В воскресенье, 19 декабря, в Вестминстерском аббатстве архиепископ Теобальд «короновал [их] и помазал [на царство] с подобающим торжеством и великолепием»54. По настоянию Алиеноры священнослужители надели роскошные шелковые облачения, расшитые золотом, каких прежде не видели в Англии, в то время как королевская чета и лорды красовались в нарядах из шелка, парчи и кисеи. Алиенора блистала в облегающем платье золотистых оттенков, привезенном из Константинополя, поверх которого накинула подбитую горностаем мантию королевского пурпура, богато расшитую геральдическими лилиями и львами. Ее голову венчал обруч из чеканного золота, украшенный крупным жемчугом, рубинами и изумрудами, а также головной платок из серебристой парчи.

Генриха короновали увесистой золотой короной, заказанной Вильгельмом Завоевателем в подражание императорской короне Карла Великого, и «благословили как короля с превеликой радостью и слезами счастья, [после чего] с пышностью возвели на престол»55. Гервасий Кентерберийский утверждает, что Алиенору короновали вместе с супругом. Позже, когда процессия короля и королевы ехала по Стрэнду, горожане бежали следом с выкриками «Доброго здравия!» и «Vivat Rex» – «Да здравствует король!»56. Генрих «вступил во владение королевством ко всеобщему ликованию. Люди воспылали надеждой, что новый монарх принесет благоденствие, особенно когда удостоверились, что он наделен выдающимся благоразумием, решительностью и стремлением к справедливости и с первого дня ведет себя, как подобает великому государю»57.

Так началось долгое правление Плантагенетов.

5. Госпожа доблестная и высокородная

Нормандские короли правили Англией и Нормандией и поэтому вынужденно отсутствовали на одной из своих территорий. Во время отлучек королей их супруги весьма умело исполняли обязанности регента: в частности, жена Вильгельма I, Матильда Фландрская, правила Нормандией, а жена Генриха I, Матильда Шотландская, – Англией. В 1068 году Вильгельм Завоеватель внес изменения в обряд коронации, чтобы сделать королеву своей совладычицей, но в XII веке от этих нововведений отказались. К 1200 году стало очевидно, что коронация не наделяет королеву властью, а утверждает ее в статусе законной жены короля, которую возвысил Господь, дабы она принесла супругу наследников. Во время коронации королева должна была остановиться перед входом в Вестминстерское аббатство, пока священнослужители возносили молитвы о преодолении ею свойственных женщине слабостей. Ее корона была символом чести, а кольцо, которое она получала, – воплощением веры. Королеве дозволялось носить скипетр из позолоченного серебра – условный знак королевского сана. Отныне королева могла восседать слева от короля в более низком кресле.

Королевская власть была сосредоточена при дворе монарха, где бы он ни находился, в то время как нормандские королевы участвовали в управлении государством, распоряжались хозяйством и имели доступ к сокровищам короля. Но по мере централизации государственного управления их влияние постепенно ослабевало. После того как Генрих II повысил эффективность управления, учредив королевскую администрацию в Вестминстере и Руане, первые королевы Плантагенетов, за исключением Алиеноры Аквитанской, утратили былой авторитет и независимость, которыми располагали их предшественницы.

От первых английских королев Плантагенетов ожидали рождения наследников для продолжения династии, готовности помогать супругу и украшать своим присутствием торжественные мероприятия. Формально лишенные власти, королевы обладали значительным влиянием благодаря возможности осуществлять патронаж и могли активно участвовать в политической жизни; пример тому – биографии Алиеноры Аквитанской и Алиеноры Прованской.

Английский король владел землями на юге Франции, и на протяжении первой половины правления Плантагенетов королевские браки заключались с целью защиты этих владений. Первые пять королев были уроженками Южной Европы – Франции, Наварры и Испании. Они принесли с собой утонченную культуру своих регионов, торговые возможности, византийские и мавританские традиции и более цивилизованный быт.

