– Как с горы вода, с лопуха утренняя роса, с натруженных плеч испарина, – сипло заговорила она, сама толком не понимая, откуда берутся слова, – с камня – наледь, с лебединого крыла всплеск, так с… – назвать Виктора «рабом божьим» язык не повернулся, но, видимо, в магическом мире для всего имелась альтернатива, – со светлого двуипостасного все наведенное, ложное, весь мрак да боль, муки да недуг. И да пусть все вернется к замышляющему!

Все это время Катерина медленно приближалась к оборотню. Заклятие колдуна она ощущала как нечто с гибкими и чуткими щупальцами, гидрой овившимися вокруг Виктора.

Чем дальше «пела» Катя свой размеренный речитатив, тем легче щупальца отпускали оборотня. С уходом заклятия ушел и волчий облик. Лосев остался лежать в снегу, тяжело дыша, сжавшись в комок. На его голых плечах таял снег.

– Витя, – Катя наклонилась к волколаку. – Живой? Скажи что-нибудь.

– В норме. Сейчас… пройдет… резкая потеря энергии. Тот самый колдун, Ванин… – прохрипел Лосев, дрожа. – Силен… гад… Прости, не помог, только хуже сделал.

– Я больше виновата, попробую его отвлечь, – прошептала Катерина, – а ты беги, если сможешь. Предупреди Ивана.

Виктор кивнул.

– Вечер неприятных открытий, – тем временем задумчиво пожаловался Кате Владимир. Колдун не пытался помешать, но и видимых признаков того, что заклятие вернулось к нему бумерангом, не проявлял. – Мне говорили, что вы так, поспешно нанятый сотрудник с неустойчивым даром. Но я с первой минуты понял, что это не так.

– Вы ошиблись, – сказала Катя, вставая впереди сугроба с заключенным в него Лосевым.

– Хороший отпев, – признал Владимир. – Старый, сырой, примитивный, но в ваших устах, Катенька, весьма эффективный. Это потому что вы Истинная Темная, вам и с сырой, первозданной магией работать. Такое заклятие перехватить трудно, особенно мне. Сырая магия на то и сырая. Однако от нее и защититься проще простого. Видите? Я жив и ни капельки не повержен. Вы плохо знаете теорию. А без теории нет практики, какой бы силой вы ни обладали. Я мог бы просто скрутить вас и утащить, как говорится, в лесок, под кусток. А я время трачу, чтобы все по согласию, взаимному. Вам нужно учиться. Я многому могу вас научить. Я столько лет провел, собирая знания по крупицам. Вместе мы изменим этот мир. Сделаем его лучше. С такими магами, как вы… ах, мы станем непобедимыми!

Глаза Владимира фанатично блеснули.

– Нет уж, спасибо, – процедила Катя. – Обойдусь без личного гуру. И без нового, дивного мира по вашей версии. Где дети?

– Внутри, – Владимир издал досадливый смешок. – С ними все в порядке. Ваша сестра… Маша… это была полная для меня неожиданность. Сумела… отбить заклинание подчинения.

– Я ведь и сама много чего умею.

– Ну, с вашим талантом мастера артефактов я знаком. Тем не менее…

Катерина улыбнулась. Снова ва-банк. Она вроде даже привыкла уже.

– А еще я сказки хорошо рассказываю. Жил-был один колдун. По первой вроде хорошим парнем считался, магом, к природе близким, а вот потом…

– Мне кажется, сейчас не самое лучшее время для сказок, – в свою очередь заулыбался Владимир. Происходящее его явно веселило. – Вот и друг ваш Лосев сие подтвердит. Снег холодный, а на оборот сил не осталось. Как бы не замерзнуть ему в сугробе. Нам с вами, Катенька, тоже пора.

– Но я все-таки попытаюсь, – вкрадчиво проговорила Катя, делая пару крохотных шажков к колдуну. – Считайте, что я просто хочу узнать вас поближе. Негоже невесть с кем отправляться в дальнее путешествие. А ведь оно дальнее, не так ли?

– Неблизкое, – несколько нетерпеливо подтвердил колдун. – Катенька…

– Так вот… а потом маг полюбил, чистой беззаветной любовью. Девушка была из Лесного народа… вы меня поправляйте, если что, Володя, поправляйте, это ведь ваша история.

