– Слышал. – Крымов усмехнулся. – Читал, вернее. А вы, конечно, и видели, и слышали? Своими ушами? Я о старике Николо.

– Оставлю вашу колкость за кадром, господин умник. Да, Паганини музыкой сводил людей с ума. Стрелялись во время его концертов. Отчего церковь и решила, что скрипку ему в руки вложил сам дьявол. Так вот этот Кристофер Варшавски силен необыкновенно. И тут без черной магии никак.

– Уверены?

– Смотрите, мой человек тайком снял. – Долгополов нажал на кнопку телефона, повернул и подвинул аппарат к гостю. – Аттракцион «Серебряный шар. Магия сферы». У него в этой сфере целые миры рождаются и умирают. А тут как раз выход Клеопатры, смотрите внимательно.

Крымов с огромным любопытством устремил взгляд на дисплей айфона. На сцену небольшого зала вышел этот самый Варшавски, в смокинге, в золотой чалме и темной карнавальной маске, как у мистера Икс. На его плечи был наброшен черный плащ с золотыми звездами. За ним выскочили две полуголые ассистентки в серебристых бикини и юбчонках, близняшки-стройняшки, одна смахнула с его плеч звездный плащ, другая вручила ему указку в футляре. Иллюзионист очертил длинной серебристой указкой круг перед собой и тотчас предусмотрительно отступил – сфера диаметром в два с половиной метра бледно зажглась серебром, похожим на то, что остается на телеэкране, когда исчезают программы.

– Сорок восьмой год до новой эры, – сказал маг. – Египетский дворец Птолемеев в охваченной гражданской войной Александрии…

А в сфере уже зарождалась жизнь: через серебро все яснее проявлялись роскошные покои дворца фараонов последней династии.

– Вы узнаете того, кто сидит на троне? – спросил маг. – В белой тоге, отороченной пурпуром, с золотым лавровым венком на голове? Смотрите внимательнее, дамы и господа! Я подскажу вам: это Юлий Цезарь! Он разбил в битве под Фарсалой своего недавнего союзника Помпея, ставшего врагом, и отправил пленника десятилетнему царю Птолемею, но мстительный мальчишка, царь Птолемей, убил Помпея и прислал его голову Цезарю. Римский полководец не принял подлого подарка и послал за царицей Клеопатрой, сестрой Птолемея, но всюду в Александрии была расставлена стража, чтобы изловить ее и казнить. Вы слышите перекличку легионеров? Это египетские рабы несут подарок для римлянина!

И впрямь в залу вошли двое слуг в коротких белых туниках, они держали ковер, впереди шел знатный египетский вельможа.

Маг продолжал:

– Хитрый египетский царедворец Аполлодор придумал этот трюк! Он прислал Цезарю роскошный ковер.

«Что смотрите, расстелите его! – приказал Цезарь своим легионерам. – Хочу узнать, нет ли там змей. В этом проклятом Египте может быть все».

Слуги положили огромный ковер и стали раскатывать его. Но – о чудо! Ковер оказался не пустой! Цезарь даже отступил на два шага. В ковер была завернута женщина – и прекрасная! Она легко поднялась, расправила тунику.

«Если в этом ковре и была змея, то только одна, мой Цезарь, и для тебя она неопасна, напротив, она просит у тебя защиты!»

«Царица Клеопатра! – воскликнул Юлий Цезарь. – Ты?»

«Я, мой повелитель! – ответила молодая женщина и низко поклонилась римскому полководцу. – Прости, что явилась к тебе вот так, в шерстяном коконе, но главное – предстала живой».

«Я звал тебя и рад, что вижу тебя. Ты еще прекраснее, чем о тебе говорят…»

– Замри, Цезарь, замри, стража, замрите, слуги и рабы! – громко и зычно проговорил маг. – Клеопатра, выйди же к нам! Мы ждем тебя!

Но того, что случилось потом, не ожидал никто. Замер Цезарь, замерли слуги и африканские рабы, как будто кино остановилось для них и с ними, и только царица Клеопатра осталась в легком изумлении оглядываться по сторонам. Что случилось? Почему мир остановился у нее на глазах?

«Цезарь, что с тобой?» – спросила она.

