– А ты ведь знала, что они приведут тебя сюда, да? Даже палатку мне велела взять. – Я молчала. Не дождавшись ответа, он задал новый вопрос: – Откуда ты знала?

Черт…

– Вадим, я буду искать ножик или инструменты! Зайди потом!

– Конечно, зайду, не переживай.

И он ушел – я смотрела на его удаляющуюся спину в окно. А затем… затем вдруг заметила что-то еще и вздрогнула. Какая-то тень отделилась от ствола дерева, но тут же спряталась за другой сосной. Неприятный холодящий дискомфорт поселился в районе солнечного сплетения. Я продолжала вглядываться в то пространство между деревьями в надежде разобраться, что это было, но больше ничего странного не заметила. Деревья как деревья. Только ветер колышет редкие высокие ветви. Лес пока еще смешанный, но хвойных в этой части больше. Насколько я знала, настоящая тайга, непроходимая, густая и злая, именно из хвойных и состоит. Голые длиннющие стволы, их крона расположена так высоко, что закрывает небо, не пропуская солнечные лучи и создавая мрачную атмосферу. Наверно, из-за этого и мерещится всякое… Может, это просто был какой-то заяц. Покачав головой, я отвернулась от окна, чтобы заняться более насущными вопросами.

Итак, гвозди… Как от них все-таки можно избавиться? Молоток с гвоздодером найти в деревне – вообще не проблема. Есть в каждом доме. Только вот Вадим никак не сможет мне его передать, не выбивая стекол в самих рамах. А в этом случае и гвоздодер перестанет быть нужен. Вадим может спилить замок на дверях. Но зачем мне тогда возиться с окнами? Замкнутый круг. Ладно, Жанка смогла открыть окно (если была адекватна, конечно, когда рассказывала на диктофон свою историю, а то по голосу и некоторым утверждениям казалось, что у нее поехала кукуха), смогу и я.

Я перерыла все в этом доме. Инструментов нет. Ножей тоже. В узком ящике стола, открывающемся с жутким скрипом, имеются только ложки – алюминиевые. И консервный нож.

– Ладно, Вадим что-нибудь придумает, – решила я и устроилась за столом, включив чайник. Свежий хлеб со шпротами и крепкий черный ароматизированный чай – что может быть лучше? – Помидоры с огурцами – вот что, – вдохнула я, отвечая на собственный вопрос. – Только супруги не озаботились такой тривиальной вещью, как овощи и витамины, содержащиеся в них.

Тем не менее жаловаться не приходилось: в хлебе обнаружились злаки и что-то еще, похожее на морковку. Не только вкусно, но и полезно.

Долив чая почти доверху, я с кружкой отправилась в комнату. Возле кровати находился хлипкий деревянный стул без обшивки сидения, и я решила его использовать в качестве прикроватной тумбочки скрещенной с подносом. Открыв прихваченную с собой книгу на тему эзотерики, устроилась поудобнее на кровати и начала читать. Окно располагалось возле изголовья и давало достаточно света.

Часа два абсолютно ничего не происходило. Я уже заметно успокоилась, решив, что вход в дом запирается для моей же безопасности. Вдруг я поверю кому-то, кто стучится в хижину посреди ночи, и открою ему? А им потом отвечай. Договор мне прочитать не дали, думается, он заключен так, чтобы подкопаться к ним было нельзя даже в случае моего жестокого, болезненного умерщвления третьими лицами на период нахождения здесь, но репутацию и веру народа в приметы еще никто не отменял. Если история всплывет, то они надолго лишатся клиентов.

– Не это ли произошло с Жанной? – подумала я, временно закрывая книгу. – Вместо того чтобы вызвать полицию, они спрятали тело, закопали в лесу, как раз руководствуясь этими самыми доводами.

Я сморщилась из-за вырисовывающихся перспектив: искать труп в тайге – гораздо сложнее, чем иголку в стоге сена, и вот тут-то в окно хижины постучали.

– Наконец-то! – воскликнула я, не опасаясь, что Вадим услышит и примет мое недовольство на свой счет. Пусть знает, что я не люблю ждать.

Я поднялась и выглянула в окно. И снова опешила. Никого!

