– В спортивном крыле. Напротив двери в спортзал.

– Спасибо, – благодарю я его и спешу в указанном направлении.

Приходится пройти не один коридор и спуститься на первый этаж в соседнее крыло. А вот там я торможу перед четырьмя закрытыми дверями, не зная точно, какая мне нужна.

Вздохнув, толкаю ту, что находится ближе ко мне, справа. И, о, чудо! Попадаю с первого раза. Именно за ней обнаруживается спортзал, где сейчас занимаются по виду пятиклашки. Быстренько прикрываю дверь обратно, пока моё присутствие не спалили, и разворачиваюсь ко входу напротив. Пару раз вдыхаю и выдыхаю для храбрости и вхожу в тренажёрный зал. Да так и застываю на месте, с ужасом глядя на толпу полуголых накачанных парней, чью срамоту прикрывают небольшие белые тряпочки, именуемые полотенцами.

Да чтоб моё везение, да Марго передалось!

Мамочка моя, куда я попала?..

То есть понятно куда, в раздевалку обыкновенную, но разве тут не должна быть тренажёрка? Тот парень же сказал, что мне нужна дверь напротив. Если, конечно, не соврал. А я и не подумала даже сперва постучаться в неё, или хотя бы, как до этого, приоткрыть и заглянуть в маленькую щёлочку, чтобы убедиться в том, что это то самое нужное мне помещение.

Капздец!

Вот это я удачно заглянула, ничего не скажешь…

– Тебе чего, красавица? – бросает один из парней, одаривая меня заинтересованным взглядом.

– Богдана ищу, – сиплю еле слышно, в шоке пялясь на них, не зная, куда глаза деть.

В итоге тупо упираюсь взглядом в пол. Но всё равно нет-нет, да посматриваю. Ну а как не смотреть, когда они все здесь такие высоченные, здоровенные и с голым торсом, на котором чётко выделяются пресловутые кубики? Да тут самая скромная скромница не удержит своё любопытство. Как опять же любит говорить всё та же моя подруга: стыдно, когда видно. А тут как раз и не видно, всё полотенчиком прикрыто.

– Да зачем он тебе? Смотри, как нас много, выбирай любого!

– А можно и сразу двух. Или трёх. Тебе как больше нравится?

Боже, что они несут? Я натянуто улыбаюсь, буквально заставляя себя оставаться на месте, а не срываться и бежать из этого душного помещения, чувствуя, как меня топит в стыде и смущении, а вместе с тем и каждая частичка доступной чужим взглядам кожи полыхает огнём.

– Вы все просто идеальны, – отвешиваю я им честный комплимент, не зная куда деть глаза и руки от волнения. – Но сейчас мне всё же нужен Богдан. Подскажете, где я могу его найти? – поднимаю на них робкий взгляд, не менее робко улыбаясь им.

В ответ получаю ещё больше улыбок. И дружное указание в нужную сторону.

– За соседней дверью твой Богдан, красавица, – дополняет вслух тот, кто говорил со мной прежде, и кто был ближе всех ко мне.

Не мой он, но я не спорю. А то, если ещё хоть немного тут задержусь, точно рухну в обморок от переизбытка эмоций.

– Спасибо, – благодарю от всей души и спешу свалить, пока они не подумали, что я согласна тут с ними задержаться.

– Эх, и почему этому Богдану вечно всё лучшее достаётся? – доносится до меня уже из-за спины демонстративно унылое.

Улыбнувшись, я всё-таки не выдерживаю и, обернувшись, посылаю им всем воздушный поцелуй, прежде чем юркнуть за обозначенную дверь.

Фух, кажется, пронесло!

На этот раз мне везёт, я точно попадаю, куда должна.

Внутри нужного мне помещения тихо, как в морге, лишь где-то вдали слышится едва различимый скрип какого-то тренажёра. Справедливо решив, что именно там я найду Богдана, иду по узкому проходу между другими тренажёрами вглубь зала.

Справа от меня, вдоль всей стены, располагаются огромные окна, благодаря чему, несмотря на отсутствие света, обстановка зала просматривается достаточно хорошо. Могло бы быть и светлее, но погода за окном сегодня сильно облачная и с самого утра валит снег. Да и полумрак мне всегда нравился куда больше. К тому же моих горящих огнём щёк в нём не так видно. Всё же, несмотря на внешнюю бойкость, мне до сих пор немного не по себе из-за случившегося конфуза.

