Вечером того же дня на виллу приехал Ричард и позвал меня в кабинет. Надев красивое платье цвета фуксии с оборкой внизу, я завязала конский хвост, нанесла лёгкий макияж и отправилась в кабинет.

– Звал? – спросила я, закрывая за собой дверь. А когда обернулась, замерла. Рядом с Ричардом стоял знакомый мне адвокат. – Неужели хочешь расторгнуть контракт?

– И не мечтай. Надо подписать бумаги.

Медленными шагами я подобралась к столу и взяла листы, которые протягивал адвокат.

– Садись. В ногах правды нет.

– В моих есть. Я постою. Что это?

– Это документы на расторжение брака, – ответил адвокат. – Поставьте свою подпись, после чего я отправлюсь в Орландо.

– В Орландо? Читтапон ещё не уехал?

– Э… – адвокат запнулся.

Но Ричард не растерялся.

– Он ждёт эти документы, чтобы спокойно уехать. Джереми сам лично попросил его дождаться. Как видишь, там есть вариант на тайском.

– А… – я помолчала, обдумывая, стоит говорить или не стоит, но потом решила, что адвокату в любом случае всё известно. – Мы заключали брачный договор. Не нарушаю ли я каких-либо законов?

– Брачный договор был аннулирован сразу после того, как вы расписались.

Новость ошарашила меня похлеще, чем если бы молния поразила меня в самое сердце. Читт водил меня за нос? Удерживал угрозами о том, что якобы я нарушу закон, если вздумаю развестись с ним или уехать. Тут либо он очень умён и хитёр, либо я глупая дура. А я именно такая!

Ноги подкосились, я нащупала за собой стул и села.

– Значит, нашему разводу ничто не препятствует?

– Нет. Ставьте подпись, и вы свободны, – ответил адвокат, протягивая шариковую ручку.

Выводя незатейливую подпись, у меня не дрогнула рука.

Больше я не сомневалась.

***

Читтапон не имел привычки подслушивать. Он случайно оказался свидетелем разговора между Корбином и его другом Заком. Парень заехал за Корбином, чтобы куда-то ехать, но что-то их задержало дома, и Корбин попросил Клэрис принести им кофе. Читтапон, тем временем, сидел за стеклянной перегородкой в кресле с телефоном в руках. Его скрывал зелёный куст и он прекрасно всё слышал. Корбин и Зак свободно беседовали, не подозревая о присутствии кого-то ещё.

– Ты уверен, что с Элорой всё в порядке?

– Если ты имеешь в виду её жизнь, то вполне уверен. Папа вчера звонил и сказал, что она занята каким-то проектом.

– Не сказал, где она?

– Боюсь, папа тоже не знает. Элора прячется. Хотя долго это не продлится. Я страшно зол на неё. Ты спросил, всё ли с ней в порядке. Так вот я полагаю, что с головой у неё точно не всё в порядке. С тех пор, как она пережила фальшивую утрату, крыша моей сестрёнки едет не спеша. Сначала полный отказ от ребёнка… Кстати, заметь, она легко бросила Лукаса. Ей этот ребёнок не нужен. Мама тоже не особо любит Луки.

– Бедняга. В чём ребёнок виноват?

– Судьба у нас такая. Нет. Семейка чокнутая, нахрен! Дэниел вообще забыл, что является отцом. Я думал, у Элоры больше здравого смысла. Идиотское решение выйти за тебя замуж, отменить свадьбу…

– Она всё равно бы ничего не стоила – эта свадьба.

– Зак, она бросила мужа! Бросила ребёнка и мужа!

– Я пытаюсь найти причину…

– Нет её. Просто молодая, захотела свободы. Если она однажды мне позвонит, то узнает, что лишилась любимого брата. Не стану с ней разговаривать.

Послышался звонок в дверь. Через две минуты к Корбину подошла Клэрис.

– Приехал адвокат, мистер Бессон. Говорит, что к мистеру Читтапону Ли.

В этот момент Читт встал со своего места, обошёл перегородку и поздоровался с парнями. Затем обратился к Клэрис:

– Веди меня к нему.

– Я попросила его подождать в кабинете.

Читт похлопал Корбина по плечу.

– Не стоит злиться на Элору. Ей за последний год досталось. Что бы ни случилось с нашим браком, семья должна остаться на её стороне. – И бросив быстрый взгляд на растерянного Зака, вышел.

