– Вот и я о том же, – усердно закивала, незаметно поправляя под платьем пояс от сумки, который начал натирать.

Сбежав с лестницы с моей малышкой на руках, парень повернул в сторону гостиной, видимо собираясь выйти на улицу через главный вход. В мои планы это не входило, поэтому придержав за локоть, я развернула его в сторону кухни.

– Так быстрее.

Понятливо кивнув, Михаил ускорился, похоже, искренне нам сопереживая. Надо бы потом найти его и отблагодарить.

– Что у тебя болит, маленькая? – заботливо спросил он.

Вот же, ёлки-зелёные, мы это не обговаривали, как-то упустила этот момент. Эх, до отца мне ещё расти и расти.

– Животик, – захныкала Злата, не моргнув и глазом, и я мысленно стряхнула мнимый пот со лба. Кажется, и на этот раз повезло.

– Может, обычные колики? – задумчиво предположил парень.

– А если острый аппендицит?

– Такое тоже возможно, – закивал он и, не сбавляя скорости, прошёл сквозь толпу поваров и официантов, при этом прикрывая собой Златку, чтобы никто её не задел.

Надо же, какой молодец.

На нас оборачивались, но останавливать никто не решался.

– Ты врач? – пройдя кухню, поинтересовалась я.

Стало любопытно. Так почему бы не спросить?

– Только учусь.

– Тогда давай оставим постановку диагнозов практикующим специалистам.

– Как скажете, Алёна Дмитриевна, извините.

Выйдя из дома, я указала рукой на гараж.

– Нам туда.

Мы почти дошли до боковой двери, ведущей в просторное помещение на несколько машин, когда взгляд зацепился за склонившихся над фейерверками мужчин.

Да, свадьба планировалась с размахом – фуршет, фейерверк и прочие развлечения для гостей. Денег было вбухано немерено, чтобы соответствовать статусу. Бред, конечно, но я следовала правилам.

Следующая свадьба точно будет без этого пафоса.

Передёрнув плечами от пришедшей в голову мысли, я обратилась к Михаилу:

– Я буквально на минутку, а ты иди, не останавливайся.

Как раз столько мне и понадобилось, чтобы изменить время запланированного фейерверка.

На улице уже стемнело, поэтому моя просьба не вызвала подозрений.

– Раз сама невеста говорит – надо, значит, надо, – фыркнул один из мужчин, показав мне «большой палец вверх». – Сделаем, хозяюшка, не переживайте.

Всё шло, как по маслу. Ключи от моей машины были на месте и мы, распрощавшись с Михаилом, как раз сели в салон, когда боковая дверь гаража, распахнувшись настежь, ударилась об стену.

Обернувшись на звук, я забыла, как дышать. В дверях стоял Владимир, лицо которого искажала ярость.

Глава 7

Что я там говорила про панику? Вот теперь меня точно накрыло.

Замерев, как кролик перед удавом, я была не в силах отвести взгляд от потемневших глаз жениха, в которых плескалось целое море неприкрытой злобы. Маска сброшена и оголилась истинная суть, в которой от прежнего вежливого и обходительного Владимира не осталось и следа. Сейчас передо мной стоял монстр в человеческом обличье.

В памяти всплыли его слова, сказанные в зимнем саду: «С Алёной может произойти всё, что угодно. Например, разобьётся самолёт, на котором она будет лететь. Повторить участь отца – это так символично».

Я не была готова отправляться в мир иной. Мне нужно помочь дочке встать на ноги, понянчить внуков, да и вообще, я ещё и не жила по сути. А мне хотелось. И жить, и любить, и быть любимой.

Почему-то именно в этот момент я отчётливо поняла, что впустую тратила жизнь, погрузившись по самые уши в дела корпорации. Я не ходила на пикники, не поднималась в горы, даже в туристические поездки не ездила, а в лесу так и вовсе последний раз была в детстве. У меня ещё столько всего не сделано.

Так, Калинина, соберись.

Мысли промелькнули в голове буквально за мгновение, словно время растянулось, давая мне шанс на спасение, не воспользоваться которым я не имела право. Мне нужно жить! Ради дочки, ради себя, ради тех счастливых дней, которые обязательно у меня ещё будут.

