Украденная невеста. Месть горца (страница 6)
Когда конь оказывается в стойле, отец берет меня за руку, и мы направляемся в дом. Но на полпути вдруг останавливаемся. Я удивленно поднимаю голову и вижу, как во двор уверенно входит незнакомец. Я мгновенно обращаю внимание на его яркую рыжую бороду, такого насыщенного цвета, что я невольно не могу оторвать взгляд. А потом замечаю глаза этого человека – удивительно яркие, необычного голубовато-зеленого оттенка.
– Ассалам алейкум, – здоровается незнакомец, улыбаясь и подходя ближе.
– Ваалейкум ассалам, брат, – спокойно отвечает отец и протягивает ему руку.
Мужчины начинают беседовать, о чем-то легко и непринужденно говорят, время от времени даже смеются. Мне становится любопытно. Я внимательно прислушиваюсь, стараясь понять, о чем идет речь. Незнакомец кажется очень дружелюбным, расспрашивает о здоровье родных, как идут дела у моего отца и соболезнует по поводу кончины моего дяди.
Но внезапно что-то меняется. Улыбка медленно исчезает с лица незнакомца, глаза загораются каким-то странным, тревожным блеском.
Я боюсь этих глаз.
Я знаю, что будет дальше и хочу проснуться, но не могу. Я вынужден наблюдать, как и каждый раз в течение двадцати шести лет до этого. Мое сознание переносится от настоящего времени в прошлое, даже во сне я то понимаю, что это всего лишь сон, то становлюсь тем маленьким мальчиком, который не знает, что произойдет дальше.
Я наблюдаю за незнакомцем, вижу, как он достает из кармана нож. Мое сердце резко замирает от ужаса. Пятилетний я стою, словно прирос к земле, хотя мне хочется закричать, предупредить отца.
Все происходит так быстро, что я едва успеваю осознать. Незнакомец резко бьет ножом отца в грудь. Я вижу, как отец вздрагивает, его глаза широко раскрываются от боли и шока. Он пытается что-то сказать, но вместо слов из его рта вырывается только тихий, хриплый звук.
Я наблюдаю, не в силах поверить, что это происходит на самом деле. Мои глаза широко раскрыты, я не в силах отвести взгляд от страшной картины. Незнакомец снова и снова вонзает нож в грудь моего отца, и с каждым ударом тело отца содрогается все слабее, пока он не падает на землю, заливаясь кровью.
Отец лежит на земле, его глаза безжизненно смотрят в небо, и я понимаю, что он уже мертв. Меня охватывает ледяной ужас, сковывающий все тело. Незнакомец медленно поворачивается ко мне, и я вижу его безумные глаза, в которых сверкает дикое сумасшествие. Этот взгляд пронзает меня насквозь, заставляя замереть на месте. Я жду, что он сейчас сделает со мной то же самое, что и с моим отцом, но незнакомец внезапно разворачивается и быстро уходит прочь.
Я остаюсь стоять, парализованный страхом и горем, глядя на бездыханное тело отца. Я не могу ни закричать, ни заплакать, ни сдвинуться с места. Мне хочется позвать на помощь, хочется подойти к нему, но я не могу. Я остаюсь один, застывший в ужасе, чувствуя в горле огромный ком, мешающий издать хоть звук, и потеряв человека, который должен был остаться рядом со мной, а не умирать от руки жуткого незнакомца.
Я резко просыпаюсь, покрытый холодным потом. Тяжело дышу, не понимая, где нахожусь. Внезапно чувствую прикосновение руки на своем плече. Инстинктивно и резко я отталкиваю ее, отодвигаясь назад. Сердце колотится как бешеное. Мне кажется, что на меня нападают, что сон продолжается в реальности, что незнакомец с жуткими глазами вернулся за мной.
В комнате резко зажигается свет от ночника, и я вижу склонившуюся надо мной Амиру. Она смотрит на меня широко раскрытыми испуганными глазами. Я медленно осознаю, где нахожусь, но в груди кипит смесь страха и гнева.
Во мне вспыхивает дикая, неудержимая злость. Мне хочется стереть эту девчонку с лица земли, задушить ее прямо сейчас, чтобы она больше никогда не смогла смотреть на меня этими ужасными зелено-голубыми глазами.
