Нужно было доделать подарок для Насти. День рождения Настюши почти совпадал с Новым Годом. Катя всегда шила для нее кукол, а в этот раз задумала игрушку посложнее: воздушный шар с корзиной, в которой сидит семейство зайчиков. Настя увидела таких зайчат в магазине игрушек (куда Катя, к слову, боялась заходить из-за баснословных цен и неизменной мольбы в глазах младшей сестренки). Вот теперь будет у мелкой свое заячье семейство, а со временем Катя смастерит для него домик с мебелью.

Работа спорилась до того момента, как Катя обнаружила нехватку ткани для воздушного шара. Она так и этак вымеривала лоскут дорогого немецкого поплина в симпатичный сиреневый горошек, но было уже видно, что два клина придется заменить другим материалом. Тогда уж три, решила Катя, для симметрии.

И снова неудача – запасы качественной ткани подошли к концу, остались только мелкие лоскутки. Они, конечно, тоже пойдут в дело, но не в этот раз – лишние швы на воздушном шаре будут смотреться некрасиво.

Катя вздохнула и переключилась на мордочки для будущих зайчат. Придется делать заказ онлайн, а потом ждать посылки. И где теперь ее получать? Вряд ли в местном почтовом отделении.

Работая, она с удивлением отметила, что испытывает несказанную радость и строит планы на ближайшее будущее, словно и не собиралась паковаться с первыми лучами солнца.

Катерина даже убрала ногу с педали и прислушалась к мыслям. Отчего ей так хорошо? Оттого ли, что в этот холодный вечер от стен веет теплом (должно быть, в них вмонтированы трубы для обогрева, а горячий воздух идет от печи)? Или, может, это шуршит облетающая листва в саду, навевая мысли о зимушке-зиме и скором снеге? Или просто потому, что у них есть дом, и этот вечер, с огнем в печи и плюшками на ужин, несмотря на все сложности, принадлежит только им, сестрам Ключинским. Или…

Тихо прошуршало за спиной, и словно вздохнул кто-то. Настольная лампа рядом с Катей заискрилась и затрещала, но не погасла. Шелест, скрип – раскрылась на секунду дверь в сад… и захлопнулась.

Катя вскочила, вглядываясь в полумрак. Лампа снова загудела – напряжение восстановилось. Что ж, думала Катя, успокаивая лихорадочно бьющееся сердце, проблемы с электричеством в сельской местности – это нормально, нормально это. И дверь открылась от сквозняка. А вот пакет на столе, сверток в грубой бумаге, перевязанный бечевкой, которого раньше не было – это совсем ненормально!

В этот раз Катю было не переубедить – она сама полчаса назад раскладывала на этом краю ткань. Ничего там не лежало. И выпасть такому крупному предмету было неоткуда.

Катерина обнаружила, что стоит и совершенно безалаберно и неблагоразумно тянет за бантик из бечевки. Сверток с шуршанием раскрылся. Внутри лежал отрез фисташково-зеленой ткани в мелкое розовое сердечко – плотной и гладкой, с едва заметным блеском, присущим качественным материалам. Такой у Кати никогда не было, она могла бы зуб дать.

– Маша! – крикнула она в коридор, трясущимися пальцами заворачивая ткань в бумагу. – Собирайся, мы уезжаем! Разбуди Настю!

– Ну вот опять! – недовольно откликнулась сестра. – Снова что-то привиделось?

– В этот раз точно не привиделось! – скрипнув зубами, отрезала Катерина.

Стук в дверь показался ей громом среди ясного неба. Стучали уверенно, с паузами. От того стало еще страшнее. Катя выглянула в окошко на веранде. На крыльце, борясь с поднявшимся ветром, стояли Ядвига и двое каких-то мужчин.

– Вот и организаторы трансляции, актриса и… продюсеры, наверное, – пробормотала Катерина. – Ненавижу шоу-бизнес.

Она открыла. Ядвига привела с собой солидного лысоватого мужчину в темном плаще и молодого человека лет тридцати в строгом костюме и с зонтом-тростью в руке.

– Катюша, добрый вечер. Кажется, созрела необходимость поговорить. Мы войдем? – с тревогой, как показалось Кате, спросила Ядвига.

Катерина поджала губы и молча сделала шаг в сторону. Поздние гости переглянулись, но не пошевелились.

– Э-э-э, – мужчина в плаще кашлянул, – при всем уважении, по уставу этого места вы должны нас пригласить. Голосом, простите, то есть вслух.

