Они со Стивом ехали параллельно набережной, и Софи со своего пассажирского места все время засматривалась вправо – туда, где находился океан. Стив улыбнулся ей и спросил:

– Ты, наверное, хочешь остановиться? Мы почти приехали. Посмотрим на океан и пойдем в сторону отеля?

Она кивнула и не смогла скрыть свою счастливую улыбку, ведь через минуту ее ждала новая встреча с Атлантическим океаном, который она любила.

Припарковав машину, они вышли на улицу. Солнце было ослепительно ярким, океан сверкал, пальмы покачивали головами под дуновением легкого ветра. Кейптаун особенно прекрасен сегодня, впрочем, как в любой другой солнечный день. Влажный, соленый морской воздух наполнял легкие, она не слышала шума машин, лишь удары волн о стены набережной.

Софи любила этот город, но спустя годы это чувство чуть запылилось на окраине ее сердца, и запах океана подзабылся. Когда-то давно она даже шутила: в самом воздухе настолько много йода, что ощущение бодрости переполняло ее каждый день!

Она стояла, облокотившись на бортик, и не могла оторваться от вида на океан, и неважно, что брызги его волн почти долетали до нее. Или от ветра, или от эмоций на глазах проступили слезы, и внезапно она вновь почувствовала себя счастливой. Неужели для этого надо было вернуться в Южную Африку? Настоящее счастье, идущее об руку с грустью, какой-то туманной и невнятной.

После смерти Райана Софи долго не могла прийти в себя. Будто вовсе перестала чувствовать. Не замечала вкуса еды, холода и тепла, дождя, снега. Она стала сенсорным инвалидом, ибо совсем ничего не ощущала долгое время, полностью лишилась осязания. Софи все так же могла «читать» людей, но не себя. Она могла продолжать работать, и это было главным занятием все последние годы. Но радости, удовлетворения это не приносило, а только вопросы и разочарование в жизни.

Сейчас, вернувшись в Кейптаун, Софи, кажется, начала оттаивать от той печали, которая заняла все свободное пространство в ее душе. Будто на нее налетел порыв ветра и напомнил ей, что вокруг есть другая жизнь, на которую она имеет право.

Может быть, настало время перемен? Ведь именно здесь, в Южной Африке, она предчувствует, что наконец-то может кардинально изменить свою жизнь. Как жаль, что ей всегда не хватает решительности…

Софи заселилась в отель на углу улиц Ирвингтон и Клоф. Бегло осмотрела холл и поднялась на свой этаж. Зайдя в номер, она мельком его оглядела, отметив просторный балкон с видом на океан, приняла душ и переоделась. Стивен ждал ее на ранний ужин в ресторане через улицу от ее отеля.

Холодная вода немного сняла усталость и освежила мысли Софи. Она быстро собралась. Ей хотелось как можно скорее узнать подробности о деле и расследовании, которое ее ждет, и в том числе провести время со Стивеном.

Выбежав из отеля, она перешла дорогу и через минуту уже вышла на набережную. В окне ресторана Гран-Павильон она увидела Стивена, говорившего по телефону. Остановилась и стала смотреть на него со стороны.

Сегодня он снова выглядел очень привлекательно, возможно, это его повседневный образ. Волосы уложены в прическу, но пара прядей падала на лоб, добавляя легкий шарм. Темно-синий костюм: пиджак, брюки и подходящая по тону рубашка в деловом городском стиле. Может быть, он приехал за ней в аэропорт после совещания. Когда он обнял ее в аэропорту, она почувствовала нотки парфюма с древесным ароматом. Странно, что эти детали она вспомнила только сейчас, как будто ее разум начал работать в замедленном темпе.

Стивен посмотрел на улицу и, заметив Софи, помахал ей рукой. Он уже закончил разговаривать и встал поприветствовать ее второй раз за день, а затем наперегонки с официантом отодвинул ей стул. Эти хорошие, даже слишком хорошие манеры, вызвали у Софи улыбку. Открытая заинтересованность в ней как в девушке сквозила в каждом движении Стива, и это не могло не настораживать. Она хотела бы списать все на вежливость и воспитание, но знала, что это нечто большее.

