– Как же он может не нравиться? – Я скривила рот.

И Ую опустил молот и сказал, что споет мне песню о глупцах.

В Безбрежном океане обитает еще одна раса, называемая русалками^[30]. Их очень редко удается увидеть, но все надеются на встречу с ними, ведь когда русалки плачут, их слезы превращаются в дорогие жемчужины. Многие отважные торговцы отправляются в море, ища встречи с ними, и некоторым счастливчикам это удается. Купцы пытались обменять различные сокровища на слезы русалок. Привозили серебро, золото, драгоценные камни, острые мечи и великолепные шелка. Они принесли все, что, по их мнению, было нужно русалкам, но ничего не получили взамен.

– Почему? – Я широко раскрыла глаза.

И Ую стал наигрывать на золотой арфе довольно забавную мелодию и, изображая расстроенного торговца, запел:

Им наше золото не нужно,
Не нужно наше серебро.
Прекрасный шелк для них —
Всего лишь полотно,
Мы их упрашивали долго,
Не было от этого все толка.

И Ую остановился.

– Тогда чего же хотели русалки? – взволнованно спросила я.

– Чтобы торговцы оставили их в покое! Русалки уже были готовы плакать лишь от одного их вида. – И Ую серьезно посмотрел на меня. От этого мы оба рассмеялись.

Сегодня просто замечательный день. Я смогла собрать так много снежных цветов, послушала такую интересную песню, а потом еще И Ую осторожно вставил мой букет в медную вазу возле своей кровати. Я была в настоящем восторге, выходя от него.

Е Цзы спросила меня, не стал ли еще И Ую действительно «крылатым».

– Что ты говоришь такое! – Я легонько толкнула ее в плечо.

Оказывается, Е Цзы заметила, что я, когда входила в дом И Ую, украдкой посмотрела на его спину. Ведь уже совсем скоро Седьмая ночь! Она знает, что я сгораю от любопытства и жду, появятся ли крылья у И Ую. Вот же заноза, читает меня как открытую книгу.

Если Е Цзы поняла, куда я смотрю, мог ли И Ую тоже догадаться? Это была бы катастрофа! Он бы, наверное, подумал, что я пытаюсь докопаться до его секретов. Но ведь ужасно хочется узнать, как выглядят его крылья!

Сегодня ночью я вряд ли высплюсь. И дело не в головных болях или проблемах с дыханием от высоты, они-то приходят и уходят. Это вино, «Весна на плоскогорье», жуть какое крепкое, и оно разбередило мне душу.

– Осенние смотрины? Конечно буду участвовать. Почему бы и нет? – Янь Шэцзянь уставился на меня глазами цвета меди. Для него было невообразимо пропустить какое бы ни было соревнование, не поучаствовав в нем.

Разумеется, поучаствовать стоит. Поскольку Цихай Чжэньюй перенес наш с ним вопрос на день Осенних смотрин, было ясно, что он хотел проверить нас в готовящихся испытаниях. По сути, выбора не было. И все же я переживал не из-за этого. Большинству людей нравится иметь выбор, но не мне. Независимо от того, сколько дорог ты видишь перед собой, в конце концов сможешь пройти лишь по одной. Так какая польза в том, чтобы думать о других дорогах? Это все ненужное. Только когда у тебя нет выбора, ты знаешь, как правильно делать то, что требуется. Постоянные размышления о «если бы» лишь затуманивают разум.

Что меня беспокоило, так это непонимание, зачем Цихай Чжэньюй делал это.

Еще до того, как я открыл рот, хан уже знал, зачем мы приехали. Все пятьдесят Гуйгун были отобраны лично мной, и никто не знал цели похода до отправления в путь. Наши кони были быстры, повозки легки, и перемещались мы по окольным дорогам. Но стоило лишь прибыть в Байма, а Цихай Чжэньюй уже в курсе цели нашего визита. Из этого следует, что и про Пять армий его величества, которые собрались около ущелья Цзиньбэй, он тоже знает. Ну а как сбор такого огромного войска мог остаться в тайне? Императору нужна эта девушка, и Цихай Чжэньюй должен отдать ее мне. Хан прекрасно понимает, но все подстроил так, чтобы мы приняли участие в Осенних смотринах. Он все еще хочет увидеть своими глазами, на что способны люди, которых император выбрал для этого задания. Сами по себе мы ему не интересны. Даже имея дело с императором, пытается оставить себе возможность выбирать! В этом Цихай Чжэньюй похож на большинство людей. Ну что ж, стоит признать, это смело. С другой стороны, он почти никогда не покидал плоскогорье и, наверное, не до конца понимает, как все в мире устроено.