Жизнь королевы состояла из предписанных ритуалов: коронации, рождения детей, исполнения религиозных обрядов, участия в публичных церемониях и ходатайств перед королем от имени третьих лиц. Королеву возвышала ее роль жены и матери, но она была обязана подчиняться королю – теоретически абсолютно во всем. Если королева злоупотребляла влиянием, это вызывало неодобрение. Предполагалось, что ее власть является ограниченной. Королева могла представать перед подданными в блеске величия рука об руку с королем, но это была всего лишь иллюзия.

Предполагалось, что средневековые королевы олицетворяют добродетели Девы Марии, о чем ясно свидетельствовал обряд коронации. Для подданных короля его супруга являлась милостивым, отзывчивым и милосердным воплощением образа Богоматери. Обычай требовал, чтобы замужние женщины прикрывали волосы, но королевы могли носить их распущенными в знак своей символической девственности.

Во время коронации королев призывали подражать библейской царице Есфири, которая была смиренной, непритязательной, сдержанной, послушной и скромной, но при этом обладала достаточной внутренней силой, чтобы спасти иудейский народ от гнева супруга. Она была мудра, справедлива, сострадательна, вдумчива, полна духовной красоты и наделена всеми чертами характера, необходимыми для идеальной средневековой королевы. Тех, кто не оправдал ожиданий, сравнивали с Иезавелью – наиболее одиозной библейской царицей.

Королева могла упрочить репутацию мужа публичными благочестивыми деяниями и актами благотворительности, а также укрепить свои позиции заступницы. Богатство позволяло ей помогать менее удачливым подданным короля. Ее ходатайства от имени третьих лиц давали возможность монарху проявлять снисходительность без ущерба для своего авторитета. В этом случае король и королева выглядели в глазах подданных проводниками милосердия. От королевы также требовалось публично поддерживать связь с духовенством, присутствовать на церемониях интронизации епископов и освящения соборов, посещать святые места и совершать пожертвования религиозным обителям. Участие в подобных мероприятиях окружало королеву аурой святости и наделяло особыми привилегиями. Разумеется, некоторые королевы превышали свои полномочия и вмешивались в процедуру распределения церковных должностей.

Ложе короля было символом его величия, а опочивальня – местом проведения собраний. Ложе королевы представляло основу ее авторитета. Спальня королевы являлась не только ее личной территорией, но также средоточием ее власти, местом, где она исполняла супружеский долг и производила на свет наследников. Поэтому неудивительно, что королева принимала просителей рядом с кроватью. Осуществляя патронаж, она могла расширить свое влияние и заручиться поддержкой.

Королева учреждала собственный суд на землях, дарованных королем в качестве свадебного подарка, и назначала должностных лиц, которые рассматривали ходатайства и вершили правосудие от ее имени. По закону королева Англии имела право распоряжаться личной собственностью. Средневековые королевы получали доход от земель, закрепленных за ними после вступления в брак. Помимо этого, они располагали содержанием и рядом других привилегий, в том числе правом на «золото королевы» (queen-gold) – десятую долю каждой добровольно выплаченной короне пошлины свыше десяти марок (£4,9 тысячи), например при помиловании или выдаче разрешений, а также на десятую часть от налогов, которыми обложили евреев.

Предполагалось, что свадебный подарок должен обеспечить королеву, если она овдовеет, но она явно могла пользоваться этими землями и деньгами, которые получала в качестве ренты и прочих выплат, на протяжении всей своей жизни. Тем не менее первые королевы Плантагенетов не распоряжались землями, полученными в дар по случаю свадьбы, при жизни мужей. Королева сама оплачивала свою одежду, драгоценности и подарки, но ее ежедневные расходы на еду, милостыню для бедных, а также жалованье и ливреи для слуг покрывал король.

