С точки зрения термодинамики энергия – главный ресурс развития человечества (инструмент упорядочивания окружающей среды) и главный источник жизни каждого конкретного человека (метаболизм). Отсюда со стопроцентной неизбежностью следует вывод, что критерием эффективности (конкурентоспособность) организации социума как биологической макросистемы является соотношение объема затрат минеральной энергии к объему выработанной с ее помощью биологической энергии (поддержание жизни).

Углеводороды являются продуктом энтропии (уравновешивания) природной макросистемы – способ изъятия энергии из свободного оборота и ее аккумуляции. Человек использует углеводороды для упорядочивания природной макросистемы (создает общественный уклад, делает накопления, формирует кредит – планирует будущее). Человек дехаотизирует природную среду, при этом он возвращает (реэкспортирует) часть энергии в свободный оборот. Энергетический КПД социума намного ниже 100 %.

Реэкспорт свободной энергии снижает уровень ранее достигнутого макросистемой равновесия, «разогревает» ее. Речь не про глобальное потепление, а про нарастание общего дисбаланса большой (природной) системы, стремящейся к равновесию. Растет запрос на хаотизацию окружающей человека среды (рост энтропии).

Отсюда еще один стопроцентный вывод: преодоление обществом внешней энтропии (организация жизни) продуктивно только в той части, которая помогает человеку преодолеть внутреннюю энтропию (поддержание жизни). Все, что свыше этого уровня, работает в конечном счете на уничтожение среды обитания человека, лимитирует модель развития, сокращает сроки глобального кредита, в долгосрочной перспективе повышает риски неопределенности (рост общих процентных ставок).

В логике термодинамики соотношение затрат минеральной энергии к объему выработанной биологической энергии служит показателем эффективности общественного уклада. Реальная мера стоимости жизни (нерукотворный эквивалент). Идеальным (максимальная эффективность) представляется соотношение, когда использование минеральной энергии стремится к нулю при сохранении (как минимум) объема получаемой биологической энергии.

Идеальным, потому что свести к нулю использование минеральной энергии невозможно. Углеводороды на несколько порядков подняли общественный потенциал (организация жизни). Разогнали объемы потребления, улучшили уровень жизни. Растет не только подушевое потребление, но и численность населения, а также продолжительность жизни. Человечество стареет, эффекты мультиплицируются в геометрической прогрессии. Следовательно, растут объемы потребления минеральной энергии.

Старый человек потребляет больше минеральной энергии (еда, лекарства, одежда, пенсия, страховка, путешествия), а социальных эффектов (непосредственное обеспечение жизни общества, преодоление энтропии) производит меньше. Старость с точки зрения термодинамики неэффективна.

Предложите сегодня членам наиболее удачных (развитых), с точки зрения модели, социумов похоронить в один момент всех своих родных и близких, перешагнувших 60-летний рубеж, и вы поймете, что вопрос выходит за пределы термодинамики. Он выходит в область осознания человеком собственного «я».

Нулевой вариант невозможен еще и потому, что социум, базирующийся на использовании главным образом биологической энергии, требует прямой эксплуатации человека человеком (рабство, феодализм). Кроме того, вечного двигателя не существует, и даже «биологический» уклад общества нуждается в притоке минеральной энергии (например, солнечной) для организации жизни (преодоление природного равновесия).

Классическая, социально обусловленная (в логике термодинамики – деструктивная) политэкономия за меру стоимости принимает не соотношение затрат минеральной энергии к выработке биологической, а ровно наоборот: объем биологической энергии (труд), которую человек тратит на извлечение минеральной энергии и ее использование в промышленном производстве.

Здесь стратегический поворот. Развилка, которая перепрошила нашу цивилизацию, сформировала новую систему оценок общественной значимости (общество потребления). Рост использования минеральной энергии по отношению к затратам биологической энергии стал оцениваться не как ущерб природе (снижение общего потенциала), а как прогресс (развитие).

«Перемена мест слагаемых» (минеральная и биологическая энергия), которая стала возможна благодаря нефти, легла в основу современной модели социального устройства. Системная ошибка зашита в ее теоретическое обоснование. Эту модель Поланьи облек в парадокс онтологического противоречия между принципами формирования общества и системой учета эффективности общественной деятельности.

Социализация эквивалента (стоимость/оценка не когерентна полезности/ценности) сделала точку отсчета системы общественных координат произвольной (размыла). Систему можно выбрать любую (капитализм/социализм), опорой у нее все равно будет плавающая переменная, которая вместо реальности отражает наши представления о реальности (стремления, ожидания). Даже золотой стандарт, о чем писал Поланьи, не смог уравновесить такую модель. Золото пришлось вписать в плавающую систему координат наравне с другими стоимостями (фьючерсные торги образом золота) – дематериализовать.

«Перемена мест слагаемых» изменила все: оценку эффектов развития, систему учета, прогнозирования и принятия решений, нацеленных в будущее. Изменила не только модель, но и объект управления: среда обитания человека превратилась из источника жизни в ресурс (гонка потребления). Тут вопрос: может ли быть иначе, если основой существования человека как биологической макросистемы (необходимое условие жизни) является преодоление окружающей энтропии, то есть нарушение природного равновесия?

Очевидно, что не может. Законы термодинамики нам не подконтрольны. Зато социально детерминированные законы экономики – в нашей власти. Закон спроса и предложения или закон прибавочной стоимости вне сознания человека не действует (законами, в строгом смысле этого слова, они не являются). Иными словами, свои оценки и приоритеты менять мы можем.

