Казалось бы, где я и где корпоративы? Раньше, празднуя День музейного работника, мы собирались на десять минут вшестером (я, бывшая подруга Танечка, билетерша Анна Петровна и «три сестры на диване» кисти художника-модерниста Машкова), слушали духоподъемную речь о том, что «никто, кроме нас», быстро подъедали бисквитный рулет, щедро подаренный руководством нашего учреждения, и разбегались. А тут целая компания – пятнадцать человек, жаждущих культурного единения и разложения.

– У меня будет для тебя задание, – заговорщицким тоном произнесла накануне Ирусик. – Вы куда ехать-то собираетесь?

– Далеко. Кажется, место называется Краснолесье… – с нарастающим любопытством ответила я.

– Ого! Это ж километров за двести от Калининграда… А впрочем, оно и к лучшему. – Ирусик улыбалась, потирая ладошки, словно муха, что замыслила плюхнуться в самое вкусное блюдо на столе. – С ночевкой, значит?

– Даже не знаю, – промямлила я, – мне сказали, там будет домик на пятнадцать спальных мест. Можно остаться. Не ехать же обратно. В ночь. На такси. Дорого. А у Серенького я на сутки отпросилась.

– Так, отлично! Значит, начинаем операцию «Проверочное слово», – торжественно изрекла Ирусик.

– Какое-какое слово? – с опаской уточнила я.

– То самое! – ликовала моя подруга. – За базар, короче, будем подтягивать.

Ирусик умела и любила иногда понизить уровень изысканности своих лексических конструкций, чтобы смысл слов быстрее долетал до адресата. Видимо, этот навык являлся отражением какого-то неизвестного мне периода ее жизни.

Для большей театральности она придвинулась ко мне и чуть не на ухо объяснила, что нужно сделать. Мимика на моем лице в этот момент отплясывала что-то от тревожного соло злого Зигфрида до игривого танца маленьких лебедей.

Путь в Краснолесье по узким дорогам, обрамленным вековыми деревьями, казался мне путешествием в какую-то волшебную страну. Неудивительно, что и попутчики достались сказочные…

В пятиместном кроссовере, куда мы не без компромиссов поместились, я никого лично не знала. Бόльшую часть коллег видела только в фотографическом воплощении на сайте нашего турагентства, но пощупать их за харизму только предстояло.

– Алиса, водку будешьте? – произнес сидевший впереди меня на пассажирском месте Борис – сорокапятилетний бородач с маленькой, но удивительно совершенной с геометрической точки зрения лысиной на затылке.

Я стушевалась. Крепкие напитки явно не мой фаворит, но в первый же день знакомства изображать из себя фифу некомпанейскую тоже не хотелось.

– А я буду. Обильно, – не дожидаясь моего ответа, честно предупредил Борис.

Я испугалась, что мужчина сейчас достанет бутылку и немедленно выпьет из горла, как делают плохие русские в плохих голливудских фильмах. К счастью, пронесло, ибо, прежде чем перейти к делу, мужчина хотел поговорить.

– Водка – как литература, – сообщил мой попутчик, – пить ее малыми порциями – то же, что читать книгу по абзацу в день. Что сильнее пахнет пошлостью, как недочитанная книга? Только недопитая бутылка.

– Ой, Борян, опять ты завел свою шарманку. Отвянь от Алисы, – рявкнула на него моя соседка по заднему креслу, Юлия – рыжая худышка со скептическим выражением лица.

Я изобразила приветливую улыбку.

– Нет-нет, все в порядке, – наконец выдавила я несколько вежливых фраз. – Борис высказал очень интересную, можно даже сказать, философскую мысль.

Я догадалась, что эту «интересную» мысль он дарил миру при любом удобном случае.

– Да какой из Боряна философ? Шарманщик он с сизым носом. Вот Веталь – да! Он у нас настоящий Спиноза, – с теплотой в голосе произнесла Юлия.

Борис подхихикивал, довольный тем, что стал героем женского обсуждения, хоть и в столь сомнительном контексте.

