«Змей», – было первой мыслью, которая пришла в голову Косаре. Но это была чушь. Змей давно сгинул.

– Ситуация аховая, не так ли? – вздрогнула она.

– Нет, – осторожно ответила Вила. – Пока нет. Время есть. До Темных дней еще полгода, а в городе осталось много кур, в которых мратиняк не успел вонзить когти.

Косара облизнула губы. В самом деле, полгода? Или аномально холодное лето указывает на то, что у них не так уж много времени?

Вчера ночью, поднявшись с постели в уборную, она могла поклясться, что видела духа ванной, сидящего, скрестив ноги, в ванне, – пока она не моргнула и он не исчез.

– А что, если придут еще монстры? – тихо спросила она.

Вила пренебрежительно махнула рукой, но Косара слишком хорошо ее знала, чтобы не замечать страха в ее глазах.

– Давай не будем распыляться, ладно? Нужно сосредоточиться на раскрытии убийства Софии.

Косара покачала головой. Казалось странным беспокоиться об одной стороне этого хаоса, но не думать о другой. Мратиняк, убийство Софии, рухнувший на полгода раньше барьер между мирами монстров и смертных… Все это как-то связано.

– Я размышляла об убийце, – сказала она. – Должно быть, это был кто-то, кого она знала. Свои тени она могла отдать лишь добровольно.

– Необязательно. Ты точно знаешь, как проводятся расследования? Нам все еще неизвестно, связаны ли тени Софии с ее убийством. Я не видела Софию уже много лет. Вдруг она обменяла тени еще несколько месяцев назад?

– На что, например?

– Может, на некий ингредиент для ритуала призыва мратиняка? – Вила помолчала. – Нет, ты все же права. София не стала бы торговать своими тенями.

Косара хотела уточнить, что, судя по тому, что она знала о Софии, та и родную бабку продала бы, был бы спрос. Но она промолчала. Говорить о мертвых плохо – дурной тон.

Напольные часы в коридоре прозвонили один раз. Клиент Косары мог появиться с минуты на минуту.

– Слушай, мне уже пора. Но я…

Тут Косара осеклась. Что она могла? Как найти убийцу, совершившего идеальное преступление? У нее не было ни одной улики, даже завалященького окровавленного отпечатка.

Но потом она подумала, что подходит к делу с неправильной стороны. Ей не нужны отпечатки пальцев, брызги крови и пучки волос с места преступления. Она ведь не какой-то чертов полицейский. Она – ведьма.

– Я попрошу свои тени помочь.

К ее удивлению, старая ведьма вздрогнула:

– Ты будь осторожна с этими тенями.

– Почему?

– Ты хоть в зеркало сегодня смотрелась?

– Я… – Косара нахмурилась. – Еще нет. А что?

– Косара. Твой левый глаз, – Вила облизнула губы, – позеленел.

– Чего мой глаз? – Косара коснулась его, словно это могло помочь ей его увидеть, и тут же замахала Виле. – Иди, иди уже, мне нужно посмотреть!

– Я и правда лучше пойду, – сказала Вила, явно чувствуя себя неловко. – Ты не единственная ведьма, для которой день будет тяжелым. Но послушай меня: каждый раз, когда ты используешь эти тени, они используют тебя. Будь осторожна.

Затем она исчезла. Зеркало вновь стало просто зеркалом.

В его серебристой поверхности Косара увидела свое лицо. Ее левый глаз из темно-карего сделался ярко-зеленым с желтым ободком.

Громко выругавшись, она швырнула зеркало через всю комнату. Оно не разбилось. Вместо этого вещица плавно скользнула под диван, потревожив семью пауков, которые выскочили наружу, пошатываясь на своих многочисленных ногах.

Беда была в том, что Косара точно знала, чей это глаз. Она видела этот цвет раньше, на старом портрете посреди крошившегося надгробия. Портрет принадлежал Смирне Колевой, что вышла за Змея в канун Нового года сорок лет назад. Прямо сейчас тень Смирны находилась в ожерелье на шее Косары, как бусина.

Косаре являлись видения, как Смирна умирает от рук Змея. Она снова выругалась и растерла глаз до боли, как будто надеялась просто стереть зелень с радужки.