За стремлением либеральной мысли объявить законы рынка непреложными (завершенная картина мира, конец Истории) стоит стремление признать существующий общественный уклад совершенным. Лишить человека (в первую очередь, верующего) его субъектности. Исходя из концепции «дополнительности» Нильса Бора – всякого человека и всякой субъектности (осознание собственного «я», дающее право на принятие решений).

Вопрос не в отказе от минеральной энергии (можем или не можем), а в системе координат. В оценочном подходе к использованию минеральной энергии (эффективность) и принимаемых на основе этого подхода решениях с долгосрочными последствиями для всего человечества.

Если минеральная энергия не используется, согласно законам термодинамики, как эквивалент (оценочная единица эффективности общественного уклада), значит, она используется как дефлятор, обеспечивающий рост потребления. Низкая цена нефти создает запас стоимости, который используется по всей цепочке производственного цикла (способ перераспределения природной ренты в пользу других сфер деятельности человека).

Система оценок диктует логику принятия экономических (основаны на личной выгоде) решений. В случае замены реального эквивалента на фиктивный источником общественного роста будет служить не самый оптимальный, а самый дешевый (никчемный, бросовый) ресурс. Нефть кратно увеличила возможности человека по преодолению внешней энтропии (расширение жизненного пространства), а низкая цена нефти передала в руки «оценщика» колоссальную экономическую (скрытую, не публичную) власть.

Проще говоря, дешевая нефть стала источником роста зарплаты врачей, инженеров, юристов и учителей. А еще безумных гонораров оперных исполнителей, звезд шоу-бизнеса и спорта. Сумасшедших доходов Бэнкси, Кунса и Мураками. Благосостояния Гейтса, Маска и Цукерберга… Всего того, что не увеличивает объем производимой биологической энергии, но формирует общественный уклад (мир) как способ упорядочивания среды обитания.

Тут встает вопрос оценки вклада разных членов общества в его устройство, опять-таки вопрос эквивалента. Если мерой стоимости служит энергоэффективность, то существование врачей, инженеров, учителей (даже юристов. – Л. К.) оправдано, а вот Бэнкси, Кунс, звезды спорта и шоу-бизнеса – пустая трата сил и времени. Но если за эквивалент принять прямой расход человеком своей энергии (спел 28 песен, нарисовал 45 картин, забил 50 голов), то даже пустая трата сил обретает стоимость, а бездарный кривляка в Тик-Токе – социальный капитал.

Здесь есть о чем спорить. Социум как биологическая макросистема упорядочивает не только внешнюю, но и внутреннюю энтропию. Общественный порядок обладает своей (внутри себя) стоимостью (расходная часть). Возможность рационально оценить вклад разных членов общества в итоговую эффективность общественного устройства (оценить, подчеркнем, рационально) исчезающе мала. В рамках одной профессии градация возможна, между разными компетенциями – проблематична как минимум.

Как оценить вклад в общественный порядок (устои), например, религии или науки? Иезекииля, Исайи, Поланьи, Канта или Бора с его «принципом дополнительности»? Расход биологической энергии мыслящего человека для бухгалтерского учета трудноразличим по сравнению с энергетическими затратами слесаря, артиста балета или штангиста, бьющего мировой рекорд.

Здесь остановимся – социальная справедливость внутри общественного уклада не является предметом данного исследования. Агентами изменений мира выступают не индивидуумы или корпорации, как бы нас ни убеждали в этом апологеты либерализма, а макросистемы.

Человек – безусловно существо политическое, способное действовать вопреки законам природы. Однако вне самоидентификации с другими индивидами и окружающим миром человека не существует. Важной нам представляется эффективность социальных моделей как форм сочленения (способ организации) человеческих усилий для взаимодействия с окружающей средой. Это оправданно и справедливо.

Дефлятор (демпфер цепочки стоимостей) играет определяющую роль при конкурентном позиционировании политических систем в рамках актуальной модели оценок. В логике термодинамики дефлятором может служить либо биологическая энергия (труд), либо минеральная (углеводороды). К примеру, Советский Союз, используя труд как дефлятор (низкая цена рабочей силы), обеспечил индустриальный рывок и победу во Второй мировой войне, а Китай создал современное экономическое чудо.

Модель, основанная на росте потребления, не может повсеместно и на постоянной основе использовать биологическую энергию человека как дефлятор. В такой модели низкая стоимость труда выборочно по странам является не чем иным, как способом экспансии на вновь формируемые рынки («экспорт нищеты»). Способом создания рабочей окраины вокруг культурного и интеллектуального центра модели.

Снижение оплаты труда на глобальном уровне ведет к падению спроса, а в условиях глобализации (страновое разделение труда) – к росту политической конфликтности, вплоть до открытых боевых действий. В конечном счете – к коллапсу модели. Этот ресурс сегодня исчерпан, развивающиеся рынки по общему уровню потребления обогнали развитые.

Использование минеральной энергии как дефлятора, в отличие от биологической, лишено видимой связи с эксплуатацией человека. Низкая цена нефти не создает угрозу быстрого краха, отодвигая его в будущее (кредитный лимит модели). Скрывает и поглощает реальные издержки общественного устройства, искажает итоговую оценку эффективности, ведет к неверным прогнозам и ошибочным решениям.

Контролирует дефляционный эффект тот, кто устанавливает цену дефлятора (соотношение с эквивалентом). Например, если оценивать конкурентоспособность стран через долларовый эквивалент, то общественный порядок США является самым эффективным. А в логике термодинамики – он самый затратный и неконкурентоспособный (не считая нефтяных монархий Ближнего Востока).