Жертва хищников (страница 22)
– Смею напомнить, что ты стояла передо мной на коленях и клялась, что любишь до беспамятства. И? Где твоя любовь?
– У тебя в банке! Пусти меня!
Читт резко выпустил мои запястья, и я потеряла равновесие. Каблук угадал на устрицу, из-за чего я начала падать. Попытка Читта помочь мне обернулась катастрофой. Он протянул руки, чтобы я удержалась за них, а я их отпихнула. Читт тоже поскользнулся и нечаянно толкнул меня. Не желая падать в холодную воду бассейна, возле которого мы спорили, я вцепилась в пиджак Читтапона. В итоге мы оба полетели в бассейн. Завязалась нешуточная борьба. Я била его, извивалась и никак не давала выплыть. В какой-то момент момент мы оба вынырнули, но я снова набросилась на Читта с кулаками. Мы вновь устремились под воду.
Толпа ошарашенных гостей нас абсолютно не волновала. Для нас в минуты борьбы исчез весь мир вместе с окружающими звуками. Нас окутал странный вакуум, где нет ничего кроме боли и страдания.
Я ненавидела Читта всей душой за предательство. Но ещё больше я любила его. Поэтому ощущала нестерпимую боль, находясь в его «мокрых» объятиях.
Ему было не легко, намокший костюм тянул вниз. Представляю, насколько тяжелые у него ботинки, если мои босоножки, казалось, налились свинцом. Платье задралось, обнажив ноги. И нет, чтобы прекратить всё это, сбежать отсюда, спрятаться… напиться и забыть. Нет! Я продолжала брыкаться и лупасить Читта, куда попаду. Я не сомневалась, когда махнула рукой, что царапнула его щёку. И этим вызвала его гнев.
– Элора, прекрати немедленно!
Я начала плескаться водой, направляя струи прямо в лицо.
– Уж ты мне теперь никто, чтобы запрещать что бы то ни было. Напомнить, что мы в разводе?
– А тебе… – он увернулся от очередной пригоршни воды. – …напомнить, что сама… Элора! Чёрт!
Должно быть я забыла, каким бывает Читт, если у него кончается терпение. Внезапно он шлепнул ладонями по воде, чтобы я рефлекторно уклонилась от брызг. Затем схватил меня за запястье одной рукой, притянул к себе. Второй рукой он схватил мою голову за затылок, а в следующую секунду я почувствовала вкус его губ.
Пару секунд я не дышала, пытаясь сообразить. Меня целует Читтапон Ли, мой бывший муж, которого я люблю без памяти. Очень медленно мои глаза закрылись, тело обмякло, я вкусила этот поцелуй и даже ответила на него.
До слуха донестись вскрики, свист и улюлюканье. Кто-то хлопал. Заиграла музыка.
Мысли бегали туда-сюда, разум возвращался в реальность. Прошла минутная слабость. Меня целует человек, который продал меня в рабство кретину Ричарду Колону. Резко распахнув глаза, я отпихнула Читта от себя.
Читт отплыл в сторону, а потом повернул голову, чтобы посмотреть, куда я так пристально смотрю.
Среди толпы стоял Харди. Он застыл с оскорблённым видом, сунув руки в карманы брюк. Таким я его ещё не видела. Он всё понял. Потому что как только поймал мой взгляд, поджал губы, затем развернулся и скрылся с глаз.
Глава 14
Никогда в жизни Харди не чувствовал себя таким униженным.
И всё ведь шло хорошо. После долгого притирания друг к другу они наконец подружились. Харди начал смотреть на Элору не как на расфуфыренную эгоистичную куклу, а как на женщину, способную чувствовать. Раны в его душе начинали затягиваться именно благодаря Элоре.
На этот вечер у Харди было много планов. Но вон, как оно вышло. Кто же знал, что бывший муж тоже явится на эту свадьбу.
Харди дожидался обещанных закусок, когда услышал громкие голоса. Спор двух людей, и одна из них была Элора. Спохватившись, Харди пошёл к бассейну, но было поздно. Эти двое уже плавали в воде. Гости наслаждались зрелищем, не предпринимая ровным счётом ничего, потому что Элора и Читт походили на обычную ссорящуюся пару. Харди хотелось прыгнуть и вызволить девушку из лап Читтапона Ли, да только выставил бы себя идиотом. Третий лишний. И Элора явно нарывалась.