Адвокат представился и коротко объяснил цель своего визита. Элора хочет развестись. Читт изучил бумаги, затем взял ручку.

– Где она сейчас? Вы с ней говорили?

– Она просила не говорить вам, где живёт и чем занимается, – холодно ответил адвокат. – Могу сказать лишь, что развод необходим ей.

Читт задумался. Носик ручки дрожал над листом бумаги. Чуть выше уже стояла подпись Элоры. Ещё года полтора назад он бы с лёгкостью поверил, что она счастлива с ним развестись, но теперь в голове не укладывалось… Утром она совершенно искренне говорит, что любит, а вечером исчезает навсегда.

– Я бы хотел знать из-за чего такая спешка.

– А ваш агент никогда не просил вас не афишировать брак?

В этом вопросе и был заложен ответ.

– Хотите сказать, что Элора решила строить карьеру?

– Я и так сказал вам слишком много, мистер Ли. Пожалуйста, не тратьте моё время.

Спустя три часа после визита адвоката Читтапон сидел в баре с красными глазами и пил, пил, пил… Раньше он никогда не позволял себе так напиваться. Но сегодня с его жизнью было покончено. Элора больше не его жена. Нет между ними никакой любви. И не было. Он нарисовал себе эту любовь. Элора же никогда не горела желанием принадлежать ему. А иначе зачем бы она ложилась в постель к Вону?

В какой-то момент разум Читта напомнил, что Фаррен готова была поговорить об Элоре в любую минуту. А с кем он ещё мог обсудить свою печаль? Кому ещё мог довериться, как не лучшей подруге его бывшей жены?

Фаррен приехала в бар через тридцать пять минут после звонка Читтапона. Она догадывалась, что рано или поздно Читт обратится к ней, потому что в чужой стране он мог не у каждого найти поддержку. Уж тем более не у членов семьи Элоры.

На ней было самое короткое платье, какое только можно придумать и ботфорты. Она села не напротив, а рядом с Читтапоном и заказала для себя кружку фруктового пива. Перед особой миссией напиваться не хотелось.

Первые полчаса Фаррен терпеливо слушала Читта. Новость о том, что он и Элора развелись, привела её в восторг, хотя на лице пришлось рисовать сочувствие.

– Меня никто и никогда не слушает, но я знаю Элору очень давно. Мы с ней прошли огонь и медные трубы рука об руку. Так бездушно могла поступить только она. После родов она к своему ребёнку не испытывала никаких чувств, что уж говорить о других. И Заку сердце разбила…

Читтапон нахмурил брови и уставился на Фаррен. Взгляд было трудно сфокусировать, но он старался.

– Это я во всём виноват.

– В чём ты виноват?

Он пожал плечами, икнул.

– Я заставил её выйти за меня замуж.

– Ты заставил? Ах, ну да… Да неважно это уже сейчас. – Она попросила у официанта счёт, а расплатившись, заставила Читтапона встать.

– Куда? – его язык заплетался.

– Тебе нужно отоспаться и прийти в себя. Я знаю отличное местечко.

Фаррен привезла в стельку пьяного Читтапона к себе домой. Чтобы Дэниел не помешал её планам, пришлось позвонить ему и сказать, что на всю ночь ушла с подругами тусить, отмечать день рождения Марии. И вот теперь, глядя на неподвижного корейца, Фаррен почувствовала вкус победы. Она всегда хотела его. И вот настал тот сладкий момент, когда беззащитный Читтапон Ли, уже не женатый на её подруге, лежал на диване в её собственной квартире.

Она быстро отложила сумочку и стянула с себя ботфорты. Затем побежала в спальню, сбросила верхнее покрывало и взбила подушки. Открыла окно и распылила освежитель воздуха.

Из комнаты доносился голос парня, он напевал что-то на корейском.

С улыбкой на губах Фаррен сняла трусики и отшвырнула их в угол. Лифчика под платьем не было. Всё, готова.

Прошлёпав босиком по прохладному паркету, она подошла к дивану, помогла Читту снять куртку.

– Давай же, я помогу тебе лечь в постель.

– Я хочу ещё выпить!

– Хватит выпивки, Читт. Ты же еле на ногах держишься. Ну-ка, встань. Попробуй дойти до кровати.

