– Я не позволю этому случиться, – шмыгает носом, и голос ее дрожит.

– Поль, ну вот нахер друг друга мучить? – качаю головой.

– У тебя кто-то есть, да? Нашел бабу? – спрашивает зло. – Или все же проблемы там? – смотрит на мой пах.

– Да мне тебя за глаза хватило, – рычу в ответ. – Блять, с самого начала же было все хорошо. Что сейчас-то?

– Да я люблю тебя, разве не понятно? – кричит, снова.

Хочется заткнуть уши и послать ее к чертям.

– Нет, не понятно. Не думал, что любят именно так.

– А как? Что тебе надо было, Вадик? Я вокруг тебя и так, и этак. И в пеньюаре, и на коленях готова, а ты не хочешь. Нос воротишь. Да, мы договорились с тобой, что этот брак для отвода глаз. Но раз у нас есть дочь, мы могли бы сделать нашу семью настоящей. Ради нее.

– Ты все просрала, Поля, – устало откидываюсь затылком на подголовник. – И я тоже. Пытаться что-то удержать уже не вижу смысла. Скатились в яму. Кроме ненависти, мы друг к другу ничего не испытываем. Эта идея изначально была херовой. Выход один – остаться в хороших отношениях и разойтись.

– Нет, – начинает истерить. – Нет, Вадик, нет. Я не позволю. О Мии подумай.

– Это ты, блять, подумай, – отмахиваюсь от нее и срываю тачку с места.

Этот дурдом нужно заканчивать. Пресекать. Иначе это может закончиться очень и очень плохо для кого-то из нас.

– Я больше не буду по клубам ходить. Вадик, ты меня слышишь?

– Звучит жалко, – хмыкаю, включая поворотник. – Мне кажется, точка невозврата пройдена. Пора завязывать.

И все, дальше я стараюсь не слышать ее. Поля много-много говорит, что-то там обещает. Что-то там сквозь слезы шепчет. В итоге засыпает, когда подъезжаем к дому. Ну и что мне с ней делать? Что со всем этим делать, мать его?

Глава 6

Ждана

Просыпаюсь раньше будильника. Сегодня суббота, и в детском саду выходной. В отель я поеду ближе к обеду, буквально на пару часов. Максик будет спать еще час с небольшим. Поэтому поднимаюсь и хожу по квартире максимально тихо. Долго умываюсь прохладной водой.

Потом варю себе кофе. Давно я им не увлекалась, а тут какая-то внутренняя потребность почувствовать горький вкус.

Включаю ноутбук и захожу в почту. Открываю письмо от Никиты и начинаю изучать документы.

– Мама, – в кухню входит сын.

Забавно морщит носик и потирает глазки кулачками.

– Доброе утро, любимый мой, – подзываю к себе, и Макс забирается ко мне на колени, обнимает, положив головку на грудь. Его дыхание становится спокойным, снова задремал.

А я поглаживаю его по спине, целую в макушку, вдыхая родной запах сыночка, а глазами пробегаю по тексту. Изучаю таблицы, даже схемы приложены, что очень удивляет. Из пяти представленных проектов, мне нравится один. Кажется почти идеальным. Я понимаю, что мне нужны веские причины, чтобы отказаться от работы с Ковалевым.

Черт! Если еще и учесть, что категоричный отказ от работы с ним будет выглядеть крайне странно… потому что Ник не дурак, и он сам просмотрел эти варианты, прежде чем показать их мне. А значит, он уверен, что здесь есть, из чего выбрать. И как обосновать отказ?

“Мы спали с твоим другом. Извини, не хочу с ним видеться?” – насмешливо звучит внутренний голос.

Пишу сообщение Никите о том, что мне понравилось, и я готова познакомиться с данным проектом более детально. Он практически сразу же перезванивает.

– Да, – отвечаю тихо, прижимая к себе сына.

– Я понял, – тут же сориентировался. – Мелкий спит, да?

– Угу.

– Тебе правда понравилось?

– Да, и я, наверное, попробую с ними поработать.

– Тогда я сегодня свяжусь с Вадимом. Слушай, это реально удивительно, столько лет мы с ним не пересекались, и тут такая случайность.

Шикарная случайность, лучше и не скажешь. Так и хочется сострить, но вовремя прикусываю язык.

– Отлично.

– И передам твои контакты, чтобы связались с тобой напрямую.

