Утро Луций посвятил дрессировке. Еще немного, и он бы завыл от отчаяния, пытаясь научить дикого кочевника вести себя как подобает рабу. Орхо изображал покорность, нелепо округляя глаза, это выглядело неестественно, словно он совершенно не умел лгать.

– Просто представь себе, что ты склоняешься перед… – Луций свесился над Орхо. Тот сидел на коленях, запрокинув голову так, что длинные волосы касались пола. – …царем. У вас на севере ведь есть цари?

– Нет, царей у нас нет, – улыбнулся Орхо, – Север не знает раболепия, оно бесполезно. Он требует подчинения.

– Ну кому-то же ты кланяешься.

– Я?

Орхо вскинул бровь. Луций хлопнул себя по лбу. Вчера идея оставить у себя незнакомого северянина казалась спорной. Настоявшись, она приобрела жгучие нотки явного помешательства.

– Чем ты занимался до того, как оказался в Эдесе?

– Охотился.

– Чудно, – Луций скривил губы в язвительной улыбке, – сделай вид, что выслеживаешь зверя. Молчи, затаись и не отсвечивай.

– А какого зверя?

– Да любого! Просто ничего не говори, не улыбайся и не обращай внимания ни на кого, кроме меня, – Луций устало потер виски, – и встань уже.

– Как скажешь, хозяин.

Орхо поднялся и сладостно потянулся. Луций с тоской посмотрел, как тот разминает широкие плечи, которые явно не были созданы для бесконечных поклонов. Работорговцы тратили месяцы, чтобы заставить пленных с Севера гнуть спину и быть покорными. Усмиряли кнутом и солью. Руки и ключицы северянина были покрыты шрамами. Но из-за ворота туники на спине не проглядывало ни одного.

Впрочем, рабы бывают разные.

Луций собрался с духом и взял со стола документы, которые вчера успел подготовить Кастор. Внимательно прочитал его заметки. Мальчишка был толковым: он нашел несоответствия и успел что-то подчеркнуть. Далекий магистрат, которому не повезло попасть в руки Публия, действительно темнил.

Жестом подозвав к себе Орхо, Луций остановил его рукой в шаге от себя.

– Не ближе.

Он оттягивал момент, когда нужно будет идти на завтрак, но бесконечно отсиживаться в своих покоях тоже не мог.

В атриуме было шумно. Кажется, Тиберий принимал гостей. Едва Луций миновал колонную галерею и увидел посетителя, его сковал ужас, и он резко отшатнулся назад. Он будто снова оказался в залитом кровью проклятом переулке и смотрел в безжизненные желтые глаза мертвого сенатора.

На широком мраморном ложе вальяжно раскинулся консул Эдеса. Тит, мать его, Корвин. Брат Квинта Корвина, этой ночью расставшегося с жизнью в грязной подворотне Среднего города.

С его изящными манерами, томным голосом и внимательными золотистыми глазами, Тит был так красив и обаятелен, что просто не мог быть хорошим человеком. В природе встречаются твари настолько прекрасные, что как будто всем своим видом сообщают – к ним не стоит приближаться. Страх смешивается с восхищением, и ты не можешь быть уверен, от чего именно у тебя захватило дух. Таким был консул Тит Корвин. И он был последним, кого Луций хотел видеть сегодня и в ближайшую вечность.

Ему казалось, что его столкнули с обрыва и он полетел вниз, в жуткую, ледяную пустоту. Теплая рука Орхо коснулась его поясницы.

– Что не так?

– Все. Все не так, – смог рвано выдохнуть Луций.

Разогнавшаяся тревога Луция медленно отступала под горячей тяжестью прикосновения. Кочевник поддерживал его спину широкой ладонью, давая опору. Это все, что сейчас требовалось. Перебарывая дрожь, Луций несколько мгновений стоял на месте, сосредоточившись только на этом ощущении, которое приводило его в чувство, а потом натянул лучшую из своих улыбок и широким шагом вышел в зал.

– Надеюсь, я не помешал вам, – подойдя к дяде, он смущенно коснулся его плеча и кротко замер, – салве, консул.

Тиберий сидел к нему спиной. Он обернулся и ласково похлопал Луция по руке.

– Рад тебя видеть. – Дядя скользнул взглядом ему за спину и удивленно приподнял брови. – Что это? Тебе не понравился мой подарок?