Цихай Чжэньюй – хан племени Ванмо и негласный правитель всего плоскогорья. Своим желанием получить выбор он усложняет нам жизнь. Янь Шэцзянь этого не понимает. Он думает, что это отличный шанс продемонстрировать всем вокруг свою силу и ловкость. Я даже немного ему завидую – хоть он и более суетливый, жизнь у него проходит намного веселее. Я не волнуюсь только потому, что всегда готов к компромиссу. А это вещь неприятная. Мне не нужно много думать, но при этом требуется очень много сделать. Его величество называет меня героем. Не поэтому ли? Конечно, император не любит компромиссов, поэтому он, наверное, даже более несчастен, чем я. То же самое можно сказать и про Цихай Чжэньюя. Так подумать – я тот еще счастливчик.

– А на что, собственно, смотрят на «смотринах» этих? – Янь Шэцзянь сидел передо мной с весьма взволнованным видом. – Если это соревнования в искусстве боя, то они уже проиграли. Но вдруг там что-нибудь… этакое?

– Какое «этакое»? – спросил я его.

Янь Шэцзянь постучал пальцами по лбу, вспоминая все необычное, что мы видели в этом походе:

– Например, прядение шерсти, доение коров или, там, кто шатер быстрее поставит…

– Но ведь у тебя дома в хозяйстве есть скот, ты это тоже умеешь, – парировал я.

Янь Шэцзянь гордо рассмеялся.

– В любом случае буду участвовать, – заключил он.

Я с улыбкой смотрел, как он уходит, и почувствовал неожиданное тепло в груди. Янь Шэцзянь часто старался подбодрить меня, когда видел, что я слишком сильно погружаюсь в мысли и переживания. Вроде здоровяк, а такой чуткий. Наверняка пошел сейчас расспрашивать про Осенние смотрины. Жаль, не понимает истинную причину моего беспокойства, как и того, что эти соревнования для нас не имеют никакого значения.

Я встал и пошел к повозкам. Дары от императора, Осенние смотрины – все это, вместе взятое, не так важно, как волшебное зеркало, которое передал мне его величество. С сегодняшнего дня я буду все время носить его с собой.

Глава четвертая

Последние два дня отец был очень весел. Он с утра до вечера застольничал с гостями. Когда я возвращалась после прогулок в степи, из шатра часто доносился его смех. Давно не слышала, чтобы он так смеялся.

Я поинтересовалась у отца, о чем говорят гости, и он ответил, что они рассказывают о мире за пределами нашего плоскогорья. Неудивительно, что отец так рад. Ведь внешний мир огромный и, конечно же, в нем есть много всего интересного. Крылатый рассказал мне о нем очень много!

Однако, когда я болтала с отцом в тот день, он почему-то помрачнел. Я спросила его:

– Папа, ты невесел, что-то случилось?

Он долго и как-то странно смотрел на меня, а затем сказал:

– А-Жуй, иногда ты ведешь себя будто ребенок, и в такие моменты мне кажется, что я слишком разбаловал тебя. Но порой так хорошо все понимаешь, совсем как взрослая!

Он так и не ответил на мой вопрос, но я к этому привыкла. Мама учит меня, что нам, женщинам, не нужно слишком много размышлять о мужских делах – все равно их не поймем.

Думаю, эти гости рассказывают свои истории совсем не так увлекательно, как это делает И Ую. Есть такие истории, которые вроде бы захватывают в процессе, но, когда их заканчивают рассказывать, тебе жалко потраченного времени. А некоторые истории остаются с тобой надолго и со временем только больше разжигают интерес. На самом деле, очень много зависит от того, как их рассказывают. Я видела издалека этих двух посланников. Один – здоровяк, а у второго вечно какой-то скучающий вид. Оба выглядят ужасными занудами. Конечно, они не могут сравниться с И Ую.

