Каролина с нетерпением сбросила с себя покрывала, схватила сапоги и на цыпочках последовала за ним. Дедушка был крупным мужчиной, высоким и крепким, как и ее папа. Но шаги отца можно было услышать из любой точки дома. Он топал так, словно нес на плечах всю тяжесть мира, не обращая внимания на реакцию других, в то время как дедушка двигался тихо, как перекати-поле. Каролина завидовала этой способности. Сама она не отличалась грацией. Ее часто сравнивали с одним из новорожденных телят на пастбище. Тех, что топчут цветы и продираются сквозь заросли, лишь бы добраться до матери. Но Каролина изо всех сил старалась подражать движениям дедушки, потому что хотела быть похожей на него. Быть такой же терпеливой. Находчивой. Сильной. Бесстрашной. Лучшей охотницей на вампиров в Дель-Оро.

Они спустились по лестнице и повернули направо, пробираясь по длинному коридору к задней части дома. Расписанная вручную плитка холодила ступни. Вокруг царила тишина, не считая успокаивающего храпа двоюродного дедушки, который доносился из его спальни неподалеку.

Таково положение вещей, когда живешь на большом ранчо со своей семьей и семьей своей семьи, – шум бывает даже в тишине.

Как только они дошли до кухни, дедушка остановился перед выходом.

– Надень сапоги, – прошептал он.

Каролина кивнула, улыбка озарила ее лицо. Она ничего не могла с собой поделать. Всякий раз, когда дедушка будил ее среди ночи, они отправлялись на тренировку, он учил ее обращаться с оружием или же объяснял способы убийства вампиров. Проводить эти полуночные встречи они начали на следующий день после того, как Каролине исполнилось десять.

Каждый из ее пяти старших братьев приступил к обучению навыкам охотника в этом же возрасте. Каролина решила, что ей тоже это предстоит. Однако, когда она выбежала во двор, чтобы присоединиться к папе и братьям, отец категорически отказал ей.

– Тебе здесь не место, – просто отрезал он и ушел. Будто этого объяснения достаточно.

Каролина чувствовала опустошение. Она боготворила отца. Ей нравилось наблюдать, как стражи пуэбло скачут верхом и охотятся на монстров. Она умоляла папу позволить ей присоединиться к ним. Но он одним суровым взглядом заставил ее замолчать и отправил в дом помогать маме с готовкой. Топая по коридору на кухню, Каролина решила доказать отцу, что он не прав.

Может, отец и сбросил ее со счетов, но вот дедушка никогда не отмахивался от своих внуков.

– У меня есть кое-что для тебя, – прошептал он, прервав поток ее мыслей. – Прости, что пропустил твой день рождения.

Каролина покачала головой.

– На твои плечи легла важная миссия. Да и никому не хотелось праздновать, когда сеньора Костас покинула нас столь жестоко и внезапно.

Они жили в небольшом пуэбло. В нем насчитывалось не более трехсот человек. Любая утрата ощущалась всей общиной, потому что все знали друг друга и заботились о ближних, как могли.

– Но восемнадцать лет исполняется лишь раз, – возразил ее дедушка. – Не хочу, чтобы ты думала, будто я забыл о тебе, Лина.

У нее потеплело на сердце.

– Ты принес мне новый пистолет?

Она использовала какую-то рухлядь, чтобы тренироваться в прицеливании, но лишь когда в долину приходили бури, чтобы скрыть залпы от папы.

– Кое-что получше, – ответил ей дедушка. – А теперь надевай сапоги, пока никто не проснулся.

Тихонько пискнув, Каролина сунула ноги в мягкую потертую кожу.

Толкнув заднюю дверь, дедушка выглянул наружу. В тишину кухни ворвался стрекот сверчков. Прохладный осенний ветерок ласкал щеки Каролины, словно умоляя ее выйти в ночь. Закрыв глаза, она вдохнула свежий аромат травы и земли. Влаги, все еще стекавшей с листьев после вчерашнего дождя.

Им не следовало покидать дом после заката. Никто в пуэбло не рисковал выходить за стены своих жилищ, опасаясь того, что, собственно, и произошло с сеньорой Костас. Но Каролину сопровождал дедушка, лучший охотник на вампиров из рода Фуэнтесов. И она могла постоять за себя. С двенадцати лет она метала кинжалы в мишени и мастерски владела рапирой. Уж точно лучше, чем ее братья Мануэль и Серхио.

