Логичнее всего заключить, как отметил историк экономики Дэвид С. Ландес, что «в мире никогда не было равных условий для всех» ^[73]. Идея о том, что равные условия для всех могли бы существовать, если бы не гены или дискриминация, является предрассудком, противоречащим логике и фактам. Нет ничего проще, чем обвинить людей во всех грехах, но автоматически делать эти грехи единственной или даже основной причиной наличия диспропорций в распределении благосостояния у разных народов – значит игнорировать многие другие причины возникновения этих диспропорций. География и демография, например, относятся к числу многих факторов, которые делают достижение равных или случайных показателей благополучия разными людьми весьма маловероятным.

География

География является непреодолимым препятствием для равных или случайных показателей благополучия, которые безоговорочно считаются нормой в отсутствии дискриминации или генетических различий. Огромная разница в стоимости перевозок между водным и наземным транспортом – это лишь один из аспектов географии, который способствует неравномерному распределению таких показателей.

Еще во времена Римской империи стоимость перевозки груза через все Средиземное море – более 3000 км – была меньше, чем стоимость перевозки того же груза на 1250 км вглубь страны ^[74]. Это означало, что люди, живущие на побережье, имели гораздо более широкий спектр экономических и культурных взаимодействий с другими людьми. В одном географическом трактате указывалось, что в древние времена внутренние районы Европы «отставали по уровню развития цивилизации по сравнению со средиземноморским побережьем» ^[75].

В середине XIX века до Сан-Франциско можно было добраться быстрее и дешевле по воде через Тихий океан из порта в Китае, чем по суше из центра Соединенных Штатов ^[76]. Такая огромная разница в стоимости между наземным и водным транспортом означала, что люди, живущие на побережье, имели значительно более широкий экономический и культурный доступ, чем те, кто жил в глубине страны.

Люди, живущие на побережье, давно имели возможность общаться и взаимодействовать – экономически и иным образом – на больших расстояниях с другими жителями побережья, а также с народами из более отдаленных регионов. У людей, живущих в изолированных районах, будь то отдаленные горные деревни, тропические джунгли или труднодоступные пустыни, не было сопоставимых возможностей для экономического и социального развития на протяжении веков.

Современные революционные изменения в наземном, морском и воздушном транспорте ослабили – но ни в коем случае не устранили – разность в стоимости доступа к внешнему миру по воде и по суше. Более того, эта современная транспортная революция никак не может устранить продолжающие существовать последствия прошлых столетий очень разного экономического и социального развития народов, живущих в совершенно различных географических условиях.

Народы, селившиеся на побережьях, во все времена имели тенденцию быть более процветающими и развитыми, чем люди той же расы, живущие дальше вглубь страны. Также по всему миру наблюдалась тенденция к тому, что народы, живущие в речных долинах, более процветающие и развитые по сравнению с народами, живущими на удаленных возвышенностях и в горах ^[77].

Транспортные расходы на доставку товаров в горные районы и из них долгое время были непомерно высокими для всех товаров, кроме тех, что имеют очень высокую ценность при малых размерах и весе. Изысканные ремесленные изделия, производимые во многих горных общинах по всему миру ^[78], обеспечивали некоторую экономическую поддержку при той бедности, которая долгое время была характерна для таких горных общин.

Климат и почва также являются географическими препятствиями для равных перспектив и равных показателей благополучия. Большая часть самых плодородных земель мира находится в зонах умеренного климата, а в тропиках их практически нет ^[79]. Это влияет не только на сельское хозяйство, но также на сроки и темпы урбанизации, зависящей от объема производства продуктов питания, необходимых для снабжения сосредоточенно проживающего городского населения.

Области, расположенные как у моря, так и в умеренных зонах, занимают 8 % обитаемой площади мира, на них проживает 23 % мирового населения и производится 53 % мирового валового внутреннего продукта ^[80].

Не все это связано с нынешней значимостью плодородных земель и сельского хозяйства. Но даже современные высокоразвитые и коммерческие общества возникли только по прошествии столетий развития цивилизации и градостроительства. При этом истоки, масштаб и темпы застройки зависели от достаточно продуктивного сельского хозяйства, которое позволило создавать и развивать городские сообщества задолго до того, как подобные общества могли сопоставимо развиться в местах с менее плодородными землями.

Общества, по-разному расположенные относительно таких географических факторов, как плодородные земли, судоходные водные пути и наличие или отсутствие животных, пригодных в качестве тягловой силы или вьючного скота, имели – на протяжении веков или тысячелетий – совершенно разные перспективы для перехода в передовые общества в одинаковом темпе ^[81].

Большая часть Западного полушария географически похожа на Европу с точки зрения плодородной почвы, судоходных водных путей и климата. Но она была полностью лишена тяглового скота или вьючных животных, таких как лошади и волы, пригодных для выполнения тяжелой работы, до тех пор пока европейцы не завезли их в западное полушарие. Даже более мелкие ламы, которых инки использовали в качестве вьючных животных до прихода европейцев, обитали лишь в небольшой части Южной Америки.

