Схватив телефон с заднего сиденья, направляюсь к гостям, но на полпути останавливаюсь. Вероника с Кириллом танцуют медленный танец, напевая вместе с гостями известную песню. Они чудесная пара, в которой если и появляются какие-то проблемы, то решаются они конструктивными и спокойными диалогами.

Услышав громкий и пронзительный смех близняшек, похожий на визг куриц, резко меняю направление в сторону дома. Жаль, я не знала, что останусь сегодня здесь. Взяла бы с собой ноутбук и поработала бы немного в любимой беседке, где писала все свои курсовые и дипломную работу.

Захожу в дом через боковую дверь, ведущую в узкий коридор, а из него – на кухню. На большом кухонном острове выстроена посуда, бутылки с напитками, фужеры и много-много закусок, ради сохранения свежести которых здесь работает мощный кондиционер. Мои ноги покрываются мурашками, руки прячутся в сплошном кармане худи. Обхожу двух официантов, укладывающих креветки в кляре вокруг маленького соусника, и вдруг из-за широкой дверцы холодильника впереди появляется ещё один и опрокидывает на меня холодную красную жидкость из хрустального графина. В нос ударяет виноградный запах вина. Оно буквально стекает по моим губам, по шее и проникает под худи.

Раздается бранное словцо. Смотрю на виновника моей второй за сегодняшний день неудачи, и у меня спирает дыхание. Продолжая держать графин и тарелку с рассыпавшимися по полу кусочками сыра, Аверьян пристально смотрит на меня, не обращая внимания на то, как по его подбородку стекает вино.

Зато замечаю я. И наблюдаю за этим так долго, что в животе возникают подозрительные колебания.

– Ты в порядке? – спешит на помощь Зоя, бессменная домработница этого дома. – Адель, милая, живее снимай кофту! Надо же такому случиться! Ещё и белая!

Опускаю взгляд на худи, которое из белого превратилось в розовое.

– У меня есть отличный отбеливатель, справится на ура. Только нужно поторопиться. Снимай же! Как это у тебя получилось такое сотворить? – спрашивает она Аверьяна и с нарочито сердитым видом качает головой. Но уже в следующую секунду улыбается ему и, словно добрая бабушка, несколько раз хлопает ладошкой по его спине. – И ты тоже испачкался.

– Не так страшно. На черном ничего не видно. – Глянув на меня, он говорит: – Прошу прощения. Я не нарочно.

– Всё в порядке. Это я сегодня немного неуклюжая.

Может, он уже протрет свое лицо салфеткой?

– Адель, снимай кофту! – торопит Зоя. – Чем дольше тут стоим и болтаем, тем сложнее будет отстирать пятна.

– Я бы её послушал, – советует Аверьян, ставя графин и тарелку на кухонный остров. – Хотя бы потому, что в гневе Зоя очень страшна.

– Ну, скажешь тоже! И что ты тут забыл в холодильнике? Тебе мало того, что на столах?

– Я просто захотел сыр.

– Так сказал бы. Я бы тебе его принесла! А то пришел тут и шороху навел!

Кладу телефон на стол и снимаю мокрую кофту. От холодного воздуха мое тело моментально покрывается мурашками.

– Ну, ты посмотри, что наделал! – Зоя забирает мою кофту и оглядывает мой дурацкий подростковый наряд. – Даже платье девочке умудрился запачкать!

– Не думаю, что это такая уж большая проблема. У тебя ведь есть отличный отбеливатель, – говорит Аверьян и переводит взгляд на меня. – Осталось только снять платье.

Его слова приводят меня в ступор. Аверьян проводит ладонью по колючему и влажному подбородку, а потом облизывает её и смотрит на меня:

– Вкусное вино.

У меня махом пересыхает во рту.

– Аверьян, тебе здесь делать нечего! У тебя целый двор гостей, вот и возвращайся к ним! – командует Зоя. – А ты, милая, давай уходи отсюда поскорее! На тебе такое тонкое платьице! Заболеешь ещё! Сходи переоденься и принеси мне его. Тоже отправлю в стирку.

– Мне тоже не помешает сменить рубашку, – говорит ей Аверьян, а мне с демонстративной вежливостью уступает дорогу. – Прошу. Нам в одну сторону.