Сделав заказ и обменявшись парой ничего не значивших фраз, они перешли к более предметному разговору.

– Стивен, расскажи, что ты думаешь: кому выгодно очернить вашу компанию, попытаться убить твою коллегу? У тебя наверняка есть какие-то наметки.

Он оглядел пустующее кафе. Около пяти вечера, скоро наступит время заката, и люди пойдут на ужин, но сейчас здесь почти никого нет. Столики около них свободны, можно говорить открыто.

– В Авиньоне я не рассказал тебе некоторых вещей, но чем больше я об этом думаю, тем, кажется, я ближе к истине. Думаю, здесь замешана политика, – и Стивен приступил к рассказу. – Несколько лет назад Эмерсон, глава их компании, заговорил о намерении участвовать в муниципальных выборах. Никто не был этому удивлен, наоборот, все поражались, что он до сих пор не избрался в Парламент. Эмерсон все годы пользовался поддержкой Претории и имел там много друзей.

Рассказывая, Стивен сделал акцент на временных промежутках событий. Подняв все финансовые документы, они обнаружили, что деньги из компании начали переводить на офшоры как раз в то время, когда Эмерсон заявил о своих планах на избрание.

– Ты думаешь, кто-то заранее начал готовить почву для коррупционного скандала, узнав о желании Эмерсона избираться?

– Да! Вот именно! Они уже тогда начали реализовывать план, который его скомпрометирует! – с жаром сказал Стивен. Он всецело верил в это и не допускал иных вариантов.

– Ты можешь назвать мне конкретные имена? И если вы уже знаете, кто это сделал, зачем вам я?

Стивен недоуменно развел руками, покачал головой и продолжил:

– Мы не смогли найти доказательств. Боже, сколько денег мы заплатили, чтобы добыть информацию обо всех связях, счетах, недвижимости оппонентов Эмерсона. Но у нас все еще ничего нет. Мы не нашли связи с нашими корпоративными деньгами. Никаких следов. Но я думаю, ты точно сможешь в этом помочь!

Софи никогда не нравилось такое развитие событий, она старалась держаться как можно дальше от любых политических интриг. Это было чуть ли не главным ее правилом с самого начала. Если бы она знала, что речь пойдет о внутренних распрях в АНК^[2], то сразу бы отказалась. Игра в таких случаях всегда идет жесткая. Через Кристофера и его друзей в посольствах до нее доходили нехорошие слухи. Но когда на первой встрече Стивен рассказал о проблемах в своей корпорации, ее посетили совсем другие предположения.

– Ладно, – сказала она и немного скривилась, – честно говоря, мне это ужасно не нравится, не буду обманывать тебя. И если все зайдет слишком далеко, и я почувствую какую-то серьезную опасность, то я уеду. Прости, не могу по-другому поступить в случае прямой угрозы.

Стивен в ответ начал горячо убеждать ее в обратном.

– Все внутренние вещи в АНК никак тебя не коснутся. Я думаю, это личное между Эмерсоном и двумя другими кандидатами. Вовсе не игры Претории, ни в коем случае! Только ты можешь помочь нам сейчас! Поверь, я бы не обратился к тебе… – в этот момент что-то странное промелькнуло во взгляде Стива, он посмотрел куда-то вдаль.

Софи обернулась и осмотрела ресторан, но вокруг было так же пусто, как и на улице. Кроме редких прохожих, никого подозрительного.

Стивен вновь взглянул ей в глаза и продолжил, будто бы и не сбивался с мысли.

– Я ни за что не подставлю тебя под удар, и твоя безопасность здесь, в Южной Африке, – это мой приоритет, ты можешь мне доверять!

Ключевое слово – доверять… как много оно значит и как редко это становится возможным.

– Кого и почему ты подозреваешь?

– Этим летом в декабре Эмерсон неожиданно для нас всех снял свою кандидатуру. За неделю до этого мы узнали, что кто-то ворует у нас деньги. Ничего не предвещало беды. Эмерсон летал в США, и, мне кажется, провел там пару встреч, касающихся скорых выборов, хотя лично он об этом не говорил. Мы с Форестом и Элизабет уверены, что он нашел в Штатах определенную поддержку. Затем он внезапно выходит из гонки, когда вскрывается мошенничество внутри нашей компании.