– Ну… заходите, – немного растерялась Катя.

Гости прошли в коридор и начали немного растерянно оглядываться по сторонам.

– Тесновато, – негромко произнес лысоватый мужчина, вешая свой плащ на крючок.

– Всему свое время, Тарас Петрович, – молодой человек с зонтиком пожал плечами.

– Вот сюда, – сухо сказала Катя, открывая дверь в свою комнату. Он решила про себя, что не будет стараться вникнуть в суть происходящего, пока ей не предоставят внятные объяснения.

Ядвига вошла в комнату первой. Огляделась, бросила внимательный взгляд на столик с рукоделием.

– Вам нужна гостиная, – строго сообщила Катерине актриса, подходя к двери в сад. – И гостевые комнаты, конечно же, три-четыре. И чем скорее, тем лучше.

Катя открыла рот, чтобы выразить недоумение… и закрыла его: Ядвига впустила из сада… кота. Того самого, что в день приезда сидел на крыше. Кот прошел внутрь походкой модели по подиуму. Уселся возле кровати и уставился на Катю.

Кто-то подергал Катерину за рукав. Рядом, прижав к себе любимую Аленушку, стояла Настюша, в пижаме и тапочках с ежами.

– Настя, ты чего? – встревожилась Катя. – Иди спать. Это просто… гости, поговорить пришли.

– Я не могу спать, – громким шепотом сообщила Настя. – Здесь же котик!

Катя посмотрела на кота. Тот словно бы понял, что говорят о нем: фыркнул и элегантно лизнул лапу.

– Только тихо, – умоляюще сказала младшенькой Катерина.

Настюша послушно уселась на стул и сложила ручки на коленях. Ангел, а не ребенок. Катя знала, что выгнать младшую Ключинскую с мероприятия, на котором присутствует котик, было делом совершенно невозможным. Проще было уступить. Посидит, заскучает и уйдет.

Гости тихо переговаривались, столпившись возле двери в сад:

– Потрясающе, – повторял Тарас Петрович, – просто феноменально.

Следом за Настей в комнату сунула любопытный нос и Машка.

– А что тут происходит?

– Собрание, – буркнула Катя. – Сейчас возьму слово и как…

– Давайте перейдем к делу, – громко проговорил Тарас Петрович, выходя на середину комнаты. – Моя фамилия Оладьев. Я директор местной таможенной службы. А это мой зам, Виктор Алексеевич Лосев. С Ядвигой Павловной и Иваном вы уже знакомы. У вас, Катенька, должно быть, созрело к нам много вопросов, – Оладьев благодушно кивнул.

– Нет, – сквозь зубы произнесла Катерина. – Всего один: что за хрень здесь творится?

– Конструктивно, – Оладьев снова кивнул. – А вы сами как думаете?

– Думаю, что это глупый розыгрыш. А вы – гипнотизеры.

– Все намного хуже, – грустно сказал Тарас Петрович. – Мы маги. Я забыл упомянуть, что я директор магической таможни. А этот дом – Изба на курьих ножках, уникальный пропускной пункт, пересадочная станция между мирами и гостиница в одном… кхм… лице. Сказки в детстве любили?

Катя вдруг почувствовала, что… готова поверить. В то, что перед ней волшебники. Что дом тоже волшебный. И все ее глюки не глюки, а магия. Так бы все объяснилось, легко, просто и сказочно. Катерина тряхнула косой и нахмурилась:

– Да, конечно. И кот ваш – ученый, по цепи ходит, налево идет – песню заводит, направо – сказку говорит.

Кот сверкнул на Катю глазами и принялся вылизывать хвост.

– Вообще-то, сказки – это ваша работа, будущая, – мягко поправил Катю Лосев. – Разумеется, если вы согласитесь. Мы предлагаем вам должность Проводницы, администратора пересадочного пункта и Хранительницы Живого огня в Избе. Оклад небольшой, зато чаевые хорошие.

– Бабы Яги должность, что ли? – нервно хихикнула Катя, незаметно подвигаясь поближе к Настюше.

Настю на руки, Машку подтолкнуть к двери – и бежать от этих сумасшедших.

– Совершенно верно, – серьезно кивнул Оладьев.

– Тарас, – в разговор, закатив глаза, нетерпеливо вмешалась Ядвига. – Неужели ты не видишь: девочки не верят.

– Я верю, – пискнула Настя.

