Сам Гийом де Навен еще в молодости благополучно промотал свое состояние и, поскольку был человеком непрактичным и далеким от финансовых вопросов, даже не попытался исправить положение. А вот его жена Агнес сумела не только сохранить свое приданое, но и значительно приумножить. Вложив сначала все средства в акции металлургических компаний, она выгодно продала их через несколько лет и тут же купила новые – какой-то судоходной компании, а затем и железнодорожной. Но и с ними довольно быстро рассталась, поскольку Агнес неожиданно привлекла горнодобывающая промышленность. Она приобрела несколько угольных шахт в Саксонии, которые стали приносить ей баснословный доход. Откуда у этой женщины, получившей превосходное, но все же домашнее образование, открылся такой талант, не знал никто. Но действовала она всегда безошибочно. Казалось, деньги сами липли к ее рукам, однако не кружили голову. Агнес де Навен и через много лет оставалась очень расчетливой и практичной. Но не скупой. Ее родственники, семейства Пиорри и Сабатье, часто обращались к ней за помощью, и она редко отказывала. Даже обещала дать за сестру Полин, Иветт, хорошее приданое, когда та соберется замуж.

Накануне своего приезда тетя Агнес прислала Полин письмо. В нем она сообщала, что случайно узнала о планах Иветт выйти замуж за некоего Алексиса Мельяка. По мнению мадам де Навен, выбор был не самым удачным: в обществе избранник племянницы приобрел себе довольно скверную репутацию. По слухам, дело было связано с подлогом завещания. И если Иветт не передумает, то о приданом она может забыть. Агнес де Навен выражала свое намерение в столь категоричных выражениях, что сомнений не оставалось: она так и поступит. Полин, разумеется, пыталась несколько раз поговорить с сестрой, но дело заканчивалось слезами и обещанием покончить с собой. Та была влюблена в месье Мельяка без памяти и слышать о разрыве отношений не хотела. Дело осложнялось еще и тем, что муж Полин, Франсуа, в очередной раз собирался попросить у богатой родственницы денег. Узнай та об упрямстве Иветт, непременно рассердится и откажет всем.

Суть просьбы Полин сводилась к тому, чтобы Вивьен приехала и помогла уговорить тетю Агнес не препятствовать браку. Удивительным образом мадам де Навен, жесткая и требовательная к остальным, питала к ней привязанность, граничащую с обожанием. Следует отметить, что леди Алертон платила ей тем же и властные манеры второй тети ее ничуть не смущали. Оставалось непонятным лишь одно: почему не попробовать переубедить Иветт? Но тут леди Алертон вспомнила, как сама когда-то была без ума от Роджера. Если бы в то время ей кто-нибудь сказал, что от мечты выйти за него замуж придется отказаться, она бы утопилась от отчаяния.

Серьезный повод побыстрее покинуть Брюссель нашелся сам собой, и Вивьен решила ехать в Шамори немедленно. Но что же тогда делать с Диди? Пока она в городе, мадемуазель де Кринье полностью поглощена хлопотами о ее новом браке. Но стоит Вивьен уехать, как Катрин тут же вспомнит о своем отце и его недавнем большом проигрыше. Разыскать его для мадемуазель де Кринье не составит труда, в этом Вивьен не сомневалась ни на минуту. А когда найдет, последует очередная ссора, которая неизвестно чем закончится. Конечно, семейство де Кринье как-то существовало без вмешательства Вивьен прошедшие два года, но и Дидье ни разу за все это время столько не проигрывал. Кто знает, что окажется последней соломинкой, которая переломит спину верблюду?

Накануне слуга леди Алертон не застал месье де Кринье дома, а камердинер отказался сообщать, где его можно найти. Но Вивьен ожидала, что в столь ранний час можно рассчитывать на успех: Дидье никогда не выезжал в город раньше пяти. Она отложила письмо и позвала Мари помочь ей одеться. Однако когда леди Алертон послала слугу за экипажем, горничная сообщила, что месье де Кринье хотел бы ее видеть.

Вивьен была искренне удивлена его неожиданным появлением, но решила временно воздержаться от расспросов. Усадив Диди в кресло, она предложила чай с пирожными, а затем сделала небрежное замечание по поводу погоды. Месье де Кринье лишь рассеянно ответил: «Да-да» – и задумался, глядя в окно. Его явно мучил какой-то вопрос, и он не знал, с чего начать. Леди Алертон предпочла сделать вид, что ничего не замечает. Помолчав с минуту, Диди все же заговорил. Но не о делах, как она ожидала, а о каких-то пустяках.

