Лицо сторожа перекосилось от испуга, он выпустил дверную ручку, и дверь громко хрястнула о каменную стену.

– Для вас всё найдётся, Ваша милость, – растерянно забормотал он. – Сейчас самого лучшего принесу, двойной очистки, и денег не возьму. Подождите секунду.

– Плевать я хотел на ваш самогон, – откровенно сказал я. – Вы видели здесь Анну Владимировну Гораздову? С этого учебного года она будет преподавать в Академии.

– Это природницу, что ли? – не понял сторож.

– Да, её, – нетерпеливо кивнул я. – Вместе с ней была ещё одна девушка. Видели?

– Как не видеть, – закивал сторож. – Видел.

– И где они?

Он развёл руками и беспомощно заглянул через мое плечо, будто надеялся, что Анна Владимировна стоит у меня за спиной..

– Дык это, где-то здесь, наверное. А может, уже уехали.

– Вы заметили, в какую сторону они пошли? – нахмурился я.

– Кажись, в парк, – обрадовал меня сторож. – Или не в парк? Не видел я, Ваша милость. Извините, у меня тут свои дела.

Это прозвучало жалобно.

– Я вижу, какие у вас дела, – грозно ответил я. – Ректор о них знает?

– А что мне ректор? – с отчаяния разозлился сторож. – Он мне третью неделю сменщика прислать не может. Так и живу в этой будке. Чем мне ещё тут заниматься?

– Ладно, ваши дела меня не касаются, – поморщился я. – Выключайте свой аппарат и сидите у окна. Если заметите девушек, сразу же пришлите мне зов.

– Так я не умею, Ваша милость, – растерялся сторож.

– Вот, чёрт, – выругался я. – Тогда просто скажите им, что я пошёл в парк их разыскивать. Пусть свяжутся со мной.

– Понял, всё понял, – закивал сторож, но особого доверия он этим мне не внушил.

Сухо кивнув ему, я спустился с крыльца. Дверь за моей спиной сразу же захлопнулась, а я оглядел парк. Он был больше похож на запущенный лес. Деревья и кусты росли густо. Похоже, рука садовника в последний раз касалась их ещё до Смуты. Слева я заметил большую кучу подсохшей свежей земли.

Взобравшись на неё, чтобы лучше видеть, я послал зов Лизе. По счастью, девушка сразу же откликнулась.

– Я уже здесь, – сообщил я. – Вы не забрели куда-нибудь ещё?

– Нет. Мы стоим на месте, как ты сказал, – ответила Лиза и снова хихикнула.

Похоже, девушкам очень нравилось их неожиданное приключение.

– Вокруг вас есть какие-нибудь ориентиры? – поинтересовался я.

– Слева между деревьями, кажется, блестит вода, – ответила Лиза. – Может быть, это пруд?

– А в парке Академии есть пруды? – уточнил я.

– Не знаю, – ответила Лиза. – Сейчас спрошу у Анны Владимировны.

Её голос на мгновение исчез из моего сознания и тут же вернулся.

– Анна Владимировна говорит, что пруд есть.

– А она сама может послать мне зов? – спросил я.

– Она пробовала, но у неё не получилось, – ответила Лиза.

– Вот как, – удивился я.

Но раздумывать над этой новостью не было времени. Солнце уже висело над самыми макушками деревьев.

– Попробуйте подойти к пруду, – сказал я, – только вместе. Не теряйте друг друга из виду.

– Хорошо, – послушно ответила Лиза.

Я терпеливо ждал, оглядывая парк. Через минуту Лиза прислала мне зов.

– Да, это пруд. Мы стоим на берегу. Что нам делать дальше?

– Никуда не ходите, ждите меня там, – ответил я. – Скоро я вас разыщу.

От сердца немного отлегло. Пруд – довольно надёжный ориентир. Куда лучше, чем старая рябина, которая к тому же растёт в гуще парка.

Прямо от земляной кучи, на которой я стоял, веером расходились в разные стороны несколько дорожек.

– Вспомните, по какой дорожке вы вошли в парк, – спросил я.

– Такая узкая дорожка, выложенная красноватой гранитной плиткой, – немедленно ответила Лиза. – Она начинается почти от самых ворот и идёт в глубину парка.

– Ага, вижу её, – успокоил я девушку.