– Вадим? – крикнула я отчего-то в испуге. Тайга ответила приглушенным чириканьем. – Вадик, это не смешно!

Я решительно направилась к входной двери. Может, он стукнул по стеклу, просто обозначая, что вернулся, а сам тут же побежал справляться с возложенным на него заданием – спиливанием замка? Поэтому я его не увидела. Окно спальни выходит на крыльцо, но дверь достаточно далеко. В общем, я постучала в дверь, а затем, когда он не ответил, выглянула в окно кухни, которое как раз захватывало две старые полуразрушенные ступени, хоть и не целиком.

Никого. Или он жмется к левому краю так, чтобы его не было видно в окно. Но это же бред, зачем ему?

Не успела я додумать мысль, как в стекло опять постучали – все в то же, в спальне. Так быстро я не бегала никогда, даже на уроках физкультуры в конце четверти, когда определялась оценка. Под окном никого не было! Что за черт?..

Все это мне очень не нравилось. Да, я знала, куда я попала. Более того, я была осведомлена гораздо лучше Жанны и всех предыдущих жертв. И все равно это не отменяет мерзкого чувства, поселившегося в центре моего туловища, оно липкое, собирается в ледяной комок и холодит меня изнутри. Страх. Я редко испытываю его, поэтому тяжело было определить. Но когда мурашки побежали по рукам, тут уже не оставалось вариантов. Я боюсь. Но почему? Я человек логического склада ума. Я все просчитываю наперед. Я стратег. Я шахматист. Я Шерлок, мать его, Холмс. Это помещение как-то действует на меня. Как и на всех, полагаю. Только с чем это связано? Понятно, что тут нет никакой мистики. Но как технически это реализовано? Вот что нужно выяснить. На всякий случай, как и Жанна, я отказалась от воды. У меня с собой была бутылка, ее хватит на литровый чайник. Остатки той воды я вылила в биотуалет. Я наливала из канистры, которых тут было две. Жанна пила эту воду пару дней, несколько раз, я же выпила полчашки. Возможно, чувство страха вызвано именно ей. Скорее всего, что-то подмешано. Для этого мне и нужен Вадим с его машиной и найденными им лабораториями. Куда он делся?..

– К черту.

Я схватила открывашку и подошла к одному из окон кухни. Здесь всего-то три гвоздя, забитых кое-как, будто в спешке. Над спальней потрудились куда основательнее.

Работа шла тяжело, но я справилась. Солнце только-только стало клониться к западу, а выход на свободу был уже открыт!

Я повернула две ручки, сверху и снизу, и потянула окно на себя… И снова провал. Створка не поддавалась. Какого лешего?!

Света заходящего солнца было недостаточно, чтобы разобраться, в чем дело, тем более окно выходило не на запад. В тайге темнеет быстро. Пришлось включить лампочку, но от моего тела падала тень на окно, и я опять не понимала, что мешает ему открыться. Телефон у меня отобрали, фонарик не дали, а лампочка очень тусклая…

Лицо появилось из ниоткуда. Я заорала и отпрянула от окна так резко, что чуть не упала навзничь. Оказалось, что это Вадим.

– Тьфу ты, напугал!

– Да что с тобой?

– Ничего! – продолжала я гневаться, подойдя к окну. Сквозь толстый слой чистого стекла Вадим выглядел как-то иначе. Возможно, оттого что лучи заходящего солнца, проникающие сквозь сотни ветвей и падающие на его лицо редкими неровными полосами, делали его каким-то другим – искаженным, как в комнате с кривыми зеркалами. А может, процесс пошел, и это теперь уже я начинаю потихоньку сходить с ума… – Створка не открывается!

– Да, ты же сказала, что окно заколочено. Только я досок не вижу… Гвоздями просто забили?

– Да, вот они! – я продемонстрировала результат своего труда. – Три гвоздя я вынула, но окно не открылось!

– Может, еще есть?

– Может, только я не вижу ни хрена… – бормоча, я продолжала оглядывать деревянную раму. Каким бы ни был плохим, тусклым свет, черное на светло-коричневом я бы разглядела. – Нет больше гвоздей! Что делать, Вадим?

