– Спасибо, – пробормотал Асен сквозь зубы, а сам мысленно упрашивал отмычку: «Ну же, давай!»

Он снова повернул отмычку, и наконец – о счастье! – наручники щелкнули. Он поймал их, не дав упасть. Мэр, кажется, ничего не заметила.

– Как вы понимаете, я не могу позволить вам уйти и все рассказать. Очень жаль, правда. Вы вроде бы способный офицер.

И мэр навела арбалет на его лоб.

Асен швырнул ей в лицо наручники. Мария громко выругалась, выпущенный болт описал широкую дугу в воздухе, пробил стекло и исчез в ночи.

Мэр дернулась перезарядить арбалет, но опоздала: Асен уже выскочил из клетки, подбежал к лежащему без сознания мужчине и подобрал его оружие. Юда наблюдала за ним, не шевелясь, не пытаясь помочь, но и не улетала.

Да это же был пистолет Асена, полицейский револьвер! И в самом деле, вряд ли смотрителям вольеров выдавали оружие.

Асен заметил и кое-что еще: револьвер повредился, явно от удара о юду. Прицел его сместился, а барабан сломался. Он мог только надеяться, что мэр не увидит этого в полутьме вольера.

– Опустите арбалет. – Асен направил оружие на Марию.

Та не спешила этого делать, и на мгновение Асен встревожился, что она раскусила его блеф. Но затем она медленно, не отрывая глаз от Асена, положила арбалет к своим ногам. Она не могла хорошенько рассмотреть револьвер, пока ствол был направлен ей в лицо, предположил Асен.

– Ты возьмешь меня с собой? – спросил Асен юду, по-прежнему целясь в мэра.

Он ожидал «нет». Соколица жаловалась на то, как сильно юды ненавидят возить людей, таких тяжелых, таких неуклюжих. А этой юде требовались все силы и ловкость, чтобы сбежать из вольера.

Вместо ответа она сцапала его за воротник длинным изогнутым когтем и помогла забраться к ней на спину. Асен внутренне поблагодарил свою удачу: казалось, судьба снова повернулась к нему лицом.

– Ты пожалеешь об этом, Бахаров! – крикнула мэр, и Асен мог бы с ней согласиться, однако быть в долгу у монстра было не так рискованно, как оставаться в вольере. – В Белограде ты не сможешь сомкнуть глаз ни на минуту, это я тебе обещаю!

Одного маха крыльев юды, взмывшей в воздух, хватило, чтобы ночная рубашка мэра взметнулась на ветру.

– Держись крепче! – крикнула юда.

Асен, на его счастье, послушался, ведь в следующую секунду они проломили стеклянный купол. Тот разбился с оглушительным звоном. В последний момент Асену удалось спрятать лицо в ладонях, хотя он все равно ощутил, как несколько крошечных осколков впились в кожу.

Затем они вырвались в ночь. Юда взлетала все выше, пока вольер почти не скрылся из виду, оставшись темным пятнышком среди огней.

– Зачем? – кричал он, чтобы та могла слышать его сквозь завывание ветра. – Могла же оставить меня там!

Юда пожала плечом, отчего Асен слегка накренился в сторону и крепче уцепился за холодные и скользкие перья.

– Ты сказал, что дружишь с Соколицей.

Асен не совсем так выразился, но он решил ее не поправлять.

– Так ты знаешь Соколицу?

– Она – моя сестра.

– Понятно. – Асен замолчал, но затем, вспомнив о вбитой в него вежливости, от которой не освобождали даже самые тяжелые обстоятельства, добавил: – Меня зовут Асен. Приятно познакомиться.

– А я – Врана. – Юда долго молчала, устремив взгляд прямо перед собой, пока внизу мерцали огни Белограда. – Правду ли говорила та ужасная женщина? Ты действительно детектив?

– Так и есть.

Она помолчала еще.

– Соколица пропала. Вот уже несколько дней ее не видали. Можешь ее найти?

– Найти ее? В царстве чудовищ?

– Не глупи. Там ты не протянешь и минуты. Нет, она сбежала в Черноград. На поиски Роксаны.

Хмурый Асен от удивления решил, что неверно понял ее слова.

