Тимофей Иванович Буткевич (1854–1925) был одним из крупнейших богословов своего времени. Он родился в селе Большая Рогозянка Харьковской губернии в семье священника. Его предки также служили в духовном звании: дед был дьячком, прадед – священником. В 1869 году он окончил Харьковское духовное училище, в 1875 – Харьковскую духовную семинарию, а в 1879 – Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия. Он относился к тем представителям белого духовенства, которые стремились соединить служение, проповедь, научную работу и общественную деятельность. Это особый тип неутомимых людей (у о. Тимофея было 9 детей), организующих вокруг себя солидарных их мысли и жизни людей, видящих и в учениках, и слушателях проповедей ответственно мыслящих соработников. 6 ноября 1878 года Буткевич был рукоположен в священники и служил в Троицкой церкви слободы Беловодская, а с 1880 года – в Покровском соборе Старобельска. В 1882 году он прибыл в Харьков, где стал священником Иоанно-Усекновенской кладбищенской церкви. С 1883 года о. Тимофей – председатель Совета Харьковского епархиального женского училища. С 1884 года – законоучитель Мариинской женской гимназии, клирик харьковского Успенского собора, с 1891 года – его ключарь.

В 1884 году Тимофей Буткевич защитил магистерскую диссертацию – книгу «Жизнь Господа нашего Иисуса Христа» (1883, 2-е изд. 1887), в которой опровергал взгляды западных критиков (Д. Штрауса, Э. Ренана) на евангельскую историю и выступал как источниковед. Основной его тезис – Церковь есть лучший из возможных социальных институтов, поэтому церковное предание всегда достовернее и содержательнее любых исторических реконструкций, опирающихся на опыт других социальных институтов (государство, партия, университет). В 1893 году он возведен в сан протоиерея, а с 1894 года – профессор богословия Харьковского университета и настоятель университетской церкви. В 1903 году защитил докторскую диссертацию – фундаментальный труд «Религия, ее сущность и происхождение» (1902–1904), где анализировал философские гипотезы о религии от Античности до XIX века.

С 1908 года Тимофей Буткевич – член Синодальной комиссии по сектантским делам, участник предсоборных совещаний. Итогом его работы на этом посту стал труд «Обзор русских сект и их толков» (1910) – в нем он предложил типологию сект, разделив их на «мистические» (то есть экстатические движения, восходящие к гностицизму раннехристианских времен, такие как хлысты и скопцы) и «рационалистические» (русские протестанты от штундистов до молокан). Обзоры он строил на основании не столько наблюдений, сколько докладов и собранных материалов, и по одной схеме – основатель секты (указывалось на его пробелы в богословских знаниях и действительные или мнимые нравственные изъяны), учение секты, реконструируемое из письменных и устных источников, повседневная жизнь секты, причины ее привлекательности для адептов. Тимофей Буткевич по сути рассмотрел секту как социальный институт, основанный на чрезмерном доверии и определенных невротических реакциях адептов; противоречия, языковые изобретения и искания в сектах его не интересовали, и этим он отличался от любознательных писателей Серебряного века.

Интересуясь современной наукой, о. Тимофей больше уделял внимания психологии и психопатологии, чем социологии. Замечательно, что будучи редактором «Церковного вестника», после Февральской революции он резко обрушился на Николая II и Г.Е. Распутина, обвинив их в привнесении сектантского духа в Церковь и политику: Распутина он считал типичным основателем секты и психопатом, а Николая II – человеком, не способным взвешенно выслушивать все точки зрения, и потому некритично отнесшимся к Распутину. При этом Тимофей Буткевич до смерти был убежденным монархистом, сторонником подавления студенческих левых движений, неприязненно относившимся к старообрядчеству, – он видел в низовых начинаниях опасность партийности и влияния неформальных лидеров, и иногда эта неприязнь становилась чрезмерной. Левым движениям он противопоставлял проповедь, считая, что белое духовенство должно чаще выступать публично и тем самым создавать надпартийное согласие во всей стране. Свои многочисленные книги он тоже считал публичными выступлениями, обращенными ко всему народу. Он спорил и с Василием Розановым и другими деятелями русского Серебряного века.

Книга «Зло, его сущность и происхождение» (1897) – наиболее подробное на русском языке богословское осмысление проблемы зла. Тимофей Буткевич рассматривает зло не только как моральную категорию, но и как метафизическую проблему, исследуя его корни в свободе человеческой воли и в грехопадении. Он критикует пантеистические и дуалистические концепции (манихейство), утверждая, что зло не является самостоятельной сущностью, а возникает из злоупотребления свободой, дарованной Богом.