На улице раздался раскатистый грохот, эхом прокатившийся по округе, и россыпи разноцветных огней, видимых через открытую дверь, рассыпались по небу в виде причудливых фигур. Владимир вздрогнул и обернулся, прерывая зрительный контакт. И меня отпустило. Оцепенение спало. Мысли снова стали ясными и чёткими.

Вставив ключ в замок зажигания, я завела машину. Двигатель взревел, напоминая, что под капотом пару сотен лошадиных сил, способных увезти нас отсюда за считанные секунды. Вот только автоматические секционные ворота поднимались вверх слишком медленно. А ждать лишнюю минуту до полного их открытия я просто не могла. Владимир выхватил монтировку из ящика с инструментами и рванул к нам. Если он успеет разбить окно, шанса скрыться целыми и невредимыми у нас не будет, судя по перекошенному от ярости лицу.

Заблокировав двери, я выжала сцепление и надавила на педаль газа.

– Держись крепче, Злата, – крикнула, мысленно прося Боженьку, чтобы помог в задуманном.

В кино этот трюк обычно срабатывал. Надеюсь, получится и у меня.

Машина рванула с места, буквально протискиваясь под краем профильного полотна. С крыши наверняка содрало всю краску, но корпус выдержал нагрузку, лишь на лобовом стекле прочертилась небольшая трещина. Но главное – мы выехали на улицу, оставляя позади «волка в овечьей шкуре».

Владимир хотел нас остановить, но только и успел, что ударить по капоту, пройдясь вскользь. Он что-то кричал, но за рёвом двигателя я не могла разобрать слов. Да и нужно ли было? Хорошего пути он вряд ли нам пожелал, а гадостей я сегодня и так уже наслушалась.

Поймав в салонном зеркале отражение застывшего возле гаража мужчины, позволила себе выдохнуть. Расслабляться ещё рано, поскольку путь от столицы до родного города моей мамы, где жил дядька Тимофей, предстоял неблизкий. Но успокоиться и выровнять дыхание нужно, чтобы нормально следить за дорогой.

– Мы сплавились, мамочка? – раздался с заднего сиденья напряжённый голос Златки.

Всё это время дочка терпеливо молчала, проявив стойкость духа и силу воли, которых, порой, не хватает даже взрослым людям. И я была за это ей очень благодарна. Детские слёзы и истерика точно не прибавили бы мне сил и уверенности в собственных действиях.

– Справились, родная, – ответила, ослабляя хватку на руле, который сжимала так, что побелели пальцы.

«По крайней мере, сейчас», – добавила про себя, но вслух произносить не стала.

Малышке и так пришлось не сладко, лишний стресс ей точно не нужен. Возможно, дорога пройдёт без проблем. Так зачем же тревожить ребёнка понапрасну?

За окном мелькали дома и деревья. Яркие фонари освещали проезжую часть. Движение в это время суток было довольно интенсивным, но это помогало отвлечься от нависших над нами проблем. Мне нужно было находиться здесь и сейчас, сосредоточиться на дороге, а не витать мыслями непонятно где. Я ещё успею всё обдумать, а пока нужно двигаться вперёд.

И я двигалась. Час, второй, третий. Но силы уже были на исходе. В глаза будто насыпали песка, тело ломило. Остатки адреналина давно растворились в крови, и усталость всё чаще давала о себе знать. То и дело ловила себя на мысли, что могу заснуть в любую минуту, а это прямой путь на тот свет.

Мне нужно было найти гостиницу, чтобы снять номер и отдохнуть. Я вымоталась, как физически, так и морально. Да и поесть не мешало бы, а то из-за всей этой предсвадебной суеты у меня даже крошки во рту с самого утра не было.

На заднем сиденье сладко посапывала дочка, и я готова была уже просто остановить машину, съехав с дороги, чтобы немного отдохнуть. Но очередной населённый пункт, не знаю, какой по счёту, обозначил себя на трассе редкими огнями светящихся окон, проглядывающих сквозь плотную стену деревьев.

Глава 8

Дорога петляла по оврагу, выехав из которого, я увидела впереди придорожный комплекс. Небольшой, по сравнению с теми, мимо которых пришлось проехать, выбравшись из столицы, но для моих нужд вполне подходящий.