У Машки же глаза сравнялись по размеру с ее круглыми очками от экранного излучения.

– Простите, конечно… – раздраженно начала Катя.

– Это вы нас простите, – Оладьев развел руками. – Мы затянули с объяснением, не предполагая, что Изба столь сильно проявит инициативу и начнет лезть из кожи вон, стараясь вас очаровать.

– Очаровать? В смысле?

– Впечатлить, ублажить, выслужиться. За несколько лет простоя у станции накопился огромный магический потенциал, вот она и начала таскать вам вещи со складов личного резерва работников ММТС – Межмировой Магической Таможенной Службы. Даже газ провела. Все по закону, хотя немного… преждевременно. Вы, как Проводница, и ваша семья имеете полное право на подъемные для обустройства.

– И на ва…ва…ренье? – заикаясь, уточнила Машка.

– И на варенье, – с улыбкой кивнул Оладьев.

– Это все слова, – перебила его актриса. – Нужно что-то посерьезнее. Дом, послушаешь меня, свою прежнюю хозяйку, в последний раз? – громко спросила она, обращаясь в пространство комнаты. – Он согласен. Все на выход! Сейчас начнется!

Леонтьева подхватила Катю и Машу, Настя доверчиво протянула руку Оладьеву. Вся компания, включая кота, выкатилась во двор. Лосев сгреб из прихожей охапку курток.

– Отойдем, – озабоченно проговорила Ядвига. И вдруг топнула и оглушительно свистнула, вложив в рот два пальца. – А ну, Изба, обратись да повернись, к лесу задом, ко мне передом!

Дом гулко встряхнулся, застучав черепицей, приподнялся над землей, со скрипом потянув за собой трубы и провода. По стенам и крыше прошла дрожь, из-под туманной ряби выступили бревенчатые стены и лохматая крыша, стеленая соломой.

Прежний дом исчез. Вместо него перед собравшимися предстала Изба на курьих ножках – самая настоящая, с куриными лапами высотой в полтора этажа. Изба потопталась и начала поворачиваться, переваливаясь с боку на бок.

– Застоялась, – любовно протянул Оладьев. – Разминается.

– Мамочки! – взвизгнула Катя, закрыв рот рукой.

Настя запрыгала и захлопала в ладоши. Машка оглянулась и воровато потянула телефон из кармана пижамных штанов, но Лосев укоризненно покачал головой.

Изба согнула лапы коленками назад, шумно присела, растопырила соломенные навесы, словно крылья.

– А где… наш дом?! – прохрипела Катя, разглядывая крыльцо с резными балясинами.

– Не волнуйтесь, – успокоил ее Оладьев. – Ваше имущество в целости и сохранности. Изба просто показала нам свой вид в пятом измерении. Ядвига Павловна, командуйте назад. Пора выпить чаю и побеседовать по душам.

***

– А вот и столовая! – радостно заметил Лосев, раскрыв дверь на кухню… на бывшую кухню. – Поищите, думаю, там где-то и гостиная найдется.

Однако Катя, Маша и Настя жались друг к другу в коридоре – нет, в просторной прихожей, почти холле. Вернувшись в обычный вид, дом преобразился еще больше. Исчезли ситцевые занавески, с потолка блистали панели подсветки. Вместо старых дверей были новые, и насчитывалось их… девять, а не пять, как раньше. Даже Ядвига одобрительно заметила:

– Ну вот, это я понимаю, приличное место. Для меня он так не старался, прошу заметить.

– А что тут удивительного? Ты, Ядочка, выбрала актерскую карьеру да и жила в другом месте, – Тарас Петрович мыл руки в ванной, – бывала тут, только когда пассажиры прибывали… Н-да, нужно санузлов добавить, с учетом… хм… различной физиологии транзитников.

Кате еще больше поплохело, хаос и паника в голове достигли дна и принялись окапываться. Чего там… с физиологией? Чьей физиологией?

– Девочки еще не дали ответ, – напомнил из кухни-столовой Лосев. – Кстати, барышни, что желаете на ужин?

– Можно выбрать? – приободренно спросила Маша.

– Конечно. Обеспечение горячим питанием – одна из базовых функций Избы.

– Скатерть-самобранка, что ли? – подумав, нерешительно поинтересовалась средняя Ключинская.

– Не совсем, хотя меню довольно обширное. Доставка блюд осуществляется с основной базы ММТС, – любезно пояснил Виктор Алексеевич.