– Я… – запинаюсь. А-а-а-а-а… – Хорошо, – приходится согласиться.

– Я бы и сам, но окажусь в данном случае лишь связующим звеном. Уж лучше, чтобы напрямую с тобой работал специалист, – будто понимает мое замешательство Ник.

– Да, да, я все понимаю. Просто немного волнительно браться за такое дело. Все кажется, что замахнулась на невыполнимое.

– У тебя все получится. Ты большая умница, Ждана. Я реально горжусь твоими достижениями.

– Спасибо, – благодарю, улыбнувшись. Очень приятно слышать похвалу. А если учесть, что, кроме девочек, никто не знает о том, как я к этому шла…

– И завтра мы идем к моим родителям на ужин.

– Хорошо, что ты сказал об этом сейчас, а не завтра утром, – усмехаюсь.

– Мама, – на руках зашевелился Макс.

– Все, Ник, мы проснулись окончательно. Будем завтракать.

– Хорошо. Очень хочу сегодня встретиться. Ты как? – спрашивает.

В его голосе проскальзывает хрипотца.

– Мы вечером можем погулять у моря. Если ты хочешь составить нам компанию, – осторожно предлагаю.

– Хорошо, – соглашается сразу. – Тогда до вечера, – прощаемся.

Максим обнимает за шею, ластится, целует.

– Мамочка, – бормочет. – Я тебя люблю.

– И я тебя, малыш. Очень сильно люблю.

Мы умываемся вместе, наблюдаю, как чистит зубки. Пока варю кашу, Макс убегает в комнату свою и минут через семь возвращается одетым в домашний свой костюмчик.

– Ты мой молодчинка, – ерошу светлые волосы.

Затем день набирает обороты. Завтрак, обед пролетают, мы с сыном играем, затем приходит тетя Нина. А я собираюсь в отель. Машина моя там, поэтому предпочитаю прогуляться. Тем более погода балует.

– Ждана Владимировна, все супер, – стоит войти, как отчитываются сотрудницы.

– Я и не сомневалась.

– Вы надолго? – спрашивают.

– Буквально на пару часов, – и поднимаюсь к себе в кабинет.

Еще не раз возвращаюсь к заинтересовавшему меня проекту. Если все получится, то… я даже боюсь представить, как могут пойти дела, если появится еще один отель. Участок под него приобретен еще год назад.

Я весь день поглядываю на подозрительно молчащий телефон. Думаю, Никита не станет откладывать в долгий ящик звонок другу. Он давно знает, как хочу заняться строительством второго здания. Поэтому сам и взялся за поиски застройщика, так как я то и дело не доводила свои поиски до логического конца. Каждый раз что-то да отвлекало. А может, я просто внутренне боялась начинать это непростое дело?

И раз мой телефон, почта – молчат, значит кто-то не торопится начинать разговор? Или у семейного человека выходной, и он свое время посвящает семье?

Почему меня буквально подкидывает от этих мыслей? Почему мне все еще не все равно? Я ведь так хотела остыть!

Упираюсь локтями в стол и прячу лицо в ладонях. Стону, выдыхая. Это будет очень-очень не просто. Это будет ужасно! Я не представляю, как общаться с ним. Как будто ничего не было? А самое главное – у меня есть сын, о котором Вадим не знает. И я не знаю, наберусь ли я смелости рассказать ему о Максиме. Потому что что? Потому что у Ковалева есть семья. И если я скажу, что у нас есть ребенок… не начнутся ли у него проблемы там?

Да что же я бракованная такая? Почему я думаю о том, что ему там может быть плохо? Ну не дура ли? Одно лишь хочу, чтобы моя спокойная жизнь такой и осталась. Потому что я прекрасно помню, что с появлением Ковалева в моей жизни все завертелось ураганом. Я все еще помню те чувства, ту сумасшедшую страсть, что сбивала с ног, затмевала разум. И эта память явно будет работать не в мою пользу, когда он будет находиться рядом по работе. А может мне повезет, и он попросту передаст меня своему специалисту, и мы с ним не будем пересекаться? Это было бы идеально! Но что-то мне подсказывает, что все будет с точностью до наоборот.

Ох, господи, во что я лезу? А главное – зачем?

Вадим

Стаська была удивлена, открыв мне дверь. Да, я на руках принес Полину и уложил ее в кровать в ее спальне. Закрываю дверь и натыкаюсь на пристальный взгляд сестры.

