Нет, с памятью у меня на самом деле порядок, и сказано было достаточно, причем сказано вполне прямо. Но должна же быть у этого Чудища хоть какая-то совесть? Он ведь не может так прямо заявить девушке, что отпустит ее после того, как она… отдаст ему свою невинность? Судя по одежде и общей обстановке, тут вроде как Средневековье, где «женской чистоте» придавалось очень большое значение.

Да Белинду никто приличный замуж потом не возьмет! А она даже не служанка какая-нибудь, а вполне себе аристократка!

Да пусть Чудовище хоть трижды герцог, и дочь барона вроде как ниже его в иерархии, они не может с ней обойтись, как с бесправной рабыней.

Ну, я, по крайней мере, надеюсь на это.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, – холодно произнес Чудовище. – Но ты должна знать, что хоть лично мне проклятие и не доставляет особых неудобств, снять его необходимо. Мы сделаем это как можно скорее – можем прямо сейчас. Розы не дают покоя…

Он шагнул ко мне с намерением… ну вот очень явно читались все его намерения даже по глазам! Пламя в них поугасло, зато зрачки, на миг ставшие вертикальными, расширились.

Я курс психологии не зря прослушала, и четко поняла, что случится очень скоро, если ничего не сделать! Будет у Белинды, то есть у меня, раз я в ее теле, исполнение супружеского долга без собственно свадьбы…

Самое интересное, что при этой мысли меня вдруг обдало жаром, и даже на миг захотелось проверить – а как оно было бы, согласись я? Без своих атрибутов истинного Чудовища герцог был красив, причем истинно мужской красотой.

Мне всегда нравились именно такие – сильные, уверенные в себе бруталы, которые знают цену себе и своей привлекательности. Другое дело, что на меня настоящую в родном мире такой красавчик никогда бы и не взглянул. Да, дочь генерала, но я прекрасно знаю, как выгляжу – милый папин-мамин пирожочек, точнее, колобочек, очочки, невзрачное личико, редкие волосы и непроходящие проблемы с кожей. Нет, я смирилась, что моделью мне никогда не стать, да и не стремилась, выбрав быть умной, а не красивой.

Ну и вот теперь выпал шанс побыть красоткой и уложить в постель красавчика – ну а чего бы нет?

Нет.

Спать с первым встречным, да еще и потому, что он так приказал – замечу, не попросил даже, не спросил, согласна ли я – это себя не уважать!

Пока эти мысли мелькали у меня в голове, герцог времени не терял. Он успел снова заключить меня в объятия, запустил пальцы мне в волосы, сжав затылок, и начал наклоняться.

Похоже, поцелуя мне все-таки не избежать.

Или…

– Причем тут розы? – резко спросила я, когда его губы уже были готовы коснуться моих. Герцог замер и нахмурился. Было четкое ощущение, что он пытается понять, в чем суть вопроса. Мне было не жалко, и я напомнила: – Вы сказали «розы не дают покоя». Это что-то значит, или вы просто фанатеете от цветов в вашей спальне?

Я выразительно поняла глаза к потолку, где все было заплетено колючими стеблями, и попинала ковер из лепестков под ногами. Герцог моргнул пару раз, в его глаза вернулась осмысленность, и он снизошел до объяснения:

– Розы – это символ моего проклятия. Они показывают, сколько осталось времени. Они питаются мной, моей Силой. Смотри. Здесь ты будешь в безопасности.

Я и пикнуть не успела, как он подхватил меня на руки и усадил на постель.

– Ладно. – Я с облегчением выдохнула, поняв, что сам герцог от кровати, наоборот, отходит. Значит, склонять меня к «исполнению пророчества» прямо сейчас не будут.

Раз такое дело, то я что угодно готова посмотреть.

Тем более стриптиз.

Герцог стремительно и резко снял камзол, а затем расстегнул рубашку. К сожалению, мне очень недолго довелось любоваться на шикарный мускулистый торс – герцог отошел еще на пару шагов, и его кожа покрылась черной чешуей.