На Рождество 1154 года Генрих и Алиенора председательствовали на большом суде в Вестминстере, где присутствовали крупнейшие бароны и прелаты Англии. Генрих понимал, что ему необходимо восстановить доверие общества к монархии, взяв под строгий контроль государственные дела и призвав к порядку магнатов. Поэтому он немедленно приступил к борьбе с пороками и упадком, которые поразили страну, а также к работе по организации надлежащего управления. Король начал с того, что приказал разрушить 1100 замков, построенных без разрешения, чем «заслужил похвалу и благодарность миролюбивых людей»58.

Генрих «приложил немало усилий, чтобы возродить силу английских законов. Он назначил судей и судебных чиновников по всему королевству, чтобы обуздать произвол нечестивых людей и вершить правосудие в отношении тяжущихся сторон»59. Он часто ссылался на законы и обычаи своего кумира, Генриха I, и был полон решимости их восстановить и соблюдать. Он создал правовую систему, в рамках которой королевские судьи посещали все регионы страны, чтобы обеспечить повсеместное поддержание общественного порядка и отправлять правосудие в ходе выездных судебных сессий. Генрих постепенно заменил испытание Божьим судом на суд присяжных. Именно во время его правления были заложены основы английского общего права.

Генрих реформировал финансовую систему, которая пребывала в хаосе. Он ввел новые налоги, приказал чеканить более чистую монету и позаботился о том, чтобы все королевские доходы поступали в казначейство. Его политика привела к резкому росту торговли и процветанию, а королевский доход, в 1154 году составлявший двадцать две тысячи фунтов стерлингов (£16 миллионов), к концу правления Генриха II увеличился до сорока восьми тысяч (£35 миллионов).

От внимания короля не ускользал ни один аспект государственного управления. Вскоре после восшествия Генриха на престол в народе заговорили, что девственница теперь может спокойно пересечь королевство, имея за пазухой груду золота, а злые бароны исчезли как морок60. К лету 1155 года в Англии восстановился порядок, причем такой основательный, что мир сохранялся почти два десятилетия. Неудивительно, что современники считали Генриха «величайшим из земных государей»61.

Генрих раздавал обильные пожертвования Церкви. Он преподносил щедрые дары аббатствам Фонтевро, Рединг (там был похоронен Генрих I) и Гранмон в Лимузене, которым благоволил. Королевская чета выделяла средства больницам для прокаженных в Кане, Анжере и Ле-Мане, а Алиенора покровительствовала больнице Святого Эгидия близ Лондона (Сент-Джайлз-ин-зе-Филдс), которую основала Матильда, королева Генриха I.

Хронисты, однако, были шокированы антиклерикальными выходками короля. Гиральд порицал Генриха за богохульство и насмешки над духовенством. Людовик VII, по словам Гиральда, не клялся – в отличие от некоторых государей – глазами, ногами, зубами и глоткой Господа, а его эмблемой были не медведи и львы, а простая лилия. Упоминая львов, Гиральд намекал на королевский герб. Генрих, очевидно, заимствовал отцовский герб с тремя львами, унаследованный от Генриха I, а эмблемой Алиеноры являлся золотой лев на красном поле. В 1172 году Алиенора станет первым членом королевского дома, который выставит напоказ геральдическую эмблему в виде трех львов.

Генрих усердно трудился, чтобы установить свою власть над Англией, но его главной заботой оставался континент: управлять владениями на материке оказалось труднее, чем островным королевством. Особенно много хлопот доставляла Аквитания, которая вечно бунтовала. В эпоху неразвитых путей сообщения и каналов связи удержание столь удаленных друг от друга территорий под контролем было сопряжено со множеством практических трудностей, но Генрих, с его кипучей энергией, всячески стремился их преодолеть. Он постоянно находился в разъездах, укрепляя свою власть в различных землях. Король Людовик поражался скоростью перемещений Генриха: «Он то в Ирландии, то в Англии, то в Нормандии! Он, должно быть, не путешествует верхом или на корабле, а летает по воздуху!»62

Когда Алиенора в возрасте тридцати лет стала королевой Англии, ее имя уже вошло в легенды. В Германии ее красоту воспели анонимные авторы сборника студенческих песен, известного под названием «Кармина Бурана»: