– Э… я не против, но Джека стоит поставить в известность.

Харди удивлённо посмотрел на меня.

– Э… Джек – моя нянька.

– А не поздно ли нянчиться с тобой?

– А вот и Джек! – скрыв свою грусть, крикнула я и поманила его рукой к нам. – Джекки, сегодня я ужинаю с Харди. Надеюсь, ты не против.

Прежде чем дать ответ, Джек оглядел Харди с ног до головы, словно впервые видел его. Затем спокойно сказал:

– Смотри, я за неё в ответе. Приятного вечера!

И никакого сарказма? Колких словечек или издевательских шуток? Это точно был Джек?

Мелки дождик поливал мокрый и блестящий асфальт. Водитель чёрного «мерседеса» вёз нас с Харди в ресторан. Всю дорогу мы держались за руки. Рядом с ним я чувствовала давно забытое спокойствие, но не потому что была отчаянно влюблённой дурочкой, вцепившейся в красивого и состоятельного мужчину. Я понимала, что чем крепче привяжу его к себе, тем сильнее будет моя защита. Мы уже ослабили бдительность Джека. Харди вытащит меня и из лап Ричарда, я уверена. Терпения у меня предостаточно. Лишь бы всё получилось.

– А где ресторан? – удивилась я, когда водитель привёз нас в какое-то слишком тихое место для бурной городской жизни.

– Я не вёз тебя в ресторан. Пойдём, – он взял меня за руку и повёл вверх по дорожке.

Волнение переросло в восторг, когда среди фонарей я увидела украшенный свечами и фруктами стол. Скрипач заиграл дивную мелодию. Сбоку показались официанты. Вокруг были красивые деревья и цветы.

– Да ты романтик! – воскликнула я, поражённая красотой.

– На самом деле это ресторан, но главное здание находится чуть внизу. Эти ВИП-столик. Нравится?

– Ещё спрашиваешь!

Мы ели рыбу под соусом, овощи гриль, лёгкие салаты и пили белое вино. Харди выглядел счастливым. Он говорил мало, но любые его слова сопровождались нежной улыбкой. Я ждала, что он станет расспрашивать о моём прошлом, но этот вечер обошёлся без воспоминаний.

Я провела великолепный вечер. А потом мы вернулись в отель и когда дошли до лифта, я решила ехать к себе, а не к нему. Харди явно надеялся на продолжение, но я не планировала иметь ещё более близкие отношения.

В лифте Харди, как хулиган, нажал на кнопку стоп. Мы замерли, будто нас поразило током. Зачем он это сделал? Не хотел, чтобы нам помешали? Что он собирается сделать? Изнасилует в лифте? Звучит забавно.

Харди медленно дышал, нарочито контролируя своё дыхание. Его ладонь потянулась к моему лицу и жар прошёл по моей коже, которая на самом деле жаждала прикосновений мужских рук. Я слишком долго воздерживалась, чтобы не реагировать.

– Ты сегодня по особенному прекрасна, Элора, – проговорил он с той знаменитой хрипотцой, которую мы привыкли слышать в его песнях. – Я не настаиваю ни на чём, но не могу скрывать, что хочу тебя.

– Я знаю, – сбивчиво ответила, позволяя его пальцам погладить мои губы. Я вдруг вспомнила первый поцелуй с Читтом, когда стоило его губам коснуться моих, по позвоночнику пробежали мурашки. – Харди, я…

Его губы замерли около моих.

– Ты моя, Элора. Ведь моя?

– Да. Да, я твоя.

Слово «нет» – запретно. Я не могла ответить иначе. Если хочу обзавестись щитом, придётся стерпеть всё. Харди красив, и поцелуи его сладкие, нежные, приятные. Они возбуждали, вызывали покалывания внизу живота. Бесспорно этот мужчина сможет удовлетворить женские желания. Но я всё равно не была к этому готова. В порыве прижалась к нему крепче и смогла нажать на кнопку и возобновить путь. Харди посмеялся над моей ловкостью.

– Ты отличаешься от всех знаменитостей.

– Просто давай не будем торопиться. Ладно?

– Пожалуй, сегодня я неприлично настойчив. Прости.

– Прощаю. Спокойной ночи.

Створки лифта выпустили меня наружу. Послав воздушный поцелуй я быстро пошла к своему номеру. Но неожиданно из соседней вышел Джоэл. Отпрыгнув в испуге, схватилась за грудь.

