Заметив Тхэ Мина, смахивающего слезу с щеки, я произнесла одними губами на корейском языке: «Спасибо тебе».

***

Корбин передал Лукаса Ив и попросил унести ребёнка в дом, посчитав, что так будет правильно. А сам подошёл к Заку, каменной статуей застывшему на месте. Искреннее сочувствие выражалось на лице Корбина, принимая во внимание недавнее беспокойство друга, но в сложившейся ситуации никто не может что-либо предпринять. Этого никто не мог предугадать. Внезапно появившееся живое привидение погибшего мужа Элоры вогнало всех в ступор. Корбин желал узнать, как так получилось, что Элора считала мужа погибшим. И почему Читтапон Ли не объявился раньше? На эти вопросы никто не даст немедленных ответов. Читт и Элора заняты были только собой, а гости таращились на них в недоумении.

Нола, выйдя из оцепенения, спросила:

– Что всё это значит?

Никто ей не ответил.

Джереми Бессон соображал быстрее всех, поэтому попросил гостей покинуть несостоявшееся торжество. Свадьба отменилась. Больше здесь делать нечего. Они извинялись, провожая гостей, а Элору с Читтапоном увели в дом. Тхэ Мин направился вместе с ними, но, проходя мимо Корбина, притормозил, чтобы сказать:

– Их обмануть. Плохо. Читтапон тоже думал, что Элоры нет. Так ему сказать.

– Почему же он не приехал раньше?

– Я тоже не знать, что он живой. Я встретил его в Лос-Анджелесе… как это? Внезапно…

– Случайно?

– Да! И всё рассказать. Мы очень спешить сюда.

– Понятно, – вздохнул Корбин.

Зак, который слушал их, отступил на несколько шагов назад, затем отвернулся, чтобы никто не увидел его слёз. Он не хотел плакать, ведь предчувствовал свою судьбу. Лучше бы сам всё отменил. Так не пришлось бы страдать от обиды и унижения. Рука Корбина легла ему на плечо.

– Никто не мог этого знать, – произнёс он, но легче Заку не стало. Он смахнул руку друга и направился к родителям с просьбой поехать домой. Здесь ему ни к чему находиться.

К Корбину подошла Вики.

– Возможно, это неприятная ситуация, но стоит ли винить кого-то в этом? Элора страдала без мужа, а теперь обретёт своё счастье, – сказала она с улыбкой. – Ищите в любой ситуации плюсы. Зак не был бы счастлив с ней, уж я это знаю.

Кивнув милой девушке, Корбин пошёл в дом. Родители сами разберутся с гостями, решил он. Сестре он нужнее.

Элора и Читтапон сидели в гостиной, держась за руки. С ними находился Тхэ Мин. Корбин понял по серьёзным и заплаканным лицам, о чём они говорили. Странно, что с его появлением все замолчали.

– С возвращением, – натянуто сказал Корбин, но из вежливости протянул руку. Читтапон пожал её и поблагодарил. – Посвятите в подробности?

– Мы с Тхэ Мином пытались сложить всю картину, но всё это только предположения, – говорил Читтапон, поглядывая на свою жену в свадебном платье. – Фактов и доказательств мало. Возможно, мой менеджер, не одобряя мой брак, хотел разлучить нас. А тут подвернулся случай. Авария, в которой мы пострадали. Элора впала в кому, и увезти меня искалеченного и напичканного лекарствами было проще простого. Когда она очнулась, ей сказали, что я погиб и за время, пока она лежала в коме, меня успели кремировать. Вон, мой друг, принимал в этом участие.

– Да, потому что именно он был рядом со мной в больнице, – подтвердила Элора, – А Читт говорит, что Вон навещал его в центре.

– Новость о том, что Читт погибнуть, сказать мне тоже Вон, – на ломаном английском говорил Тхэ Мин. – Но он знает! Как?

– Вон знал, что мы оба живы, но лгал нам, – сказал Читт.

Корбин смотрел на руки своей сестры и Читтапона – они их ни на секунду не разъединили. Он бы радовался, если бы не было так обидно за Зака. Впервые Корбин желал, чтобы человека на самом деле не было.

– И моя бывшая девушка тоже знать это, – добавил Тхэ Мин.

– Как глупо, – с ноткой раздражения бросил Корбин. – Рано или поздно правда вскрылась бы. Что они всем этим добились? Год передышки?

