – То есть, Фернанда, как чудесно, что ты к нам присоединилась, – сказала она, стараясь казаться любезной, а не разочарованной.
Но где вампир?
– Спасибо, что пригласили нас с братом в свой прекрасный дом, – произнесла Фернанда. – Мы оба польщены тем, что Каролина лично попросила нас составить вам компанию.
В глубине сознания Каролины что-то щелкнуло. То, как Фернанда формулировала свои фразы, заставило ее задуматься. Гостья позаботилась о том, чтобы упомянуть о приглашении в дом Фуэнтесов. И непременно добавила, что именно Каролина попросила их прийти. Вампиры могли переступить порог чужого дома только с разрешения. Неужели, если что-то пойдет не так, Фернанда даст всем понять, что это Каролина во всем виновата?
– Рада снова видеть тебя, – едва не промурлыкала Нена. Она слишком увлеклась беседой с сестрой вампира, чтобы обратить внимание на то, как Каролина сжала кулаки по бокам.
– Снова? – спросил дон Луис.
Каролина вздрогнула. Отец ничего не знал о вчерашней ночи. Или об их дневной поездке в поместье Аликанте, чтобы доставить приглашение.
– Мы случайно встретились, когда Фернанда недавно заезжала в поселение, – пояснила Нена.
Улыбка Фернанды не дрогнула.
– Ах, да. Какая чудесная вышла встреча.
– Ты пришла на праздник одна? – выпалила Каролина.
– Да. Надеюсь, ты не сочтешь это неприличным, но мой брат… он… он очень устал после вчерашней поездки. – Ее взгляд метнулся от Каролины к Нене.
Каролина поджала губы и прищурилась. Фернанда явно знала, что это они пытались убить ее брата. Тогда зачем же она пришла?
Дель-Оро – пуэбло, расположенное в округе Монтерей, в двадцати семи милях к востоку от побережья. Из-за большой удаленности от основных портов и экономических центров Верхней Калифорнии[8] пуэбло не получило статус города. Живописное пуэбло Дель-Оро было основано 9 октября 1584 года Базилио Фуэнтесом.
Название Дель-Оро происходит от названия золота, найденного в руслах рек ранними поселенцами. Местная почва богата минералами, а долина известна развитым скотоводством и сельским хозяйством.
Поселение расположено у подножия небольшого горного хребта Базилиос-Пойнт, наиболее известного благодаря противоречивому названию его самой южной вершины – Хребет Дьявола. По данным переписи 1820 года, население города составляло 276 человек.
Санчес. 1825 год.
«Верхняя Калифорния, Абундансия:
пуэбло, города и топография».
Первое издание.
Глава 7
Лало
Пульсирующая головная боль Лало никак не стихала. Кровь животных не могла унять жажду. Мигрени возникали все чаще. Мятное масло, которое Фернанда купила в аптеке, приносило не так уж много пользы. И все же он предпочел бы страдать, а не разрушать жизнь других людей.
Вздохнув, Лало перевернулся на спину и уставился в потолок. Плечо зажило довольно быстро. Хотя без испытаний не обошлось. Фернанде потребовалось несколько попыток, чтобы выдернуть клинок. По крайней мере, по ее словам. После первой Лало потерял сознание.
Он заставил себя сесть. Заметил, что в доме повисла зловещая тишина, и нахмурился.
Лало попытался прислушаться к своим ощущениям. До него не доносилось ни звука, хотя обычно он отчетливо слышал присутствие Фернанды. Она либо бренчала на расстроенном фортепиано, оставленном кем-то в доме, либо напевала какую-то оперную мелодию, не попадая в ноты, либо хихикала, читая неприличные журналы об интрижках в городе.
Фернанда всегда создавала шум. Даже во сне. Так где же она сейчас?
Лало накрыла волна страха. Неужели та охотница вернулась? Или же их настигла Марисела?
Вскочив с кровати, он бросился через комнату, не обращая внимания на нестерпимую боль в голове. Рывком распахнул дверь. Ручка врезалась в стену, оставив заметную вмятину. Он зашипел. Все надежды устроить засаду рухнули.
– Фернанда! – позвал он. Не было смысла молчать после того, как стены содрогнулись от его новообретенной силы.
Лало принюхался. Ничем особенным не пахло. По дому витали привычные ароматы. В каждой комнате Фернанда разложила веточки розмарина и немного лаванды, чтобы скрыть любые человеческие запахи, способные соблазнить вампиров.
– Фернанда?
Тишина.
Лало охватила паника.
Он помчался по коридорам, шлепая босыми ногами по кривым доскам.
– Фернанда!
В маленькой библиотеке сестры не оказалось. Как и в рабочем кабинете. Или на кухне. Он бросился через весь дом к ее комнате. Хлопнул еще одной дверью, вновь впечатав ручку в стену. Ему и впрямь нужно научиться контролировать свою силу.
На кровати под одеялом что-то лежало. Но Лало не так глуп. Под тканью не билось сердце. Он знал уловки сестры. Когда они жили в городе, она часто сворачивала полотенца в комок и придавала им форму спящего тела, прежде чем улизнуть из дома. Девушка была хитрой до мозга костей.
Взгляд Лало метнулся к распахнутой дверце гардероба. Там не оказалось любимого вечернего платья сестры.
Он разочарованно зарычал. Она ушла на праздник к Фуэнтесам.
– Черт возьми, Фернанда!
Найти ранчо Фуэнтесов оказалось проще, чем он думал. Лало просто пробежал по долине так быстро, как только мог, миновал массивные ворота, охраняемые часовыми с ружьями наготове, и последовал за ароматом бархатцев через главную улицу пуэбло. Десятки вооруженных мужчин в экстравагантных сомбреро и с усами толщиной с руку Лало патрулировали на лошадях. Глядя на них, он ощутил легкий укол зависти. Сам Лало носил тонкие, но ухоженные усы, как и было принято в городе, но ему очень нравилось, как местные мужчины закручивали усы по бокам наподобие улыбки.
– Сосредоточься, – прошипел он. Сейчас не время размышлять о растительности на лице. Лало беспрепятственно прошел через небольшие ворота ранчо. В конце концов, его пригласили на вечеринку. Непохоже, чтобы стражей это заботило. Но зато заботило самого Лало. Вампиры не могли входить в чужой дом без приглашения. Такова еще одна слабость Текуани. В отличие от других богов, он мог наведываться в мир живых только по зову.
Красивые разноцветные флаги свисали с главного особняка, деревьев и небольших построек на территории асьенды. Золотистое пламя толстых свечей украшало каменные ступени, ведущие к главному входу.
Лало немного покопался в исторических талмудах, которые Фернанда принесла из местной библиотеки. Семья Фуэнтес обосновалась на этих землях более двухсот лет назад. Именно этот дом стал первым зданием, возведенным на руинах. Всего несколько поколений назад долина процветала. Но затем случилась трагедия, и половина поселения погибла. В текстах не описывались подробности произошедшего. Но Лало и не требовались книги, дабы понять, что все началось со смерти Альмы Росарио.
В одной из найденных им статей говорилось, что ее тело привезли обратно в пуэбло для захоронения. Лало мог только догадываться, что как раз вскоре после этого Альма обратилась и опустошила город, поддавшись новообретенной жажде крови точно так же, как это сделал он в кантине. Ее обратили в вампира. И она стала первой в своем роде в Абундансии. Отсюда можно было сделать вывод: ее создатель, вероятно, и есть первый жаждущий.
У Лало душа болела за Альму. И за себя тоже. В жизни и так немало трудностей. Пытаться пережить смерть и ее последствия казалось почти непосильной задачей.
Затаив дыхание, он влился в толпу гостей. Но на него все равно разом обрушились тысячи запахов и ударов сердец. Рот наполнился слюной. А желудок злобно заурчал, напоминая о желании насытиться.
Громкая музыка и всеобщее веселье мешало Лало трезво мыслить. Он и до обращения не жаловал шумных вечеринок, предпочитая тишину, но сейчас звуки струнных инструментов и беспечный смех гулом отдавались в его черепе.