– Ты телепат? Откуда ты знаешь, что это я.

– Я знаю тебя по шагам. – Молчание. – Ладно, это совпадение. Шёл проверить, пришла ты или нет.

– Джек поручил?

– Нет. Забдиель звонил. Механизм запущен. Эрик предстал перед Ричардом. Теперь мы его не скоро увидим.

– Погрязнет в семейных проблемах? – рассмеялась я. – Хочу шампанского! Это надо отметить!

К моему величайшему удивлению Джоэл потянул меня к себе, где достал виски. Мы надрались до потери памяти.

***

– Фаррен! Сучка!

Дэниел дёргал дверную ручку. Фаррен заперлась в ванной и кричала, чтобы он убрался из её квартиры.

– Ты пьян! Поговорим, когда протрезвеешь.

– Ты играешь со мной? – Она не отвечала. Тогда он громыхнул кулаком по двери. – Отвечай!

– Я не буду говорить с тобой, пока ты в таком состоянии.

Дэниел отошёл от двери. Его грудь, обтянутая чёрной футболкой, тяжело вздымалась. Казалось, разум покинул его. Он мало что соображал. Свой порыв он даже не мог назвать ревностью. Чтобы ревновать, надо любить. Фаррен не была для него женщиной мечты, так, хорошей сексуальной штучкой. Ему нравилось иметь постоянную партнершу в постели. Однако его приводили в бешенство женские интриги. Он никогда не примет женские игры и не позволит над собой издеваться.

– Ты лгала мне, когда говорила, что мотаешься к матери на остров. Зачем ты ездишь в Южную Корею? К кому? К этому воображале Читту? Ещё скажи, что он лучше меня в постели! Что вы в нём нашли вообще?

– Тебе не понять, – выронила Фаррен и тут же пожалела об этом, так как Дэниел рассвирепел, начал ломать дверь в ванную. Она закричала, вот только кто придёт на помощь? – Дэниел, я тебе золотых гор не обещала! В верности не клялась. Оставь мою дверь в покое!

Её тон не произвёл на него никакого впечатления. Он лишь весело хохотнул:

– Ты можешь трахаться с кем угодно и когда угодно, но от меня больше не жди помощи. Завтра же отправлюсь в Нью-Йорк и расскажу Элоре, какую подлость ты учудила. Не в первый раз ты подставляешь моей сестре подлянку. На этот раз она может не на шутку разозлиться.

– Под расстрел попадёшь и ты, хочу напомнить.

– О, прошу тебя! – он возвёл руки к потолку, хоть Фаррен этого и не видела. – Мы с Элорой никогда не ладили. Мне плевать, что она мне сделает. Зато не плевать, что она сделает с тобой.

Фаррен начала истерично смеяться.

– Дэниел, что Элора может со мной сделать, скажи? Что? Чем ты пытаешься меня запугать?

Дэниел не сдавался. Он знал её слабое место.

– Она вернётся к Читтапону Ли, дура. И тогда ты не будешь нужна ни ему, ни мне.

Забившись в углу, Фаррен слушала удаляющиеся шаги Дэниела. Её бросило в жар. Хлопнула дверь. Она осторожно вышла, затем быстро заперла входную дверь на все замки и в срочном порядке забронировала билет на самолёт в Южную Корею.

Покатавшись без цели по городу, Дэниел вернулся домой и застал в гостиной на диване с телефоном Корбина. Он остановился, раздумывая, стоит ли поговорить с братом об Элоре. И тогда Корбин его заметил.

– Что такое?

– Ничего.

Дэниел двинулся к лестнице, но не поднялся. Остановился.

– Слышно что-нибудь об Элоре?

– Вроде гастроли у неё. Из новостей знаю.

– Не звонишь ей?

– Нет.

Рука крепко сжала перила. Дэниел был близок к тому, чтобы поговорить с братом откровенно. О Фаррен. О Ричарде. О… заговоре. Но решиться оказалось сложнее, чем он думал, пока колесил по Орландо. Даже свирепая злость на Фаррен не помогла.

***

Миловидная японочка водила кисточкой по лицу Читта. А он в это время боролся с подступающим сном и с мыслями о бывшей жене. Именно она лишила его сна. Время, которое отводилось ему на сон, он тратил на разглядывания её фотосессий на официальном сайте и Инстаграм. А этой ночью он пересмотрел все её клипы раз по десять. Кроме дуэта с Харди.