Читт подчинился. Фаррен лишь слегка поддерживала его, чтобы не занесло в косяк, не хватало, чтобы он башкой ударился. Пока он стоял, она сняла с него футболку и стянула брюки. Читт не сопротивлялся. Он пел. Но уже на английском.

– Ведь ты мне нравишься. Других причин нет, – пел он, думая об Элоре, – просто я люблю тебя… Кроме твоей улыбки мне больше ничего не нужно… Просто я люблю… – на этой строчке он сорвался и заплакал.

Не растерявшись, Фаррен обняла его. Но с ним на ногах сложно было устоять, они оба повалились на кровать. Фаррен оказалась прямо над ним. Их губы встретились и уже не остановить запущенный процесс. Страстные поцелуи возбудили пламя. Фаррен быстрым движением спустила с него боксеры и села сверху. Так просто Читт оказался в её власти!

***

Во рту пересохло. Читт попытался облизать губы, но ничего не вышло. Он понимал, что если не встанет, то до воды не добраться. Тело болело, но он сделал усилие и выбрался из постели. Но вдруг обнаружил, что совершенно голый.

Его одежда была аккуратно сложена на мягком стуле.

«Чья это спальня?» – натягивая трусы, брюки, футболку, думал он.

Вчерашние воспоминания рассеивались, а любые попытки что-то припомнить оборачивались неудачей. Читтапон помнил лишь то, что развёлся с девушкой своей мечты. Что было потом – загадка.

Чуть пошатываясь, он вышел из спальни и попробовал угадать, где здесь кухня. В глубине слышалось какое-то шуршание. Звук привёл его в другую комнату, где на беговой дорожке занималась Фаррен.

– Доброе утро, красавчик! – воскликнула она, хватая полотенце. Лоб, шея и живот блестели от пота. – Хотя утро давно переросло в день.

Читт машинально глянул на часы: почти три. Вот так поспал!

– У меня жажда.

– Я тебе еды оставила. Жареный бекон и…

– Просто воды. Потом я еду домой.

Фаррен с трудом скрывала обиду.

– Вот как? – она подошла ближе. – Не подаришь поцелуй «с добрым утром»?

– Мы переспали?

– Да. И ты сам этого захотел, не вини меня.

– Как же Дэниел?

– Дэниел? – она расхохоталась, затем ушла на кухню и вернулась с бутылкой холодной воды. – Не волнуйся за него. Я осознанно отдалась тебе, Читт, потому что люблю тебя с первого дня как увидела.

Он изучил её взглядом, не зная, что хотел увидеть: ложь, лицемерие или искренность.

– Мне пора, – сказал он, идя к двери.

– Надеюсь, это не последняя встреча. Помни, что ты теперь свободный мужчина. Да и я свободная девушка. Мы с Дэниелом расстались. Вчера. Так что, мы с тобой оба брошенки.

Это была ложь, которая должна произвести впечатление на Читта и сподвигнуть его к действиям. А если не к действиям, то подумать ему есть над чем.

Но он не думал вообще ни о чём. Голова болела, и в такси он дремал. Клэрис встретила его с широкими глазами, пыталась что-то объяснить, но Читт не слушал. Он уже понял, что кто-то приехал и надеялся, что это Элора. Они должны были объясниться.

Обеспокоенная Клэрис сказала, что его ожидают в детской. Усталость от похмелья, головную боль и помутнение сознания как рукой сняло. Читт взбежал по лестнице наверх и направился к детской Лукаса. Но в дверях он застыл.

Спина человека, который держал Лукаса на руках, была хорошо знакома Читту. Рано или поздно этот день должен был настать. Биологический отец Лукаса без зазрения совести явился в дом Элоры.

Читт окликнул его.

– Вон!

Парень повернулся к нему, широко улыбаясь.

– О, Лукас, твой ненастоящий папочка пришёл. Не хочешь попрощаться с Лукасом, Читт?

Глава 10

Год спустя

На сцене я – актриса. Когда на меня смотрят сотни влюблённых и очарованных людей, я не могу их разочаровать. Поэтому во время выступлений от меня исходит свет. Мне можно отдать должное, скрывать от фанатов презрение к профессии – не самое лёгкое дело. А я ненавидела сцену, ненавидела каждодневные репетиции, ненавидела фотосессии, на которых меня пытались выставить эдакой куклой Барби.