Их спор Харди мог бы вынести. Но поцелуй стал поводом, чтобы исчезнуть. Он видел, как Элора приникла к бывшему мужу. Она нуждалась в его объятиях, и ежу понятно было.
С невозмутимым видом Харди начал отступать в толпу. Элора увидела его, на милом лице с потекшей краской читался испуг. Но останавливаться Харди был не намерен.
Третий лишний.
***
Мне дали большое сиреневое полотенце, и я начала энергично вытирать волосы. Читт сидел мокрый в кожаном кресле и скомканным полотенцем вытирал лицо и шею. Я бросала на него гневные косые взгляды. Он сделал вид, что меня здесь нет.
Свадебная вечеринка продолжалась. Зажглись прожектора, играла весёлая музыка. Нарядные женщины и мужчины распивали шампанское, танцевали или вели светские беседы, позабыв об инциденте, произошедшем несколько минут назад.
Нам отвели комнату, чтобы мы могли согреться и немного обсохнуть. Платье противно липло к ногам и холодило кожу. Несмотря на то, что в комнате было тепло, я начинала дрожать, и нельзя было определить точную причину этого холода. Невыносимо было находиться наедине с Читтапоном после такого мерзкого расставания. Моё сердце отчаянно билось, желая броситься в омут и забыть все обиды. Мы могли бы объясниться. Я хотела услышать от него ответы на мои вопросы о том, почему же он так безотчётно продал меня Ричарду. Чего хотел этим добиться? Я бы в свою очередь рассказала, чего он добился своим поступком. Алкоголь стал моим другом. Да, дурацкая плашка и несколько глотков перед сном. Каждый день. Ричард заточил меня на целый год в своей тюрьме. И нет, я могла передвигаться по Нью-Йорку, но если я имела счастье выйти, за мной следили. «Без глупостей, Элора», – было предупреждение.
Однажды я попробовала сбежать, наплевав на контракт и предстоящие суды. Но в аэропорту меня поймали и вернули на виллу. После этого случая Джек контролировал каждый мой шаг. Охрана сопровождает меня повсюду. Даже сейчас…
Хотела бы я сказать: «Читт, ты втянул меня в это, вытягивай теперь. Увези меня отсюда». Нам не дадут отсюда и шагу сделать. Если я уеду с Харди, это не станет препятствием. Читт – помеха.
Я принадлежу Ричарду, пока остаюсь его продуктом.
Были и другие угрозы. Ричард обещал тогда испортить карьеру моей матери, и не подумает о дружбе с Джереми. Деньги и репутация Ричарда стояли куда выше «всей этой чуши».
Губы покалывало после жёсткого поцелуя. Читт обладал великим даром притяжения. Он умел посмотреть на меня так, что я теряла над собой контроль. Его тело источало секс. Снова метнула косой взгляд на его профиль. Чистейшая, идеально белая кожа, тонкие черты лица и острая линия подбородка. Я не забыла, как касалась этого лица…
Закрыла лицо полотенцем. Я готова была поговорить. И даже сделала для этого вдох, но когда он резко повернул голову, поняла, что Читт совсем не настроен на дружелюбный разговор.
– Зачем ты сюда приехал? – спросила я. – Чтобы поиздеваться надо мной? Или убедиться, что твой план сработал?
– Я должен спрашивать у тебя разрешение для того, чтобы приехать к другу на свадьбу? Не ты ли орала на весь белый свет, что мы в разводе?
– Мне казалось, ты должен избегать встреч со мной.
– Я никому ничего не должен. Если я тебе противен, нечего было похищать.
– Что?! – от возмущения у меня глаза стали как блюдца. Я вскочила на ноги и отшвырнула полотенце в сторону. Знала же, что Читт провоцирует, и велась, как идиотка. – Да что ты себе позволяешь? Сначала являешься сюда, целуешь…
– Тебя по-другому не угомонить. Всегда такая была.
– Ты не имел права! – сжимая кулачки, я старалась быть грозной, но в итоге чувствовала себя беспомощной.
– О, прости, что спугнул твоего кавалера!
– Эй, мы в разводе! С кем мне встречаться, теперь не твоё дело!
Читт уставился на меня неподвижным взглядом.
– Похоже, мне следовало тоже приехать сюда с девушкой.
– Не вижу препятствий.