В разговор вмешалась «баба Наташа» – девушка с обаянием серой шерстяной шали:

– Борис Борисыч, ну что вы такое говорите? Согласно статистике, каждый год в нашей стране от злоупотребления алкоголем умирает более пятидесяти тысяч человек. Эта ваша водка является причиной большинства заболеваний сердечно-сосудистых, кишечно-пищевого тракта, печени…

– Все есть лекарство, и все есть яд. Дело в дозе. Так вот, водка в малых дозах есть яд, – веселился Борис, и даже совершенный кружок его лысины, казалось, подсмеивался ему в такт.

«Баба Наташа» от этих слов лопнула, как переспевшая тыква, забросав нас семенами своих экспертных знаний. Она была из тех, кого по-настоящему увлекают только разговоры о лекарствах, знала все о диагнозах и препаратах и абсолютно любую тему могла превратить в медицинскую:

– Дорогая, посмотри, какие звезды на небе…

– Белые и маленькие, как таблетки. Кстати, ты выпил их? Антибиотики нельзя пропускать, они…

И так далее.

Уверена, ее экскурсии носили не только познавательный, но и оздоровительный характер.

«Баба Наташа» меж тем перешла от проблем лечения алкоголизма к рассуждениям о пользе пищевых добавок.

– Наташ, завязывай. Аж есть захотелось… – попыталась остановить этот поток Юлия.

– Ну, уж потерпи. Вот приедем на базу, и Виталя нас такими шашлыками накормит. В этом деле он мастер! – На секунду Наталья отвлеклась от любимой темы, но тут же ворвалась в нее с новыми силами: – Надеюсь, свинину не с рынка покупали. Еще не хватало трихинеллез поймать. Хотя его лечат тиабендазолом, однако же…

– Вороны на деревьях сидят. К беде, – внезапно произнес водитель Максим, прежде упрямо хранивший молчание.

Я отвернулась и углубилась в себя. За окном мелькали кадры пасторальных пейзажей этой древней и богатой историями земли.

Через пару часов мы прибыли на место. От бесконечных разговоров о водке и таблетках мне уже самой хотелось принять лекарство. А может, и рюмку.

В уютном двухэтажном доме, который принял нас в свои объятия, вовсю шла дележка спальных мест. Наш суеверный молчун Максим с главой турагентства Алексеем Константиновичем колдовали у камина, девушки суетливо собирали легкие закуски на стол.

Мне безумно захотелось на свежий воздух, и я прибилась к понятному персонажу – Борису. Бородач шел к мангалу, аргументируя это тем, что якобы без него там никак не справятся. Истинные, хоть и не такие благородные, цели в этот момент уже булькали за пазухой.

Осеннее солнце просигналило о скором уходе.

Мы вышли на задний двор, и пред нами наконец предстал тот самый Веталь – философ и кулинар, имя которого мне, как пробку в ухо, вбивали коллеги.

Это был высокий, стройный парень лет тридцати пяти, может, чуть младше. Утонченные, даже немного детские черты лица, густые насыщенного цвета соломы волосы, милая улыбка, красивые руки, заметно напрягающие ткань джемпера в области бицепса, – все это явно показывало, что мы имеем дело с призером генетического соревнования.

Веталь уверенно работал опахалом над мангалом, словно дирижировал огненной сонатой. В голове сам собой возник затасканный сюжет красного хоровода кисти Матисса.

– Замерзли? – дружелюбно приветствовал нас шашлычник. – Подходите к огню, грейтесь.

– А у нас и без этого есть чем согреться, – гордо отрапортовал Борис и углубился куда-то в бездны своей безразмерной куртки.

Мы понимающе переглянулись с Виталием.

Борис достал бутылку, несколько пластиковых стаканчиков и призывно посмотрел на нас. Я отрицательно мотнула головой.

– Рано. До первого шашлыка нельзя, – со знанием дела произнес Веталь. – Кстати, давай, Борисыч, подключайся, нанизывай мясо на шампур.

– Шашлык не терпит женских рук, – ни к селу ни к городу пропел Борис и удовлетворенно крякнул, опрокинув в рот первую порцию «сугрева». Его слова звучали странно, учитывая, что сам он явно не собирался копаться в кастрюле с маринованным мясом. Обижаться на бородача-сексиста было глупо. Я раскусила его еще в машине: Борис – генератор случайных реплик, слова из его горла выскакивают по принципу плохо настроенной нейросети. Но было приятно, что Виталий заступился за меня:

– Борисыч, а ты кто по первому образованию?

