Тяжелая тишина повисла в командном центре, нарушаемая лишь монотонным писком датчиков.

Наконец Фу-Линь заговорил:

– Ну и отлично. КСУ, выведи изображение схемы дислокации кораблей и боевых систем Ту’мов.

Воздух в центре зала дрогнул, и перед собравшимися материализовалась голографическая проекция. Трехмерная карта сектора вспыхнула кроваво-красными скоплениями – вражеские силы окружали их со всех сторон. Тонкая зеленая линия их курса едва просматривалась среди этого моря угроз.

Аганесян, сидевший в углу, резко вдохнул:

– Черт возьми…

Фу-Линь игнорировал его реплику, сосредоточившись на Боеве:

– Сергей Артемович, ваша епархия. Что скажете?

Боев медленно поднялся. Его пальцы дрожали от усталости, когда он увеличивал масштаб карты:

– На первый взгляд картина безрадостная. Но только на первый.

Он сделал жест, и изображение изменилось, показывая энергетические сигнатуры:

– Действительно, на пути большие скопления кораблей врага. Но! – его палец резко ткнул по проекции, – мы не знаем, насколько они боеспособны. Видите эти показатели? Они в стадии активации.

В зале пронесся шепот. Боев продолжал:

– Предлагаю скорректировать курс до планеты Румия и прекратить бессмысленные прыжки. Каждый выход в обычное пространство – риск.

Он развернул новую траекторию – прямая линия через, казалось бы, непроходимый кластер вражеских сил:

– Один прыжок. Неделя в подпространстве. Но мы сведем к минимуму риск быть обнаруженными и уничтоженными.

Фу-Линь кивнул, его глаза блестели от внезапной надежды:

– Спасибо, Сергей Артемович. Есть другие мнения?

Тишина. Даже Аганесян молчал, впечатленный анализом.

Фу-Линь активировал связь:

– Марк (главный навигатор цивилизации), мы разработали новый курс для станции.

Далее он кратко изложил предложение, наблюдая, как на проекции мерцают вражеские силы:

– Таким образом мы экономим время и, главное, выигрываем в безопасности.

После некоторой паузы обдумывания и анализа Марк ответил:

– Понял вас, командующий. Подождите немного.

В рубке управления цивилизацией царило напряженное молчание. Марк передал предложение Лидеру. Соловей, изучив данные, медленно кивнула:

– Разрешаю лечь на предложенный курс. Но предупреждаю – малейшие признаки опасности, и мы меняем траекторию.

После разрешения Марка, Фу-Линь облегченно вздохнул:

– Принято. КСУ, начинай подготовку к прыжку.

В этот момент Аганесян резко встал:

– А если они нас вычислят? Мы же идем прямо через их силы!

Боев, не поворачиваясь, ответил:

– Их сенсоры тоже в стадии активации. Шанс обнаружить нас – менее трех процентов.

Фу-Линь добавил:

– А оставаться здесь – стопроцентный шанс быть уничтоженными.

Закончив диалог с Микаэлом, Фу-Линь немедленно приступил к подготовке прыжка. Его голос, отдающий четкие команды, разносился по командному центру:

– Все подразделения, перейти на режим повышенной готовности! Инженерный состав – проверить стабилизаторы подпространственного перехода!

***

Станция неслась сквозь пространство перехода, и экипажу оставалось лишь ждать выхода в обычное пространство. В рубке управления царила напряженная тишина – автоматика вела корабль по заданному курсу, и вмешательство людей не требовалось. Мягкое белое свечение приборных панелей отражалось на лицах присутствующих, выхватывая резкие тени на стальных переборках. Где-то в глубине корпусов монотонно гудели генераторы полей сопряжения, и этот негромкий гул отдавался в груди ровным пульсом.

Ирина Сергеевна стояла, скрестив руки, перед центральным обзорным экраном и пыталась сосредоточиться. В голове снова и снова прокручивались последние события: отчаянная стычка на заброшенном комплексе, гибель нескольких десантников при эвакуации таинственного артефакта. Этот кристалл теперь находился у них на борту – молчаливый гость, происхождение и намерения которого оставались неизвестны. Ирина невесело усмехнулась своим мыслям: вот уж действительно, гость.