– Я пострадал не сильно, но несколько месяцев находился в оздоровительном центре за городом, заново учился ходить. Я переживал гибель Элоры с большим трудом. Полагаю, Марк надеялся отвлечь меня гастролями. Если бы Элора успела выйти замуж, то уехала бы в свадебное путешествие. Время ведь лечит – на это и надеялись. Потом наша встреча ничего бы не значила.

– Они не учли, что наша любовь сильнее, – сглотнув комок, сказала Элора, и Читтапон ей нежно улыбнулся.

Несмотря ни на какие преграды, эти двое нашли друг друга и вновь соединили свои судьбы. Корбину понадобится время, чтобы свыкнуться с поражением и принять в семью Читтапона. Мало того, что тот так нечестно женил на себе Элору, так ещё украл её сердце. Пока Корбин не особо верил в любовь, чтобы понимать их чувства.

– Рад, что всё так хорошо сложилось, – сказал он.

Читтапон кивнул, затем посмотрел на Элору. В глазах появился задорный блеск.

– Чаги, я хочу увидеть нашего сына.

Элора запнулась, что показалось Корбину странным. Чего она так испугалась? А она явно испугалась. Он хорошо умел читать эмоции на её лице. Никто, кроме неё не знал правду, однако, неожиданное поведение вызвало подозрение.

– Нашего сына? – повторила сестра Корбина.

– Да. Тхэ Мин сказал, что ты родила мальчика. Я хочу его увидеть.

Элора сидела белее своего подвенечного платья. Корбин свёл брови. Да что не так-то?

***

– Это был Читтапон? Читтапон Ли? – до сих пор не верила Фаррен.

– Ты у меня спрашиваешь? – злился Дэниел. Он помогал родителям провожать гостей, а Фаррен прилипла к нему с одним и тем же вопросом. – По-моему, тебе тоже лучше поехать домой.

– Домой? Нет! Никуда я не поеду! Надо же, тут такое происходит… Я хочу знать, что это был за спектакль. Элора убедила всех, что её муж умер, а он вдруг появился. Разве такое бывает?

Нола, услышав это, одарила Фаррен презрительным взглядом.

– Дорогуша, в жизни случается всякое. Но тебя это не касается. Это наши семейные проблемы, и ты…

– Мама, – одёрнул Нолу Дэниел. Его задевало ни столько отношение матери к Фаррен, сколько непринятие его выбора. А Фаррен – его выбор. Он представил её своей невестой и ожидал от родителей одобрения. Однажды он сделал ошибку, вызвал большой скандал, но не всегда ведь он будет беспрдельщиком.

Нола ничего больше не сказала, но всем видом показала своё недовольство.

Дэниел схватил Фаррен за руку и, притянув к себе, сквозь зубы процедил:

– Ты сейчас же поедешь домой. Не заставляй меня думать, что ты собираешься искать свою выгоду из этого возвращения.

– Какую выгоду? О чём ты?

– Не делай из меня дурака. Этот кореец всем поперёк горла встал, и если ты начнёшь поползновения в его сторону, то клянусь, я тебя в живых не оставлю.

– Как страшно, – хмыкнула Фаррен.

– Советую бояться.

Фаррен пришлось подчиниться и уехать из дома Бессонов. От предложения Дэниела довезти её до дома она отказалась, сделав вид, что обиделась. Зато села в машину Ричарда Колона, когда тот вежливо открыл для неё дверцу. В дороге они поговорили об очень важных вещах, и Фаррен была впечатлена его намерениями в адрес Элоры. Она подумала, что если поможет этому милому человеку, то сможет легко заполучить Читтапона.

На этот раз она победит.

***

Встреча с Лукасом оказалась настолько трогательной, что я не посмела этому мешать. И слёзы на моих глазах выступили не от того, что видела отца и сына вместе, а от того, что это было обманом.

Успокаивало то, что никому не было известно, что Лукас не сын Читтапона. Только я это знала. Я одна.

Оставив Корбина и Тхэ Мина внизу, я повела Читта в детскую. Он обнимал и целовал ребёнка, плакал и говорил, как любит его. Мне было тяжело за этим наблюдать.

– Как думаешь, он похож на меня? – с улыбкой спрашивал Читт.