Прохожу вперед, приказывая себе успокоиться. Как будто пригласил в свое жуткое подземное царство на кровавый чаек.

– Ты оставила телефон, – настигает меня низкий голос.

– …И правда. – Аверьян протягивает мне сотовый, и я забираю его. На крошечное мгновение наши взгляды встречаются. – Спасибо.

Мы выходим в широкий коридор и направляемся к лестнице.

– Я правда не хотел испортить твой наряд.

– Я знаю. И мне тоже следовало быть осторожнее, но я слишком торопилась.

– И куда ты торопилась? Не в дамскую ли комнату, чтобы замаскировать ссадину на лице?

Мои шаги плавно замедляются. Вопрос, подкрепленный нечестно полученной информацией, нарушает мои границы.

Крепко берусь за перила и, поднявшись на пару ступеней, останавливаюсь. Разворачиваюсь лицом к наглецу, которому не хватило ума проявить чувство такта. Сейчас я почти на одном уровне с ним.

– То, что ты вчера оказался в женском туалете по причине, которую я не стану называть, и наглым образом позволил себе не только прикоснуться ко мне, но и дать совет, в котором я нисколько не нуждалась, не дает тебе права напоминать об этом сейчас – когда мы оба оказались в «приятном» удивлении от этой нашей ещё одной встречи.

– Так ли уж не нуждалась? – спрашивает он, неспешно оглядев мое лицо.

Убеждаю себя, что его внимательный взгляд заставляет меня нервничать лишь по одной причине – он Аверьян, любимый и единственный сын чудесной супружеской пары, у которой я стала его временной заменой. Тот самый, который не приезжал сюда из-за меня.

– Послушай, я из тех людей, кто уважает чужие личные границы и требует того же в ответ. Ты нарушаешь мои уже во второй раз, и меня это не устраивает.

– Сила привычки, – пожимает он плечами. – Своему парню ты сказала так же, когда он ударил тебя?

Бессовестный! Инстинктивно отступаю, поднявшись на одну ступень, но Аверьян делает шаг вперед.

– Ничего подобного не было, – трясу головой. – И тебя вообще это не касается!

– Значит, ты просто случайно стукнулась о дверной косяк? – усмехается Аверьян, безжалостно оказывая на меня психологическое давление. И физическое. – Или, может, ты поскользнулась и неудачно упала?

– Представь себе.

– Как-то не получается, – качает он головой и поднимается ещё на одну ступень.

Мои ноги прирастают к белому мрамору. Запах грозы и тумана настойчиво исходит из-под воротника черной рубашки. Волнение внутри давно превратилось в страх в виде густого черного дыма. Только теперь в него подмешивается что-то странное. Оно насыщенного красного цвета. И чем чаще низ живота напрягается от электрических импульсов, тем ярче и интенсивнее становится этот цвет.

– Послушай, мне нет никакого дела до твоей личной жизни, но так уж вышло, что я не по собственному желанию осведомлен о том, как к тебе относится человек, с которым у тебя отношения. Я не знаю, случилось это впервые или нет, но факт остается фактом: ты выбрала не того парня. Просто помни об этом, когда он в следующий раз будет нарушать твои границы. А он будет.

От возмущения мои щеки вспыхивают. Но ещё больше горят мои губы, на которые Аверьян смотрит слишком часто.

Почему он так делает?

Зачем?

Пытаюсь убедить себя, что мне это кажется, но его лицо слишком близко, я даже чувствую легкий аромат мужского лосьона, вижу каждую черточку и морщинку на выразительном лице.

Это мне точно не кажется.

– К слову о личных границах, – говорит он почти шепотом. – С ними происходит то же, что и с правилами: их всегда нарушают. И создаются они именно для этого. А если не хочешь, чтобы кто-то вторгался в твое личное пространство морально или физически, просто держись от таких людей подальше.

– Ты мне угрожаешь?

– Даю очередной полезный совет. Не все умеют нарушать чужие границы так же осторожно и терпеливо, как я.

Почему именно сейчас так хочется сглотнуть? И почему именно сейчас это получается слишком громко?

Впрочем, чего ещё я ожидала от встречи с неподражаемым, всеми любимым и таким долгожданным Аверьяном? Что он будет мил со мной? Дружелюбен и радушен, как его лучшие друзья, один из которых вчера лишился моего доверия?