– Путь свободен, – подмигнул ей дедушка. – Следуй за мной.

Выскользнув из главного дома, они скрылись в темноте. Выставленные вдоль ограды факелы отбрасывали теплый свет. Дом Каролины представлял собой огромное поместье и сердце Дель-Оро. В его стенах проводили все похороны и празднества. Фуэнтесы жили и работали на этих землях на протяжении многих поколений, делясь плодами своего труда.

Каждый дюйм асьенды^[2] хранил воспоминания Каролины. Здесь стоял большой мраморный фонтан, в котором они с Неной прятались, когда летняя жара становилась невыносимой. Рядом с зерновым сараем рос чахлый куст, едва уцелевший после того, как она сорвалась с крыши сарая и упала на него. Курятник, где она однажды скрывалась целый день, дабы избежать гнева братьев и их друзей после того, как забросала их тухлыми яйцами, все еще стоял на месте. От каждого воспоминания она хихикала или морщилась, но дорожила ими и никогда не хотела покидать пуэбло или отказываться от этих чувств.

На одном из пастбищ за домом мычала корова. Ранчо семьи Каролины простиралось на многие акры. Оно упиралось в каменные стены, служившие границей между их землями и лесом. Фуэнтесы зарабатывали на разведении крупного рогатого скота. Во всей Абундансии никто не разводил столь великолепных быков. Даже на их фамильном гербе был изображен череп быка – символ силы, решимости и чести.

Каролина последовала за дедушкой через бесценный сад своей мамы и мимо конюшни, в которой хватило бы места для целого табуна армейских лошадей. Не то чтобы армия когда-либо заходила так далеко на север. В Дель-Оро наведывались одни только торговцы, приезжавшие, чтобы обменять кожу, да случайные бродяги.

Обогнув сарай, Каролина внезапно остановилась. Из-под раскиданных всюду тюков сена под разными углами торчали деревянные палки. А из деревянного ящика выглядывала коробка с блестящим бантом.

Дедушка схватил ее.

– Для моей старшей внучки, – гордо произнес он. – Твоя бабушка была бы рада увидеть, какой ты выросла. В тебе ее сила духа, ты знаешь?

Каролине часто говорили, что она очень напоминает покойную бабушку, в честь которой ее и назвали. Что в ней присутствует та же неумолимая свирепость, что ее несказанно радовало. Ведь во всем остальном Каролина походила на родню дедушки, род Фуэнтесов. У нее такой же прямой нос и челюсть. Те же прелестные черные волосы и загоревшая на солнце кожа. Но она унаследовала и их характер.

Улыбаясь, Каролина приняла подарок дедушки. И тотчас нахмурилась. Она старалась сдержать разочарование, ведь коробка не выдержала бы веса нового пистолета. И медленно сняла крышку.

– Веревка? – Каролина встретилась взглядом с дедом.

Он усмехнулся.

– Не обижайся, Лина. Лассо – величайший союзник ковбоя.

– Но я не хочу быть ковбоем. Я хочу стать охотницей. И возвысить фамилию Фуэнтес в Абундансии. – Больше всего ей хотелось показать отцу, что он ошибся, не поверив в нее. И звание лучшего в мире охотника на вампиров, несомненно, поможет этой цели.

– Не вид оружия приносит нам победу, Лина. Залог успеха заключен в свирепости того, кто им владеет. Веры в себя и в свои способности зачастую бывает достаточно, не правда ли?

Она опустила взгляд на лассо.

– Не думаю, что веревка может сравниться с пулей, независимо от того, кто ее использует. И с ней не так весело.

– Никто не убивает жаждущих ради забавы, Лина. Мы здесь, чтобы защищать людей, домашний скот, все, что живет и дышит в великой долине Дель-Оро. Мы преследуем вампиров только в том случае, когда эти монстры представляют угрозу.

Она горько рассмеялась.

– Мы только что развеяли прах сеньоры Костас! А в прошлом месяце погибли четверо работников ранчо дона Франсиско. За два месяца до этого у нас забрали Лоренцо. Вряд ли все это можно назвать угрозами, дедушка, – это убийства. Мы должны преследовать монстров, а не ждать, пока они придут за нами. Мы обязаны найти их логово и сжечь его дотла.

Дедушкины усы дернулись.

– Раньше я тоже так думал, но с возрастом ты поймешь, что некоторые виды зла невозможно искоренить, не уничтожив при этом и взращенное нами добро.

– Что это вообще значит? – спросила она.

Дедушка переступил с ноги на ногу.

– Ты хочешь научиться пользоваться этим лассо или собираешься забалтывать меня весь вечер?

Каролина ухмыльнулась.

– А разве я не могу делать и то, и другое?

– Нет, если желаешь произвести впечатление на своего отца и остальных… – Дедушка резко повернул голову в сторону конюшни.

– Что там? – спросила Каролина. Она ничего не слышала.

Он поднял руку, призывая ее замолчать.

Где-то заржала лошадь. Собаки залаяли из своего убежища неподалеку от курятника.

Потянувшись за рапирой, дедушка двинулся вперед. Она последовала за ним.

– Нет, – сказал он. – Иди и позови отца. Поторопись.

У Каролины забилось сердце.

– Что там? Койот? Скунс?

– Ступай, Каролина, – прошипел он.

Она вздрогнула. Дедушка редко – если вообще когда-либо – называл ее полным именем. Что бы это ни было, она должна поскорее рассказать обо всем отцу. Все еще прижимая к груди свой подарок, она побежала к главному дому. Слева от нее в тени что-то промелькнуло. Каролина споткнулась и остановилась. Она внимательно осмотрела сады, но ничего не увидела.

В воздухе раздался протяжный вой, и к нему присоединились другие собаки пуэбло. Предупреждение о приближении чего-то невероятно опасного.

Ледяной порыв ветра защекотал кожу, растрепал длинные волосы. Каролина услышала позади себя хруст жухлых листьев, и по спине пробежали мурашки. Она медленно повернулась к источнику шума. Перед ней во мраке стояло нечто настолько жуткое, что на глаза навернулись слезы.

Существо могло бы сойти за человека. Но на месте обычных ногтей торчали кинжалоподобные когти. А вместо зубов росли удлиненные клыки. Оно было голым и слегка согнулось, словно испытывая боль. В лунном свете кожа монстра казалась пепельной, практически синей. И глаза. У Каролины скрутило живот. Глаза существа светились кроваво-красным.

«Жаждущий», – подумала Каролина. Причем тот, что полностью подчинился своей жажде.

Но как? Как вампир пробрался сквозь стены асьенды?

Черт. Днем она позволила младшим братьям поиграть на птичьем дворе. Неужели они оставили боковую калитку открытой?

Вампир рванул вперед так быстро, что она не успела увернуться. Острые когти вонзились ей в плечи. Каролина вскрикнула. Тело мгновенно настигла агония, боль была невыносимой. Она попыталась освободиться, но острые кончики лишь глубже впились в мышцы, до самых костей. Каролина сделала выпад ногой, ударив монстра по голени носком ботинка.

Жаждущий зарычал. Он раскрыл пасть. По его подбородку стекали капли чернильной слюны.

Каролину захлестнуло отвращение. А затем ярость одержала верх.

Этот чертов ублюдок не сможет одолеть меня на моей же земле!

Она вскинула руки, ударив вампира в челюсть коробкой из-под подарка. Затем снова замахнулась, нанеся еще один удар. Когти вампира еще глубже вонзились в ее плоть. Каролина кричала от боли, но не переставала атаковать. Она не могла проиграть первой же твари, с которой ей довелось сразиться. В случае поражения отец ни за что не позволит ей пополнить ряды стражей. Скорее всего, потому что Каролина погибнет.

Шею твари обвила веревка. Монстр отлетел назад, шипя и щелкая зубами, борясь с кожаной оплеткой, удерживающей его на расстоянии.

Руки Каролины, охваченные дикой болью, безвольно опустились. На землю капала кровь. Ее кровь. И довольно много.

– Лина! – взревел дедушка. Ее взгляд метнулся к вампиру. Туда, где стоял ее дед, обмотав вокруг правой руки свое драгоценное лассо, которым крепко удерживал монстра за горло. Он спас ее как раз вовремя. Выхватив рапиру, полностью сделанную из обсидиана, он пронзил рычащее чудовище глубоко в сердце. Округлив светящиеся багровые глаза, вампир рухнул на землю.

Лунный свет осветил лицо жаждущего.

Каролина шумно втянула носом воздух. На нее снизошло озарение.

– Лоренцо?