– Достаточно! – Лоренто прокашливается, сжимая челюсть, и я понимаю, насколько мне будет плохо. – Сеньор Эрнандес, вы уж простите, что этот придурок вас потревожил. Я вызову вам такси домой. Пойдемте, провожу вас на улицу.

Он протягивает руку старику, но тот резво вскакивает со стула и бубнит под нос что-то типа: «Засунь эту клешню себе в задницу». Он подмигивает мне и первый выходит за дверь, а тренер, проходя мимо, отвешивает мне подзатыльник. Это охренительно больно, скажу честно, но веселье только приумножается, и мне становится еще смешнее от сложившейся ситуации.

– Когда я приду, ты должен быть размятым и готовым к моральному унижению, дорогой. – Лоренто специально топчется на моей ноге, и я шиплю от тяжести и из-за того, что на мне новые белые, черт возьми, кроссовки.

Ну что же, наказание явно того стоит.

* * *

Твою мать, иногда мне кажется, что я думаю задницей, а не головой.

Ни. Хрена. Оно. Того. Не. Стоило.

На торсе висит специальный пояс с пластиковыми стаканчиками, который является тормозом: когда ты начинаешь плыть, в эти стаканы заливается вода, и создается сопротивление. На моих ногах болтаются желтые ласты, а между щиколотками зажата колобашка – специальная поролоновая штуковина, похожая на поплавок в виде восьмерки. Она полностью отключает ноги, и приходится вывозить только за счет рук. Кстати, на кистях закреплены утяжелители по пять килограммов каждый. Я чувствую себя чертовой рождественской елкой, потому что обвешан инвентарем с головы до ног.

Пока остальные спокойно тренируются, проплывая упражнения и отрабатывая кувырки у бортика, я мучаюсь на отдельной дорожке – моя задача просто плыть два километра без остановки на одних руках. Видимо, мои выходки слишком сильно разозлили Лоренто.

Пока я гребу в спокойном темпе, мысленно вновь возвращаюсь на вечеринку у Хулио. И, как бы это ни было странно, моя голова занята не первоклассным отсосом, который я получил от девчонки из другого университета, а Звездочкой. Я не знаю, что за феромоны распыляет эта девица, но каждый раз, когда я расслабляюсь и ни о чем не думаю, эта голубоглазая блондиночка врывается в мысли. Я вспоминаю ее ухмылку, а в ушах звенит ее искренний смех.

Черт возьми, надо срочно найти ее в сети, потому что один раз я уже упустил девушку своей мечты из-за дурости. Больше нельзя повторять собственных ошибок, которые слишком болезненно отражаются в душе. Надеюсь, она из тех, кто просто обожает выкладывать фотографии каждые пять минут: я проснулась, я поела, я сходила на йогу. Обычно я пролистываю такие кадры, даже не глядя, но на Звездочку я бы посмотрел.

Кувырок около бортика. Стопы плотно упираются в стену, и я резко отталкиваюсь от нее, проплывая «дельфином» под водой. Я не знаю, сколько мне осталось – уже давно сбился со счета, да и будем честны: пока тренер не скажет мне заканчивать, я буду плыть. На миг закрываю глаза и позволяю телу совершать автоматические движения без моего вмешательства.

Это ощущается так странно, будто я в невесомости. Я представляю себя астронавтом, которого выбросило в открытый космос. Приятной температуры вода, она кажется совсем легкой и нереальной: я словно не чувствую ее сопротивления, могу даже перестать поворачивать голову для вдоха, ведь воздух мне больше не нужен. Я не замечаю и не чувствую отрезок бассейна, который проплываю, похоже, слишком стремительно и быстро, поэтому бортик становится для меня неожиданностью, подобно вою будильника в шесть утра. Я открываю глаза из-за того, что со всей силы влетаю в стену головой.

– Эй, Ихтиандр. – Тренер свистит, и я поднимаю взгляд, потирая лоб от жесткого удара. Никто не ржет, значит, мой позор остался незамеченным. – Дуй сюда, будем отрабатывать эстафету.