А затем к нему со всех сторон потянулись колючие плети розовых стеблей, усеянные цветами. Я присмотрелась – эти цветы, хоть и росли на ветках, почему-то на глазах увядали, сбрасывали лепестки, делая ковер на полу толще.

Розовые ветки, усеянные колючками, принялись оплетать фигуру герцога, и я четко видела, как они, будто живые, ищут брешь в его броне, и пытаются проткнуть ее.

И у них получается! Из-под черной чешуи показались алые капли крови, но герцог только поморщился. Выходит, его броня не такая уж и хорошая защита, раз ее могут пробить какие-то розочки!

– Это зачарованные цветы, – произнес он, глядя на меня с усмешкой. – Только им и под силу проникнуть сквозь драконью чешую.

Та-ак. Новая информация. У меня только два вопроса…

– У тебя очень выразительное лицо, Белинда, и не сложно понять, о чем ты думаешь, – сообщил герцог, отвечая на первый мой невысказанный вопрос.

А ответ на второй он показал.

Из-за его спины вдруг начали расти крылья – огромные, черные и перепончатые, как у летучей мыши или у… птерозавра какого-нибудь. Ну, драконы, они же рептилии. По идее.

Я бы ни за что не подумала, что Чудовище может стать еще чудовищнее. Как оказалось, нет предела совершенству.

– Я дракон, – подтвердил этот мистер монструозное Совершенство. – К сожалению, было предсказано, что как только опадет последний розовый лепесток, я навсегда останусь в переходной форме.

По его телу, оплетенному колючими плетьми, прошла волна дрожи, и вдруг все ветки, что тянулись сверху, снизу, со всех сторон к герцогу – р-раз! И пропали, осыпавшись золотой пылью.

Сам же герцог отряхнулся и пошел на меня.

– Обычно, когда я уничтожаю розы, они наутро возвращаются вновь, – произнес он, остановившись вплотную к кровати. – Но теперь у меня появилась надежда избавиться от них навсегда.

Я не успела отследить его стремительное, слишком быстрое для человека движение. Просто секунда – и я лежу, прижатая к постели мужским телом, а герцог нависает надо мной, опираясь на вытянутые руки.

Аренор

Впервые за много месяцев у меня появилась надежда.

Проклятие, которое я получил при атаке эльфийских лесов, явилось для всего нашего клана неожиданностью. Раньше мы и подумать не могли, что Черного дракона, того, кто повелевает Тьмой, можно лишить способности к полному обороту.

Но суровая реальность оказалась неумолима: эльфы, которые не пожелали покориться нам, и вышли против прежде непобедимого войска с одними луками, стали неожиданно серьезными противниками.

Они каким-то образом сумели создать над своими территориями магический непроницаемый купол. За него не могли проникнуть не только человеческие солдаты нашей армии, но и никто из драконов. Когда я попытался огнем и магией разрушить его, меня и настигло проклятие.

Мы сильно недооценили эльфов, слишком мало зная о них и об их Силе. Оказалось, что они могут не только выращивать цветочки и заботиться о животных, а владеют реально действенными в бою заклинаниями. Меня отбросило от купола, и я без собственного желания перетек из формы истинного дракона в форму переходную, когда так похожее на человеческое тело покрыто чешуей и имеет крылья.

Признаю, поначалу я не осознавал всех последствий магии остроухих.

Переходная форма удобна в боевых условиях, и я нередко использовал ее. Так проще даже летать, ведь дракон в своей истинной ипостаси слишком велик, чтобы вести скрытное наблюдение за противником.

Но первым делом проклятие лишило меня именно истинной ипостаси. Затем выяснилось, что я могу оставаться лишь в переходной форме – поначалу это было лишь неприятно, а затем начало раздражать.

У людей этот облик вызывал ужас. Но для управленческих дел можно было надеть маску и перчатки, скрывая внешность, а в особых случаях – маску снимать, доводя до обморока самых чувствительных людей.

Но эльфийское заклятие оказалось коварно. Исподволь оно подтачивало мою силу и волю к жизни, что раньше казалось невозможным. Больше того – проклятие прогрессировало, медленно, но неотвратимо лишая способности ясно мыслить. Прогноз целителей был неутешителен – с таким темпами развития проклятие рано или поздно лишит меня разума.