Где-то между этими фразами принесли еду, и Софи со Стивеном ненадолго отвлеклись: он был занят своей пастой, а она осьминогом.

Софи знала, что Южно-Африканские политики любят семейственность и запутанные отношения. Все это сложно для непосвященных. Коррупцию люди воспринимают как должное и порой даже восхищаются ею, будто это – проявление бунтарства, уклонение от налогов, темные дела. Застройщики водят тесную дружбу с политиками, и практически каждая сделка предполагает взятки и откаты, необъяснимые траты и новые странные имена в договоре, путанные офшорные транзакции. Пожалуй, было бы чудом, если бы строительство шоссе или улицы обошлось без дружеского одолжения.

– Я так понимаю, это выгодно тому, кто занял его место в партийных списках?

– Да, Табо Каботи вместо Эмерсона стал основным кандидатом по округу. Но мне кажется, он не тот человек, который мог самостоятельно разработать такую длинную схему. Ты на него посмотришь. Я не испытываю к нему теплых дружеских чувств, но не думаю, что это мог сделать он. А вот Дэвид Лонго… у них с Эмерсоном давние противоречия и недопонимания. Уже пару лет Эмерсон вообще не выносит никакого упоминания о нем. Я пытался выяснить, что между ними произошло, но он все отмахивается.

– И насколько Дэвиду Лонго это выгодно?

– У него высокая должность в исполнительной власти, но он хотел бы идти дальше в Парламент, а потом в Преторию. Сначала они с Эмерсоном избирались в одном округе, и, думаю, именно тогда Дэвид начал проворачивать эту схему через своих людей. Предполагаю, что между ними есть давно затаенная обида.

Софи с сомнением слушала Стивена, для нее все звучало как-то надуманно, хотя в одном Стивен прав: даты сходились. Когда Эмерсон решил избираться, кто-то в это время уже подставил его. Безусловно, это подозрительно, но связаны ли эти два события между собой? И при чем здесь поездка в США, стоит ли учитывать ее? Вероятно, если она сама сможет поговорить с Табо и Дэвидом, тогда сможет сделать правильные выводы и начать разрабатывать версии. Пока пусть все идет по разработанному Стивеном плану: он познакомит ее с коллегами, передаст все документы.

– Выборы ведь состоялись в прошлые выходные?

– Да. Выборы прошли и, в целом, результат был предсказуем. Названы победившие кандидаты. АНК, как всегда, взяла много мест в Парламенте, но только не в этой провинции, что тоже не новость. Сейчас проходит много разных встреч, я выберу ту, где будут они оба, и ты с ними познакомишься лично. Думаю, ближе к выходным. А еще у нас скоро переизбрание президента, но тут тоже не должно быть сюрпризов.

– А из какого народа Эмерсон?

– Он венде, кажется.

Значит, Эмерсон венде… как и действующий президент страны.

Они еще немного поговорили и закончили ужин. Солнце село в шесть часов, ей еще предстояло привыкнуть к таким коротким южно-африканским зимним дням.

– Я живу тут недалеко, вверх по улице. Хочешь, пройдемся?

Софи согласилась, прогуляться после ужина ей тоже хотелось. Небо окрасилось фиолетовым цветом, звезды еще не успели выйти. Сильного ветра со стороны океана не было, поэтому стояла хоть и прохладная, но приятная погода. Если бы дело происходило в России, она бы сказала, что это похоже на майский вечер, когда лето еще не вступило в свои права, но воздух уже теплый. А здесь это начало зимы…

Через 10 минут они уже стояли около дома Стивена. Небольшой, серого цвета, с массивным балконом и гаражом на две машины. Это все, что можно было увидеть со стороны дороги.

– Знаю, ты не согласишься войти, но я все равно должен предложить. Может быть, зайдешь?

Софи отказалась. Не сегодня, но в другой день она обязательно к нему заглянет. Сейчас она чувствовала себя слишком уставшей и мечтала уединиться в номере.

– Дом просторный, но небольшой по местным меркам. Основной дом у меня в пригороде, но я предпочитаю сейчас оставаться здесь. Это что-то вроде городской квартиры.

Он тяжело вздохнул и, опустив голову, сказал: