Микрофлирт, аналог обезьяньего груминга, наполняет и питает жизнь. Людям для этого не нужны физические прикосновения: мы «почесываемся» нашими границами, социальными телами. Перебрасываемся словами или улыбками с соседом, продавщицей в булочной, машем знакомому через улицу, из любопытства прочитываем несколько страниц книги в магазине, фотографируем расцветающую вишню, принюхиваемся к какому-то аромату, радуемся забавному совпадению и т. д.

Мы флиртуем с обстоятельствами, собеседниками, собой. Для этого хорошо быть внимательным, беззаботным, доброжелательным, культивировать симпатию. Мы флиртуем через ассоциации, которые помогают эмоциональному пониманию и принятию.

Флирт и есть транзит. Он меняет атмосферу вокруг нас, переносит нас в другое качество жизни. Человек, который никогда не флиртует, окружен функциональными объектами (продавщица, коллеги, клиенты, водитель такси) и массовкой (толпа на пляже, люди в самолете). Если вы устаете от людей, скорее всего, вы мало с ними флиртуете. Именно флирт, то есть, осознанный доброжелательный контакт и культивирование симпатии к человеку, позволяет общаться без затраты усилий.

Когда мы флиртуем, мир для нас наполняется объектами легкой симпатии, которые нам как будто немножко знакомы, уже как будто чуточку не чужие.

Все, что не медведь, не годится? Моя клиентка Б. говорит, что хочет только серьезных отношений. Я сравниваю это с желанием поймать медведя: все, что не медведь, мгновенно отбрасывается прочь, хотя могло бы принести большое удовольствие. В поисках единственной цели люди нередко закрывают глаза на все, что не выглядит как эта цель, – хотя в жизни на самом деле одна цель нередко трансформируется в другую.

Я говорю: «Нужна легкость и очарование, а не то, что я с деловым видом иду в супермаркет, а хочется на медведя. Если там нет подходящих мужиков, зачем же я пришла, я могла бы прийти завтра.

Мы обсуждаем с вами, что, так или иначе, есть много незаметных грузиков, которые нас облепляют. Надо их снимать. Корабль покрылся ракушками, и нужно это днище от ракушек очищать. Каждая ракушка – ничего страшного, но сумма предубеждений замедляет ход корабля».

Дюймовочка. Я люблю обсуждать сказки в качестве метаметафоры, большой метафоры. Дюймовочка, по-моему, одна из сказок о транзите, удачном и неудачном, пассивном и активном. Большую часть сказки Дюймовочка плывет по течению, сначала совсем не по своей воле, затем – привнося в действие элементы своей личности. Вспомним, когда Дюймовочку украли жабы, нам еще совсем не важно, какая она. Это просто «хорошенькая маленькая девочка», объект желания: то жаб, то мотылька, то майского жука. Ее спасают рыбки, просто потому, что она им понравилась. Но позже, когда наступает зима, Дюймовочка сама делает кое-что для своего спасения: она просит о помощи, устраивается на работу к полевой мыши. Затем она занимается и спасением другого – ласточки, которая так славно пела ей летом. Транзит складывается как будто сам собой, и, хотя Дюймовочка по-прежнему остается до какой-то степени пассивной (она остается у мыши и покоряется своей судьбе невесты крота), в нужный момент она выходит наружу, и происходит встреча с ласточкой, уносящей Дюймовочку в теплые края, туда, где ей самое место, – в общество эльфов.