Неподалеку у консоли навигации неподвижно сидел Артамонов; в свете экрана его лицо казалось высеченным из камня. Чуть поодаль, склонившись над панелью сенсоров, Робинсон рассеянно перелистывала на дисплее одни и те же данные в сотый раз. Оба молчали, погруженные каждый в свои невеселые мысли.

Наконец Ирина негромко заговорила:

– Друзья, может, нам стоит навестить нашего гостя?

Эмма оторвалась от дисплея и непонимающе уставилась на Ирину:

– Какого гостя?

– Ну как же, того самого, которого ты собственноручно доставила к нам на борт, – ответила Ирина, чуть приподняв бровь.

– Ах, так ты о кристалле? – лицо Робинсон помрачнело при одном воспоминании о злополучном артефакте.

– Именно о нем, – тихо подтвердил капитан Артамонов, бросив на Ирину обеспокоенный взгляд. – А не опасно?

– Опасно, конечно. Но есть ли у нас другой выбор? – Задалась она вопросом, сама же ответила: – Пожалуй, что да, есть. Можно, конечно, просто дождаться прибытия на планету и не трогать кристалл до тех пор.

– Нет, ждать столько не имеет смысла, – покачал головой Артамонов. – У нас как раз есть время сейчас, и нужно использовать шанс пообщаться с этой загадочной системой. Кто знает, как сложатся обстоятельства дальше?

Робинсон тихо кивнула, соглашаясь:

– Возможно, ты права. Пойдешь к нему одна?

Ирина отрицательно качнула головой:

– Нет, не одна. Я возьму с собой Грибова и Лунева. Они у меня мастера своего дела, отличные специалисты по искусственному интеллекту.

Эмма сделала шаг вперед, глядя Ирине прямо в глаза:

– Разреши мне тоже пойти. Хочу сама увидеть того, кого взяла в плен. И из-за кого погибли мои десантники.

Ирина коснулась локтя Робинсон, стараясь ее успокоить:

– Я не против, конечно. Но сейчас ты нужна здесь, в рубке. Позже обязательно получишь возможность с ним пообщаться, обещаю.

Робинсон несколько секунд молчала, сжав губы, потом выдохнула и неохотно кивнула:

– Ладно. Договорились.

Иван встал и на прощание мягко тронул Ирину за плечо:

– Будь осторожна.

Ирина благодарно кивнула и тут же коснулась сенсора связи на наручном коммуникаторе. Тут раздались голоса Грибова и Лунева:

– На связи Ирина Сергеевна.

– Я вас попрошу ассистировать мне при контакте с нашим кристаллом. Вы как, не против?

– Ну что вы, очень интересно, мы за.

– Замечательно. Тогда экипируйтесь и ждите меня у отсека.

– Поняли, выполняем, – откликнулся более собранный Лунев.

Грибов и Лунев переглянулись и тотчас бросились выполнять приказ. Не сговариваясь, каждый из них мигом принялся за подготовку: они натянули защитные скафандры, проверили портативные сканеры и подготовили интерфейсные модули связи с ИИ. Через несколько минут оба уже спешили по коридорам станции к изолированному отсеку, в котором хранился кристалл.

Возле массивной гермодвери отсека ученых ждала Ирина Сергеевна в защитном скафандре. На поясе у нее висел стандартный бластер, а в руках планшет с данными о состоянии артефакта. Завидев Грибова и Лунева, Соловей коротко кивнула:

– А вот и вы, отлично. Готовы к контакту?

Грибов посмотрел на нее сквозь блистер скафа и ответил:

– Ирина Сергеевна, вы уверены в мерах безопасности?

Он поправил очки. Его пальцы дрожали, когда он проверял показания портативного сканера.

Соловей не ответила. Вместо этого она провела рукой по поверхности шлема своего боевого доспеха – сложного комплекса, предоставленного Мудрецом. Материал был холодным и слегка пульсировал под пальцами, будто живой.