– Твой подарок был прекрасен. Но я часто бываю в городе, а там небезопасно. Решил взять себе кого-то покрепче.

– Он обучен грамоте?

– Может читать, и то хлеб, – рассмеялся Луций, – я выменял его у арены. Сильный боец.

– Стоило попросить, я бы купил тебе второго, – огорчился Тиберий.

– Я должен разобраться с работой самостоятельно. Использовать раба стоит в тех вопросах, в которых сам понимаешь достаточно. Сидеть в седле я учился после того, как научился ходить, – учтиво произнес Луций заготовленный заранее аргумент.

– Слова истинного эдесца. Твоего племянника ждет большое будущее, если он будет честен и трудолюбив, – одобрительно улыбнулся Тит Корвин.

Консул с равнодушным любопытством разглядывал Орхо, и Луций, не сдержавшись, тоже обернулся. Его ставка сыграла – кочевник спокойно стоял за его спиной, хищно скользя внимательным взглядом по присутствующим. Совершенно недопустимо для домашнего раба-писаря и абсолютно нормально для бойца из ям. Таких часто покупают для охраны. Даже такому плохому актеру можно найти подходящую роль.

Публий, который сидел чуть в стороне, погрузившись в чтение, рассеянно поднял голову.

– Приятно слышать это от тебя, Луций. Я и сам поступал так же. Ты закончил с делом, которое я тебе поручил?

– Да. Доложить сейчас?

Брат жестом пригласил его сесть рядом. Луций развернул пергамент и лаконично изложил выводы Кастора, указывая на нужные строки.

– У нас нет прямых разночтений в цифрах дохода и налогов, но есть записи о сборе урожая в соседней области. Лето того года было удачным, Младшие равно благословляли поля в обеих провинциях. Они далеко от границ Мертвой Земли, но объем урожая разнится вдвое. Этого достаточно, чтобы усомниться в честности магистрата, тем более что это не основная канва дела. Я прав?

– Вполне, – кивнул Публий и забрал листы.

– Да что ты, в самом деле? Похвали мальчишку, – улыбнулся Корвин, – он умен и умеет сопоставлять факты. Полезный навык для друга, страшный – для врага.

Брат сухо улыбнулся.

– Прости, я думаю о другом.

Тит Корвин повернулся к дяде и продолжил прерванный из-за Луция разговор:

– Так о чем я? Ах да! В общем, благодаря тебе, Тиберий, мы перехватили отряд ордынцев. Двадцать талорских ублюдков гниют на крестах. Твои сновидения бесценны.

Луций не глядя положил на блюдо несколько закусок и принялся сосредоточенно жевать, не ощущая вкуса. Его желудок еще не оправился после вчерашнего, и ему не стоило налегать на пищу, но он хотел найти причину остаться и послушать свежие новости.

– Боюсь, что Орда может прорвать Рубеж со стороны Виледа, – озабоченно заметил дядя.

– Ты это видел? – улыбнулся консул.

– Пока не уверен. Но этого можно ожидать, раз мы собираемся вывести оттуда войска.

– Если ордынцы хорошенько встряхнут Вилед, он будет вести себя осмотрительнее, – Тит Корвин откинулся на мягкие подушки у изголовья клинии и отпил вина из чаши, – мы двадцать лет спускаем деньги и легионы на их защиту, а они экономят на содержании солдат. Пусть вспомнят вкус крови.

– Платить все равно придется нам, – тихо заметил Публий, не поднимая глаз от чтения, – Орда не остановится и подойдет еще ближе к нашим границам.

– Что ты предлагаешь?

– Ничего, – отозвался Публий, – тот, кто закончит эту войну, воистину будет величайшим стратегом, но если этого не смог ты, что говорить обо мне?

– Не прибедняйся, – отмахнулся консул, – если Орда прорвет Рубеж, это станет хорошим поводом начать наступление на их земли. К тому времени ты уже будешь консулом. Эдес слишком привык к войне. Новая кровь пробудит страх.

– Прости, консул, – робко вклинился Луций, – идти в наступление против государства легко, но против Орды это все равно что бросаться с мечом на осиный рой.

– Мальчик прав, – кивнул Тиберий.

Тит Корвин снисходительно улыбнулся.