Это ж надо было так попасть!

Хотя стоило догадаться, учитывая, что этот день с самого начала совершенно не задался. В целом, как и вся последняя неделя. Но об этом лучше не думать. Да и не приходится. Я вижу Богдана.

И снова, как час назад, я не могу не смотреть на него. Меня опять магнитит к нему, как положительный заряд к отрицательному, сама не знаю почему. Я просто не в силах это побороть. Напоминаю себе, что у него есть девушка, и мне даже в мыслях нельзя смотреть в его сторону, но всё это разбивается о его угрюмый профиль. Так хочется подойти и провести пальцами по линии подбородка, подняться выше по скулам к вискам, скользнуть дальше, а затем зарыться пальцами в торчащие в разные стороны волосы, взмокшие от долгой тренировки, узнать, наконец, какие они наощупь. Вновь столкнуться с ним взглядами. И, возможно, увидеть улыбку. Какая, интересно, она у него?

Кажется, я схожу с ума.

Или не кажется.

Потому что я всё-таки делаю ту самую роковую ошибку – шагаю вперёд. И, конечно же, Богдан тут же меня замечает.

Ой, мама…

Врезается в меня своим взглядом, как я и хотела. Вот только у меня от него мурашки ужаса бегут, столько в нём тьмы и скрытой ярости отражается. Ещё через миг отшатываюсь назад, когда он сперва резко садится на лавке, а затем поднимается на ноги. Резко, но по-хищному плавно и легко. Достаёт из ушей наушники, убирает в карманы. При этом так и не сводит с меня своего тёмного взора, под которым я в очередной раз тушуюсь, до судорог в напряжённых мышцах сжимая в руках его рюкзак. Надо бы отдать, но я не то что двигаться нормально, даже говорить больше не могу. Стою, смотрю на него, а внутри всё в страхе обмирает.

Зачем я к нему пришла?..

Я точно не в себе была в тот момент, когда принимала это опрометчивое решение.

Вообще не нужно было трогать его вещи. Чёрт меня дёрнул, не иначе, забрать их с собой.

– Какого ты здесь забыла, новенькая? – зло спрашивает он, глядя на меня исподлобья, и я невольно втягиваю голову в плечи, избегая и дальше смотреть ему в глаза.

Скольжу взглядом ниже, отмечая, что вместо прежней одежды на нём сейчас надеты безрукавка и длинные шорты, но всё опять чёрное, прям как его настроение. А я точно ненормальная, потому что вместо того, чтобы извиниться, бросить в него рюкзаком и свалить, залипаю на его открытых руках. На них чёрной краской выбито множество татуировок, берущих своё начало от шеи и до самых кистей. Так… вульгарно. И жутко некрасиво. По крайней мере, до сегодняшнего дня я так и считала. До Богдана. На нём эти рисунки смотрятся до того гармонично, словно он с ними родился, и они являются его неотъемлемой частью, как те же ногти и волосы.

– Ты оглохла? – повышает он голос, и я густо краснею, понимая, что опять засматриваюсь на него неприлично долго.

– Нет, – мотаю головой, удивляясь самой себе.

Что со мной, и правда, происходит? Будто я реально парней раньше не видела. Да вот буквально несколько минут назад целую толпу в полотенчиках разглядывала, и ничего. Полюбовалась и ушла, в тот же миг позабыв о них, а тут едва взгляд отвести получается. Снова и снова ловлю себя на том, что разглядываю его.

Он намного выше, чем мне кажется поначалу. Если я к нему приближусь, то едва ли макушкой ему до подбородка достану. А плечи до того широкие, вряд ли получится полностью обеими руками обхватить, если захочу обнять его. Разве что за талию.

И, боже ты мой, о чём я опять думаю?

Какие ещё обнимашки? С ним! С тем, кто, кажется, меня сейчас точно прибьёт, если я продолжу молчать и дальше. Вот только что сказать-то?

– Я принесла твой рюкзак, – вытягиваю руки вперёд с обозначенным.