– Ну как, получилось у твоей несносной тетки сосватать тебя? – начал он, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.

– Нет. Мне пока удается держать оборону, – усмехнулась Вивьен, не собираясь посвящать его в подробности.

– Надолго ли? Мне рассказывали, она удивительно активно ведет кампанию. И вроде даже подобрала несколько подходящих кандидатов.

– Злые языки болтают всякий вздор. Я не собираюсь замуж и не пойду.

– Я так и думал, – довольно кивнул Диди.

Он опять на минуту замолчал, что-то обдумывая, а затем продолжил:

– Но ты ставишь себя в неловкое положение. В обществе говорят, что ты сама не против найти себе нового мужа, а тетя тебе в этом только помогает.

– Совершенно неловкое, – обреченно кивнула Вивьен, но тут же спохватилась: – Позволь узнать, откуда такая осведомленность? Насколько мне известно, все это время ты нигде не бывал.

– Энгель оказался просто находкой. Это он собирал для меня сплетни.

– Прости, о ком ты говоришь?

– Помнишь того маленького человека в Остенде, что я нанял конюхом?

– Да, припоминаю. На мой взгляд, очень неосмотрительный поступок с твоей стороны.

– Ничего подобного! Я от него просто в восторге. И не только я.

– В самом деле? Кто же еще?

– Все кухарки города. Они с первого взгляда начинают испытывать к нему что-то сродни материнской любви и пробуют накормить. В расчете, видимо, что вырастет он не только вширь, но и в высоту.

– Так и что же?

– А то, что, просиживая целыми днями на господских кухнях, он собирает все самые свежие сплетни. Я бы столько не узнал, даже если бы проводил в салонах дни напролет.

– Ах, вот как! Очень интересно.

На самом деле, Вивьен было совсем неинтересно и сказанное ей вовсе не понравилось. Благодаря усилиям ее энергичной тетушки леди Алертон стала постепенно зарабатывать унизительную репутацию искательницы женихов. Она почувствовала, как внутри ее поднимается новая волна раздражения. Но чтобы скрыть это и уйти от неприятной темы, Вивьен непринужденным тоном поинтересовалась:

– Я ни разу не повстречала твоего экипажа на улицах. С лошадьми все в порядке?

– О, разумеется! Я выезжал на них, но только не в городе.

– С чего бы это? Мне казалось, тебе было бы приятно произвести впечатление.

– Безусловно. Но не сейчас.

– И в чем же причина?

– Ты отлично знаешь. – Месье де Кринье состроил скорбную гримасу и после небольшой паузы добавил: – Долги…

– Я не думала, что все настолько плохо. Если хочешь, я могла бы помочь тебе.

На лице Диди отразилось замешательство. Он явно находился в весьма затруднительном положении, но не хотел в этом признаваться. Тем более внучке. Поборов искушение, он махнул рукой, постаравшись придать жесту беззаботность:

– Я не беру денег у женщин. Ты прекрасно знаешь мои принципы.

Несмотря на такое утверждение, Вивьен поняла, что дела плохи. Но она отлично знала упрямство деда. Если он сказал: «Нет», никогда не откажется от своих слов, как его ни уговаривай. Поэтому Вивьен решила оставить тему.

Они опять замолчали на некоторое время. Каждому хотелось что-то сказать, и каждый чувствовал, что испытывает другой. Но никак не отваживается начать первым. Однако леди Алертон была более осторожной и обладала большим терпением. По этой причине паузу опять прервал месье де Кринье.

– Не надоело ли тебе сидеть в городе? – поинтересовался он голосом, лишенным всякого выражения.

Вивьен вмиг поняла, что такую удачу упускать нельзя. Но говорить напрямую о своих планах она не стала. Вместо этого она состроила озабоченное лицо и произнесла:

– Я бы с удовольствием осталась в Брюсселе еще на несколько дней. Я же так давно здесь не была. Но вот письмо…

Вивьен указала на вскрытый конверт, лежащий на столике.

– Что в нем?

– Просьба моей кузины Полин срочно приехать к ней.

– У нее что-то случилось?

– Не совсем. Но может, – леди Алертон слегка нахмурилась, изображая озабоченность.

– И что же?

– Иветт собралась замуж. Но тетя Агнес против и грозится не дать за ней приданого, если Иветт не откажется от этой мысли.

– Неужели избранник так плох?

– Не мне судить. Это некто Алексис Мельяк.

– О!

– Ты знаком с ним? И что он?

– Лично нет, но наслышан.

– И что же, он так плох?

– Трудно сказать, но репутация у него далека от идеальной.