Отца такой расклад не устроил. Атаки на эльфийские леса результата не дали – купол стоял намертво, его не брала наша магия.

Отцу пришлось испытать небывалое унижение, и сесть за стол переговоров с эльфийским королем. Этот наглый остроухий имел дерзость диктовать нам, клану непобедимых драконов, условия перемирия! Прецедент был крайне неприятным, но отец пошел на это, как он признался позже, чтобы спасти меня.

В ответ он получил список из бесконечных пунктов мирного договора. Самое паршивое, что главное требование отца – снять проклятие – эльфы выполнили лишь условно. Эльфийский королек заявил, что проклял меня вовсе не он, а их богиня-мать. Якобы напав на остроухих, мы, драконы, пошли против сил природы и самой жизни, за что теперь наказаны.

Словно издеваясь, эльфийский король отдал отцу свиток, где было написано так называемое пророчество.

Оно гласило: «Только кровь невинной девы, чьи волосы белее снега, может спасти Проклятого силами жизни».

С тех пор моя жизнь изменилась. Теперь вместо того, чтобы на поле боя завоевывать для нашего клана новые земли, я был вынужден заниматься скучной рутиной. Ну а как еще назвать управление делами герцогства, бывшего раньше каким-то человеческим королевством? Приказ отца – ведь так, по его мнению, я буду ближе к народу, и это позволит мне скорее отыскать ту самую «деву, чьи волосы белее снега».

Проблема была в том, что таких девушек найти непросто. Текст пророчества благодаря стараниям людей отца стал известен повсеместно, и ко мне потянулись вереница жаждущих получить изрядную денежную сумму, обещанную за мое исцеление.

Мне приводили натуральных блондинок, но гораздо чаще – девушек, волосы которых были безжалостно выбелены разными зельями. Я с удивлением выяснил, что никакое внешнее уродство и даже внешность, вызывающая ужас у сильных мужей, не может отвратить юных прелестниц, преисполненных жаждой наживы.

Вопреки ожиданиям, все без исключения девушки с готовностью соглашались разделить со мной ложе, только бы получить обещанную награду.

Но надежда на быстрое избавление от проклятия не оправдалась. Очень скоро я научился определять, являлась ли очередная «спасительница от проклятия» формально подходящей, или пошла на ухищрения, чтобы провести со мной ночь и заработать.

Быстро выяснилось, что девушек, которые родились с нужным цветом волос, на всех наших землях исчезающе мало, почти что и нет. После месяцев бесплодных поисков и многих неудачных попыток я начал терять надежду.

Так было до того, как я заговорил с Белиндой Ташфор.

Глава 4

Поначалу я не отнесся к словам отца Белинды серьезно. Мелкий безземельный барон, прокутивший состояние и пойманный на воровстве и взяточничестве, он был готов на все, чтобы спасти свою шкуру.

Но я все же решил выслушать его и даже велел секретарю записать требования барона – к такому тоже пришлось привыкнуть. Впрочем, девушек, что старались если не исполнить пророчество, то хотя бы доставить мне удовольствие, я всегда щедро одаривал, и не только деньгами – ну а как иначе? С другой стороны, к многочисленным родственникам, что пытались с помощью дочерей, сестер или даже жен заслужить мою благосклонность, это относилось не всегда.

Многие почему-то игнорировали то, что дева из пророчества должна не только иметь от рождения «волосы белее снега», но и быть невинной.

Как бы то ни было, от встречи с Белиндой я не ждал чего-то особенного. Проверил, конечно же, чтобы маска и перчатки полностью скрывали чешую, не желая пугать напрасно.

Девушка, увидев меня, вздрогнула, опустила глаза, но не произнесла ни слова – только кивала на слова отца, который радостно вещал, что дочь готова исполнить все мои прихоти, стоит лишь приказать. Я же, применив привычные уже заклинания, призванные выявить искусственные изменения во внешности, не увидел никаких вмешательств. Осмотр ауры девушки, навык, который очень полезен в целительстве, подтвердил – она действительно невинна.