По правде, мне до сих пор нравится называть его «крылатым». Имя И Ую звучит в его ситуации как-то неоднозначно. У него всегда такой задумчивый вид, каким же он может быть «безразличным»?

Отец только что спросил: «А ты сегодня не пойдешь к кузнецу?» Очень подозрительно. Моего отца обычно не заботит, куда и зачем хожу, хотя он каким-то образом всегда остается в курсе. Конечно, я пойду в гости к крылатому. Сегодня Осенние смотрины, которые бывают только раз в году, и я хочу пригласить его посмотреть состязания вместе со мной. Ведь он за жизнь видел столько всего интересного – наверняка и это событие не захочет пропустить.

Е Цзы сказала, что желает пойти со мной, но это шло вразрез с моими планами. Глаза подруги сверкнули и стали бегать туда-сюда, но в конце концов она не стала настаивать. Я видела, как Чу Е проходил мимо главного шатра, и Е Цзы, должно быть, тоже его заметила. Чу Е выглядел очень довольным собой. Его длинные огненно-рыжие волосы были зачесаны в хвост, который гордо возвышался на макушке. Золотые чешуйки, инкрустированные в его легкую броню, ярко сияли. Даже у его черного скакуна грива была заплетена в небольшие косички. В этом году Чу Е снова будет бороться за первенство. Последние несколько лет не случалось больших войн или сражений, и, если не будет Осенних смотрин, Чу Е определенно начнет беспокоиться, не забыли ли окружающие о его существовании.

Чу Е повернул голову, когда проходил мимо главного шатра. Знаю, он хочет, чтобы я увидела его победу на смотринах. Я кивнула, и он сразу повеселел. Иногда мне просто становилось жалко его. Хочу, чтобы крылатый увидел нашего сильнейшего воина, и у него появится еще одна, хм, или даже несколько новых историй.

Будет ли он потом рассказывать другим о нашем плоскогорье? Ведь крылатый нигде не остается. Интересно, куда направится дальше? Заберется ли еще в какое-то отдаленное место? Будет ли туда по полдня добираться другая девушка, чтобы послушать его истории? Внезапно я почувствовала легкую, но пронзительную боль в носу. Ну почему все так! Пока он здесь, я постоянно мечтаю о невозможном и расстраиваюсь из-за этого. Кажется, теперь это передалось отцу. Грусть может быть заразительной. Сегодня мне нужно больше улыбаться и радоваться, чтобы никого не заразить своей тоской. Как же я могла забыть улыбнуться отцу?

Так странно, что крылатый сделал мне подарок. Наверняка он просто почувствовал, что должен это сделать, так как я собрала ему букет. А я и в следующий раз соберу. Но как-то мелочно с его стороны было говорить, что я могу выбрать всего один подарок из двух. Пф, а кому это он собрался оставшийся дарить?!

Оба подарка мне очень понравились. Первый – его золотая арфа, а второй – серебряная маска. Оказывается, он совсем не бедствует. У него есть не только золото, но и серебро – с такими богатствами он вообще может не работать. Когда я увидела золотую арфу, мне очень захотелось подержать ее в руках. И звучание у нее такое красивое, а я всегда хотела на ней играть! Но не стала выбирать ее. Дома у крылатого вечно такой беспорядок, и все же эта золотая арфа всегда начищена до блеска. Он, должно быть, очень ею дорожит. Нехорошо отнимать то, что дорого чужому сердцу. А вот маску я никогда раньше не видела. Маска была сделана настолько искусно, что казалось, будто она живая и вот-вот задышит. Она выглядела холодной, но, прикоснувшись к ней, я с удивлением почуствовала тепло.

– Это ты сделал? – пораженно спросила я. Крылатый – очень умелый мастер, но, чтобы создать такое удивительное изделие, мало одного «умения».

– Конечно нет. – Крылатый улыбнулся. – Как бы я мог изготовить такое? Это работа хэло. Помнишь ту историю про них?

Я чуть не подпрыгнула на месте – значит, это та самая серебряная маска, которая делает своего хозяина абсолютно невозмутимым! Я полагала, что это лишь выдумка, а оказывается, она действительно существует! Я тут же схватила ее.