Кто-то громко постучал в дверь, заставив Косару подпрыгнуть. Она поправила на себе халат, отряхнулась. Пока шла по коридору, пригладила волосы пальцами, уже не успевая их нормально расчесать. Будь у нее еще пара минут – успела бы замазать круги под глазами…

В дверь постучали снова. Боже, какой нетерпеливый клиент!

– Секундочку! – крикнула Косара. – Ищу ключи! – Наконец она нашла их в кармане среди грязных носовых платков и отперла дверь. – Извините за задержку, но…

Только это был вовсе не белоградский турист. Это была Роксана.

– Какого черта?

Косара попыталась захлопнуть дверь перед лицом Роксаны, но охотница на монстров оказалась быстрее. Ее кожаный сапог вклинился между дверью и косяком.

– Прошу, только выслушай!

И тут Косара заметила, что Роксана не одна. На ее плечо опиралась сгорбленная фигура. Темные волосы падали на лицо, но даже так Косара узнала этого человека. Маламир! Эти двое составляли неожиданную пару, если вспомнить их последнюю встречу, после которой Маламир оказался в больнице.

Одной большой рукой Роксана держала его за плечи, осторожно ведя за собой. Казалось, он спал, но, что более вероятно, – был без сознания.

– Гляжу, вы помирились, – выплюнула Косара и уже хотела спросить, не перебрал ли Маламир, но вдруг поняла, что ей все равно.

Она прислонилась плечом к двери, стараясь вытолкнуть сапог Роксаны.

– Косара. – Даже не шевельнувшись, Роксана громко вздохнула; ее следующие слова явно застревали в горле: – Мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – хрипло рассмеялась Косара. – После всего, что ты сделала? У тебя хватило наглости прийти сюда…

– Пожалуйста… Я не знала, к кому еще обратиться.

Косара закатила глаза. Попытка разжалобить точно не пройдет, ну уж нет.

– Не знаю, во что вы вляпались на этот раз, Роксана, но мне, честно признаться, все равно. А теперь уходи, пока я не превратила тебя в лягушку.

– Ты что, так можешь?

– Подожди – и узнаешь.

– Это не важно, – махнула рукой Роксана. – Не за себя прошу. За Соколицу.

Косара заколебалась, все еще держа дверь. Соколица спасла ее из клетки Змея. Соколица принесла спиртное и тряпки, чтобы Косара могла обработать раны Асена. Косара была ей должна, а ведьмы всегда платят долги.

– Пожалуйста, – повторила Роксана, – можно мы войдем? Всего на пять минут? Маламиру нездоровится, а снаружи чертовски холодно.

Косара глубоко вздохнула и отступила от двери. Роксана вошла, спотыкаясь, но поддерживая Маламира, – тот висел у нее на плече, как безвольный кусок мяса. Только быстрое дыхание давало понять, что он вообще жив.

Роксана оттащила его к дивану и бросила на кучу постиранного белья, которое Косара не успела сложить и убрать.

– Что с ним?

Все в Косаре кричало, что нужно проверить его самочувствие, но ни Роксана, ни Маламир не заслуживали ее помощи.

– Он искал для меня сведения.

– О чем?

– О Соколице! – Роксана теребила кончик своей косы, позволяя ему скользить между пальцами. – Слушай, вот в чем дело. Мы с Соколицей планировали сбежать вместе.

– Сбежать? Куда?

– Не знаю. В Месамбрию? Слыхала, там отличные пляжи. Или, может, в Иринополь…

Косара нахмурилась, представив себе пернатое тело Соколицы в купальнике, пока та загорает на пляжах Месамбрии.

– Роксана, Соколица ведь юда.

– Да знаю я! Но я нашла, кто может решить эту проблему.

– И кто?

– Ты слышала о торговце лицами?

– Не уверена.

Роксана наклонилась ближе, взглянула пристально:

– Говорят, торговец лицами знает магию, которая может полностью преобразить человека. Сделать его неузнаваемым.

Косара подняла глаза к потолку: Роксана всегда была готова клюнуть на очевидную аферу.

– Чушь. Не бывает такой магии.

– Это ты так думаешь. Веришь или нет, но ты не такая уж всезнающая.

Косара только усмехнулась. Она определенно знала о магии больше Роксаны.