– Это было справедливо, когда ты был еще ребенком, Луций. Но все меняется. С запада – океан, с севера ползет Мертвая Земля. Орда заперта. Сотни тысяч людей живут на ограниченной территории уже двадцать лет. Они где-то осели и засеяли земли. Достаточно их найти и вырезать, как чирей.

Сердце Луция неприятно дрогнуло, но он заставил себя улыбнуться.

– Было бы славно.

– Было бы славно, если бы Мертвая Земля не сокращала наши собственные посевы. Мы теряем с десяток югеров каждый год, – проворчал Тиберий, – как бы Эдесу не пришлось лет через пятьдесят так же сниматься с места.

– Тем более нужно решать проблему с Ордой, – улыбнулся консул.

– И с пропажей Младших, – вставил Луций.

Перед глазами Луция все еще стояло мертвое лицо Квинта Корвина. Квинт был мало похож на старшего брата, но у него были такие же золотистые глаза. Знает ли консул о его исчезновении? Скорее всего, еще нет, но скоро отсутствие Квинта заметят. Оставалось надеяться, что Марк избавился от тел, потому что если труп младшего брата консула обнаружат рядом с трупом раба Луция… У него сбилось дыхание, и он подавился кусочком кровяной колбасы. Закашлявшись, он обернулся и нашел взглядом Орхо. Тот невозмутимо стоял у колонны. Поймав взгляд хозяина, Орхо незаметно ему подмигнул.

Одновременно с тревогой в голове Луция зудело жгучее любопытство. Связан ли Квинт Корвин с пропажей Младших магов? Знает ли об этом консул? Замешан ли он в этом? Луцию очень хотелось увидеть реакцию Корвина-старшего на вопрос об исчезновениях. Нет, он не переоценивал свои возможности: Тит Корвин – опытный политик – играл в эту игру гораздо дольше Луция и вряд ли выдал бы смятение. Но попытаться стоило.

– С пропажей Младших? – переспросил консул и посмотрел на Публия. – Я слышал об этом. Стоит встряхнуть общины кочевников, наверняка это талорская диверсия.

– Возможно, – кивнул Публий.

– Я мог бы этим заняться? – предложил Луций.

– Нет. – Публий отбросил пергамент. Его раб бесшумно скользнул за его плечо и, механически поклонившись, сложил документы аккуратной стопкой. – Не прыгай выше головы. Разбирайся с бумагами, учись, практикуйся. У меня достаточно работы для тебя.

– Хорошо, – Луций быстро дал заднюю и покладисто кивнул, – тогда я не буду мешать вам. Зайду к тебе позже.

Тит Корвин изучающе разглядывал Луция. А может, ему это только казалось. Он уже с трудом отличал реальные подозрения от плодов своей воспаленной фантазии и чувствовал, что ему срочно нужно ретироваться, пока его волнение не просочилось через кроткую улыбку и вежливый интерес, которые он старательно изображал.

– Не сегодня, хорошо? Практикуйся в магии, – как будто устыдившись своей несдержанности, ответил Публий.

Луций поднялся, почтительно кивнул присутствующим и махнул рукой, веля Орхо следовать за ним. Оказавшись во дворе особняка, Луций с шумом втянул свежий воздух.

– Красиво лжешь, Эдера, – отметил Орхо, – почему ты нервничал?

Луций поморщился. Впрочем, он уже начинал привыкать к проницательности Орхо. Она одновременно раздражала и… Луций как будто вспомнил, каково это – расслабить лицо в присутствии другого человека. Освежающее чувство.

– Это был Тит Корвин.

– Корвин, как… – Орхо предусмотрительно оборвал фразу.

– Да.

– Все в порядке?

– Надеюсь, – вздохнул Луций, – ладно, теперь твоя задача – просто выглядеть угрожающе.

Орхо расхохотался, чуть обнажая блестящие белые зубы, открыто, беззвучно и заразительно.

– Я попробую.

Даже шрамы, даже широкая линия челюсти с острым злым подбородком не могли в этот момент добавить ему брутальности.

– Постараюсь поменьше тебя смешить, – заключил Луций, – идем, мне нужно зайти к другу. Да куда ты лезешь! – Орхо было поравнялся с ним, но Луций отпихнул его на шаг назад. – Помни свое место.

– Как скажешь, хозяин.