Актуальность этой работы в конце XIX века была обязана распространению материалистических и пессимистических учений (Шопенгауэр, Гартман), которые видели в мире изначальную дисгармонию или даже господство злого начала. Буткевич, опираясь на святоотеческую традицию, доказывает, что зло – это искажение добра, а не его антипод, и что конечная победа над ним возможна только через спасение во Христе. Спасение он понимал как радикальное изменение образа жизни, исповедание этой перемены жизни перед другими. Отец Тимофей не разделял праведной в моральном смысле жизни и готовности к мученичеству.

Труд вызвал споры среди богословов, в переписке и устных академических дискуссиях. Некоторые коллеги упрекнули Буткевича в том, что он заменяет моральные вопросы метафизическими, не рассматривает конкретных проявлений зла в частном поведении отдельных людей. Не все были согласны с его оптимизмом: отвергая многие философские системы как слишком оптимистические, Буткевич все же настаивал на том, что природа человеческая невинна, что грех Адама – это не порча человеческой природы в смысле заражения, но волевое решение, которое и вводит смерть в мир, дает смерти собственную волю останавливать разгул зла. Первородный грех – это опыт согласия со злом, который есть у всякого рожденного, даже не совершившего никакого личного зла, и только Таинства освобождают человека от этого согласия с собой и собственным прошлым, возводя к согласию с Богом. Буткевич справедливо отказывался от ряда упрощенных богословских представлений в пользу социологического анализа грехопадения и говорил, что Адам мог бы пасть и без всякого искушения дьяволом, – просто потому, что кроме общения разумов есть общение воль, и воля Адама могла бы совпасть с волей дьявола без всякого разговора с дьяволом.

Зло для Буткевича – определенная рутинная социальная практика, которая может быть ограничена лишь смертью, а Христос искупил грех Адама тем, что показал границы смерти, что она не всевластна. Для богословов, более склонных к моральному, а не к социальному толкованию библейских событий, эти выводы казались поспешными и даже общественно-публицистически звучащими. Ход полемики отражен в брошюре Буткевича «Как иногда присуждаются ученые степени в наших Духовных Академиях» (1909). Однако именно эта дискуссия подчеркнула значимость работы: интеллектуальный ответ богослова на философские вызовы предвосхитил социологический поворот в мировом богословии ХХ – XXI века.

Готовя текст работы, мы привели его к нормам современной орфографии и пунктуации, сохранив авторскую орфографию или специфические грамматические формы только там, где это несомненная часть работы автора над стилем. Переводы иноязычных выражений и необходимые вставки мы даем в квадратных скобках, в комментариях указываем прежде всего, насколько мысль Тимофея Буткевича соотносится с современным состоянием историко-философской науки. Это позволяет и лучше узнать историю философии, и понять особенности аргументации и позиции автора, который бывает иногда слишком увлеченным каким-то аргументом или контраргументом, но всегда основателен в своих построениях.

Александр Марков

профессор РГГУ

7 июня 2025 г.

I. Универсальность зла в мире, понятие о нем

Что в этом мире зло есть явление всеобщее и универсальное – это положение, столь очевидное само по себе, по-видимому, даже не нуждается ни в каких особенных доказательствах. С фактом существования зла в мире каждому невольно приходится считаться: болезни, скорби, нравственные и физические страдания, смерть близких сердцу родных и друзей, враждебность со стороны тех, кому сделано добро, или оказана помощь, разочарование в надеждах, ожиданиях и дружбе, воровство, убийства, несчастия на море и железнодорожном пути – все это – явления нежелательные, но, к сожалению, почти ежедневные и повсеместные. Не мы одни и не в наше время, но все люди и во все времена, насколько помнит история человечества, испытывали на себе всю тяжесть господствующего в мире зла и страдания.

«Весь мир во зле лежит», – говорит святой апостол Иоанн Богослов в своем первом соборном послании (1 Ин. 5:19). И кто станет отвергать эту истину? Конечно, можно спорить (и спорят) о том, откуда происходит существующее в мире зло, как нужно смотреть на него, в чем должно полагать его сущность и какими средствами следует (и следует ли) бороться с ним; но самый факт существования зла в мире и его всеобщее распространение, очевидно, не может подлежать никакому сомнению. Божественное Откровение, наука, общественная жизнь и ежедневный опыт одинаково подтверждают его. Богословы и философы, все духовные и светские писатели, христианские отшельники и индийские факиры, государственные деятели, законодатели и администраторы не только не отвергают факта универсального господства зла в мире и его всеобщего распространения, но борьбе с ним нередко посвящают все свои силы, вследствие чего с большим или меньшим вниманием относятся к его изучению, желая выяснить его сущность, указать действительный источник его происхождения, определить его смысл в общем течении мировой жизни и таким образом найти надежные средства для борьбы с ним и побеждения его, если уже нельзя, как говорят, «вырвать зло с корнем».

Факир – последователь суфизма, исламского мистического учения в Индии, то же, что дервиш в арабском мире. Факиры вели жизнь странников, отсюда переносное значение бродячего артиста.