Развод. Крепость из стекла (страница 4)
– Это началось больше года назад, – она смотрела в стол. – Я не искала этого, клянусь. Мы работали над проектом для клиники, допоздна сидели над бумагами…
– Избавь меня от интимных подробностей, – я отвернулась к окну, не в силах видеть её лицо.
– Я не об этом, – она вздохнула. – Я о том, что никогда не планировала разрушать твою семью. Это просто… случилось.
– "Случилось"? – я резко обернулась. – Целый год за моей спиной, просто "случилось"?
– Я несколько раз пыталась всё прекратить, – её голос дрогнул. – Но Лёша… он умеет убеждать. И я была слабой.
Какой-то частью сознания я понимала, что она говорит искренне. За годы дружбы я научилась распознавать её ложь. Сейчас она не лгала – или, по крайней мере, не полностью.
– Почему сейчас? – я скрестила руки на груди. – Почему ты пришла сейчас, а не месяц или год назад?
Мария поднялась, подошла к окну, встала рядом со мной, глядя на вечереющий город:
– Потому что всё зашло слишком далеко. Потому что Алексей меняется. Становится… другим. Я начала его бояться.
Что-то в её голосе заставило меня насторожиться:
– Бояться? Почему?
– Он связался не с теми людьми, – она говорила почти шёпотом, нервно облизнув губы. – Эти сингапурские инвесторы… Алексей думал, что имеет дело с обычной инвестиционной компанией. Но за ними стоит Виктор Гранкин. А это совсем другой уровень.
– Что Алексей наделал? – прошептала я.
– Двенадцать миллионов долларов, Лена. Он взял их у этой сингапурской компании на развитие азиатского проекта. Обещал удвоить за полгода. Но когда проект провалился и деньги исчезли, выяснилось, что за красивой вывеской скрывается структура Гранкина. Теперь он требует компенсацию, и единственный способ – продать "Кристалл".
– Я не дам этого сделать, – твёрдо сказала я. – Я не продам центры. Это не просто бизнес, это…
– Я знаю, – она кивнула. – Это твоя миссия. Твоё детище. Именно поэтому Алексей… – она осеклась.
– Что? – я повернулась к ней. – Что он задумал?
Мария отошла к столу, открыла бутылку вина, наполнила два бокала:
– Давай сначала поедим. Ты бледная совсем. А потом поговорим.
Внутренний голос предупреждал меня: не доверяй, будь настороже. Но я была так измотана, так голодна – и да, так отчаянно нуждалась в объяснениях, что согласилась.
Мы сели за стол. Маша распаковала контейнеры с едой, достала приборы, всё с той же непринужденной домашностью, от которой у меня тоскливо сжалось сердце. Потому что это было напоминанием о том, что больше никогда не вернётся.
Равиоли действительно были вкусными. Я не осознавала, насколько голодна, пока не начала есть. Мария поддерживала непринуждённую беседу: о нашем общем знакомом, который попал в больницу с аппендицитом, о выставке, открывшейся в городе, о книге, которую недавно прочитала. Словно не было ни измены, ни конфронтации, ни разрушенных жизней.
Я наблюдала за ней, пытаясь понять: это отточенная социопатия или искреннее желание хотя бы на время вернуться в прежние отношения?
После еды она достала из сумки папку:
– Вот, я принесла тебе кое-что. Это копия переписки между Алексеем и представителями той сингапурской компании. Я сделала её тайком. Ты должна знать, с чем имеешь дело.
Я взяла папку, открыла её. Внутри были распечатки email'ов и мессенджера.
– Что тут?
– Переписка за последний месяц, – Мария подлила мне вина. – Формально всё от лица сингапурских партнёров, но стиль узнаваемый. Гранкин не угрожает напрямую. Но читай между строк.
Я начала просматривать сообщения. Холодные, вежливые фразы, за которыми чувствовался стальной стержень:
"Алексей, надеюсь, ты понимаешь важность соблюдения сроков. Моё терпение не безгранично".
"Семьи должны принимать решения сообща. Иногда требуется профессиональная помощь для урегулирования разногласий".
"Твоя дочь учится в отличной школе. Было бы печально, если бы её пришлось перевести в менее престижное заведение".
"Доктор Ковач проводит замечательную работу в своей клинике. Уверен, она понимает важность поддержания репутации".
Через пару минут я почувствовала лёгкое головокружение, и строчки начали расплываться перед глазами. Странно, я выпила всего один бокал вина.