– Ну как? Инженер-геодезист, – с достоинством ответил тот.

– Так вот, шашлык не терпит рук геодезиста. Ваша чопорная геодезия весь вкус убивает. А нежные женские руки, наоборот, наполняют шашлык любовью.

Борис хмыкнул и выпил вторую.

От тепла костра и слов шашлычника стало вдруг так комфортно и легко, что я неожиданно для себя произнесла:

– Вы, Борис, давеча спрашивали меня, буду ли я… А пожалуй, буду… одна шалость за день мне не повредит.

Бородач посмотрел на меня почти уважительно, Виталий – с интересом.

Борис налил нам обоим по полному стакану и тут же опрокинул свой в бездонный колодец рта. Я слегка пригубила, ощутив на языке знакомую со студенческих времен горечь.

В четыре руки мы принялись с Виталием за шашлык. Дело спорилось под легкую светскую беседу. Борис методично подливал себе и осушал тару, оправдывая свое мужское слово, что пить будет обильно. В очередной раз «начислив» себе дозу и глянув на мой недопитый стакан, мужчина с геометрической лысиной (а какая еще может быть у геодезиста?) обидчиво произнес:

– Понимаешь, Веталь, водка – как литература. Ее нельзя пить маленькими порциями. Это… Ну как читать книгу по слову в день, по одной ма-а-аленькой такой буковке… – театрально повторял Борис, демонстрируя уверенную стадию опьянения.

– О-о-о, старик. Я смотрю, ты уже хорошую библиотеку собрал, – пошутил Виталий, чем вызвал и у меня короткий одобрительный смешок.

– Да, я собрал. Собрал! – хорохорился пьяный Борис. – А теперь возьму и сожгу все, как Герострат, к чертовой матери. Я Герострат!

Мы недоуменно переглянулись с Виталием.

– А при чем тут Герострат? Он сжег не библиотеку, а храм… А впрочем, Борисыч, ты прав. В конце концов, каждый из нас немного Герострат. И работаем мы для таких же геростратов. Люди ежедневно жгут культуру в своих сердцах. Давай я выпью с тобой. – Виталий взял мой стакан и осушил залпом. Я оценила этот жест как нечто на грани интимности.

– Ребята, когда уже будут шашлыки? – Из домика выбежала ватага веселых девиц, судя по всему тоже согревшихся. И не только у камина.

– Готово! – по-солдатски отчитался Виталий, собирая с мангала на блюдо гроздья шампуров. Затем вполголоса обратился к товарищу: – Давай, Борисыч, наливай. Дело сделано, теперь можно.

Бородатый одобрительно зашуршал одеждами, извлекая оттуда вторую бутылку. Я невольно отметила некую непоследовательность между уже выпитым Виталием стаканом водки и фразой «теперь можно». Словно первая порция была ненастоящей.

Вся наша шумная компания расположилась в домике за большим обеденным столом. Только бокал наполнился вином, как в меня прилетел первый тост от нашего шефа Алексея Константиновича.

– Алиса, – патетично обратился он ко мне, но в этот момент кто-то тихонько квакнул: «Скажи погоду». По залу разнесся легкий хохоток. Мне не понравилась эта шутка. Несмешная. Банальная. Выясню, кто это сказал, и плюну ему в лицо на фото в социальных сетях.

– Мы очень рады, что ты стала частью нашего дружного коллектива… – шеф еще продолжал речь, когда Виталий подмигнул мне и выпил рюмку.

– Блин, Веталь, я же еще не закончил говорить про Алису, – пожурил его Алексей Константинович.

– А за Алису можно и дважды выпить! – отшутился Веталь. – Наливай, Борисыч.

– Это был хороший сезон, – покачав на него головой, продолжил глава турагентства, – мы провели двести восемнадцать экскурсий. Это на тридцать процентов больше, чем в прошлом году. Получили на сорок два процента больше положительных отзывов на нашу работу. Про рост доходов я уж промолчу. Все люди взрослые, считать умеем.

– Вот здесь можно и поподробнее, – полушутя снова дал реплику Веталь под одобрительное кивание Бориса. – Это же главное! А не экскурсии.