Факторы, которые существенно повлияли на развитие этих обществ в прошлом, такие как плодородие земель, могут быть не столь важны сегодня, когда высокоразвитые индустриальные или коммерческие общества могут легко импортировать продовольствие и сырье из глобализированной мировой экономики. Похожим образом некогда решающая социально-экономическая роль тяглового и вьючного скота теперь в большинстве промышленно и коммерчески развитых странах в значительной степени заменена автомобилями, грузовиками, тракторами, железными дорогами и самолетами. Но тягловые и вьючные животные сыграли важную роль в развитии этих стран до того момента, когда их смогли заменить самоходными механизмами. Современные общества могут значительно различаться по уровню социально-экономического развития в зависимости от того, в какой степени их развитие было облегчено или затруднено географическими факторами в прошлом.

Одних географических различий было достаточно, чтобы исключить равные возможности, которые, по мнению многих, существовали бы при отсутствии дискриминационных предубеждений или генетических различий. Горные народы не являются расой, поскольку они существуют на разных континентах по всему миру и были изолированы друг от друга на протяжении тысячелетий. Тем не менее у них много общих социальных характеристик, которые делают их возможности и достижения сильно отличающимися от возможностей и достижений людей в окружающих низменностях и еще больше отличающимися от возможностей и достижений людей, живущих в прибрежных районах.

Горные народы составляют примерно 10–12 % населения земного шара ^[82], что может показаться небольшим показателем, но в абсолютных цифрах это население более чем в два раза превышает численность населения Соединенных Штатов и более чем в 10 раз превышает численность населения Италии ^[83]. Однако в то время как Италия породила такие знаковые фигуры в истории человечества, как Галилей, да Винчи, Микеланджело, Маркони и Ферми, горные сообщества мира не произвели таких личностей, несмотря на то что их население намного больше, чем население Италии.

Это не критика горных народов, а попытка продемонстрировать последствия ограничений, присущих их географическим условиям. Горные народы внутри Италии не добились таких значительных достижений, как остальная часть населения этой страны. Классическое исследование горной деревни в Италии, проведенное в середине XX века, показало, что живущие там люди были не только отчаянно бедны, но и в значительной степени отрезаны от внешнего мира ^[84]. У большинства горных народов не было ничего похожего на равные возможности по сравнению с их современниками в более благоприятных географических районах, даже несмотря на то что причиной их бедственного положения были не другие люди, а присущие их условиям географические ограничения.

Влияние географии не ограничивается конкретными географическими характеристиками, такими как затраты на водный транспорт по сравнению с наземным транспортом или различия в плодородии почвы. Географическое положение как таковое может оказывать существенное влияние. Когда в доисторические времена на Ближнем Востоке развилось сельское хозяйство, а вместе с ним и более продвинутая городская цивилизация с письменностью и прочими достижениями, знания о таких достижениях добрались до Греции гораздо раньше, чем до Британских островов или Скандинавии, просто потому, что Греция была расположена ближе к месту зарождения этих достижений прогресса. Древнегреческая цивилизация стала гораздо более развитой почти по любым аспектам, чем общества, проживающие в те времена на Британских островах или в Скандинавии.

На протяжении веков, по мере возникновения в различных частях света очагов прогресса, народы, расположенные ближе к этим источникам, получали возможности для собственного развития, которых не имели народы, находившиеся на большем удалении. Многочисленные исторические события – войны, политические потрясения, опустошительные эпидемии, массовые миграции, знаковые путешествия, а также научные и технологические прорывы – в совокупности предоставили радикально отличающиеся возможности для разных народов, проживающих в разных регионах и даже внутри одного общества.

Мультиэтнические общества, состоящие из разных групп других сообществ по всему миру, могут в некоторой степени наследовать культурные последствия весьма различных преимуществ и недостатков географического расположения этих других сообществ, а также текущее влияние социума, в котором все они живут в настоящий момент. Ученые, посвятившие себя изучению подобных явлений, часто приходили к выводам радикально противоположным тому, что отсутствие равных показателей благополучия является одновременно необычным и подозрительным.

Заключение французского историка Фернана Броделя о том, что «ни в одном обществе все регионы и все части населения не развивались одинаково» ^[85], подтверждается выводами других ученых, проводивших эмпирические исследования народов, институтов и обществ по всему миру. Проведенное профессором Дональдом Л. Горовицем из Университета Дьюка ^[86] масштабное международное исследование этнических групп показало, что идея их «пропорционального представительства» является утопией, а идеал недостижим, так как к нему «немногие общества когда-либо приближались, если таковые вообще были» ^[87]. Исследование профессора Майрона Вайнера из Массачусетского технологического института приводит к следующему выводу: «Во всех мультиэтнических обществах наблюдается тенденция к тому, что этнические группы занимаются разными профессиями, имеют разные уровни (и типы) образования, получают разные доходы и занимают разное место в социальной иерархии» ^[88]. Международное исследование этнического состава вооруженных сил показало, что «состав военных далек от хотя бы приблизительного соответствия мультиэтническому обществу», из которого они были набраны ^[89].