– Угу. Познакомили бы со своими пассиями и дружили бы семьями, – бросался сарказмом Читт, и при этом продолжал расслабленно сидеть в кресле.
– Чего ты добиваешься?
– Мне кажется, ты сама это должна знать.
– Пока что я вижу перед собой ревнивого бывшего мужа, который так и норовит уколоть. Элора – лакомый кусочек, не правда ли? Себе не возьму, но и другим не дам.
– Я не хотел развода. Ты сама прислала адвоката.
– А что ты от меня ждал?
Теперь Читт тоже встал, отбросил полотенце и смотрел на меня своим цепким лисьим взглядом. Сырые волосы были всклокоченны, но эта небрежность делала его сексуальным, притягательным. Я чувствовала, как сердце в груди ускорило ритм.
– Ты – трусиха, Элора! Трусиха, и никак иначе я тебя назвать не могу.
Слова пощёчиной ударили меня.
– Знаешь что, у меня тоже припасено для тебя куча оскорблений, только я не опущусь до этого.
– Смею напомнить, ты меня уже назвала «продажной сволочью»…
– Я не называла тебя продажной сволочью.
– Нет, называла.
– Не называла! – повысила голос до писка.
– Глупо это отрицать, – сдался Читт, махнув на меня рукой, затем снял тяжёлый пиджак.
– Я назвала тебя «продажная скотина». Скотина ты, а не сволочь. Хотя одно другому не мешает.
Читт резко метнулся в мою сторону. Я отпрянула, но тут же упала в кресло, и это позволило Читту заставить меня прижаться к спинке, нависнув сверху. Наши лица снова были близки. Голова закружилась. Я смотрела на него глазами испуганной лани, в которых теплилась надежда на помилование.
– Если бы мы не находились в доме, полном гостей. Если бы кроме нас здесь никого не было, я показал бы тебе, какой скотиной я могу быть.
– Брось, ты не такой, – с усмешкой возразила я.
– А вот и нет. Прежнего Читтапона нет, Элора. Нет и не будет. И всё из-за тебя.
Я не понимала, почему в этой ситуации он пытается выставить меня виноватой. Он назвал меня трусихой только потому, что Ричард прислал адвоката. Сама бы я не смогла присутствовать, Ричард бы не позволил. Так почему Читт не может сопоставить факты? Продавая меня, разве он не думал, что потом будет? Или он решил, что развод – моё личное желание? Да даже если бы он трижды меня продал, я бы не развелась. Ричард сыграл на моих временных эмоциях, воспользовался моей вспышкой ненависти, но видит Бог, я не желала развода. До коликов в животе я хочу всё вернуть. Наш брак. Нашу любовь. Нашу жизнь в Сеуле. Наверное, тогда я чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете.
Он склонился чуть ниже, и наши губы почти касались друг друга. Я вздохнула, дёргаясь и дрожа грудью, как после долгого плача, от переполнявших меня эмоций. «Поцелуй меня», – кричал разум. Я умоляла его глазами.
Когда-то он заставил бы меня просить и умолять, он дразнил бы меня, сводил бы с ума. А сегодня он просто отстранился, взял мокрый пиджак и замер.
– Мы могли бы быть счастливы. Могли…
Я закрыла глаза. Его голос был похож на песню. Хотелось слушать вечно.
«Скажи, что всё ещё любишь меня, и я прощу тебе всё», – мысленно вопрошала я.
Но Читт больше ничего не произнёс. А когда я открыла глаза, обнаружила, что сижу в комнате одна, и только слабый аромат Луи Витон витал в воздухе.
И сидела я бы так ещё очень долго, если бы не вошёл Кай. Я удивилась его появлению. Почему он не со своей красавицей женой? Или свадьба закончилась, а я не заметила?
Однако музыка продолжала играть, слышались свисты и крики танцующих. Нет, я просидела в одиночестве не больше получаса. За это время свадьба не могла закончиться.
– Ты как? – спросил он с любезной улыбкой на губах.
– В полном порядке. Только мокрая.
– А куда делся Читтапон?
– Отправился в преисподнюю.
– Ого! А он серьёзно тебя обидел.
Я встала, намереваясь уйти, хотя уходить совсем не хотелось. Ну что мне делать на этой чертовой вилле? Опять хлебать ром из плашки, принесённой Джоэлом? Осточертело.
– Ничего. Любые раны заживают, если они не смертельные.