Но что-то тревожило ее уже куда сильнее, привлекало и уводило ее взгляд. А затем, затем! Она увидела то, что было за границей сферы. Она увидела людей, что сейчас во все глаза смотрели на нее…

Она сделала несколько шагов и оказалась у края сферы. Зал буквально замер, глядя на царицу, жившую две тысячи лет назад и вызванную из небытия божественным или дьявольским талантом мага.

А Кристофер Варшавски сказал:

– Взгляните на нее! Это не актриса, не плод моего или вашего воображения, дамы и господа. Это и есть она, самая легендарная и прекрасная из древних цариц, за ночь с которой храбрецы и безумцы отдавали свои жизни! Как сказал о ней Плутарх, «красота этой женщины в сочетании с редкой убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезались в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, на любое наречие». Каково?

И вот Клеопатра коснулась сферы, публика затрепетала еще пуще, но испуганный ропот побежал по рядам, когда правая рука царицы в перстнях и браслетах буквально прошла через серебристую преграду, затем прошла и левая, а потом ее нога в сандалии. Она вышла из сферы и теперь осторожно, но с царским достоинством озиралась по сторонам, не понимая, где она и сон это или явь. Но царская кровь не давала ей права испугаться, выдать свои эмоции, изумиться выше всякой меры, а ситуация была именно таковой; она должна была оставаться богиней во плоти, как того требовал ее статус в Древнем Египте, которым она владела по праву на пару со своим младшим братом Птолемеем, ненавидевшим ее так же сильно, как и она его.

– Кто вы, смертные? – вдруг спросила она. – Откуда вы взялись? И что за одежда на вас? Кто вы, чьи вы рабы? – Теперь в ее глазах появилась жесткость повелительницы, привычной распоряжаться жизнями людей. – И почему вы так смотрите на меня, словно я нагая стою перед вами?..

По залу уже шел ропот, первый ряд дрогнул, и несколько человек поднялись и стали отходить назад. Людям было страшно, они столкнулись с небывалым. Но опаснее всего были абсолютная телесность вышедшей к ним из серебряной сферы царицы, ее повелительный голос. Ее живая страсть, которую она не привыкла и не желала укрощать.

Ее голова стала подниматься, волевой подбородок устремился вверх, брови изогнулись в гневе.

– Кто вам позволил так смотреть на царицу?!

– Стой, Клеопатра, замри! – скомандовал Кристофер Варшавски, и она застыла, как Цезарь и его слуги. – Я открыл для вас другой мир, – сказал маг зрителям, – тот мир, где обитают призраки всех тех, кто жил когда-то на земле. Но вступать в тесный контакт с этим миром опасно. Поэтому я спрашиваю у вас: вы хотите продолжения этого спектакля или мне попросить великую царицу забыть о вас и вернуться назад, к Цезарю, с которым у нее, как вы догадываетесь, большое будущее?

Зал напряженно молчал. Зрители не решались сказать хоть слово.

– Говорите же, я жду, – попросил, почти потребовал маг. Но он уже все понял: им довольно! – Царица Клеопатра, обернись, Цезарь ждет тебя! Иди к нему, выпей с ним вина за знакомство и обсуди, как вам справиться с твоим братом Птолемеем.

И Клеопатра оттаяла, окинула безразличным взглядом зрительный зал. Повернулась и направилась к серебристой сфере и скоро вошла в нее так же легко, как и покинула ее, и там сразу же ожили Цезарь и его прислуга.

Полководец хлопнул в ладоши и скомандовал:

– Вина мне и царице Клеопатре!

На этом сюжет оборвался, и дисплей погас. Посмеиваясь, Антон Антонович откинулся на спинку стула и теперь хитро посматривал на своего товарища и компаньона.

– Ну и как вам представление, Андрей Петрович?

– Да-а, – протянул Крымов. – Как он это делает, Антон Антонович? Этот Варшавски?

– Хе-хе, – мелко рассмеялся Долгополов. – Знать бы! Но он хорош, этот черт! Очень хорош!

– Да, он хорош, – согласился детектив. – И как мы с вами поступим? Что будем делать? Если будем, конечно?

– А для чего же я вызвал вас, интересно? Еще как будем!

– Но что нам нужно от него?