– Она была берегиня, наполовину, – неохотно вставил колдун. – Катюша, право…

– И была она красива своей особенной красотой. Волосы до пят, носик вздернутый, глаза как небеса.

– Да, – Колдун посмотрел на куклу. – Волосы… от матери достались. Она их не любила, такие длинные… Я ее по волосу и нашел. У Ивана Леонтьева на плече был волос Веледары. Откуда? За что она так со мной? На кого променяла?

Слегка помутневший взгляд Владимира вновь обрел четкость и беспощадную решимость. Катерина мысленно сделала поправочку: поменьше напоминать Владимиру о кукле-артефакте. Вот же угораздило создать магическую игрушку!

– И все у них складывалось хорошо…– напевно продолжила Катя.

– Не все! – отрезал колдун. – Мы часто ссорились. Веледару всегда тянуло к магическим наукам. Признаться, они ей легко давались, особенно там, где нужно было думать, анализировать. Сначала она у заезжего мага уроки брала, потом узнала, что новая Баба Яга в лесу не просто дверь между земным и потусторонним охраняет, а еще и новомодными знаниями владеет.

– Так никакого похищения не было? – заподозрила Катя. – Она сама к Яге пошла?

– Пошла, – сонно моргнув, ответил Владимир. – Сама. И учиться стала. А потом силы свои переоценила – влезла в область, младшим ученикам недозволенную – и истощилась. Это было вполне в ее характере. Яга ее тогда в магический сон погрузила. А я все равно ее виню, Посредницу. Не умеешь – не берись за обучение умов незрелых.

– А дальше-то что? – ласково напомнила Катя.

– Меня Изба внутрь не пустила, – вяло пожаловался Владимир, присаживаясь на ступеньку беседки. – Я был молод и неопытен, с таким уровнем колдовства справиться не смог. Годы шли, Веледара все спала. Яга сгинула куда-то, никто не знал, куда. А дверь оставалась закрытой. Я понял, что одни Лукоморские чары мне не помогут. Смог вырваться в человеческий мир, а там… там царил хаос, и никто уже не помнил про магию. Я не стал у моря погоды ждать, нашел пересадочные станции, эмигрировал, долго работал и учился в иных мирах.

Кукла выпала из руки колдуна. Катя слегка усилила чары. Получилось забавно: Владимир сам себе рассказывал свою биографию. Тем временем из сугроба выбрался Лосев. Оборотень, нагой и посиневший, стоял, покачиваясь из стороны в сторону. Кате очень не понравился его взгляд, сосредоточенный на убаюканном колдуне.

–… когда вернулся, Веледары в Избе не было. Я опоздал, – колдун пригорюнился, обняв балясину. – Волос нашел… а тот волос…

Владимир говорил все тише, а тут и вовсе замолк.

– У нас мало времени, – Катя повернулась к оборотню. – Ты должен предупредить Ивана. Нет, Витя! Ты с ним один не справишься!

Волколак неохотно потушил огоньки в глазах. И клыки убрал. На полный переворот Лосева пока не хватало, но силы явно возвращались.

Виктор даже сумел соорудить себе некое подобие шорт. Туфли, не пострадавшие при трансформации, тоже пригодились.

Телефоны у Кати и Виктора не работали. В поселке стояла странная, напряженная тишина: ни одного собачьего гава, словно все донельзя разговорчивое песье сообщество по команде отключило чат.

Самым чудесным стало то, что Виктор не пытался изображать героя.

– С Машей все хорошо, – сказал Лосев, упрямо поправляя на бедрах конструкцию из порванных брюк. – Я ее чувствую. А значит, с остальными тоже все в порядке.

– Да. Да, – Катя кивнула. Она тоже чувствовала детей, но от убежденности Виктора у него облегченно затряслись коленки.

– Помнишь заговор? – спросил Лосев.

– Да.

– Давай.

Катя развернулась и топнула ногой:

– А ну-ка, Изба, поворотись ко мне передом, к лесу задом!

Несколько секунд ничего не происходило. Стало страшно. Но вот Изба встряхнулась на курьих лапах, раскидывая пластиковые ошметки, и предстала в своем истинном виде, уже знакомом Кате, замшелом и диковатом.

Дверь, некогда ведущая в Лукоморье – теперь ветхая, изгрызенная древоточцем – распахнулась.