Сама себе и мышь, и ласточка. Журналистка Т. говорит о своей депрессии и прокрастинации; при этом мы знаем ее как человека популярного и умеющего жить со вкусом, наслаждаться прекрасными мелочами и, конечно, отличного профессионала. В сессии я использую сказку «Дюймовочка» как повод поговорить о контрастных качествах Т., ее легкости, тяжести и того, что между ними. Т. – и мрачный черный крот, живущий под землей, куда никогда не заглядывает солнце. Она и кропотливая, ворчливая мышь, у которой все в доме продумано и ни одна мелочь не случайна. Она и ласточка, способная перенестись в теплые края (Т. сменила страну проживания и климат на более подходящий). Мышь любит хорошие сказки, и ей рассказывает их Дюймовочка – легкая, светская, умница и красавица, «хорошенькая маленькая девочка», истинная натура самой Т. Но Т. для себя может быть и мышью, и кротом, и жабой – все зависит от того, какой будет пропорция флирта в ее жизни.

Не выходить замуж за на крота. Когда Т. говорит о прокрастинации, рассредоточенности, плохой концентрации внимания, я обращаю внимание на чрезмерную плотность, которую взваливает на себя Т. своим чувством вины и «прокурорскими интонациями» в разговоре с собой. Т. перфекционистка и не может прожить ни дня без внутренних обращенных к себе упреков, ворчания, предъявления обвинений, ответственности, обязанности и претензий. Задыхается в этой темной норе Дюймовочка с ее легкостью, популярностью и умением рассказывать сказки. Дюймовочка непосредственна и изящна, она цветок, украшение, она не создана для тяжкого труда, ей свойственно, как эльфу, порхать с цветка на цветок.

Я говорю: «В вас много изящества, тонкости, стиля, как у Дюймовочки, просто созерцательного разгильдяйства. Но дальше Дюймовочка начинает себя женить с кротом. Вначале включается мышь-сваха, которая должна всех со всеми поженить и все организовать, какие-то узелки завязать. И она в бесконечных хлопотах, разыгрывая необходимую неутомимость. И все это на пути к тому, чтобы организовать этот внутренний брак с кротом, который сама заземленность, сама основательность, сама предсказуемость. И в этой компании еще есть ласточка, которой время от времени нужно отогреться наконец, воспрянуть от депрессивной спячки и куда-то улететь. Вот такая компания внутри. В моей гипотезе, конечно, счастье всему этому дому дает только Дюймовочка». Нужен короткий рабочий день, внутри которого будет делаться ровно столько же, сколько и во время длинного. Крот и хлопотливая мышь должны знать свое место.

Можно просто поиграть. Бизнесмен Г. поступил интуитивно правильно: вложил деньги в то, что ему нравилось, получил удовольствие, хоть деньги и потерял. Он не понимает, что именно он должен чувствовать в таких обстоятельствах, ведь его постигла неудача. При этом он рад, что этот опыт был в его жизни. Я прошу Г. не испытывать по этому поводу слишком много стыда. Наш флирт с жизнью не в том, чтобы постоянно преуспевать и быть безошибочными, а в том, чтобы жить и делать нужные нам шаги. Вот что я говорю: «Требовать от себя, чтобы взлетел мой первый же стартап, где я был бы безукоризненным и не делал бы ошибок, – это от себя требовать, как тревожные родители, которые хотят, чтобы все было правильно. Взялся, пускай у тебя сразу взлетит ракета – это избыточная требовательность, которая нереалистична. Если ты сделал десять стартапов и у тебя десятый окупил все остальное, ты молодец. Если третий взлетел, вообще отличная история. А когда ты от себя требуешь невозможного, чтобы твой первый стартап взлетел, при том, что он реализовал кучу прочих планов и попытался закрыть или продвинул кучу отдельных деталей в общем контексте, – эти требования напрасные… Я считаю, что вы проявили прекрасную смелость, прекрасное свойство экспериментатора и осуществили свои давние желания». «Да, это самоидентичность, – подтверждает Г. – Неожиданно оказалось, что эта история про нас самих, и она сама по себе нас в каком-то смысле драйвила. Мы заработали хорошие деньги и решили в них поиграть, а не просто зарабатывать…»

«И прекрасно, – подхватываю я, – вы же их не украли у вкладчиков».

Г. доказал себе, что может выйти из чужой системы и пойти своим путем.