Моя рука уже тянется к ее горлу, готовая сжать его, но Амира резко отшатывается назад и выбегает из комнаты, громко захлопнув за собой дверь. У меня просто нет сил идти за ней. Все тело охватывает дрожь, я бессильно падаю на спину, пытаясь отдышаться.
Перед глазами снова и снова проносятся безумные глаза убийцы, пустые глаза отца, направленные в небо, и кровь. Так много крови, заливающей его рубашку. Я лежу, тяжело дыша, не в силах избавиться от ужасных образов, и понимая, что приведя ее в свой дом, я только усугубил собственное безумие.
***
Я просыпаюсь от странных, пугающих звуков, проникающих через открытое окно моей спальни. Сон мгновенно исчезает, уступая место беспокойству. Прислушившись внимательнее я понимаю, что это голос Джафара. Он словно задыхается, тяжело и прерывисто дышит, издавая болезненные стоны, от которых у меня невольно сжимается сердце от испуга.
На мгновение я застываю в нерешительности, но тревога за его состояние побеждает. Что, если ему плохо и нужна помощь? Я быстро вскакиваю с кровати, накидываю халат и тороплюсь в его комнату.
Открыв дверь, я вижу, что он спит и просто видит плохой сон. Джафар мечется во сне, его лицо искажено болью, по лбу стекают капли пота. Он явно страдает от ночного кошмара, от которого я мгновенно ощущаю к нему жалость. Мне становится нестерпимо видеть, как он мучается, поэтому я осторожно подхожу ближе и кладу руку ему на плечо, стараясь мягко разбудить.
– Джафар, проснись. Это всего лишь сон, – говорю я тихо, почти шепотом.
Он резко вздрагивает и отталкивает мою руку, мгновенно отодвигаясь назад. Я испуганно отшатываюсь, не ожидая такой резкой реакции. Он смотрит на меня диким, наполненным ненавистью взглядом, таким страшным и яростным, что меня охватывает паника. Мое сердце бешено колотится в груди, и я невольно отступаю назад, боясь, что он сейчас ударит меня.
Не дожидаясь его дальнейших действий, я быстро выбегаю из комнаты, захлопываю дверь своей спальни и запираю ее на ключ. Прижавшись спиной к двери, пытаюсь унять дыхание и успокоить бешено стучащее сердце. Мне страшно, что он придет за мной, но время идет, и за дверью царит лишь тишина. Он больше не беспокоит меня, и постепенно я успокаиваюсь настолько, что снова засыпаю.
Проснувшись поздним утром, я обнаруживаю себя одну в пустом доме. Джафара уже нет – он ушел на работу, где бы он ни работал. Тишина дома кажется почти осязаемой.
Я провожу день в одиночестве, разговаривая по телефону сначала с Анисой, затем с Миной. После нескольких долгих бесед решаю приготовить обед, съедаю его и пытаюсь отвлечься, смотря фильм, но вскоре понимаю, что отчаянно скучаю. Я привыкла к тому, что дома всегда кто-то есть – сестра или невестка, с кем можно поболтать и приятно провести время. Ненавижу одиночество и оно начинает сводить меня с ума.
Я даже звоню своей свекрови, надеясь, что она придет в гости. Мама Хафса вежливо объясняет, что сегодня они с тетей принимают гостей, но обещает зайти через пару дней. Положив трубку, я осознаю, что мои дни, судя по всему, будут протекать именно так – в полной изоляции, в этом огромном, пустом доме с мужем, который даже видеть меня не желает.
От этой мысли я начинаю задумываться: не будет ли слишком рано развестись уже через месяц? Может, стоит подождать хотя бы три, чтобы избежать слухов и сохранить репутацию? Но даже мысль о трех месяцах, проведенных в этом унылом доме, вызывает во мне отчаяние.
К вечеру, когда приходит Джафар, я настолько измучена одиночеством, что даже его появлению радуюсь. Он замечает меня, но даже не здоровается, молча проходит наверх, переодевается и затем спускается на кухню. Я иду следом, надеясь завязать хоть какой-то разговор, но он упорно меня игнорирует, открывая холодильник и доставая контейнеры с едой, приготовленной его матерью. Я смотрю на сковородку на плите, где еще осталась курица, которую я готовила сегодня.
Набравшись смелости, я говорю:
– Я приготовила свежий ужин. Не обязательно есть позавчерашнюю еду.
Он мельком смотрит на меня и быстро отводит взгляд, продолжая доставать еду из контейнеров.