– Это что-то мега-ненормальное, – вздыхает она, хмурится.

– Мия как? – спрашиваю, стягивая ботинки, прохожу в кухню. Наливаю себе в стакан воды и залпом выпиваю.

– Не просыпалась. Заглядывала к ней каждые минут пятнадцать, температуры нет. Спит, как ангелочек.

Стася включает чайник.

– Я тут чуток похозяйничаю, – говорит между делом.

Я же опускаюсь на стул и упираюсь затылком в стену.

– И что ты думаешь делать? – налив себе и мне по чашке чая, садится напротив.

– Там на полке конфеты, – не открывая глаз, говорю ей.

– Да от того, как ты выглядишь, у меня на конфетки не стоит, – фыркает. – Вадь.

– Что? – поворачиваю голову в ее сторону, открыв глаза.

– Это пиздец, ну честно, – морщит нос.

– Он самый, – хмыкаю. – Он самый.

– И как долго ты будешь себя мучить? Я вообще не понимала тогда и сейчас тем более, зачем ты женился на ней? Ты же ее не любишь.

Молчу. Что сказать? Стася вообще не в курсе всего того, что у меня происходило.

– Не суй свой любопытный нос в чужие дела, – стараюсь уйти от ответа.

– Ты не чужой мне, – прищуривает глаза.

– А ты мне. Поэтому не лезь, мелкая.

– Разведись. Ты мучаешь и себя, и Мию. Ну какому ребенку будет хорошо от того, что его родители живут не то что как соседи, а как… у меня даже слов не находится, как охарактеризовать все это, – разводит руками.

– Я разберусь без тебя, хорошо? – снова прикрываю глаза.

Устал адски.

– Ага, разбиралка видимо у тебя не слишком выросла, Вадя. Я маме расскажу, что у вас происходит, и она тебе всыпет люлей.

– Мать не трогай, – впиваюсь взглядом в лицо сестры. – Побереги ее нервы.

Вздыхает.

– Ладно, поеду я.

Провожаю Стасю. Она обнимает меня, целует в щеку. Честно, мы не любим нежничать. Да и не сильно у нас это принято. Но тут растрогала меня. Обнимаю ее в ответ. Хреново, когда не с кем поделиться наболевшим. Но Стаське я не могу все рассказать. Иначе она попросту уйдет из дома, послав отца ко всем чертям. А она только встает на ноги, и все еще пока зависит от родителей.

– Я люблю тебя, Вадь. Не мучай себя. Мию воспитаем сами. Пожалуйста, – и заглядывает в глаза.

– Иди уже, – щелкаю ее по носу, натянув улыбку.

После того, как сестра уходит, я заглядываю к дочери в комнату. Малышка сладко спит. Лоб холодный, и я, усевшись на пол у её кровати, упираюсь руками в колени. В голове бардак, в груди все ноет. Ждана не выходит из мыслей. Скучал по ней. Оказывается, пиздец как скучал. Если первое время, поняв, что она уехала, я еще как-то пытался с этим жить. Не мог я сразу же кинуться на ее поиски. Отец бы все понял. А потом…

Яростно тру лицо ладонями. Гребаное самокопание. И Гуров этот… хрен знает, что я сейчас делал, если бы не увидел Ждану. Будто теперь можно посмотреть на свою жизнь чуть под другим углом. Уверенность зарождается в том, что можно еще что-то исправить. Только у меня дочь. И я не оставлю ее Полине. О такой матери, думаю, мало кто мечтает. Развод…

Нужно еще раз переговорить с Полиной по трезвому. Я больше это терпеть не хочу. Меня колбасит только от одного запаха алкоголя, от ее пьяных глаз и пошлых намеков. Может, удастся прийти к общему знаменателю. Все ведь планировалось совсем не так. У нас был уговор, мать его. Новость о скором рождении ребенка меня просто убила.

***

– Па-па, – в сознание врывается шепот дочери. – Па-па.

– М? – открываю глаза, встречаясь с карим взглядом Мии.

– Я кушать хочу, – обнимает.

– Сейчас, уже встаю.

Умываемся, направляемся в кухню. А там Полина.

– Доброе утро, – улыбается, но быстро закрывает верхний шкаф. В мойку убирает стакан. Суетится.

– Мама, – улыбаясь, Мия подбегает к ней и обнимает.

– А где Вера Николаевна? – интересуюсь.

– А я ее сегодня отпустила. Устроим день семьи.