– Не знаю, – уклончиво отвечала я, – он ещё очень маленький и не понятно.

– А мне кажется, нос мой. Или нет. Глаза и лоб точно мои.

Я предпочла отвернуться.

– Что с тобой?

– Просто до сих пор нахожусь в шоке, поверить не могу.

Читт поднялся вместе с Лукасом и приблизился ко мне. Я смотрела на него с нежностью. Такой живой, красивый. Волосы отросли, челка почти закрывала глаза, но он по-прежнему мне нравился. Кажется, такая причёска придавала ему шарма. А в элегантном костюме я его редко видела. Галстук был ему к лицу. Картину портило моё подвенечное платье.

И вдруг я вспомнила о Заке и о том, что свадьба сорвалась. Попросив Читта побыть с Лукасом, я спустилась вниз и вышла в сад. Гостей почти не осталось, но я успела застать Вики и Кристофера. Мы обнялись, и я со слезами на глазах говорила подруге:

– Чудеса случаются. Помнишь мои слова?

– Ты просто чувствовала, – сказала Вики с улыбкой. – И теперь я очень рада, что на месте Зака был не Забдиель. Как представлю, какой бы это удар был для него.

– Боже, я стольких хороших людей обидела. Мне ужасно стыдно!

– Не вини себя, Элора. Судьбу не спрашивают, как поступить – она сама всё решает. Тут уж нет никакого смысла заниматься самобичеванием или лить слёзы.

Я обняла Вики. И Кристофера тоже обняла, попросив у них прощения за всё. Потом подошла мама и забросала меня вопросами, которые я пропустила мимо ушей, потому что меня саму волновал немаловажный вопрос.

– Мам, где Зак?

– Он с родителями уехал. Всё так ужасно получилось, – сокрушалась Нола. Она расстроилась, и её можно понять, но я знаю, что злиться на меня она не станет. Как не станет злиться и Мита Хартон. Нола посмотрела на столы, за которые так никто и не сел. – Появился бы твой Читт хотя бы на день раньше.

– Он узнал о том, что я жива буквально перед церемонией. Хорошо, что он был в Лос-Анджелесе, а не в Сеуле, иначе было бы больше проблем.

– Проблемы и так будут. Журналисты завтра напишут о том, что произошло.

– Что?! Нет. Нет, никто и ничего не должен писать. – Я подбежала к отцу. – Папа, я хочу, чтобы ты не позволил сегодняшнему событию выйти за пределы этого дома. Это очень важно. Фанаты Читтапона не знают о случившемся, начнётся ажиотаж. Я не хочу, чтобы наш дом атаковали журналисты и все кому не лень. Пожалуйста, – в конце жалобно добавила я и сложила ладошки вместе.

Джереми долго не думал.

– Конечно, дочка. Я позабочусь об этом. Кто же с вами так зло пошутил?

– Тот, кто это сделал, будет наказан, не волнуйся, – сказала я и быстро ушла в дом.

Меня ждал Читтапон, а посвящать в подробности отца и мать я пока не хотела. К тому же, нам самим сначала надо было выяснить подробности. Пока ясно было одно: Вон вёл двойную игру. Он знал, что Читт жив, но сочувствовал и продолжал врать, пока я не совершила ошибку. К Читту он приезжал в оздоровительный центр и твердил, что я не вышла из комы, а мои родители винят его в моей гибели. Как низко! Как мерзко! Марк и Ким участвовали в этом заговоре. Ким. Стерва! Даже после того, как её поколотил отец, она не успокоилась. Мотивы Ким и Марка мне хотя бы были понятны. Но Вон чего хотел добиться?

В гостиной сидели Дэниел, Корбин и Тхэ Мин, пили кофе. Я на минуту застыла на месте.

– Не сердитесь на меня, – сказала я братьям.

– Нам не за что сердиться на тебя, – ответил на это Корбин.

Дэниел фыркнул и припал к кружке с кофе.

Я подошла к Тхэ Мину, и он сразу встал. Знаю, что в их культуре не принято обниматься, но я не смогла удержаться и крепко обняла его.

– Спасибо тебе. Никогда не забуду твоей доброты.

– Вы мои друзья, Элора, – поглаживая меня по спине, на корейском говорил Тхэ Мин, – и я хочу, чтобы вы были счастливы.