И тут же роняю его, когда Богдан резко подаётся вперёд и хватает меня за руку, притягивая к себе. Спотыкаюсь через упавшую вещь и буквально падаю в его объятия. Вот уже второй раз за день. Как проклял кто. А он так смотрит… Сердце замирает и при этом принимается стучать быстрее прежнего. И гораздо, гораздо громче. Почти оглушает своим набатом. Ничего не слышу. Только ощущаю, как кожа на талии начинает гореть даже через несколько слоёв одежды под его грубым прикосновением.

– Отпусти, – пищу придушённым голосом.

Толкаю его от себя. Но он только крепче сжимает меня в ответ. А в глазах опять закручивается жуткий шторм, перемалывает в пыль всё моё сопротивление, пленит и манит. Сама не замечаю, как перестаю вырываться, заворожённая этим его взглядом, в котором больше ни намёка на злость. В нём разрастается пожар.

– Богдан, – смотрю на него умоляюще.

Пусть отпустит меня, наконец, а лучше отойдёт на безопасное расстояние. Желательно, чтобы не меньше километра было между нами. Но он не только не отходит, а ближе к себе прижимает.

– Вот это ты попала, новенькая, – выдыхает мне в губы.

А затем делает то, что переворачивает весь мой мир с ног на голову. Богдан берёт и целует меня. Ловит ладонью за затылок, притягивая к себе, а затем нагло и бесцеремонно вторгается в мой рот своим языком.

И это какой-то кошмар!

Ему даже мои очки не помеха. А вскоре они и мне перестают мешать, когда он срывает их и отбрасывает куда-то в сторону. Я не вижу, только слышу стук от их приземления где-то неподалёку. Едва ли фиксирую это сознанием. Я настолько растеряна и обезоружена, что даже не сопротивляюсь, позволяя его губам и дальше сталкиваться с моими. Снова и снова терзать их, кусать, лизать, и всё заново, по кругу.

По телу табун мурашек проносится, когда он вдруг смягчает свой напор, а рука на моём затылке скользит ниже, пальцы давят на шейные позвонки, ведут ниже незримую дорожку. Покоящаяся на талии ладонь тоже надавливает сильнее, заставляя податься вперёд, ему навстречу, исключая любой зазор между нами. Теперь не разобрать, где начинается он и заканчиваюсь я. Мне кажется, я вросла в него, начиная с губ. Сердце и то стучит в унисон с его сердцем. Бьётся, как одно на двоих. Или это у меня в ушах так шумит. Оглохла. Ослепла. Не дышу. Он дышит за нас двоих. Вдыхает в меня свой кислород, и я его глотаю, чтобы после отдать на очередном выдохе и обратно принять в себя. И так по кругу, раз за разом. Не позволяя ни на миг опомниться и вернуться в реальность.

Дрожу в его руках, но уже далеко не от страха. Меня кроет примитивным желанием быть к нему как можно ближе. И теперь не он, я сама плотно прижимаюсь к нему. Оборачиваю руки вокруг его шеи, притягиваю ниже к себе. Всё глубже погружаюсь в эти пьянящие ощущения. Нет меня.

Не знаю, что он делает со мной. Как это возможно. Я никогда такого прежде не испытывала. И никогда поцелуи не приносили столько удовольствия.

– Ведьма, – слышу хриплое.

– Да, – с тихим стоном подтверждаю услышанное.

Ни черта не понимаю, что он вообще говорит. Отвечаю чисто на автомате. Да и то не столько ему, сколько своим мыслям. В них я уже не думаю ни о каком сопротивлении.

Вдруг рядом что-то с грохотом падает. И этот громкий звук долбит не только по ушам, но и сознанию, вырывая меня из плена эйфории, самым жестоким образом возвращая обратно в реальность, где я только что совершила свою самую огромную ошибку из всех.

В ужасе смотрю на Богдана, но у него в глазах до сих пор ничего разумного не светится. Он вообще не понимает будто, что поцелуй завершился. Да и руки сжимают мои талию и затылок всё ещё чересчур крепко, не давая лишний раз пошевелиться.

И всё это под взгляды двух незнакомых мне девушек.

– Богдан, – давлю ладонями на его плечи.