Услышав звонкий звук наших шагов, седоволосая женщина тут же повернулась и поднялась с места. Она перегородила нам проход и не дала войти внутрь. И хотя ее волосы были седые, на лице совершенно отсутствовали морщины. Женщина выглядела очень энергично, а одета довольно просто; весь ее внешний вид как будто говорил: «Я уже несколько десятков лет работаю учителем».

– Давайте отойдем и поговорим в стороне, – грозно сказала седоволосая женщина и поспешила увести нас.

Насколько я понимаю, школьницу, которая была с ней, что-то беспокоило, и она пришла в центр рассказать о своих проблемах. Седоволосая женщина хотела сама рассказать о них, но, вероятно, переживала, что может напугать ученицу своим строгим тоном. Молодым девушкам все же лучше обращаться за консультацией к женщине-врачу, так как мужчинам-врачам бывает трудно наладить доверительные отношения с пациентками. Что уж говорить о Ян Кэ: из-за его привлекательной внешности в него часто влюбляются пациентки, а это еще в большей степени неблагоприятно сказывается на процессе выздоровления.

Когда мы дошли до лестничной площадки, женщина представилась, мол, ее фамилия Лю, она начальник учебного отдела и классный руководитель одиннадцатого класса, мы можем звать ее «учитель Лю». Я подумал, что далее нас введут в курс дела касательно ситуации школьницы, но учитель Лю тут же задала вопрос: неужели Лу Сусу испугалась и больше не будет проводить консультации в центре психологической помощи? Я подумал, что она имеет в виду неприятность, с которой столкнулась Лу Сусу, а именно возврат долгов ее мужа. Я не хотел болтать о личных делах своей коллеги и уже собирался ответить, что и сам ничего не знаю, но учитель Лю вдруг выпалила следующую фразу:

– Конечно, довела до смерти нашу ученицу, вот и стыдно возвращаться…

Довела до смерти ученицу? От этих слов у меня сжалось сердце. В душе мне было очень жаль Лу Сусу: проблемы сыпались на нее одна за другой. По правде говоря, медицинские споры – наверняка самая большая головная боль для людей, работающих в сфере медицины, хотя, конечно, в сфере психиатрии дела обстоят немного проще – едва ли кто-то начнет обвинять врача-психиатра в смерти пациента. Причина также заключается в том, что люди с психическими заболеваниями зачастую становятся обузой для своих семей, особенно когда их состояние не поддается лечению, болезнь усугубляется, а родственники не желают заботиться и ухаживать за пациентом, поэтому с нетерпением ждут возможности избавиться от такой ноши.

Было заметно, что и Ян Кэ пребывал в замешательстве, его лицо выражало недоумение. Возможно, только заведующему известно, когда именно Лу Сусу довела до смерти ученицу, поэтому он и позвонил мне с целью предупредить меня, а я без должной благодарности это проигнорировал. Не ожидал, что Лу Сусу не только держала в тайне многочисленные долги мужа, но и то, что свела какого-то школьника в могилу. Но как же это могло произойти? Люди нашей профессии редко сталкиваются со смертью пациентов: лишить кого-то жизни довольно сложно, разве что специально отравить пациента. В противном случае я даже предположить не могу, каким еще способом она стала виновата в смерти школьницы.

Как только учитель Лю начала высказывать свое негодование, ее уже было не остановить. Ее речь была довольно похожа на сетования родственников пациентов: она никак не могла дойти до сути вещей. Мне было непросто выхватить из ее слов основную нить повествования. Оказывается, полгода назад Лу Сусу приезжала в школу Ян Го, где познакомилась с ученицей по имени Цзян Ин. Для многих та была прелестной и образцовой ученицей из хорошей богатой семьи, у которой едва ли могли быть какие-либо неприятности. Но однажды Цзян Ин неожиданно для всех совершила самоубийство, спрыгнув со здания, а несколькими днями ранее она разговаривала с Лу Сусу.

Все члены семьи Цзян Ин с самого начала были уверены, что девочку убили. Они подали заявление об убийстве, чтобы это дело начала расследовать полиция. Все собранные доказательства свидетельствовали о том, что Цзян Ин совершила самоубийство, а полиция выдвинула предположение, что у девушки могли быть психологические проблемы. По этой причине вся семья Цзян Ин ополчилась против Лу Сусу. К счастью, вскоре они образумились – подняв небольшую шумиху и выпустив гнев, успокоились.

В тот год перед летними каникулами заканчивалось сотрудничество между клиникой Циншань и школой, и администрация школы планировала привлечь другое психиатрическое учреждение для оказания услуг, но из-за произошедшего инцидента нашей больнице пришлось продлить соглашение о сотрудничестве на безвозмездной основе. Для проведения внутренней оценки учреждения администрации школы, в свою очередь, необходимо создать центр психологической помощи. Хотя ее бюджет довольно ограничен, но после долгих размышлений администрация все же решилась подписать соответствующее соглашение. Очевидно, полиция пришла к заключению, что самоубийство Цзян Ин никак не связано с психологическими консультациями, которые проводила Лу Сусу, и руководству больницы не следует брать на себя такую ответственность.

Нам с Ян Кэ ничего не было известно об этом происшествии. Возможно, когда руководство больницы выносило решение о применении санкций против нас, они не подумали о том несчастном случае. По этой причине заведующий сегодня утром попытался предупредить меня по телефону, но сам не решился прямо все рассказать. Я, наивная душа, еще думал, будто заведующий переживал за отсутствие у меня должных профессиональных навыков, что я по приезде подниму шум почем зря…

Возвращаясь к теме депрессии, нужно заметить, что это заболевание зачастую воспринимают скорее как простуду, но, как по мне, для лучшего сравнения можно привести рак, особенно если депрессия протекает в тяжелой форме. Люди зачастую думают, что главное просто жить, и пренебрегают проблемами психического здоровья, но на самом деле депрессия является одной из главных причин инвалидности во всем мире.

Многие также могут подумать, что депрессия – это психическое заболевание, вызванное какими-либо психологическими проблемами. Но сейчас появились исследования, которые доказывают, что депрессией можно заболеть, если в организме человека не хватает, к примеру, дофамина или других нейромедиаторов. Подобные причины возникновения депрессии являются физиологическими, и одной только психотерапией в таком случае не обойтись.

Вспомнив материал, изучаемый в университетские годы, я решил рассказать учителю Лю о депрессии:

– Очень сложно предотвратить суицид, если у пациента депрессия. Нельзя во всем винить врача Лу.

Учителю Лю не понравилось, что ее перебили, и она тут же с неприязнью ответила:

– Кто сказал, что у Цзян Ин была депрессия? Она с энтузиазмом относилась к учебе, участвовала во внеклассных мероприятиях, каждый день была весела и радостна; как у нее могла быть депрессия?

В разговор встрял молчавший до того момента Ян Кэ:

– Никто и не говорил, что у Цзян Ин депрессия.

Я пришел в замешательство:

– У нее не было депрессии?

– Нет, – категорично ответил Ян Кэ.

Меня одолело чувство вины за сказанное. Но с профессиональной точки зрения этот инцидент действительно сразу наталкивал на мысль о наличии депрессии у ученицы. В конце концов, это происшествие касается психиатров, психологических консультаций, самоубийства и тому подобного. Учитель Лю не стала сыпать обвинениями в мою сторону. Возможно, потому что все это уже осталось в прошлом и никому не хотелось вспоминать трагедию. Однако она с горечью сказала:

– Цзян Ин была нашей самой одаренной одиннадцатиклассницей, и то, что она умерла, очень прискорбно. Это весьма негативно сказалось на всех учениках. Хорошо еще, что тогда сразу начались каникулы и все ученики проводили время дома… В противном случае многим, скорее всего, пришлось бы обратиться к психологу. Проблема состоит в том, что занятия начались пару месяцев назад, и А Хао из моего класса сошла с ума – или, используя ваш профессиональный термин, заболела Альцгеймером.

В школе наверняка нет учеников, которым исполнилось бы двадцать лет. Они как раз пребывают в самом расцвете сил, здесь даже и близко нельзя говорить о болезни Альцгеймера, ведь она проявляется в пожилом возрасте. Я уже давно в профессии, и для меня нет ничего удивительного в том, что человек может сойти с ума – я видел много таких случаев. Тем не менее к каждому пациенту следует относиться со всей серьезностью. В любом случае я хотел спокойно дослушать учителя Лю, даже если в ее рассказе не будет чего-то нового для меня.

В это время раздался звонок на первый урок, и из кабинета в психологическом центре вышла девушка, которая все это время спокойно сидела там. Она была немного в смятении, но затем, засмеявшись, сказала:

– Учитель Лю, третий урок – это самостоятельное занятие. Учитель Хуан сказала, что я могу вместе с Цзян Ин поиграть на пианино. Она попросила вам это передать.

«Разве Цзян Ин не умерла?» – удивился я.

Учитель Лю сначала ничего не сказала, лишь пожав плечами, сделала знак глазами и тихо произнесла:

– Сами посмотрите.

Она рассказала, что эта ученица и есть А Хао, они с Цзян Ин вместе сидели за одной партой. Большинство учеников проживают на территории школы; А Хао и Цзян Ин также вместе жили в одной комнате, и у них были хорошие дружеские отношения. Учитель Лю предполагала, что для А Хао самоубийство ее подруги стало невыносимым известием. А Хао перенесла сильнейший шок и, не желая признавать смерти подруги, стерла из памяти это страшное происшествие. Конечно, это была лишь точка зрения учителя. Одноклассники пустили слух, что Цзян Ин после смерти стала призраком и околдовала А Хао, поэтому та и несет всякую околесицу. Ее соседки по комнате так были напуганы, что отказались жить с ней в одной комнате.

О болезни нашей ученицы в основном рассказывала только учитель Лю, но это едва ли могло способствовать выявлению диагноза и лечению пациента. Конечно, можно понять то, что учитель пытается защитить своих учеников, но есть некоторые темы, о которых нужно говорить непосредственно с больным. Я ожидал, что учитель Лю наверняка будет занята в первой половине дня, поэтому сказал, чтобы она доверила нам ученицу, а сама шла заниматься своими делами. Учитель Лю переживала, что, поскольку мы мужчины, оставлять с нами наедине ученицу будет небезопасно. Но больше ее пугало, что А Хао все время повторяла, будто только что виделась с Цзян Ин, – поэтому она попросила по окончании урока в первой половине дня отправить ученицу в классную комнату, где она будет нас ждать.

А Хао было неловко, что ее оставили с нами. Устроившись в кабинете, она задала нам вопрос:

– Я сделала что-то не так?

Ян Кэ задал встречный вопрос:

– А как ты сама думаешь?

А Хао не решалась смотреть на нас. Склонив голову и перебирая пальцами, она произнесла:

– Учитель узнала, что я списывала на экзаменах?

– Это психологический центр, списывание на экзаменах к нам никак не относится. – Я хотел, чтобы А Хао немного успокоилась.

Ян Кэ, однако, нарушил мои планы:

– Списывать нельзя. Неужели ты сам раньше списывал на экзаменах?

– Это кто еще списывал, – шепотом возразил я.

А Хао будто не помнила, как оказалась здесь, поскольку выглядела крайне напряженной. Возможно, ее взволновало именно то, что мы с Ян Кэ разговаривали между собой в ее присутствии. По этой причине я хотел попросить коллегу пока выйти из кабинета, так как сам хотел поговорил с А Хао, чтобы разузнать больше деталей. Но и Ян Кэ не дурак и сам понял, что мы не сможем выстроить с А Хао доверительный диалог, пока оба находимся в кабинете. Мне даже не пришлось намекать ему на это – он сам под каким-то предлогом вышел из кабинета.