Взгляд черных глаз далеко недобрый, и поэтому мне не по себе.

Его взгляд источает обжигающий кожу холод, и поэтому я дрожу.

Этот взгляд очень сильно нервирует меня.

Нервирует.

– Не приближайся ко мне, – говорю сквозь зубы. Непростительное преступление природы – подарить настолько невероятный цвет глаз тому, кто этого совершенно недостоин. – И делись своими советами с друзьями. Кому-кому, а им точно полезно их услышать.

Поднимаюсь наверх.

Хочу ли я провести в этом доме целую ночь?

Черта с два!

5

«Делись советами с друзьями. Кому-кому, а им точно полезно их услышать», – в который раз звучит в моих ушах.

За завтраком выясняется, что Адель не ночевала дома, как того пожелали родители. Для мамы отсутствие приемной дочери стало чуть ли не катастрофой, взорвавшейся тихой бурей эмоций на подтянутом лице.

– Как это? – хлопает она глазами, глядя то на Зою, то на отца. – Она ведь сказала, что останется! Ты видела, как она уезжала и ничего нам не сказала?

– Я не знала, Вероника! Она принесла испачканное платье в постирочную и сказала, что пойдет на качели. И на ней был ваш спортивный костюм, ведь в этом доме у нее совсем не осталось одежды.

Очевидно, Зоя этим очень опечалена.

– А что случилось с её платьем? – спрашивает мама, опустив задумчивый взгляд в тарелку.

– Случайно пролила на себя вино, – отвечает Зоя, почему-то утаив мое участие в этой истории. – Я предложила ей переодеться, чтобы поскорее отправить одежду в стирку.

– Случайно, – произносит мама, глянув на отца так, словно это было далеко не так. – Снова. Зоя, принеси мне, пожалуйста, мой телефон. Я оставила его в комнате заряжаться. Не думала, что он мне сегодня понадобится.

– Конечно.

Смотрю на родителей, громко пережевывая хрустящий огурец. Вместо кофе у меня банка с соленым и бодрящим рассолом.

– Что-то не так?

– Нет, – качает головой мама и поднимает на меня задумчивый взгляд, который пытается разбавить улыбкой. – Всё в порядке. Просто я была уверена, что Адель здесь. Кхм.

– Какие у тебя на сегодня планы, сынок? – интересуется отец.

– Да такие же, как и у тебя, – усмехаюсь. – Собираюсь прийти в себя.

– Это правда, – признает отец, держась за больную голову. – Давно такого не было. Может, чуть позже сыграем в теннис?

– Почему бы и нет? Если вы не против, то сегодняшний день я проведу дома. У меня на завтра запланировано много встреч, и я должен нормально соображать.

– Это связано с работой?

Согласно киваю, проследив взглядом за Зоей. Не женщина, а метеор! Как она так быстро поднялась на второй этаж и вернулась? Тоже беспокоится об исчезнувшей Адель?

Она вручает маме её телефон и молча уходит на кухню.

– Мне подобрали несколько вариантов для студии, и я хочу на них взглянуть. – Мама не замечает мой взгляд. Она старается и меня слушать, и писать сообщение сбежавшей дочери. – Если меня всё устроит, начнем ремонт. А потом займусь квартирой.

– Квартирой? – тут же реагирует мама. – Какой квартирой? Где?

– Моей, мам. Ты же не думала, что я буду жить с вами?

– Нет, но… Ты ведь только что приехал, Аверьян! Дай мне тобой наглядеться и побыть рядом!

– Ника, – смотрит на нее отец. – Он не говорит, что съедет от нас уже завтра. Аверьян делится своими планами на ближайшее будущее.

– Вы с сестрой с самого утра решили свести меня с ума! – качает она головой и снова смотрит в свой телефон. – Что ж, это тоже интересно. Новый опыт.

– Мам, – обращаюсь к ней, опустив руки на стол. – Я не хочу обижать тебя. Не хочу задеть твои чувства. Но, прошу, перестань, пожалуйста, так её называть. Адель мне не сестра. И я ей не брат. Я знаю и совершенно спокойно и нормально отношусь к тому, что она ваша дочь. Но мы с ней никак не связаны. Совсем. Я очень надеюсь на ваше понимание, – смотрю на обоих.