Я радостно бью рукой по воде, тут же отцепляя от себя чертов пояс и утяжелители. Я подтягиваюсь и выпрыгиваю, бегу ко всем остальным, чуть не падая на мокром кафельном полу. Пока все вылезают из воды, я облизываю стекла очков с внутренней стороны – это лучший способ от запотевания, особенно если рядом нет антифога, специального средства. Потом я окунаю их в воду, обмакивая несколько раз, и смотрю на высокие окна, выходящие на футбольное поле.

Наш спорткомплекс по-настоящему огромен: внутри здания тренируемся мы, а еще боксеры, хоккеисты, фигуристы и, кажется, гимнастки. А на улице есть большое поле для футболистов, отдельный клочок площадки для баскетбола, а еще теннисный корт, который иногда открыт для всех желающих поиграть – там даже выдают бесплатные ракетки.

И вот сейчас я гляжу на то, как огромные прожекторы, стоящие на четырех углах поля, загораются, делая искусственную траву более зеленой и светлой. Трибуны, окрашенные в цвета нашего кампуса, красиво ловят этот белый свет, отбрасывая блики. Скоро начнется тренировка футболистов, и можно будет услышать гам голосов, пронзительные свистки и звуки ударов о мяч. Иногда я просто прихожу на трибуны и наслаждаюсь зрелищем. А бывают дни, когда я могу даже побегать на дорожках для атлетов – спортсменам открыт доступ в любую локацию. Главное, не мешать тренировкам.

– Значит, так, принцессы! – начинает орать тренер. – Сейчас каждый из вас плывет сто метров своим стилем. Лучшее время участвует в эстафете.

Он делает многозначительную паузу, оглядывая всех парней. Меня пробирает дрожь, и я еле заметно шевелю пальцами на руках, как бы пропуская ток волнения и предвкушения через себя. Эстафета – очень серьезная дистанция заплывов. Каждый университет выдвигает по четыре человека, и мы плывем на скорость. Выигрывает та команда, которая приходит быстрее, очевидно. Наш Университет Комплутенсе уже десять лет является абсолютным чемпионом, и мы не имеем права потерять это звание.

– Ньето, вставай на кроль. Вторая дорожка, вперед. – Я слегка удивляюсь словам тренера, потому что мой основной стиль – баттерфляй. В нашей четверке Кайден обычно плавает кролем, но, видимо, теперь изменения плотно входят в нашу привычную жизнь.

* * *

Я прихожу к финишу первым. Руки неистово дрожат, а плечи ноют из-за перенапряжения, поэтому меня здорово помотало по дорожке во время заплыва. Я сам чувствовал, что после разворота меня чуть занесло влево, а значит, я неправильно вошел в кувырок. Утешаю себя мыслями, что просто привык работать двумя руками одновременно, а не грести по одной. Ну и конечно, без внимания не остается и то, что я плыл хренову тучу времени на одних руках еще и с утяжелителями. Ищу себе оправдания, да, вы все правильно поняли.

Парни прыгают в воду солдатиком и плывут на спине – мой самый нелюбимый стиль. Ты просто барахтаешься кверху пузом, глядя в потолок, и я не понимаю кайфа от этого. Они опираются на железку, которая прикреплена к каждой тумбе, и подтягивают тела наверх так, чтобы задницы болтались над водой. Их плечи и спины напряжены, и я отчетливо вижу мышцы, проступившие у Санти, который плывет по первой дорожке. Конечно, я болею за него, потому что хочу плыть эстафету со своими парнями. По свистку они резко выпрыгивают спинами вперед, чуть прогибая, и вытягивают руки стрелочкой над головами.

Первые пятнадцать метров они проплывают под водой, работая ногами, как русалки, делая волну. Мы с Кайденом стоим около первой дорожки, положив руки на тумбу, и подбадриваем Санти. Конечно, он не слышит ни хрена, но на поворотах ему видно, как мы машем и что-то орем.

Даже такая поддержка все равно является катализатором скорости, уж поверьте. Когда за тебя болеет хотя бы один человек, ты чувствуешь себя гораздо лучше, а силы появляются буквально из ниоткуда.