– Но как? Сейчас же не Темные дни. Ваш мир должен быть закрыт для нашего.

– Должен быть… – насмешливо отметила Врана. – Слушай, полицай, все уже давно идет не так, как должно. Все поменялось с тех пор, как исчез Змей.

– Почему?

– Кто знает? Могу сказать лишь то, что в барьере между двумя мирами стали появляться трещины. Соколица смогла проскользнуть через одну. Я шла по ее следу. Потом меня поймали работорговцы. Боюсь, с Соколицей случилось нечто похожее. Или еще хуже.

По спине Асена пробежал холодок. На всей этой истории словно стояли жирные отпечатки пальцев Карайванова.

– Ты помнишь что-нибудь о месте, где тебя держали? – спросил он. – До того как привезли в аукционный дом?

– Помню. Меня посадили в контейнер в районе Черноградской реки.

– А его ты видела? Самого Карайванова?

Врана казалась сбитой с толку:

– Низенького такого, в очках? А как же.

Асен внутренне выругался. В глубине души он всегда знал, что именно сюда его приведет погоня. Обратно в Черноград.

Возможно, тем лучше. Черноград – идеальное место, чтобы отсидеться, пока не утихнет гнев Марии Хаджиевой.

– Ну? – спросила Врана. – Ты поможешь мне ее найти или я зря вытащила тебя из этой клетки?

Вряд ли угроза в голосе юды была кажущейся. Он не хотел проверять, что юды, вооруженные когтями-саблями, могут сделать с человеческим телом, и еще меньше он мечтал узнать, насколько остры их печально известные зубы.

К тому же Врана только что дала ему важную подсказку. Навела на следующий шаг в его бесконечной погоне за Карайвановым.

– Помогу, – сказал он.

* * *

Асен мог пересечь Стену пешком, но Врана не могла ни перейти ее, ни перелететь. Поэтому, почти не колеблясь, он уверенно направился вдоль улицы Продажных Полицейских.

– Куда это мы? – спросила Врана, пока они вдвоем бежали по темным белоградским улочкам.

До утра было еще далеко, так что Врана не привлекала нежелательного внимания. В темноте ее оперение могло сойти за экстравагантное пальто, а перья на голове напоминали сложную прическу. На улицах Белограда совершались и худшие преступления против моды.

– В полицейский участок.

– Зачем? – нахмурилась Врана.

– Хочу найти способ переправить тебя через Стену.

Он оставил ее ждать в неприметном фойе многоквартирного дома, а сам проник в участок. На ночную вахту заступили всего двое сонных полицейских, которые резались в карты в комнате отдыха, и никто из них не заметил Асена, на цыпочках прошмыгнувшего в комнату с уликами.

Оказавшись внутри, он воспользовался своим ключом от картотеки и добыл в шкафу амулет, который недавно конфисковали у одного из дружков Карайванова. Амулет был устаревшей модели, приходилось стоять в непосредственной близости от Стены, зато, по крайней мере, он не требовал сложных заклинаний или чар. Он мог переместить через Стену и Асена, и Врану.

По пути к выходу, проходя мимо собственного кабинета, Асен подумал было оставить записку. Можно попытаться объяснить все начальнице, прежде чем мэр распространит клевету. После стольких лет службы в полиции казалось неправильным просто уйти.

Нет, к черту все. Начальница может думать что хочет.

Он вышел из полицейского участка, не оглядываясь.

* * *

Первое, что Асен заметил, едва они перемахнули через Стену, был страшный мороз. Холод пронизывал его льняную рубашку и легкие брюки, глубоко проникая в кости и вызывая стук зубов.

Он слышал от коллег, недавно ездивших в Черноград, что в городе воцарился необычайный холод. Да и характер самого города не слишком изменился с тех Темных дней, в которые его видел Асен. Лила вернулась без одного уха: откусил случайный упырь, которого та подцепила в танцевальном зале. Патологоанатом Валера теперь отказывался осматривать труп, на глаза которому не успели положить серебряные монеты.

Высоко над головой возвышались шпили Чернограда, их сияющие окна смотрели на Асена не моргая. Врана споткнулась, рухнула на колени возле мусорной кучи. Она тяжело дышала, – похоже, при использовании амулета ее укачало.