– Давай! – повторил Лосев, превращая синюшные ноги в покрытые шерстью лапы. – Подальше и побыстрее. А мы тут… сами. Найдем вас, скоро.

– Колдуна не трогай, – напомнила ему Катя, поднимаясь по шаткой лестнице. Изба переминалась от нетерпения, лестница качалась. – И оберег тоже. Даже касаться не смей. В кукле – вагон силы, чужой, мало не покажется. Маг скоро очнется. И… в общем, удачи, Витя.

Глава 3

В Избе обнаружились сени – пыльная комнатка, затянутая по углам паутиной. На одной из стен гордо висела круглая внушительных размеров банная шайка. Катя рванула на себя покосившуюся дверь, шайка за ее спиной с грохотом слетела со стены.

На этот раз Изба в точности соответствовала своим размерам – какой казалась снаружи, такой и была внутри. В кривоватое окно, прикрытое покосившимися ставенками, не пробивался ни один луч света. Ни от уличного фонаря, ни от луны. По углам в темных провалах белела паутина, вроде как светящаяся сама по себе. На столе у окна мерцала свеча, огромная, оплывшая, с черным нагаром на фитиле.

Глаза Кати постепенно привыкли к темноте. Она даже разглядела рассохшуюся лестницу, упертую в потолок – вовремя, а то бы споткнулась. В просторной комнате громоздким чудовищем выделялась закопченная печь, вдоль стен тянулись лавки.

На лавках, сложив ручки на коленях, рядком сидели кот, Полина, Настюша и Федя. Шах из картины почти не выбивался: лапы скрестил и уши прижал.

Дети не пошевелились, глядя на Катю… настороженно. Сердце у нее екнуло. Не узнают? Чары? Какие? Удастся ли снять?

– Тетя Катя! Катюша! Это ты? – дети завопили разом и бросились к Катерине.

Вблизи они не выглядели зачарованными или как-то пострадавшими, только изрядно шокированными.

– Катя, ты вернулась! Мы так волновались! А он… а мы… как пришел! … А тут…! А Изба…! А Машка…! А Шах как завопит! А дядька этот ругался, знаешь как! – гомонили Полина, Настя и Федя.

Полина слегка всхлипывала, а испуганный лямбдский принц тер нос рукавом. Уж для него-то, пережившего вероломство, расставание с близкими и долгое одиночество, ситуация наверняка выглядела знакомой, а потому особенно страшной.

– Тише, тише, – бормотала Катя, хаотично обнимая всех, кто попадался в руки, и оглядывая Избу.

Пока все под контролем. Лишь бы Виктор к Владимиру драться не полез! Оборотень, конечно, опытным глазом оценил и ауру мага, и его потенциал, но Катерина видела то, что волколаку было недоступно – черноту в сердце колдуна, лютую тоску и… холод.

Не ненависть, нет, – лед. С ненавистью человек пылает, но чувствует. А Владимир просто приводил в исполнение свой план, без страстей лишних, выверенно, с расчетом. Он пришел разобраться, обвинить, покарать и перейти к некой части «Б». А все, кто помогал или мешал, были просто расходным материалом.

Скорее всего, он собирался уничтожить невесту «соперника», но, поняв, на что способна Катя, передумал и включил ее в следующий этап операции «Мы наш, мы новый мир построим…». Или нет, не собирался, а с самого начала знал, как кого использовать.

И если бы не способности Катерины, если бы Маша и кот не защитили детей …

– Где Машка? – встрепенулась Катерина.

Дети дружно замолчали и синхронно указали на лавку, на которой сидел невозмутимый Шах.

– Не вижу, – слабым голосом проговорила Катя.

В голову полезли всякие ужасы: Машу превратили в невидимку, переместили в параллельный мир, утрамбовали в одно тело с котом.

– Под лавкой! – хором уточнили дети, переглядываясь как-то уж слишком смущенно.

– Мря-у, – ухмыльнулся Шах.

Катя подошла на негнущихся ногах, взяла со стола подсвечник с пыльной, грязной свечой и опустилась на колени. Из-под лавки на нее глядело… нечто маленькое, пухлое и пушистое. Свет красными бликами отразился в круглых глазах.

– Кролик? – беспомощно спросила Катя. – Кролик, цып-цып, иди сюда.

Серенький пухлячок только забился глубже.