После спины парни встают на брасс – еще один дебильный стиль, но его я люблю чуть больше. Здесь ты по-лягушачьи толкаешься ногами, а руки одновременно и симметрично разводятся в стороны и немного вниз. Все это выглядит спокойно и скучно – нет брызг, на вдохе ты скукоживаешься и смотришь четко вниз, как можно меньше времени проводя над водой. Я же люблю зрелищность и мощь, поэтому батт и кроль мои фавориты. Да, я привык устраивать шоу буквально везде. А еще люблю внимание, поэтому сила и красота движений – моя страсть.

* * *

Когда все проплыли, тренер записывает наше время в большую помятую тетрадь. Сразу после он встает со стула и снимает тапку с ноги. Мы с парнями тут же расходимся в разные стороны, толкаясь и пихаясь. Кто-то прыгает в воду бомбочкой, кто-то убегает, потому что мы знаем, что это значит – папочка зол.

– Я на кой хрен трачу свое время в этом чертовом лягушатнике, а, кретины?! – Тапка летит в сторону первокурсников, которые прикрывают головы руками и трясутся от смеха.

– Да даже безногие и безрукие плавают быстрее, чем вы, сборище идиотов. – Бам. Вторая тапка попадает Рэйвену по голове, и мы начинаем ржать и пробивать ему щелбаны, потому что он не успел скрыться.

Наш старик бывает очень эмоциональным, особенно, когда злится на нас. Его любимое – кидаться вещами и обзываться. Но он делает это так искусно и смешно, что мы никогда не обижаемся. Тем более после его слов всегда следуют действия – он подробно объясняет каждому его ошибки, подбирает персональные упражнения и заставляет отрабатывать все под бдительным присмотром.

Тренер даже купил маленькую камеру и длинный штатив, чтобы идти по бортику и снимать нас под водой. Потом мы садимся и смотрим это любительское кино, разбирая все ошибки. Лоренто выбил у администрации отдельную маленькую комнату с проектором и сиденьями, чтобы нам было комфортнее отсматривать свои и чужие заплывы.

– Подошли сюда все, хватит прятаться. Я не бью немощных, не бойтесь, девочки. – Он обувается и берет в руки тетрадку, ожидая, когда все мы соберемся перед ним.

– Значит, так. Кроль – Ньето, спина – Наварро, брасс – Альварес и батт – Тодо. На третью дорожку бегом.

Я нахожусь в замешательстве, потому что спину и брасс плывут Рэй и Санти, а вот баттерфляй достается Джеку, нашему сокурснику. Я смотрю на Кайдена, но он совершенно спокойно болтает с другим парнем, присаживаясь на бортик. Кажется, что ему совершенно плевать на то, что его не отобрали в эстафету, хотя это место всегда принадлежало ему. Мы с ребятами переглядываемся, и я вижу волнение и сотню вопросов в их глазах.

Джек – отличный парень и первоклассный пловец. В эстафете дистанции распределяются так: баттерфляй, спина, брасс и кроль, его еще называют вольным стилем. И то, что Джек будет нашим стартом, – отлично. У него хорошая скорость, но техника страдает, поэтому его позиция выгодна всем: он даст нам отрыв и быстрое начало, а дальше уже дело за малым.

И я рад за Джека, который сейчас улыбается и отсвечивает глазами от счастья: он давно хотел участвовать в эстафете, и вот на нашем последнем курсе ему выпадает такая возможность. Причина моего замешательства кроется в другом. Абсолютно в другом.

Все дело в том, что мы с парнями быстро нашли общий язык не только потому, что обожаем плавание, но и потому, что наши дальнейшие планы и амбиции совпадают. Мы можем целыми днями обсуждать туманное будущее, в котором каждый из нас точно выходит на олимпийский бассейн под флагом Испании. В нашем доме есть отдельная комната со специальными тренажерами – мы очень круто потратились, чтобы отрабатывать ошибки в свободное время. И, конечно, какими бы мы ни были идиотами, к спорту у нас отношение совершенно серьезное. И потеря своего места в эстафете, которую будут видеть члены комиссии олимпийского резерва, – не мелочь и не пустяк.

Я лишь думаю о том, чтобы понаблюдать за Каем и его состоянием. Видимо, парни разделяют мое мнение, судя по тому, как напряженно мы встаем около тумбы, готовясь плыть.