– Я принес вот что! – пришел его черед что-то показывать, хвастаясь. – Кусачки промышленные. – Я диву давалась, разглядывая железяку. Этой фигней реально можно убить человека, только слегла прикоснувшись ею к голове… О боги, как он ее носит? Сколько она весит? – А еще имеется другой амбарный замок, так как этот мы уже не починим. Но вот засада – их ключ не подойдет. Тут или мне подбрасывать им новый ключ, или тебе потом удивленно разводить руками, дескать, даже и не знаю… Но тебе-то эти вопросы все равно не зададут, ведь они не в курсе, что ты знаешь, что дом заперт, верно? Иначе им придется объяснять это.

– Думаешь, они не отличат свой замок от чужого даже без ключа?

Он легкомысленно пожал плечами.

– Я сверил до того, как к окну подошел. Выглядят идентичными, а там уж… Так ты выйти хочешь отсюда или продолжаешь играть роль спятившей жертвы мошенников? – он будто меня в чем-то упрекал.

– Я хочу в принципе иметь возможность выйти, если мне будет нужно. Но для начала не мешало бы разобраться в том, что происходит!

– Хозяин – барин, – пожал он плечами и демонстративно кинул инструмент в густую высокую траву. – Итак, окно… Хм… – Вадим достал из кармана фонарик и начал изучать раму. – Я вижу следы клея.

– Чего?!

То есть им мало забить раму гвоздями, они еще и «Моментом» решили поорудовать! Это чтоб наверняка. По всей видимости, это то самое окно, о котором Жанна говорила, что сумела открыть и выбросить в него куклу. Правда, кукла, если верить ее аудиосообщениям, вернулась сама, да еще и ножницы сперла, поэтому я не доверяла до конца Жанкиным россказням. Кто знает, что именно ей приглючилось, а что было реально? Но за окно организаторы взялись всерьез…

Вадим тем временем достал нож с тонким лезвием и начал водить вокруг створки по стыку. Куски клея бойко отрывались, он их выдергивал, как каких-то прозрачных червей, и водил ножом дальше. Наконец мы сумели открыть окно.

– Залезешь?

– Высоковато, – явно поленился он и предложил: – Слушай, я оставлю кусачки тут, в траве? Может, пригодятся. Не хочу тащить обратно.

– А твоя прекрасная Роза не заметит потери? – флиртующим тоном подколола его я.

– Нет, это дал один местный добрый старичок. Он сказал, что могу вернуть когда захочу.

– Тогда откинь подальше от окна. Если я буду в спешке и панике выпрыгивать, могу упасть на них и ногу сломать.

Вадим закатил глаза, будто я наделяла какой-то обычный инструмент чуть ли не магическими свойствами, но понял, что это бабские закидоны, и послушно отнес подальше.

– Что теперь делаем?

– Ты баночки принес? Давай. Хочу воду проверить.

Вадим передал мне пластиковую тару, я налила воды из канистры и осторожно, боясь опрокинуть, вернула ему. Крышка у бутылочки имелась, но выглядела хлипкой и будто бы закрутилась не до конца.

– Отлично. Съезжу сегодня в лабораторию. А вечером вернусь и устроюсь здесь на ночлег.

Я хмыкнула.

– Да ну?

– Угу.

– Кровать одна, так и знай.

– Нет, я приволоку палатку и спальный мешок. Устроюсь за домом, метрах в пятидесяти. Вдруг они придут ночью или рано утром? Кричи погромче – и я услышу.

– Вадим… – когда он собирался уходить, окликнула его я. Посмотрев ему в глаза, проникновенно произнесла: – Спасибо тебе.

– Угу, – повторился он и двинулся в обратный путь.

⁂

Темнело катастрофически быстро. Я сидела за столом, заливая кипятком быстрорастворимую картошку, и попутно смотрела в окно. Тени мерещились то там, то тут. Лес словно оживал, и тем явственнее это происходило, чем ближе подступала ночь.

– Черт!.. – Я так увлеклась видом из окна, что пролила кипяток на стол, а оттуда вода потекла мне на колени. И это ведь когда ее и так мало!