«Вы еще пока, убежав из дома, если по аналогии с ребенком, не добежали до нужного волшебного леса. Но вы прошли определенный путь, вы где-то запутались, вы где-то потеряли тропинку, вы где-то разочаровались в каких-то людях, но вы смело убежали из этого дома. Может быть, он был очень хорош, но вам захотелось чего-то еще, и вы по дороге из желтого кирпича пошли еще куда-то, к какому-то своему неведомому счастью. Я от мамы ушел, от жены ушел, я на законном основании на чердаке сижу и там делаю бумажного змея, который будет летать. А они пусть там ворчат. Прекрасная история. Просто это история победителя, независимо от того, что первый стартап не дал каких-то еще к тому же ненужных миллионов. Может быть, это и есть закалка для будущего».

Г.: «Инвесторы любят тех, кто зафейлился в первый раз. Они хорошо дают как раз таким». Истории колобка и дороги из желтого кирпича здесь вполне уместны. Дай бог каждому из нас игры и такой смелости играть на основании того, что мы накопили на том этапе жизни, который у нас сейчас идет или кончается.

Обаяние и отвага

Сказка и плутовской роман. Мы привыкли в литературе к линейным сюжетам, которые развиваются как истории успеха (или неудачи). Транзит больше похож на такие старинные жанры, как плутовской роман и роман воспитания. Колесо фортуны непрерывно вращается, своими взмахами то вознося героя на самый верх, то отправляя его вниз. Прихотливо извиваются дороги. Герой романа воспитания делает выбор в рамках того, что ему предложила судьба.

Жизнь сложнее старых сказок и басен. Каждый из нас не один главный герой такой сказки, а сразу все ее герои одновременно. Мы делаем наши выборы как протагонист и антагонист, как побочные персонажи и как волшебные помощники. Каждый из нас сам себе и Бильбо, и Гэндальф, и Голлум, и дракон Смог.

Кот в сапогах: три брата – три дороги. Эта сказка может служить метафорой для того, как по-разному мы мыслим наше развитие, наш путь в рамках транзита. Вообще-то «Кот в сапогах» – сказка, похожая на типичный плутовской роман о ловком слуге, вот только слуга не человек, а хвостатое создание. Можно читать эту сказку и как умение приготовить из лимона лимонад, и как неслыханное везение, когда в малом скрывается большое, и как историю о ловком надувательстве, вроде распродажи акций вымышленной фирмы за огромные миллионы. Но мне особенно интересно думать о том, как сочетаются в нашем транзите пути всех героев этой сказки. Обычно эти разные пути смешаны и человек идет по ним одновременно. Но в условиях транзита хорошо заметно, какой из них он предпочитает. Как мы помним, у мельника было три сына. Когда мельник умер, старший сын унаследовал дом, средний – осла, а младший – кота.

Старший сын: прочность. Старший (хозяин дома) владеет собственностью, отвечает по обязательствам, наводит порядок, занимается линейным планированием, видит базовый – магистральный – путь развития. Для него транзит связан с конвертацией имущества в другое имущество, потоками денег из одного источника в другой. Старшему сыну важна подсчет материальных издержек и удачные находки, недвижимость как опорная точка, поставленная на карте, курсы валют, возможности и риски, связанные с законодательством.

Средний сын: коммуникация. Средний (хозяин осла) получил возможность перевозить товары на рынок и перемещаться в пространстве. Он занимается коммуникацией, контактами, формирует свою сеть, обладает повышенной материальной и виртуальной мобильностью. Для него транзит – это поиск своих людей в точке, куда он собирается переходить (в другой стране или сфере). Чаще всего его транзит и начинается-то со знакомств, рынков, идей, новых актуальных предложений. Средний сын чует тренды, его транзит может быть вовлечением в общий поток. В наши дни большая часть людей стремится действовать как средний сын, развивать в себе мобильность и думать, что она и есть достаточное основание для транзита. Но есть еще и…