– Как бы мило все это ни звучало, как ты собиралась вытащить Соколицу? Она заперта в мире монстров до Темных дней. А как только первый петух пропоет в День святого Иордана…

Тут Косара замолчала: если все так и продолжится, к тому времени в Чернограде может не остаться ни одного петуха.

– Я подумаю о гребаных петухах, когда надо будет! – отмахнулась Роксана. – Никто ведь не знает наверняка, смогут ли они докричаться до Соколицы, если та покинет Черноград?

– Главная проблема все равно остается: Соколица заперта в мире монстров до Темных дней. – Косара запнулась, чувствуя, как растет ее страх. – Ведь так?..

– Она нашла способ сбежать.

– Какой способ? – спросила Косара, хотя подозревала, что знает ответ.

– Помнишь Софию?

– Конечно же, я помню Софию.

Глупо было даже спрашивать: в Чернограде жило не так много ведьм, чтобы не знать друг друга.

– Ну так София нашла способ прорваться через барьер между нашими мирами. Она пообещала, что вытащит Соколицу. Но потом…

Косара мысленно выругалась. Вот круг и замкнулся.

– Но потом она умерла.

– Да. Только ее убили уже после того, как мы ждали Соколицу. Она уже несколько дней как должна быть в Чернограде. Сходила я в условленное место, чтобы встретиться с ней, но она так и не появилась.

– Может, задержалась?

– Я тоже так подумала сначала, но она бы нашла возможность связаться со мной, понимаешь? Она ведь знала, что я буду волноваться. А там уже и Маламир пришел, – Роксана бросила на него обеспокоенный взгляд, – который явно что-то знает, но не может рассказать.

– Почему?

– Этот чертов символ на его груди, знак Карайванова… Он мучает Маламира.

Косара вздрогнула, вспоминая, как такой же символ обжигал Асена.

Ее совсем не удивляло, что Карайванов в этом замешан. Если бы София каким-то образом нашла лазейку в барьере между миром людей и царством чудовищ, старый контрабандист наверняка был бы очень заинтересован в ее методе.

Косара вспомнила символ, вырезанный на груди Софии. Ведьма работала на Карайванова. Может, он заплатил ей, чтобы та перетащила монстров в мир людей? Сначала мратиняка, а затем Соколицу? Вдруг София вообще не собиралась привозить юду Роксане?

Или же София пыталась действовать за его спиной и поэтому ее убили?

– Знаешь, было время, когда Карайванов пытался заклеймить и меня, – сообщила Роксана. – Я всего-то выполнила для него пару заказов. В ответ на предложение – послала его к черту. И честно говоря, я не пойму, как Маламир согласился на такое.

– У него мама болеет, – рассеянно ответила Косара. – Он сейчас за что угодно берется.

– Да? А что с ней такое?

– Он мне так и не рассказал. Все, что я знаю, – это то, что ей нужна операция, а ожидание очереди в больнице растягивается на годы. Она умрет, не дождавшись операции, если он не сунет пару сотен грошей в нужную руку. И угадай, какой самый простой способ раздобыть пару сотен в этом треклятом городе?

– Вот теперь я его понимаю. – Роксана снова посмотрела на Маламира. – Я решила, ты сумеешь ему помочь. Ты же вроде разбираешься в проклятиях…

– Как раз в проклятиях у меня почти нет опыта. Тебе нужна Вила.

– Она прихлопнет меня, едва только увидит! Косара, прошу тебя, сделай что-нибудь.

Косара вздохнула. Ни Роксана, ни Маламир не заслуживали помощи, но она все равно помогала им, жалостливая дуреха. В конце концов, в этом состояла ее работа, не так ли? Помогать неблагодарным ублюдкам выбираться из тех передряг, в которые они впутываются.

Она опустилась на колени рядом с диваном. Глаза Маламира были закрыты, капельки пота скатывались по бровям и щекам. Рука стискивала кожу на груди в широком вырезе рубашки. Знак Карайванова светился под его пальцами, словно только что вырезанный на теле.

Вздохнув, Косара снова встала на ноги, повесила котел над огнем и выбрала несколько трав с потолочной балки.

– Что ты делаешь? – спросила Роксана.