– Мудрец, последняя проверка систем, – произнесла она.

Голос искусственного интеллекта раздался прямо в их шлемах:

– Все системы функционируют в оптимальном режиме. КСУ контролирует ситуацию. Уровень изоляции отсека оптимальный. Готовы войти?

Соловей обменялась взглядами с учеными. Их лица за стеклами шлемов были бледными, но решительными.

– Ну что, слышали? Готовы?

Лунев и Грибов молча кивнули.

Толстая дверь отсека с шипением отъехала в сторону, выпуская облачко охлажденного воздуха. Ирина первой переступила высокий порог, за ней внутрь вошли ученые.

– Дезинфекция, – предупредил КСУ.

Из стен хлынули струи голубоватого газа, окутывая их фигуры. Через несколько секунд система дала разрешение, и внутренняя дверь шлюза открылась.

Отсек предстал перед ними во всей своей пугающей простоте. Совершенно пустое помещение, освещенное приглушенным красным светом. В центре – несколько стеллажей с контейнерами, в которых мерцали осколки кристалла. По периметру – несколько герметичных дверей, ведущих в соседние лаборатории.

Но больше всего поражало поведение самого кристалла. Его осколки, разбросанные по разным контейнерам, пульсировали в унисон, словно сохраняя какую-то невидимую связь. Слабое голубоватое свечение проникало сквозь прозрачные стенки контейнеров, отбрасывая причудливые тени на стены.

– Ну что, коллеги? Какие предложения? – Соловей повернулась к ученым, ее голос в шлеме скафандра звучал неестественно громко в этой плотной, почти осязаемой тишине.

– Какие предложения, Ирина Петровна? Берем образец и начинаем работать с ним в лабораториях.

– Хорошее предложение, Сергей Геннадьевич, – кивнула она, отстегнув замок шлема и слегка потянувшись.

– Я даже как-то волнуюсь. Очень ответственно, – с дрожью в голосе проговорил Грибов.

– Ничего, коллеги, справимся. Организуем работу следующим образом: тут три отсека, поэтому будем работать по трем направлениям, с тремя образцами. Я лично проверю один на возможность коммуникации. Вы, Сергей Геннадьевич, возьмите второй – изучайте его реакцию на внешнее воздействие. А вы, Илья Николаевич, займетесь третьим. Ваша задача – определить химический и структурный состав. Есть возражения?

Ученые молча переглянулись. Возражений не было. Оба профессора понимали, что каждый из них отвечает за свою часть головоломки, и только совместная работа может привести к разгадке. Они аккуратно взяли контейнеры с образцами – каждый свой – и исчезли за дверями своих лабораторий. Двери закрылись с глухим щелчком.

Ирина вошла в свою лабораторию, пространство которой было заставлено приборами, проводами и терминалами. Каждый сантиметр здесь расписан под конкретные исследования. Она прошла к центральному терминалу, где на массивном столе ее уже ждал контейнер с кристаллом. Сняв скафандр, осталась в легком комбинезоне.

– Мудрец, изолируй лабораторию и компьютеры, чтобы образец не смог воздействовать на станцию.

– Уже сделано, – раздался мягкий, чуть механический голос искусственного интеллекта. – Изоляционные протоколы активированы. Электромагнитный барьер установлен. Системы переведены в автономный режим. Я тоже исчезаю. Удачи вам и вашим ученым…

Экран рядом с терминалом погас. Ирина осталась одна.

Она открыла контейнер. Перед ней лежал кристалл размером с крупное яблоко. Его поверхность мерно переливалась, словно внутри него горели крошечные огоньки, то вспыхивая алым светом, то угасая в глубине. Это был не просто минерал – он был живой. Или, как минимум, обладал какой-то внутренней энергией. Этот блеск, который шел изнутри, говорил только об одном – кристалл активен. Насколько активен – предстояло выяснить.

Ирина пробормотала:

– Ладно, посмотрим, на что ты способен.