Глядя на нее, Асен какую-то постыдную секунду подумывал оставить ее прямо здесь, вернуться в Белоград. Новый визит в Черноград вызвал слишком много воспоминаний.

На кой черт он снова здесь и гоняется за Карайвановым? Он прекрасно знал, что ему не место в этом городе. В прошлый раз он едва выбрался отсюда живым. И вряд ли бы ему это удалось, если бы не Косара.

Косара. В горле застрял комок.

Целых полгода он не решался ее навестить, а теперь собирался заявиться к ней на порог с просьбой о помощи. С чего он взял, что она не велит ему проваливать? На это у нее было полное право.

Врана словно прочла его мысли и воззрилась на него:

– Не вздумай теперь убегать, полицай. Ты же сказал, что поможешь.

Асен натянуто улыбнулся. От себя не убежишь. Он дал Боряне слово, и будь он проклят, если нарушит его. Он должен продолжать преследовать Карайванова, и не важно, насколько крохотными были хлебные крошки, которые оставлял после себя контрабандист.

Две вещи Асен знал наверняка. Во-первых, отчаянная юда только что втянула его в большие неприятности. И во-вторых, когда он попадал в неприятности, связанные с чудовищами, лишь один человек мог или вытащить его, или пойти ко дну вместе с ним.

Ему необходимо увидеть Косару.

7
Косара

Мратиняка вызвала София. Не лучшие новости. Все шансы убедить ее просто отправить монстра обратно в его царство умерли вместе с ней.

Косара села у хрустального шара и постучала по нему, от этого чувствуя себя довольно глупо:

– Алло? Вила? Ты там?

Ответа не было. Косара попыталась снова, на этот раз погромче. Когда Вила снова не ответила, Косара схватила ручное зеркальце, которое обычно использовалось для связи со старой ведьмой, и стерла рукавом пыль с его поверхности. Понадобилось несколько раз постучать по стеклу, прежде чем внутри всплыло лицо Вилы.

– Который час? – рявкнула та вместо приветствия: ее глаза опухли и покраснели, а волосы спутались.

– Эм, около семи… Прости. У меня клиент в половине третьего, и я подумала, что нам лучше разобраться во всем пораньше.

– Все в порядке, – махнула рукой Вила. – Просто я спала, вот и все. Плохо спала.

Косара вздрогнула, вспомнив свою, такую же беспокойную ночь. Голос Змея все еще звучал в ее голове. «Косара, зачем ты бросила меня здесь? Так темно, я ничего не вижу. Ты ведь вернешься за мной?»

– Прости, – повторила Косара. – Я просто решила, что ты должна знать. Я попросила тени помочь мне выяснить, кто призвал мратиняка.

– И?.. Что они сказали?

– Это была София.

Вила выругалась себе под нос:

– Ну дела… И что ты думаешь? Кто-то заставил ее это сделать, а потом убил?

– Возможно. Или же она сама призвала его, а убийца хотел, чтобы монстр вернулся обратно. И не преуспел.

– На кой она его призвала?

– Кто знает? Может, хотела поквитаться с соседом, что держит кур.

Вила уставилась на Косару не мигая:

– Ты не понимаешь, да?

– Что?

– Ты бы лучше посидела и подумала, почему мратиняк так опасен.

Косара нахмурилась. Конечно, куры важны для экономики Чернограда. Их удобно содержать в маленьких садах и на балконах. К тому же их спокойно ввозили из Белограда, в отличие от крупного скота, который с трудом удавалось провести через Стену. Хоть теперь Стена и пропускала их, коровы и овцы вблизи нее впадали в безумие.

Яйца были ключевым источником белка, особенно зимой, и Косара, как и все черноградцы, обожала омлеты, но…

И тут ее осенило.

– О! – Она широко раскрыла глаза.

– О! – передразнила ее Вила.

– Первый петушиный крик в День святого Иордана! Не станет петухов – некому будет отправить монстров обратно в их царство, когда закончатся Темные дни!

– Да. Вот именно. Могла сообразить и быстрее.

– Значит, тот, кто призвал мратиняка, хочет, чтобы монстры остались в городе навсегда?

– Возможно. Если этот человек вообще ведает, что творит. Вот только я не догадываюсь, кому это выгодно.