Нужная дорожка уходила прямо в заросли. Я ещё раз взглянул на солнце и прикинул направление. Солнце опускалось за деревья справа от меня. Значит, для того чтобы выйти обратно к зданию Академии, Солнце должно быть слева и чуть впереди. Отлично!

Я уже шагнул на дорожку, как вдруг за моей спиной послышался рокот мотора.

Оглянувшись, я увидел тёмно-синий мобиль, который выехал во двор Магической Академии. Мобиль остановился рядом со мной. Из него вылез высокий худой человек в бежевом дорожном костюме.

– Вы не подскажете, где я могу найти ректора Академии? – спросил он.

Не дожидаясь ответа, человек подошёл ко мне и протянул руку.

– Валерьян Андреевич Чахлик, – представился он. – Новый преподаватель магической истории. Будем знакомы.

– Граф Александр Васильевич Воронцов, – кивнул я, пожимая протянутую руку.

На вид Чахлику было около пятидесяти. Об этом говорила седина на висках и мелкие морщинки вокруг внимательных глаз. Но выглядел он гораздо моложе своих лет – стройный, подтянутый, без всяких признаков грузности или сутулости. Но вот только ладонь Чахлика оказалась неожиданно холодной.

– Будем знакомы, – кивнул он с доброжелательной улыбкой, глядя мне в лицо.

– К сожалению, я спешу, – ответил я, поворачиваясь, чтобы уйти.

– У вас что-то случилось? – спросил Чахлик. – Я могу вам помочь?

– Две мои знакомые заблудились в этом парке, – ответил я. – А дело к вечеру, и скоро начнёт темнеть. Мне нужно их найти.

– Это серьёзное дело, – кивнул Чахлик.

Я внимательно посмотрел на него и не увидел никаких признаков насмешки.

– Я помогу вам их найти, – добавил он. – Вы знаете, в какую сторону идти?

– Благодарю вас, – с некоторым удивлением ответил я.

Нечасто в незнакомом человеке встретишь такую готовность помочь.

– Девушки вошли в парк по этой дорожке.

– Тогда идём за ними, – кивнул Чахлик.

Дорожка была завалена прошлогодней листвой. Полуистлевшие листья тихо шуршали под ногами. С обеих сторон низко нависали кусты, солнце просвечивало сквозь кроны деревьев, но парк постепенно погружался в густую тень.

– Надеюсь, девушки не слишком напуганы, – сказал Чахлик. – Вы смогли с ними связаться?

– Да, – кивнул я. – Они прислали мне зов. Где-то в этом парке должен быть пруд. Они ждут на его берегу.

– Какая-то из дорожек непременно приведёт нас к пруду, – обнадежил меня Чахлик. – В парках по-другому не бывает. Хотя этот парк больше похож на дикий лес. Знаете, Александр Васильевич, мне доводилось бывать в тайге. Вот где настоящая чащоба! От одной деревни до другой бывает несколько дней пути. И не то, что дороги, даже тропинки нет.

– Вы часто уезжаете из Столицы? – спросил я, чтобы поддержать разговор.

– Я почти всё время в разъездах, – усмехнулся Чахлик. – Знаете ли, я не кабинетный историк, а скорее практик. Два дня назад я вернулся из поездки на Урал, бродил там по деревням, записывал народные сказки, песни и былины. У нашего народа очень живое воображение, Александр Васильевич. И иногда в этих невероятных историях можно найти зерно истины.

Тут он повернул голову и воскликнул.

– Вот это да! Смотрите, какое чудо!

Я посмотрел туда, куда показывал Чахлик, и увидел огромный старый дуб. Ствол дуба был такой толщины, что пять человек, взявшись за руки, вряд ли смогли бы его обхватить. Крона великана возвышалась над остальными деревьями, и тем не менее он выглядел коренастым.

– Одну минуту, – взмолился Чахлик. – Всего одну минуту, Александр Васильевич, и мы пойдём дальше.

Дуб рос в двух шагах от дорожки, так что я решил не тратить время на споры и кивнул.

– Конечно.

Не удержался и сам пошёл за Чахликом. Что ни говори, а такие огромные деревья редко встретишь.

Ствол дуба был покрыт толстой морщинистой корой. Огромные корни выступали из рыхлой почвы, земля между ними была усыпана прошлогодними желудями.

– Вот вам настоящий сказочный дуб, Александр Васильевич, – сказал Чахлик. – Повесить на него золотую цепь, пустить по ней учёного кота.