Заправка ярким пятном выделялась на фоне местного пейзажа, радуя глаз вывесками «кафе» и «мини-маркет», расположенными по обе стороны удлинённого здания. А неподалёку от него пристроилась гостиница. В общем, всё, что нужно уставшим путникам.

Была глубокая ночь, на небе ярко мерцали звёзды, окружая нарастающую луну. Лёгкий ветерок шелестел в кронах деревьев, и вовсю распевали соловьи. Чем дальше мы отъезжали от столицы, тем ближе становилась природа, наполняя воздух ароматами трав, трескотнёй насекомых и пением птиц.

В детстве я не представляла своей жизни без всего этого. Мне нравилось бегать босиком по мягкой траве, плести венки из одуванчиков и ромашек, лазить по деревьям, наблюдать за утками, гнездящимися в пруду неподалёку от бабушкиного дома. Да и просто смотреть на облака, выискивая в них знакомые силуэты зверей или птиц, дворцовых башенок или вершин гор.

Но время вносит свои коррективы.

– Милая, просыпайся, – подъехав к бензоколонке, я позвала Злату, и она неохотно завозилась в детском кресле.

Очереди не было, заправщик не выходил, и это дало мне возможность без спешки разбудить дочку. Я боялась оставлять её в машине одну: слишком опасно. В подобных местах я чувствовала себя уверенно лишь тогда, когда держала её маленькую ладошку в своей руке.

– Мы уже плиехали к дядечке Тимоше? – сонно пробормотала малышка, и ком от невыплаканных слёз встал в горле.

Глядя на измученную дочь, я корила себя за то, что пришлось её втянуть во всё это. Но был ли у меня другой выход? Вряд ли. По крайней мере, ничего иного в голову не пришло, после того, как услышала свой приговор.

– Пока нет, зато мы можем сходить в туалет и вкусно поесть.

– Не хочу есть. Мамочка, я очень хочу спать, – не открывая глаз, продолжала бормотать моя кроха.

– И я хочу, родная, – ответила, лишь сильнее стиснув зубы, глуша в себе эмоции: сейчас не место и не время для них. – Но нам нужно заправить машину, заглянуть в магазин…

– Мы ведь уже заплавляли машину.

– Да, заправляли, но проехали много, поэтому бензин закончился. Нужно наполнить бак снова, иначе автомобиль заглохнет посреди дороги. Это как с питанием у людей. Чтобы жить – нам нужно кушать. Так и с транспортом – чтобы ехать, нужно подливать бензин.

– А что потом? Что мы будем делать после того, как заплавим? – наконец, открыв глаза, дочка безразлично огляделась по сторонам.

Обычно ей нравилось кататься на автомобиле, она любила смотреть в окно за проносящимися вдоль дороги пейзажами. Но мы ехали слишком долго, и моя кроха устала.

– А потом снимем комнату в гостинице и отдохнём. Там будет большая кровать, где ты спокойно вытянешь ножки, уютно устроившись под одеялом.

– И подушка тоже будет? – со вздохом уточнила малышка.

– И подушка. Идём, родная.

– Ладно.

Выбравшись из машины, я заправила полный бак, после чего мы направились к кассе.

Я знала, что наш внешний вид привлекает внимание, но сейчас это волновало меня меньше всего, тем более никого поблизости не было видно.

На прошлой заправке мини-маркета не оказалось, и пришлось снова садиться за руль в свадебном платье. Тратить время на поиски магазина одежды, тем более в ночное время суток, я позволить себе не могла. Ещё неизвестно, что предпримет Владимир, а попасться в его лапы только из-за того, что мне срочно понадобилось переодеться – это верх глупости и недальновидности.

Из открывшейся при нашем приближении двери, отъехавшей в сторону автоматически, пахнуло теплом и ароматом кофе. Желудок тут же протяжно заурчал, напоминая о том, что нужно подкрепиться.

– Знаешь, мамуль, я тоже что-нибудь покушаю. А то машину мы поколмили, а пло себя забыли, – выдала моя кроха, жадно глядя на глазированные пончики и пирожки, выставленные в витрине рядом с кофейным аппаратом.

– И то верно. Надо срочно исправлять это досадное упущение, – улыбнулась я.