– Ах, вот как?! Значит, тетя Агнес права?

– Безусловно, – покачал головой Диди. – Но почему Полин просит тебя приехать?

– Она рассчитывает на мою помощь. По ее мнению, только я способна уговорить тетю Агнес не препятствовать этому браку и не лишать Иветт приданого.

– Какая удивительная история! Полин хочет выдать сестру за проходимца и зовет тебя помочь это уладить.

– Ты все слишком упрощаешь, – вздохнула Вивьен. – Она не хочет, но ее муж Франсуа в очередной раз намерен попросить у тети Агнес денег. Неужели ты не понимаешь? Франсуа стал опекуном Иветт после того, как умер ее отец. Раз он допустил такое и не смог отговорить ее от брака, значит, он во всем виноват. Гнев тети обрушится и на его голову.

– Вот оно что. Франсуа… И как я мог о нем забыть? Ради него Полин готова на что угодно. И ты уступишь ее просьбе?

– Сначала я хотела. Но после того как ты подтвердил опасения насчет Мельяка, уже и не знаю.

Вивьен действительно находилась в растерянности. Дело, которое казалось ей поначалу таким простым и понятным, совершенно перестало ей нравиться. «Если я не поеду, а Иветт не откажется от своего намерения, тетя Агнес не даст приданого, – стала размышлять она. – Захочет ли после этого Мельяк жениться? Скорее всего, нет. Если он пытался подделать завещание, значит, нуждается в деньгах. Но, возможно, я неправа? А вдруг он испытывает серьезные чувства к Иветт? Если так, то отсутствие приданого его не остановит. Так или иначе, все закончится хорошо без моего вмешательства. Но в таком случае Франсуа ничего не получит. Я знаю тетю Агнес, она будет вне себя из-за упрямства Иветт и, конечно, обвинит во всем его… Ну и пусть. В конце концов, не умирают же они с Полин с голоду. Решено, я не поеду! И можно отправиться в Вену, надо только уговорить Диди. Как бы лучше начать этот разговор? Пожалуй, стоит…»

– О чем ты, дорогая Виви, так глубоко задумалась? – напомнил о своем присутствии месье де Кринье.

– Ах, прости. О Полин, конечно. Я тебе очень благодарна. Ты мне помог разобраться в мыслях. Теперь понятно, что мне не стоит вмешиваться в их семейные дела.

– Совершенно верно. Но ты же еще не дала ответ?

– Пока нет. Письмо пришло с утренней почтой.

– Тогда откажись и забудь об этом. – Диди сделал изящное движение рукой, отгоняя сомнения. Сделав небольшую паузу, он поинтересовался: – У тебя же нет других планов?

Вивьен отрицательно покачала головой.

– Великолепно! В таком случае я хотел бы…

В этот момент раздался стук в дверь, который помешал месье де Кринье закончить фразу. В комнату вошла Мари с телеграммой в руках.

– Простите, миледи. Добрый день, мистер де Кринье. – Она сделала книксен и протянула листок хозяйке.

Леди Алертон развернула его и прочитала вслух:

– «Приезжай в Шамори. Мне надо с тобой поговорить».

Она подняла глаза и непонимающе посмотрела на деда.

– Полин решила проявить настойчивость? Мне кажется, она злоупотребляет твоим терпением, – заметил он.

– Нет. Телеграмма не от Полин. От тети Агнес.

– Очень странно.

– Безусловно. Неужели ей нужна моя помощь, чтобы лишить Иветт приданого? – с недоумением произнесла Вивьен.

– Сомневаюсь. Вероятно, здесь что-то другое.

Леди Алертон снова почувствовала растерянность. Планы менялись с такой скоростью, что за ними трудно было угнаться. Сначала она хотела ехать, потом передумала. «Теперь выходит, что ехать все же придется. Или нет? И как быть с Веной? Я, наверное, сойду с ума, если сегодня еще что-нибудь случится и станет понятно, что ехать все же не стоит», – она нахмурилась уже по-настоящему.

– И что ты намерена делать? – полюбопытствовал Диди.

– Вероятно, мне все же придется ехать, раз об этом просит тетя Агнес.

– Превосходно! – Он хлопнул себя по коленям и вскочил на ноги. – Тогда я еду с тобой!

Вивьен показалось, что она ослышалась. Ей не придется что-то придумывать и уговаривать деда отправиться вместе с ней? Это ли не удача? На всякий случай, чтобы быть полностью уверенной, она спросила:

– Ты хочешь ехать в Шамори?

– Не в Париж? – Месье де Кринье немного расстроился.