– Очень похоже, – вежливо согласился я.

Земля между корнями была сильно изрыта. Чахлик тоже это заметил.

– Дикие кабаны любят рыться под дубами, – сообщил он мне. – Они с удовольствием едят жёлуди и грибы, выкапывают корешки.

– Откуда дикие кабаны могут взяться в городском парке? – возразил я.

– Вы правы, Александр Васильевич.

Тут магический дар осторожно шевельнулся у меня в груди. Мне показалось, что кто-то следит за нами. Но, возможно, это просто разыгралось воображение. Только сейчас я заметил, насколько тихо в парке.

Не было слышно птичьих голосов, словно птицы кого-то испугались. Я снова огляделся, но никого не заметил.

– Нам нужно торопиться, – сказал я Чахлику и пошёл обратно к тропинке, к дорожке.

Чахлик поспешил за мной.

Высоко над головой в кронах деревьев шелестел ветер, но внизу было тихо. Только звонко зудели надоедливые комары. Я с досадой отмахнулся от них ладонью и вдруг увидел, что мы стоим на развилке. Узкая дорожка упёрлась прямо в огромный, вросший в землю гранитный валун и разошлась в две стороны.

– И куда нам теперь? – спросил Чахлик.

Я покачал головой. Не знаю, почему-то промелькнула мысль, что камень мог оказаться здесь не случайно. Может быть, его нарочно вкопали в землю в качестве дорожного указателя?

Я внимательно оглядел камень. Местами он порос зелёным мхом и серым лишайником, но никаких надписей на нём не было.

Тогда я снова послал зов Лизе.

– Дорожка упёрлась в большой камень, – объяснил я. – Здесь развилка. Вы помните этот камень?

– Да, – ответила Лиза.

– Отлично, – обрадовался я. – В какую сторону от него вы пошли?

– Кажется, направо, – неуверенно ответила девушка.

Помолчала несколько секунд и уточнила:

– А Анна Владимировна говорит, что мы пошли налево. Но я точно помню, что мы повернули направо.

Впервые за сегодняшний день я услышал в её голосе испуг.

– Не волнуйся, – успокоил я Лизу. – Я обязательно вас найду.

Чахлик молча смотрел на меня. По выражению моего лица он догадался, что я разговариваю с девушками.

– Давайте разойдёмся, – предложил я. – Вы пойдёте налево, а я направо. Не заблудитесь?

– Ни в коем случае, Александр Васильевич, – ответил Чахлик. – Надеюсь, что кому-то из нас повезёт.

Как мы и договорились, я пошёл направо. Парковая дорожка превратилась в узкую тропинку, которая к тому же петляла между деревьями. На всякий случай через каждые несколько шагов я оглядывался, чтобы запомнить направление. Прошлогодние листья громко шуршали под ногами. Тропинку то и дело пересекали корни деревьев, похожие на толстых змей, и я перешагивал через них.

Через несколько минут я увидел впереди просвет, а затем вышел на берег большого пруда. Кажется, мне повезло, и я успею найти девушек до темноты.

Пруд был очень старым, деревья подступили к нему вплотную, не оставив даже узкой полоски свободного берега. В тёмной воде медленно колыхались зелёные нити водорослей, похожие на волосы русалок.

По всему пруду цвели жёлтые и белые кувшинки. В одном месте из воды торчала коряга, похожая на чью-то скрюченную руку.

Стоило мне выйти на берег, как справа за кустами что-то зашуршало, а затем раздался громкий всплеск. По воде пошли круги, и кувшинки закачались на них.

Остановившись, я настороженно вытянул шею, но больше ничего не увидел и не услышал. Постепенно круги успокоились, и тёмная вода снова стала неподвижной.

Наверное, рыба плеснула, успокоил я сам себя.

А затем снова послал зов Лизе.

– Я вышел к какому-то пруду, – сообщил я. – Будем надеяться, что это тот самый пруд, на берегу которого вы находитесь. Сделаем вот что. Сейчас я крикну погромче, а вы внимательно слушайте. Если услышите мой голос, то кричите в ответ, чтобы я мог определить направление.

– Хорошо, – ответила Лиза.

Я набрал в грудь побольше воздуха, и, что было сил, закричал.

– Елизавета Фёдоровна, Анна Владимировна, я здесь! Ау!