– Как и всегда: понять природу его фокусов. Где он берет свою силу? Откуда черпает вдохновение? Кому служит, кроме своего честолюбия и гордыни? Но главное, чего от него можно ждать в будущем, каких бед и побед? Видите, сколько вопросов!

– Вижу, – кивнул Крымов. – Много. Впрочем, как и всегда.

– Так что работка у нас есть. – Антон Антонович встал, дошел до стола, вытащил из ящика два листа плотной цветной бумаги, вернулся и положил их на стол. – Как видите, я во всеоружии. У меня есть по случаю два билета на очередное представление мага Кристофера Варшавски. И будут еще два билета на самолет – сегодня вечерком привезут.

– Когда вылетаем?

– Завтра.

– Что ж, идет, – кивнул детектив.

– Давно мы с вами никуда не летали, а? – усмехнулся Долгополов.

– Давненько, – согласился Крымов, беря один из билетов на представление и рассматривая картинку. – Скрывать не буду, ваше предложение обрадовало меня.

На мелованной бумаге был отпечатан роскошный коллаж: маг в смокинге, в золотой чалме и маске стоит на фоне серебристого шара, а вокруг него летают слоны, дельфины, готовятся к бою полчища Чингисхана, ждут выхода цари и царицы прошлого. И еще один человек смотрит на зрителя – в костюме восемнадцатого века, в кафтане и треуголке. И в карнавальной венецианской маске, белой и носатой, скрывающей его лицо.

2

Антон Антонович грубо посапывал под гул турбин. Больше всего Крымов боялся, что старик сорвется на свой настоящий храп, а как он храпел, детектив знал хорошо. Пару раз оставался в его доме. Один раз слушал его в подмосковной квартире, когда они охотились на доктора из средневековой легенды. Такой рык и посвист катился по коридорам и комнатам, будто на постой завалился сам Соловей-разбойник. Захрапи он сейчас, пассажиры решили бы, что авиалайнер терпит крушение. Поэтому время от времени приходилось осторожно толкать Антона Антоновича, отчего тот недовольно бурчал в полусне и даже бессознательно угрожал: «Вот сейчас как толкну тебя, Еремей, будешь знать, паразит».

«Интересно, кто такой Еремей? – думал Крымов, сам изредка зевая и заглядывая через плечо Долгополова в иллюминатор. Несомненно, был ведь такой персонаж в жизни его куратора, по кличке Профессор. И доставалось, наверное, этому Еремею на орехи…

Еще в аэропорту Царева, в девять утра, Долгополов сказал:

– Три часа до Праги, оттуда час до Литвинова и еще с четверть часа до замка Дукс, где мы вечером и увидим представление.

– В замке Дукс, кажется, последние годы жил Казанова? – спросил Крымов.

– Он самый, служил библиотекарем. У нас в запасе полдня будет. Можно пошататься по окрестностям. Поглядеть на природку, которую созерцал главный развратник Европы. Еще на экскурсию попадем. Чудно проведем время.

И вот они были у цели. Их авиалайнер уже приближался к аэропорту Вацлава Гавела, и когда самолет при повороте стал опираться на левое крыло, открылась и вся перспектива одного из самых респектабельных аэропортов Восточной Европы. Когда самолет пошел на посадку, Антон Антонович все-таки не сдержался, да и Крымов как-то не уследил, одним словом, маг и сказочник раскатисто и красноречиво всхрапнул всем своим грозовым нутром. Крымов подпрыгнул, только ремень безопасности удержал его, да и сам бодрый старик мгновенно открыл глаза: мол, что такое?! Кто посмел?! Крымов только головой покачал. А вот среди пассажиров едва не началась паника. Самый умный крикнул: «Это турбина! У них барахлит турбина! Я же говорил, что-нибудь да случится при посадке!»

– Что? – спросил Долгополов, глядя на Крымова.

– Да ничего, – ответил тот. – Нельзя вам спать в общественных местах, вот чего. Людей заиками сделаете. Операцию сделайте на носоглотке.

– Жил без операций, сами знаете сколько, и еще проживу.

– А вы ради будущих поколений. Похлопочите. И глаза больше не закрывайте.

– Спички вставлю.

– Я прослежу.