Впервые за всё время их разлада он плакал.

Слёзы жгучими дорожками катились по гладко выбритым щекам, и Читтапон ничего не мог с этим поделать. Он больше даже не злился на неё. В конце концов, он сам виноват. Когда-то принудил её к браку, заставил полюбить. Потом исчез на долгое время, – пусть и не по своей воле, – позволив ей родить от другого. Почему, собственно, Элора должна была сохранить прежние чувства?

Непроходимый колючий ком стоял в горле. Он сглотнул. Плакать нельзя, макияж поползёт.

– Читт, взбодрись! – просил его Ду Хён. – Не время киснуть. Или тебя снова мучила бессонница?

– Да. Но я в порядке.

– Отработай на все сто. И побольше секса в движениях, Читт. Женщины должны тебя хотеть!

«Шёл бы ты ко всем чертям со всеми этими женщинами», – подумал он.

– Да, я готов.

Марк похлопал его по плечу, радуясь, что все недоразумения разрешились. После того, как Элора бросила Читта и развелась, Марк получил второй шанс, избежав любых судебных разбирательств.

На сцене Читт появился со своей женской танцевальной труппой. Раньше он выступал исключительно с танцорами мужчинами. Но с последним альбомом всё изменилось. Марк захотел сделать из Читта сексуального мачо, чтобы женщины кончали при виде его выступлений.

Читт сам по себе очень гибкий извивался на сцене как змея, выставляя голый торс на обозрение. Девушки танцорки поливали его водой, щупали ладошками его мокрую обнаженную грудь, а в одном из номеров раздели, отчего публика взорвалась.

Его выступления перестали быть невинными. И он надеялся, что Элора их видит и жалеет о том, что сделала.

Уверенность быстро переросла в отчаяние. Несколько дней Читт изводил себя всевозможными мыслями о том, что могло было быть. У него начали появляться мысли более позитивные и вдохновляющие. Закрались сомнения, зудящие и не дающие покоя. Нет ситуации, которую нельзя исправить. Да, они с Элорой разошлись, но это не значит, что навсегда. Развод – это не конец.

Как-то, находясь в отеле Пусана, Читт налил себе вина и задумался.

Поговорить с Элорой – выход из тупика. Они должны, наконец, выплюнуть всё наболевшее друг другу в лицо, а после броситься друг другу в объятия. Упавший карточный домик можно собрать заново упорными и совместными усилиями. Если оба этого действительно хотят.

Читт по-прежнему любил Элору. А Элора? Её глаза не умеют лгать. То, как она смотрела на него в тот день перед падением в бассейн, и то, как она отвечала на поцелуй, говорило громче слов.

Он глотнул вина, отставил стакан и взял смартфон.

Надо просмотреть намечающиеся события, где будет присутствовать Элора. Встреча должна произойти случайно. Читт намеревался взять на себя инициативу, позвать на ужин и поговорить спокойно, без криков и угроз. Да. Так он и поступит.

Первый же шортс, касающийся Элоры, вогнал Читта в ступор. Фанаты Элоры трубили о её новых отношениях. Сначала Читтапон ничего не понимал. А потом наткнулся на видео, где Элора с Харди стоят на красной дорожке, позируя для журналов. Пальцы их рук были переплетены, счастливые улыбки, влюблённые взгляды.

Читт не остановился. Теперь он ввёл в поисковик «Элора и Харди». Нашлось невероятное количество видео шортс, рассказывающих о неожиданной связи Элоры с Харди. Кто-то говорил, что это было предсказуемо, а кто-то искренне удивился. И вот фото папарацци: Элора с Харди в торговом центре, прижавшись друг к другу, что-то весело обсуждают. Харди стукнул легонько её по кончику носа и широко улыбнулся, а она обняла его, как дочки отцов обнимают – обхватила талию и прижалась щекой к груди.

Отбросив смартфон, Читт залпом выпил вино и долго сидел, свесив голову.

Какой же дурак!

«Я не нужен Элоре. Ей и без меня хорошо».

***

– Ты со мной не пойдёшь, Джек, – настаивала я, стоя у двери в студию. Я знала, что Ричард там один и не хотела упускать возможность. Джек же пытался меня остановить, ибо всего час назад Ричард просил его не беспокоить. Я отпихнула Джека. – Я войду, а ты не мешайся.